***
- Говоришь, ты не запоминаешь сны? - вкрадчиво шептал демон, облизывая длинным языком чужую шею. - М-м-мх-х... нет... - простонал Юнги и двинулся бедрами навстречу, наслаждаясь ласками. Когти на его руках приятно царапают горячую кожу, давят на выпирающие косточки, разгоняя волнами ток по всему телу. - Ты невероятно чувствительный... - демон зацеловывает щеки, шею, и снова принимается слизывать пот с ключиц. - Хо...чу... твои губы... - задыхаясь, шепчет Юнги. - Ты же знаешь, детка. Слишком рано для поцелуев. Ночь только началась... - демон заботливо поправляет влажную челку любовника и смотрит в глаза. - Все же обидно, что ты не узнаешь меня. Того, кто трахает тебя уже пять лет подряд. Это начинает из игры превращаться в настоящую каторгу. - Я... М-м-мх-х-х-х... - Юнги пытается что-то сказать, что он слишком возбуждён, что его тело так приятно сводит, ломит и болит. Ему жутко хочется, чтобы тот сжал его возбуждённый член в своей горячей ладони. О, Господи, как же он невыносимо сильно хочет его. Демон прикусывает на пробу соски, поглаживая их. Юнги же продолжает прижиматься и изгибаться под чужими руками. - А-а-а... Прошу, хочу кончить... А-а-ах! - вопит он во все горло, и демон отстраняется, проводит пальцами мягко по члену. - Ты знаешь правила, детка. Если скажешь мое имя, - облизывается он. Юнги не может соображать, он вообще не различает сон и реальность, лишь чувствует, как возбуждение мешает ему думать. Демон поглаживает впалый живот и бедра, и касания эти тут же отдают приятным теплом. - Я знаю, что ты помнишь. Скажи его, и я позволю тебе кончить. Юнги закатывает глаза в экстазе и быстро, загнанно дышит, сжимая простыни. Где-то в сознании всплывает что-то похожее на имя. Оно ли это? - Да, сладкий, говори... - демон приближается и гладит губы Юнги когтями, пробираясь второй в боксеры и обхватывая член. - Хо...со-о-ок! А-а-а-ах-ах-а-а! - только и успевает сказать он, как губы демона накрывают его, а пальцы резкими быстрыми движениями двигаются на члене. Юнги мычит и с силой толкается в кулак Хосока, пачкая его спермой. - Умничка, Святой Отец, - проговаривает вкрадчиво Хосок и нежно целует его в лоб. - Постарайся запомнить его.***
Это случается во снах почти каждый день, и Юнги нагло врёт и ему, и себе. Он помнит его. От одного вида Хосока бегут щекотливые мурашки, а низ живота стягивается крепким узлом. Юнги правда мог бы его убить, но почему-то не стал. Хосок тоже мог бы его прихлопнуть во время секса, но отчего-то медлит и растягивает удовольствие. Может, не такой уж пастор и святой? Впрочем, это точно не должно волновать демона. *** Как всегда, в субботу, среди обычных прихожан стоит Хосок. Но взгляд его потухший, а уголки губ опущены. Юнги хочет, но не может сорваться с места, не может спросить о произошедшем. Он тоже играет свою роль, но маска его трескается при виде страданий его демона. Его. Звучит так сладко, приятно. Что-то, принадлежащее только ему. Интересно, этот демон чувствует то же самое? - Святой Отец, приглядываете себе пассию? - хихикнул Чимин. Юнги отвёл глаза и уже было открыл рот, чтобы стереть эту ехидную усмешку на лице ученика, но... "Лучше бы тебя избили розгами", - лишь подумал он. Как всегда он молится, прежде чем своим глубоким хриплым голосом начать читать молитвы. Но в голову вмешивается посторонний голос. "Юнги-я". Святой Отец оборвал фразу на половине и огляделся. Хосока нигде нет. "Я рядом, просто позволь мне постоять рядом с тобой ещё немного". И Юнги тяжело сглатывает ком в горле, продолжив произносить молитвы о том, что люди не должны отдаваться греху. Демон рассыпает на его шее нежные поцелуи. Не такие как прежде, влажные и страстные, они совершенно другие. Пальцы Юнги вцепляются в края алтаря, а ноги дрожат и подкашиваются. Боже, почему так хорошо... - Святой Отец, тебе приятно? "Да, черт возьми" - Взять? Прямо здесь? - он усмехается и кусает Юнги за ушко, медленно руками гладит вдоль спины и хватает за задницу. Священник давится воздухом, выгибается и проглатывает громкий стон. "Боже помоги мне". - Он не слышит тебя, Юнги-я... Юнги рукавом стирает пот со лба и просит срочно подменить его. Хосок все это время находится рядом с ним. И когда они остаются наедине, Юнги прижимает того к стене и влажно целует в губы. - Ты помнишь, все это время ты помнил, - Юнги слышит его голос в голове и кивает. Хосок помогает ему снять душную одежду и поднимает взгляд на комнату. Он видит коллекцию Юнги. Оглядывает отнятые крылья и рога у своих же собратьев, замечая пустое пространство. - Заготовил и мне местечко? Как мило, святоша. Не против, если возьму тебя прямо здесь? Юнги весь мокрый, дрожит и теряется. Сейчас он готов пойти на любые грехи, с ним. Лишь бы его тело не страдало так сильно. - Боже, прости меня... Да-а... - Хорошо, мой милый Юнги.***
Это не было похоже на прошлые разы, когда Хосок дразнил его во сне, доводил до пика возможностей, изводил до потери сознания. Когда брал его жёстко и грубо, оставлял все тело в засосах и всю задницу в царапинах. Но в этот раз демон хорошо подготовил Юнги, аккуратно прислонил к стене и мягко поцеловал. Тому уже с нетерпением хотелось самому насадиться на член. Но Хосок медлил, как-будто... хотел запомнить каждый момент напоследок? - Что происходит? - Юнги оторвался от чужих губ и резко нахмурился, огладил его скулы и щеки. - Что ты собираешься сделать? - Не я... Ты, - он слабо улыбнулся. - Я займу то почетное место... - Хосок приподнял чужие ноги и полностью, максимально глубоко вошёл в него. - Не-е-ет... - Юнги внутри весь сжался вокруг члена и прижался к его груди. - Ты не... Мх-х-м-х-х... можешь.... так... а-а-а-ах-х-х... - Я... не пойду на другое... черт... - демон дарил бесчисленные поцелуи, внутри Юнги невыносимо приятно, потрясающе. Вскоре все попытки поговорить закончились и остались лишь рваные вздохи и задушенные стоны. Хосок вылизывал каждый его сантиметр, а Юнги как-то отчаянно целовал и касался. Черт возьми, это похоже на настоящую благодать. Они кончили вместе, сплетая влажные пальцы и смотря друг другу в темные глаза. Как жаль, что одному из них не суждено остаться .***
Они выбрали день для ритуала. День, когда Юнги понял, что этот несносный демон оставит его навсегда. Он слишком привязался к его теплу, голосу и рукам. Неужели это все же была любовь к этому грешному, темному и грязному существу. Почему сейчас демон казался ему невиннее и роднее, чем все прихожане в церкви? Хосок сидел в центре начерченных мелом линий, и огонь в его глазах постепенно затухал, плечи опускались, а улыбка сошла на нет. - Перестань делать такое лицо, Юнги. Все это больше не может продолжаться, ты же сам знаешь, - Хосок поднимается и обнимает его крепко, больно. В руках Святого Отца тот самый кинжал. - Не обнимешь меня? Я настолько тебе противен? - Хосок зарывается пальцами в волосы и мягко целует в висок. - Если бы ты был противен, я бы... во сне окрестил тебя всеми... Чертов ты демон, создание сатаны... Хосок нежно улыбнулся и прижался к нему сильнее. - Отец Юнги, вы ругаетесь? - Да, черт возьми. Я ругаюсь, - он уткнулся в плечо, глотая слова о том, что есть и другой выход. Нужно просто остаться, подождать ещё немного. Просто не оставлять его сейчас. Хосок поднял его голову, замечая растерянный, тоскливый взгляд, и аккуратно языком провел по мягким губам Юнги, затем целуя отчаянно и как в последний раз. - Я тоже буду скучать. Просто проведи обряд. Ладно? Я могу доверять только тебе, - его красные глаза сейчас отдавали мягким оранжевым светом, напоминающим пламя камина в гостиной. В его глазах видна целая жизнь, их с Хосоком жизнь, этот домашний уют и забота. Демон гладит его по щекам, будто говоря, что все нормально. Только вот ничего на самом деле не нормально! - Хорошо, - Юнги кивнул и занёс над чужой головой кинжал. - Это... больно... - предупредил он дрожащим голосом. - Не так больно, как могло бы быть... Агрх... - кинжал резко вошёл в спину, застревая на самом сердце и вырывая болезненные хрипы. -С-спасибо... Юнги. Прости. За... - его глаза застыли, по щеке бежала слеза, которую Юнги успел поймать в колбу. Закрыв ее пробкой, он спрятал в нагрудный карман и тяжело опустился на колени, сжимая его в своих руках и целуя в макушку. Юнги рыдал и пачкался в крови демона, но все не мог отпустить его. *** Юнги похоронил его тело глубоко под землёй, а над его сердцем провел ритуал, о котором просил сам демон. Стенд с крыльями и рогами он сжёг. Чимин наблюдал за ним издалека, пряча свой демонический хвост. "Видно, сильная любовь у этих двоих". Чимин был тем, кто вечно давал демону наводки на Юнги. Наблюдал за ним и помогал. Для чего? Потому что Хосоку нравился его спокойный голос, мягкие волосы и его крошечный рост. Каждый раз Хосок почти пищал от того, как Чимину влетает розгами от Святого Отца. А Чимин потирал свою задницу и дулся как шарик. Это было забавно лишь до того момента, как Хосок по-настоящему влюбился. Да, он изводил и подталкивал многих людей на грех, но Юнги стал его камнем преткновения. После него больше не хотелось других. Только он. Чимин даже шутил, что теперь демон воспламенится от такой святости. Тогда демону и пришла эта идея. Чимин тяжело вздыхает и вспоминает его чертовски нелепый и опасный план. Если честно, он не думает, что у Хосока получится это сделать. Но, как говорится, "чем черт не шутит"?***
После всего этого в жизни Юнги почти ничего не поменялось, кроме того, что он снова видел Хосока во сне. Окровавленного, плачущего и умирающего у него на руках. Его бледные губы шептали о вине Святого Отца, словно проклятие. Юнги просыпался посреди ночи весь в слезах и дрожал. Однако, со временем боль поутихла, но не исчезла. Прошел целый месяц. Отсутствие демона все же сказалось на священнике. Он был раздражительнее обычного. Чимин шутил, что это из-за отсутствия хороших снов. Святой отец выгнул бровь и заметил улыбку на лице своего ученика. После этого он решил выпороть этого несносного мальчишку. Кажется, этот чертёнок знает то, что ему не положено. Снова суббота. Отец стоит за стойкой и молится перед проповедью, даруя людям слово божье. Он незаметно оглядел всех в зале и тяжело вздохнул, не находя одного единственного. Как только он начал проповедь, открылась дверь. Один парень в белоснежном костюме проскочил на лавку и сел вместе со всеми. Мин Юнги замер в ужасе. Тело будто парализовало. Это шутка? Сон? Иллюзия?. Неважно, что, но это был его Хосок. Не демон, а обычный человек. - Святой Отец, простите, что припозднился! Прошу, продолжайте! - с улыбкой на лице крикнул он. Юнги открыто и счастливо улыбался, игнорируя недовольный шепот прихожан. Он начал читать молитвы, но то и дело поднимал взгляд на Хосока. И тот всегда отвечал яркой улыбкой. Он - его благословение. После проповеди бывший демон подошёл к священнику и обнял его так крепко, что сердце готово из груди выскочить. Юнги приподнялся на носочках и жадно поцеловал того в губы, ощущая такой родной и приторный запах, вкус на языке. Это все его. - Ох, ладно, милашки. Моя работа здесь выполнена. Прощайте, - Чимин скинул рясу, оказавшись в облегающих черных штанах и драной футболке. Он поднялся в воздух и растаял в черном дыме, беззлобно хихикая. Юнги оторвался от губ Хосока и замахнулся чётками, ударив того по заднице. - Ай! Ты чего?! - Это за то, что ты заставил меня волноваться, а Чимина подглядывать. Я вырастил настоящего черта. А ещё и влюбился в такого же, - бубня себе под нос, Святой Отец складывал библию. - Я тоже люблю тебя, Юнги.