Stalker

Я не знаю, когда это началось. Радостная, дружелюбная, аристократично-изящная, она явилась в мою жизнь, не спросив меня об этом. Мы столкнулись взглядами ещё в первый день учебы. Мило улыбаясь, она посмотрела на меня, а я отвёл взгляд и покраснел. Прекрасна. Это милое создание покорило меня, заставляя страдать от ноющего чувства в сердце, ловить взглядом каждое её движение. Однажды мы столкнулись в коридоре и это уже не был просто зрительный контакт: мы заговорили, дотронулись друг до друга. Я уронил учебники при столкновении — это было даже к лучшему, пусть кучу бумажек и разлетелись на несколько метров вокруг. Быстро лепетав извинения, она помогала мне их собирать, потом случайно коснулась моей руки и отвела взгляд. —Как тебя зовут? —решилась спросить она. —Ч-чимин —Рада знакомству, Чимин-и, надеюсь, мы с тобой ещё увидимся! Знаете этот щелчок в голове у главного героя фильма, когда он по уши становится зависимым от девушки, которую только что увидел? Именно это и произошло со мной. Я просто окончательно поехал головой, не смог ничего сказать в ответ, просто стоял и пялился на неё, смущенно улыбаясь. Именно в тот момент, мне кажется, она привязала меня к себе. Первые слежки за моим ангелом начались где-то через две недели после того случая. Я думал это пройдёт, всего лишь юношеское любопытство к особе, которая нравится. Но, как позже выяснилось, это было только началом. За очень короткое время я уже полностью знал расписание её уроков в университете и внеурочных занятий. Я не собирался вторгаться в её личную жизнь, просто так получилось. Само собой. Она каждый божий день выходила с университета поздно: занималась в библиотеке до потери пульса. Сидя на скамейке напротив здания, я обычно ждал её и лишь наблюдал за ней в окно: она всегда садилась возле одного и того же. Двери открывались и она выходила из здания, по обыкновению направляясь домой. Мне, если честно, было невыносимо трудно удержаться и не подойти к ней, поэтому я шёл незаметно за ней до самого её дома, хотя могло и быть такое, что я «случайно» сталкивался с ней возле библиотеки и тогда она мне показывала свою удивительную улыбку и говорила: —Чимин-и, что ты тут так поздно делаешь? Я лишь бурчал себе под нос, а, когда услышал предложение пройтись вместе, утвердительно кивал и шёл вперёд, намекая, чтобы она догоняла. Она была так добра ко мне с нашей первой встречи. Только она единственная. Моя Т/И. Если бы только она знала... Прошел месяц после первого этапа, когда я перешёл на новую стадию своего «любопытства». Терзаемый мыслями о ней, желаниями о ней, да и просто даже смотря на неё, я не мог дышать, не мог жить нормально. Все время пытался выкинуть из головы, пока наконец не понял: обратного пути нет, надо идти до конца. Чувств у неё ко мне не было, я был мальчиком «Чимин-и» с её факультета, которому можно было выговориться, даже не ожидая того, что этот парень сам что-нибудь скажет. Так даже лучше для меня. Она такая наивная. Зная уже её день, её привычки, да и просто все, что с ней когда-либо было связано, я просачивался в её личную жизнь, как вода: быстро, легко и главное незаметно. Теперь я мог быть с ней где угодно под предлогом «ты тоже сюда ходишь?», мог, спрятавшись за деревом возле её дома, смотреть в окно комнаты этой милой леди, незаметно сидеть на её тренировках по танцам. Она так пластично двигалась, что меня бросало в жар. Не в жар влюблённого мальчика, а в жар похоти. Незаметно ходил за ней даже на вечеринки. Она меня не видела, да и не хотела даже пытаться, но я был рад и тому, что могу за ней ходить вот так по пятам. Вскоре мой здравый разум совсем оставил свои возможности привести меня в чувства. Обычно она открывала на ночь окно, чтобы не было жарко в комнате и поступал свежий воздух. В первый раз, я очень боялся, считал неправильным это. А вдруг она меня заметит? Вдруг я что-то ей разобью и она проснётся? Как я ей это объясню? А что мне делать, когда я туда зайду? Возможно ли лечь рядом? Но как только я забрался к ней ночью, все вопросы, беспокойства и сомнения рассеялись. Это действительно то, что мне было нужно. Что было нужно моему нездоровому от этой девушки сознанию. Я любил садиться на кресло напротив кровати и наблюдать за ней. Она была так прекрасна: дрожащие ресницы, приоткрытые губы, тот чертов наряд из шортиков и топа, который я так ненавидел за его открытость, эти волосы цвета шоколада, который так прекрасно были раскиданы по подушке. Она спала так сладко, даже не подозревая, что в комнате кто-то сидит, смотрит на неё, тяжело дышит от животного желания и может в любой момент наброситься. Иногда я засиживался у неё ночью и потом было сложно идти в университет утром, однако мысль о том, что я иду туда, чтобы снова её увидеть - не давала мне покоя. Просто так отказаться от неё я совершенно не мог. В один день мне пришла в голову одна идея и я решил, что следить за ней напрямую ночью действительно получается накладно, тем более я не могу наблюдать её в сознании, что расстраивает. Тогда в одну из таких ночей я поставил в комнатах её дома камеры, потом оглянулся, посмотреть ничего ли я не зацепил, и увидел приоткрытую дверь в ванную. Сомнений не было, мысль пришла в голову сразу, пронзив все органы, будто стрела. Она же должна была хоть как-то покрыть расходы за слежку, поэтому камеру там надо было точно поставить. Иногда, когда пересматривал видеозаписи с ванной комнаты, я очень... Впрочем это было ненадолго, я сразу же спускал пар, тихо проговаривая её имя. Она так выгибалась в душе, иногда трогала себя... Ах... Сейчас уже три месяца, как я в её власти, а она так ничего и не заметила. Никакой слежки, камер, преследований. Всё так же соглашалась на маленькие прогулки после её занятий, всё так же западала мне в душу со своим "Чимин-и~". А я ближе приближался к концу своего существования. Вот-вот настанет тот момент. Я сидел в своей комнате и наблюдал за ней. Затеяла генеральную уборку. Она такая милая в своих коротких шортах с вишней и майке с нарисованным Баксом Бани; громкая музыка её любимой группы и тряпка добавляли колорита - именно так сейчас она выглядела на экране. Я улыбался. Она протирала везде, где только можно. Залазила под шкафы, перебрала всю одежду, чистила зеркала, окна, диваны, мыла под кроватью... Но тут её взгляд упал на медведя, который сидел на шкафу рядом с камерой. Это было её билетом к концу. Она осторожно поставила стул возле шкафа, медленно залезла, прибывая в каком-то состоянии транса и уставилась прямо в экран. Улыбка скоропостижно исчезла с моего лица и я стал лишь ждать её дальнейших действий. Начинать ли мне свой план Б? Она неуверенно взяла в руки камеру, разглядывала её. В глазах читался страх. Она выключила её. Судорожно бегая по дому, находила одну камеру за одной, слезы начинали литься с её глаз. Ванна, последняя камера. Она смотрит в прямо в объектив и медленно произносит «кто бы ты ни был, поверь, я тебя найду и посажу». Поспешно собравшись, я решил действовать. Нельзя ждать. Заявит куда надо, а мне потом прячься, мучайся, так ещё если найдут - отмазывайся. Я знал, что надо предпринять, осталось только воплотить план в жизнь. Время пришло, милая. На следующий день она по обыкновению отправилась библиотеку, только неуверенно, оглядываясь на каждом шагу. Такая запуганная, но все равно не изменявшая своим принципам. Это мне и нравилось в ней. Однако все же сегодня ей было не суждено попасть туда. —Ч-чимин? — она была будто испуганная лань, голос дрожал.—Что ты здесь делаешь? —Прогуляемся? Мне нужно кое-что тебе показать. —Может после моих занятий?— она явно не доверяла теперь никому. —Сейчас —Ладно Взяв за руку, повёл её быстрым шагом в нужном мне направлении. Я чувствовал, как она дрожит, как она боится меня, ведь мое поведение было непривычным, однако она не вырывалась, шла покорно за мной. Догадываясь, что тот момент Х может произойти очень скоро, я нашёл заранее помещение. Помещение для её, для моей любимой. Почти дойдя до места, я повернулся к ней и одним резким движением прислонил к лицу тряпку пропитанную хлороформом. Сначала она била меня, вырывалась, кричала, а потом быстро обмякла в моих руках, больше не сопротивляясь. Всё готово. Она уже открыла глаза и почти проснулась. Ах, зачем она плачет и кричит. Веревки, конечно, сжимают больно, но не настолько же. Не бойся, малыш. —Если ты будешь плакать, размажется твоей прелестный макияж,— я провожу нежно рукой по её щеке, успокаивая.—Ну вот, размазался. Вопросы льются один за одним: «Ты маньяк?», «Зачем я тебе?», «Тебе деньги нужны?» Бесит. Хотя с другой стороной я её понимаю: сложно понять человека, когда ты не любишь его также сильно. Наговорить вдоволь, ведь потом тебе придётся молчать. Отрицательно покачав головой и улыбнувшись ей, я посмотрел ей в глаза. Последнее, что я сказал перед тем как окунуть мою любовь, моего ангела, проблему моего свихнувшегося рассудка в новый, лучший для неё, мир, было: — Глупышка. Я – сталкер.