Месть - это блюдо, которое подают холодным

— Ты чудовище, Дин, — еле выдавил Стаин, когда его собеседник приставил к его шее нож.  — Вот тут ты ошибаешься, мое имя не Дин — я Динмон, — с любезной улыбкой поправил его маньяк и сделал огромный порез на пленнике, не давая малейшего шанса освободиться.  — Дьявол! — завопил Стаин, — Хотя бы своей дочери постыдился… — прохрипев задыхаясь собственной кровью проговорил тот.  На лице Динмона всплыло удивление: — Чего? Я не понимаю тебя, а причем здесь она? Или ты что думаешь, я совсем конченый безумец, делая это на глазах своего ребенка? — недоуменно покосился он, на противника, и неохотно оборачиваясь, он вдруг видит, что сзади него стояла маленькая девочка и ошарашенно глазела на то, как ее отец стоит с незнакомцем, привязанным к стулу.  Шепотом матюкнувшись, Динмон посмотрел на свою дочь:  — Харли! Что ты тут делаешь??? Я же велел тебе сидеть и не высовываться! — немного грозным тоном спросил ее отец.  Девочка, не переставая смотреть на незнакомого ей мужчину, обиженно пролепетала:  — Там скучно! — капризно отозвалась она в надежде, что Динмон составит ей компанию. На секунду, проклиная нетерпеливый характер Темной Чарли, который унаследовала Харли, Динмон закатил глаза, и поглядев в большие зеленые глаза дочери, устало ответил:  — Потом поиграем, чертенок, — папочка слегка сейчас занят!  Харли насупилась и наморщила носик:  — Папа, а почему этот дядя весь в кетчупе? Это ты на него пролил?  Динмон пожал плечами:  — Да, малышка, это сделал я. Это я пролил на него кетчуп, хотя сначала я не хотел на него проливать кетчуп, но потом этот дядя меня так взбесил, что он меня просто вынудил пролить на него чертов кетчуп! — по-своему объяснил Динмон своей дочке.  Девочка осторожно подошла ближе к отцу и снова задала вопрос:  — А, почему он тебя выбесил? — процитировала она и заморгала глазками.  — Потому, что дядя себя ужасно вел, Харли, — устало ответил Динмон, присев на колени, чтобы быть на уровне девочки, и заправил ее огненно-рыжую прядь, которая все время свисала ей на левый глаз.  Харли улыбнулась улыбкой Темной Чарли:  — Ха, прикольно, спасибо, папа, мне уже не скучно! — радостно воскликнула девочка, и обняв Динмона, она бросилась бегом в обратном направлении.  Динмон довольно усмехнулся, умиляясь его маленькой наследницей, и резко переменившись в лице, он снова вернулся к своей жертве. Тот был почти без сознания, но когда Динмон очередной раз сделал ему глубокий порез, на теле котором живого места почти не осталось, пленник взвыл, как сирена, на что Динмон ему быстрым движением двинул по лицу, закрывая его рот ладонью, злобно приговаривая:  — Варежку свою залепи, урод! Ты же не хочешь еще больше проблем от меня, если моя дорогая любопытная дочурка услышит?  Жертва ничего не ответила и в этот момент снова послышался топот маленьких ножек по полу. Динмон вздохнул:  — Ох, уже услышала.  — Папа! А можно я тоже пролью на него кетчуп? — с нетерпением и восхищением в голосе спросила Харли, держа в правой руке целую красную бутылку «Балтимора», который младшая Брэдбери прихватила из холодильника.  — Только, когда подрастешь, иначе твоя мама меня бы прибила на месте и загнала в глубины ада! — хохотнул Динмон, чмокнув дочку в щеку, мысленно усмехаясь, что Харли понимает все буквально.  Девочка звонко засмеялась, когда отец ее начал щекотать: — Давай, чертенок, беги к себе и поотрывай куклам-барби головы! — ласково сказал Динмон, и убедившись, что Харли скрылась за дверью, он дьявольски захохотал и снова воткнул клинок в живот своего собеседника: — Захотите со своей поганой семейкой тронуть ее хоть пальцем я вас всех на части порву, как за ее маму!