Железный Пиздец или Артаводы идут в бой.

      Жизнь Ангрона Фалькра состояла из бесконечных сражений на арене. Судьба закинула его в северные пустоши Нуцерии — территорию считающуюся настолько опасной и суровой, что даже местные жители не смели там обитать. Однако он не только выжил в этом месте, но и процветал среди тундровых ландшафтов. Своё детство Ангрон вспоминал спокойно, ведь он охотился на огромных животных тундры: хорохонтов, роголобов, граблерогих оленей, снегобыков, саблезубов, хрюкохряпов, когтеяров, длакануков, снуснухохолей и прочих. Тех, до которых местные люди добраться не могли в силу суровых условий и опасности, которую зверьё для них представляет.       У Ангрона появился питомец — молодой снегобык, которого он спас и приручил, правда было это недолго. Питомец вернул ему долг с лихвой очень скоро и спас ему жизнь, предупредив о нападении остроухих убийц. Ангрон ещё никогда в жизни так резво не бегал, как отступая под покровом разразившейся вьюги от своего убежища посреди тундры до горных хребтов на юге.       Там в снежной пелене он переродился из охотника в гладиатора. Безжалостного убийцу, уничтожающего противников одного за другим. Играя беспомощную жертву, ему удалось уничтожить половину неосторожных врагов. Однако они поймали его в небольшой горной долине. Вернее так думали сами остроухие, но он сполна воспользовался появившейся у него форой в несколько дней, чтобы подготовить место решающего боя. В этой долине враги нашли свою смерть, а он обнаружил после боя неожиданных зрителей.       Оказывается в своём бегстве на юг он забрался так далеко, что вышел к северным границам территории местных людей. И попался на глаза местному правителю Маджестарону Фалькру. Правитель был настолько поражён яростью юноши, что без промедления дал ему имя Ангрон. Так молодой человек обрёл приёмного отца, который отточил его мастерство воина. В благодарность Ангрон сражался на арене всякий раз, когда правители других полисов бросали вызов его отцу. В итоге политическая карьера его отца стремительно шла в гору, его влияние и авторитет росли. Семья Фалькр имела все шансы получить место величайшей семьи Нуцерии. К сожалению Ангрон не рассмотрел угрозу у себя за спиной.       Помимо Ангрона у Мажестарона имелся и родной сын — наследник престола Дешеа Триксарон. Если Ангрон сражался в передних рядах, то Триксарон был магом и полководцем. Ангрон и сам умел мыслить на перспективу, но ярость боя ему была ближе, чем штабная работа. Их тандем уничтожал одного противника Маджестарона за другим. Братья привели под власть Дешеа многие окрестные полисы. Казалось их положение незыблемо, но один внезапный удар судьбы перечеркнул всё.       В Дешеа был праздник посвящённый победе братьев в войне с давним противником Маджестарона. Естественно такое событие не могло обойтись без гладиаторских боёв. Ангрон блистал на арене каждый день. Как на арену проник тот убийца так и не понял Ангрон. И пока Ангрон сражался с другими гладиаторами, убийца обошёл его и метнул своё отравленное колдовское копьё в Триксарона, сидевшего в ложе правителей. Однако навстречу копью метнулся Маджестарон и закрыл собой наследника. В ярости Ангрон тогда зарубил и убийцу и всех гладиаторов на арене. Отец умер на руках братьев, завещав им отомстить за это подлое нападение. Получив клятвы братьев, великий правитель отошёл в мир иной, сражаться на звёздной арене, чтобы получить право сесть подле богов и смотреть, как сражаются другие.       И хотя Ангрон в ярости убил убийцу, но следы заказчиков нашлись. Триксарон смог распутать это дело и определить виновников подлого нападения. Ими оказались три князя из вольных городов Красных Песков. Этих противников Ангрон победил на арене, поубивав в дипломатических поединках их чемпионов. Войны тогда удалось избежать, но не теперь, после случившегося подлого нападения. И Ангрон получил цель для своей ярости.       Ангрон никогда так много и так беспощадно не убивал. Полгода ему понадобилось для того, чтобы стать повелителем Красных Песков. За это время не осталось никого из этого народа. Они все изведали ярости его оружия, расчленяющего взрослых, смертельных ударов, обезглавливающих стариков, и неумолимой поступи, давящей детей в кровавый фарш на улицах уничтожаемых поселений. Даже имущество: скотина, скарб и жилища безжалостно предавались разрушению и забвению. Никакой пощады, только жутковатые дюны остались в тех краях.       Никогда до сей поры на Нуцерии на войне не лилась кровь так как на арене. Великий и ужасный поход, превратил Ангрона Фалькра в Повелителя Красных Песков. Он стал синонимом самой страшной участи, какая только может постичь человека. Ангрон превратился в Красного Ангела, Приносящего Арену, Гладиатора Погибели. На обратном пути в Дешеа Ангрон был мрачен, ибо даже жители его родного края сторонились его самого и остатков его армии. Он вернулся с победой, дома ждала его не слава и почёт, а бесчестье и предательство.       Триксарон выехал к нему навстречу и встретил в дне пути от Дешеа. Ангрон совершенно не ожидал, что брат лично решит обезвредить его. Последним перед долгим беспамятством ему запомнилась боль и бессилие, в то время как убивали остатки его армии. Его воины не заслужили такой «награды»! — Очнулся, падаль?       Это были первые слова, которые он услышал после пробуждения. И говорил их ему его брат Триксарон. Брат, которому Ангрон доверил свою спину, а получил в итоге удар отравленным дротиком и подлым колдовством. Триксарон не пожалел на него своих сил, прекрасно знал как и чем бить, чтобы вывести из игры. Он дёрнулся тогда в путах, но всё было бесполезно. А Триксарон только самодовольно улыбнулся, видя его беспомощность. — Зачем?       Сил не осталось ни на что другое. В душе разлилась какая-то апатия. Ангрон понял, что подошёл к черте. Наверняка брат слышал обо всём, что Ангрон и его армия сотворили. Видно он решил, что брат сошёл с ума. Ангрон тогда собрал все силы для того, чтобы услышать от брата приговор. Он стал чудовищем и должен понести наказание. Но вопреки приговору своей совести, князь-гладиатор услышал совершенно иное. — Грязь! Да, не смотри на меня такими глазами, ибо ты всего лишь мусор в Дешеа. Отец как сумасшедший притащил в наш дом дикое животное, заставил меня называть тебя братом. Тебя, кровавая псина, он чуть ли не наследником объявил! Ты всегда всё делал на показ отцу. Ты, безродный, шелудивый, бешеный пёс, посмел занять моё место в сердце моего отца! Ненавижу! Знай, что я тебя ненавижу!       Любимый младший брат оказался совершенно иным существом. Слова Триксарона ранили его в самую душу. Нынешнего правителя Дешеа словно прорвало, так что сплошной поток мнимых обид захлестнул его речь. Бесконечные обвинения полились на Ангрона словно помои. Ангрон слушал всё это, как и признание бывшего брата в том, что это с его подачи убийца народа Красных Песков попал на арену. — Я точно знал, что они собрались убить тебя. Один верный удар отравленного колдовского копья избавил бы меня от твоего существования, потом бы я свершил месть Красным Пескам и вернул бы всё внимание отца себе. Он бы больше не восхвалял тебя. Вместо этого отец погиб. И в этом виноват исключительно ты!       Ангрон автоматически диагностировал у Триксарона серьёзное расстройство психики. Триксарон стал опасным не только для себя и его, но и для всех окружающих. Правда сказать этого правителю Дешеа Ангрон не успел. Триксарон посмотрел на него полубезумным взглядом, полным превосходства и заговорил так, что ранее поставленный диагноз оказался сильно оптимистичным. — Ничего страшного. Пришло время исправлять ошибки. И сейчас ты познаешь это на себе. Пора познакомить тебя с гвоздями мясника.       Ангрон успел только осознать всю опасность ситуации, как его жизнь разорвала на до и после БОЛЬ! Гвозди мясника — это устройство, для приговорённых к смерти на арене, вонзились ему в голову, погружая в пучину бесконечной агонии. Никакие описания не могут поведать миру о том, что чувствовал он во время бесконечного страдания. Безмолвный крик, застывший на устах. Поражения горечь пустотой в глазах. Тускнеет свет, обращаясь в прах. Умирают мечты на моих руках. Боль — всё что есть теперь! Боль обиды и боль потерь! Боль… Всё, к чему стремился, всё, что создал я, В этот черный день поглотила тьма. И тот, кого я братом называл, Уничтожил это всё и меня предал! Но боль напомнит — я живой! Свет изгонит мрак ночной! Жизнь! Искра горит! Пламя душ воспламенит Свет надежды в мрачной тьме! Боль навсегда со мной! Смерть не властна надо мной! Я буду жить в бесконечном сне! Безмолвный крик, застывший на устах. Надежды свет бессмертен на века…       Ангрон решился на отчаянный шаг: впасть в оцепенение. Он научился этому трюку, живя в тундре, когда требовалось сэкономить энергию и выживать в спячке. Пускай не в его силах помешать установке гвоздей мясника себе в голову, но он не доставит Триксарону того удовольствия от мести, на которое тот так надеется. Ангрон нырнул в небытие, но даже там чудовищная боль никуда не делась и впервые ему пришлось закричать, Закричать безмолвно и неслышно среди непонятного океана тускло светящихся огней. И в тот миг, когда пропала всякая надежда, он увидел огромную, сотканную из света фигуру, окружённую сонмом фигур поменьше.       Что это за свет? Кто это может быть? Ангрон, ты — полный кретин! Вспоминай тот ветхий трактат, что ты читал в библиотеке дворца. Ругаясь на себя за забывчивость, Ангрон вспомнил, как единственный раз в своей жизни читал религиозную литературу. Трактат сей вышел из-под руки некоего древнего гладиатора и потому заинтересовал его своей необычностью. Я родился вне этого мира, но он приютил меня, когда мой корабль потрёпанный бурей, чудом прибыл в эту жестокую гавань. Этот мир — это арена, а я в эльдарском плену постиг все её законы. Но оказавшись в этом мире, глубоко в южных пустынях, впал в отчаянье. И вот казалось, когда разум мой помутился от изнеможения, одиночества и бессилия перед неодолимым, я уже хотел сдаться. Но я не сдался. Лишившись всего, за что боролся и умирал, явлен мне был образ будущего. И свет средь мрака, и голос грозный и огненный меч Его, чей лик прекрасен как Солнце на Священной Родине. И увидел я грядущее, где Владыка человеческий огнём и мечом вновь возвестит восход людей над галактикой. И нет числа ангелам Его, несущим свет истин, разгоняя мрак долгой ночи.       И вот Ангрон видит, как ангел железный нисходит к нему от Него, дабы руку протянуть и не дать запнуться и упасть во мрак. И Ангрон просыпается и резко вскакивает с боевым кличем, только затем, чтобы получить железным кулаком в солнечное сплетение. Следующий момент запомнился Ангрону тем, что его схватили как обгадившегося щенка за шкирку и от всей души крутанув в воздухе, кинули об пол. — Ох!       Казалось рёбра и все кости в организме треснули. А в следующее мгновение, поняв, что у него не болит голова, Ангрон вскинулся на обидчика, но открыв глаза, понял, что ослеплён светом восходящего солнца, чужого восходящего солнца. Слишком огромного, чтобы быть солнцем его родной Нуцерии. И что более важно, окружённый яркими лучами восхода, его противник оказался огромной крылатой фигурой. Ангрон понял внезапно, что ангел ему не приснился. Не зная как ему реагировать на посланника высших сил, Повелитель Красных Песков рухнул на колени. — Ты мне вот это брось, религиозные штучки!       Ангел шагнул навстречу, позволяя себя увидеть, являя Ангрону родственное сходство с собой. Правда не успел Двенадцатый вставить хоть слово, как получил кулаком в челюсть и откинулся на спину, такова была сила удара. — Ну что? Будешь религиозную истерику закатывать? Или мозг в голове всё же в результате сотрясения из сусеков выкатился? Вставай уже, братишка!       К удивлению Ангрона его не охватывала ярость от ударов его ангельского… брата. Да, Ангрон чётко понял самой сутью своей, что рядом с ним брат. Действительно родной брат, отличающийся прямотой и ехидством, в чём он успел убедиться, одевая штаны вместо больничной пижамы. — Ну что ты так смотришь на штаны, как будто в первый раз держишь в руках. Надевай быстрее, да смотри не перепутай, жёлтым спереди, а коричневым сзади.       Они покинули больничную палату и направились по пустым коридорам, где копошились странные железные создания, в непонятную сторону. — У тебя конечно множество вопросов, включая наверное и тот, за что я тебя так приложил? — А может ты сначала представишься?       Брат хлопнул себя ладонью по голове и тут же представился. Ангрон не удивился тому, что братец оказался Железным Пиздецом. Ему подходит полностью. Ангрон не заморачивался такой мелочью, как склонность к пониманию человеческих языков. У него хватало особых талантов и без этого. Вот что ему стоило… Ладонь брата легла ему на плечо. — Не переживай, мой горячий нуцерийский брат, Триксарон отделался только царапиной на щеке, так что придёт время и ты отомстишь. Месть — это блюдо, которое подают холодным.       Слова Пертурабо оставили правильный след в его душе. Никто не лишил Ангрона его битвы. Наверное никогда он так довольно и кровожадно не улыбался. Правда новость о том, что прошло полгода и он теперь на другой планете, чтобы обучаться и раскрыть весь свой потенциал сверхчеловека, поверг его в кратковременный шок. Ангрон прекрасно понимал, что его природа весьма необычна, но не ведал всех деталей, хоть и отдавал себе отчёт во множестве нюансов. И конечно он удивился наличию у себя крыльев, которые заметил только сейчас, стоя перед зеркалом в коридоре медицинского комплекса. Да и так называемые технодреды вместо гвоздей мясника, торчащих из черепа вызвали вопросы. Узнав правду от брата о природе этих технологий, Ангрон впервые после пробуждения почувствовал ярость, но приглушённо, весьма необычно. Метка в виде смотрящего на его переносицу красного треугольника — знака смертника уже воспринялась как должно. Что же, если так было угодно судьбе, то Ангрон будет нести этот знак с гордостью. Если Пертурабо не соврал, то ему ещё выпадет возможность вернуться на арену его судьбы на Нуцерии и превратить символ позора в знак величия! — И что мне теперь делать? — Становится ньютайпом, как и было предначертано. Тем более, что пока ты был в коме, мои апотекарии не теряли времени зря и воспользовались твоими геносеменем и семенем, чтобы сохранить твой уникальный генокод. — Не понял, о чём ты? — Да сам посмотри!       И Ангрон посмотрел из окна перехода между корпусами комплекса. На округлой тренировочной площадке гонял в процессе жёсткой тренировки полсотни мальчишек и девчонок его друг Ларбедон. Ангрон увидел и у него технодреды и крылья и железную руку. — Эти рекруты были набраны по пути на Олимпию. Нам пришлось встать на ремонт в одном весьма интересном мире, где также распространена культура гладиаторских боёв. Правда там не всё так печально. Они согласились стать первыми рекрутами. И кроме того дочери этого народа откликнулись на мой призыв сохранить твой генофонд. Да сам смотри.       Ангрон повернулся к окнам напротив и увидел три сотни девушек, прогуливающихся по парку. У каждой уже виднелся округлившийся животик. Ангрон в этом не был спецом, но вопрошающий взгляд на Пертурабо не остался без ответа. — Большинство на четвёртом-третьем месяце. Мы с огромным трудом смогли прооперировать тебя в условиях корабельного апотекариона. Ты был очень плох, заражение и гниение мозга — знаешь ли даже для ньютайпа слишком. Возвращение на Олимпию предопределило лишь положительную динамику выздоровления, но мы решили не терять времени даром, благо из-за нехватки керамитовой диеты ты не успел слишком сильно вырасти. Так что решили не заморачиватся и использовать естественный метод. Да и дочери Лепцис Минор прекрасно знали как от бесчувственного тебя добиться положительного результата. — И ты так просто говоришь мне это?!       Ангрон был в бешенстве. Братец оказался тем ещё пройдохой. Пока он в коме валялся, Пертурабо к нему разных девок водил. Уязвлённая гордость требует сатисфакции. — В ухо мне хочешь треснуть? — И тресну, если не компенсирую потом свою бессознательность с этими девами. Подумать только, столько девушек, а я ни одну не помню. Кстати, скольких ты успел ко мне отправить?       Ангрон посмотрел на брата и понял, что тот выглядит расстроенным, но ехидная улыбка на его лице не давала расслабится. — Немного. Сперва был период восстановления, потом пока с девами Лепцис Минора разобрались, пока на Олимпию вернулись. Всего-то две сотни молодых девушек. Планетарный администратор Деммекос как узнал о проблеме, тут же подкинул к тем полтора сотням претенденток с Лепцис Минор еще полсотни девушек из провинции Лохос. Даже свою дочь направил, чтобы сформировать новый культурный облик Нуцерии. Да не бойся, Калифоне ты понравился, так что она взялась за дело обеими руками, пылая от энтузиазма.       И всё же Ангрон не сдержался, чтобы не стесать кулаки об наглую ехидную рожу своего железного брата за такую подставу. Тот факт, что Пертурабо спас его и его выживших соратников, ещё не значит, что он не подложил ему свинью с руководством своей родной планеты. Ангрон не любил сталкиваться со знатью, а ему Пертурабо подсунул дочь местной шишки. И он убеждён по ехидной улыбке брата, что это ему ещё даст неожиданный результат.