От отца к сыну

С Болтонами можно иметь дело, это Теон знал хорошо. По крайней мере, с одним из них удалось поладить очень быстро — всего через два года изнурительной осады. Навсегда запомнился холодный вечер, в который Рогар Болтон своими потайными путями пришел к нему в шатер. Высохший от голода, с лихорадочно блестевшими светлыми глазами, он торговался до последнего. Вытребовал себе такую почетную сдачу, какой до этого никто не получал, а после широко улыбнулся и вынул из мочки уха одну из рубиновых серег. — Залог моей верности. Теон сжал ее в ладони и не выпускал до самого утра. Той ночью выяснилось, что Рогар хорош не только в охоте и сдаче своих земель. Когда, еле отдышавшись от очередного раунда «переговоров», Теон спросил, откуда он нахватался таких привычек, тот только усмехнулся: — Там больше делать было нечего, пока ты меня осаждал, — и вытер склизкие потеки семени со щек. Вот так и получилось, что вместе с Рогаром Болтоном Теон получил не только надежного союзника, но и приятный волнующий отдых после ратных трудов. Вместе они разгромили армию андалов, чуть позже вместе отправились в Эссос наводить ужас на земли южан. Однако это не помешало Теону отправить сыновей Рогара в Винтерфелл на воспитание — а по сути, в заложники. Тогда-то и началась головная боль с его наследником, Бельтазаром. С первых дней этот мальчишка показал свой неуживчивый и жестокий нрав. Вороны неустанно летали через Узкое море, и в каждом послании из дома Теон читал о его новых недостойных лорда выходках. Бельтазар чуть не выколол глаз его сыну иглой за то, что тот обозвал его белошвейкой. Бельтазар избил шлюху до полусмерти. Бельтазар проник в крипту и осквернил статуи Зимних королей. Бельтазар вновь попытался бежать. И еще раз. И еще. — Я напишу ему, — говорил Рогар успокаивающе. Но отцовские послания не имели успеха. — Пригрози лишить наследства, — посоветовал Теон. — Или отправить в Ночной дозор. Мне это помогло в свое время. Вскоре после этого Теон впервые увидел своего верного знаменосца мертвецки пьяным. Он пришел в королевский шатер поздно вечером, бросил на стол очередное письмо. — Читайте, ваше величество. Мейстер Винтерфелла коротко отписался, что второй сын Рогара, Ройс, поскользнулся и сломал хребет. Возможно, он выживет, но ходить больше не сможет. — Это он… змееныш. Бельт. Вот скажи, твое величество, что мне делать, если один сын, — он икнул и пошатнулся, — если один сын калечит другого? — Заведи новых. — Ага, заведешь тут. От тебя что ли, — невесело рассмеялся Рогар. В ту жаркую эссоскую ночь они впервые спали вместе — просто спали, безо всякого непотребства. Рогар был слишком пьян, а Теон задумчив. Пора было возвращаться.

***

На север Теон привез головы вождей андалов и прах своего верного знаменосца. Стрелы, мечи и копья не достали Рогара Болтона, однако лихорадка сожгла в несколько дней. Теон сам завез урну с пеплом в Дредфорт по пути домой. Там он и увидел после долгого перерыва так хорошо известного по посланиям Бельтазара. Он оказался выше, старше и гораздо красивее, чем представлял себе Теон. При взгляде на его печальное одухотворенное лицо, длинные трепещущие ресницы, опущенные долу, рассказы о жестоких выходках казались глупостью. Благонравно сложив руки на груди, он смотрел с подобающей скорбью на урну с прахом отца. Очень долго, несколько ударов сердца. — Где серьга? — вырвал новоявленный лорд Болтон Теона из раздумий и добавил с явной неохотой, — ваше величество. Теон вынул из поясного кошеля серьгу: рубины и золото. Ее сестра висела у него на шее на прочной цепочке. Бельтазар торопливо выхватил фамильную драгоценность, и на лице его зажглась радостная улыбка. Настолько счастливая, что Теону тут же захотелось свернуть ему шею. Но он сдержался, сказав только: — Носи ее, только помни: любая провинность, малейшее неповиновение — и я отберу у тебя и серьгу, и Дредфорт, и твою жизнь. — Вы не сделаете этого. Мой брат — калека, он не сможет продолжить род… — Плевать, — отрезал Теон. — Я отдам замок и земли своим младшим сыновьям или воинам, хорошо проявившим себя в войне. Или сотру Дредфорт с лица земли. Но ты этого уже не увидишь. Понял? Бельтазар сглотнул, кадык прошелся вверх-вниз по шее под тонкой белоснежной кожей. — Да, ваше величество. Теон шагнул вперед и положил ладонь на его плечо. — Будь мне таким же верным вассалом, как твой отец, и я не забуду твою службу, — он сжал руку, чувствуя, как приятно и туго подаются под нажимом его крепкие мышцы. — Через месяц мы отправляемся на новую войну. — Куда, ваше величество? Бельтазар вновь преобразился: глаза вспыхнули любопытством, полные отцовские губы приоткрылись, обнажив полоску белых зубов. — На острова Трех Сестер.

***

Они выступили поздней весной, когда стаял снег и подсохла земля. Всю дорогу Теон не мог нарадоваться на Бельтазара. Тот, казалось, позабыл детскую враждебность и принялся рьяно доказывать всем и особенно своему королю, что он достоин своего титула. Вникал в лагерные дела, схватывал на лету советы бывалых лордов, вставал раньше всех, ложился последним. «Ему просто нужно было заняться настоящим мужским делом», — думал Теон. Бельтазару действительно в короткий срок почти удалось заменить своего отца. Почти, ночью без Болтона под боком было скучновато. Однако Теон не пытался затащить Бельтазара в свою походную постель. Мальчишку сейчас больше интересовал прокорм лошадей, удобный ночлег для его людей и планы захвата Трех Сестер. Конечно, можно было бы и приказать, и пригрозить, однако получить под себя неопытного юнца не хотелось. А то еще вдруг разозлится не вовремя и откусит самое ценное, с него станется. Так тянулись по земле и по воде долгие недели похода. Иногда Теон ловил на себе взгляды Бельтазара, тягучие, пристальные. Но мальчишка ничего не говорил, тут же отводил светлые отцовские глаза в сторону. — Зовите меня Бельт, ваше величество, — сказал он как-то за обедом. — Тебя так звал отец, — ответил Теон. — Всегда отец, — вздохнул непонятно и тихо Бельтазар. Теон предпочитал не вникать в юношеские перепады настроения — ему и без того было о чем подумать. А когда войска высадились на Длинной Сестре и начались бои, стало и вовсе не до того. Трусливые рыбоеды не желали сражаться, как подобает воинам. Стлались незаметно под покровом ночи по земле, били исподтишка, в спину, и вновь прятались в изломах бесплодных скал. Никак не желали признавать за северянами право сильнейших. — Да они бешеные, — вздыхали на военном совете умудренные опытом воины. — Неужели придется перерезать всех? — А есть ли смысл властвовать в выжженной пустыне? — возвысил голос Теон. Лорды замолчали, покачали головами. После старших поднялся Бельтазар: — Я думаю, их надо напугать, ваше величество, — он ослепительно улыбнулся. — Да так, чтобы они от ужаса пороняли оружие и на коленях к нам приползли! — Пиратов и безбожников так просто не проймешь, — произнес с сомнением Теон. — Мой род тысячи лет успешно запугивал врагов, — Бельтазар гордо вздернул подбородок. — Доверите ли вы мне это дело, ваше величество? Теон подумал минуту-другую. Терять было нечего. Убитых среди его людей было немного, однако боевой дух падал. Войско роптало: мол, с этих островов ни добычи, ни славы, только камни да селедочьи хвосты… — Хорошо, будешь главным по устрашению. Говори, что тебе нужно. — Пленники, ваше величество. Много пленников. С остальным я и мои люди справимся сами. Армии Севера был дан приказ не убивать по возможности никого. Сестринцев сгоняли к оврагу вблизи от лагеря. Там их споро раздевали, привязывали к кольям и живьем сдирали кожу. Ветер порывами разносил над островом вой, не разобрать, женский ли мужской, детский. Кожи, снятые с рыбоедов, уносили на холм неподалеку; полумертвых обесшкуренных пленников бросали в овраг. Бельтазар пропадал там целыми днями, даже ел и спал вместе со своими людьми. Теон ловил себя на мысли, что ему не хватает рядом этого порой дерзкого, всегда улыбчивого наглеца. Через неделю он не выдержал и пошел сам посмотреть, как идет дело запугивания упрямых рыбоедов-сестринцев. Кровь хлюпала под ногами, кровь лилась с врагов, распятых по обеим сторонам вытоптанной тропинки. И в воздухе завис запах крови, густой, железный. Болтонские солдаты не обращали ни малейшего внимания на Теона. Все были заняты делом: кто-то осторожно срезал шкуру с несчастных, кто-то промывал неровные куски кожи в корытах, кто-то развешивал их сушить. — Эй ты, — схватил Теон за руку пробегающего мимо низкорослого мужичка. — Где твой лорд? — На холме лорд наш, где ж ему быть? — ответил он. — Почти сшил! — Что сшил? Но мужичонка не ответил, вывернул руку, исчез в толпе других таких же деловитых и занятых. А Теон отправился дальше, к невысокому холму, поросшему редкой травой. На его вершине и вправду стояло что-то, издалека напоминающее розоватый нарыв. По мере приближения он превращался в то, чем был на самом деле — в большой полукруглый шатер, сшитый из кусков кожи. Подойдя еще ближе, Теон оценил ровные мелкие стежки. Коснулся рукой: гладкая поверхность ласкала ладонь. Сбоку он заметил небольшой узкий вход. Прошел внутрь, стараясь ступать потише, и увидел его, Бельтазара Болтона. Он стоял посередине своего творения, прикрыв глаза. На лице разливалось блаженство — тихая светлая усталость, словно после пылкого соития. Закатное солнце светило ему в спину от недошитой задней стены шатра. Оно освещало его стройную ладную фигуру нежно-розовым. Засохшие потеки крови на обнаженном торсе подчеркивали белизну молочной кожи. Было невыносимо приятно смотреть на него, полностью ушедшего в себя, приятно и немного страшно. Теон тихо позвал его: — Бельт… Тот вздрогнул, открыл глаза. Только сейчас Теон понял, что они больше и выразительнее, чем глаза его отца. — Ваше величество? Вы рано, я не успел тут все доделать. Он должен быть больше… — Ничего. Я уже вижу, что это великолепно. — Вам нравится? Правда? Бельтазар приблизился и Теон вдохнул его запах: крови, свежего терпкого пота. — Ты очень хорошо все придумал и выполнил. Даже твой отец… — А у меня есть подарок, — перебил Бельт. Он сунул руку в свой поясной кошель и вынул длинный тонкий кожаный шнур. — Я делал его специально для вас. Из кожи нерожденного младенца… — Он подошел вплотную, сам накинул шнурок на шею Теона. — Этот заморыш постоянно выскальзывал из рук. Такой склизкий, а его недомать орала и пыталась собрать свои кишки с земли. — Потянул за концы, вынуждая Теона наклониться к себе. Шепнул, чуть-чуть не дотрагиваясь губами до его губ. — Закрепите им сережку, которую подарил отец. А то вдруг потеряется. — Спасибо, — только и смог выдохнуть Теон. — Я могу для тебя что-то… — Да, — ответил Бельт и откровенно потерся животом об Теона. — Догадайтесь, ваше величество. Через слои одежды хорошо угадывался его крепко стоящий член. Да и у самого Теона кровь уже схлынула в пах. Он опустился на колени, нетерпеливо дернул шнуровку. Спустил с Бельта штаны. Провел на пробу языком по влажному солоноватому члену и несильно сжал рукой мошонку. «С Болтонами легко иметь дело, когда держишь их за яйца», — подумал он, когда Бельтазар несдержанно застонал и качнулся ему навстречу.