Стучаться надо!

Этим солнечным утром Макото никуда не опаздывал, но по привычке торопился. Мелочь ещё вчера уехала на экскурсию в Эдо, и в доме было необычно тихо. Никто не суетился, не мешался под ногами, требуя к себе внимания, поэтому Макото довольно быстро собрался и вышел на улицу. Новый день приветствовал ярким апрельским солнцем, а свежий ветерок принёс с собой сладкий аромат диких вишен, уже вовсю цветущих на южном склоне. Соседка Тамура-сан и большой белый кот в это утро были заняты чем-то чрезвычайно важным и не повстречались на пути. Не теряя времени, Макото сразу же поспешил к дому Хару, с легкостью поднимаясь по крутым ступенькам в гору. За свою жизнь он бесчисленное количество раз взбегал и спускался по этой лестнице, до сих пор побаиваясь загадочных теней, притаившихся между жилыми постройками. А сколько раз маленький Макото падал, сбивая коленки в кровь, и тогда бабушка Хару промывала его ссадины щиплющей перекисью, пока тот отчитывал за невнимательность. Но Хару и сам не раз становился жертвой крутого спуска. Казалось, эти шестьдесят ступенек — всё, что разделяло их в детстве. Вот бы так было всегда! Макото сразу направился к чёрному входу. Какой смысл звонить в парадную дверь, если Хару всё равно не откроет, да и не услышит, занимаясь своими странными водными процедурами. Удивительно, как он до сих пор не организовал в доме мини-бассейн, довольствуясь лишь маленькой ванной. Харуку можно было обвинить в безответственности и нерасторопности, но Макото знал, что всё далеко не так. Собранная сумка уже стояла у порога, на стуле висела выглаженная школьная форма. Наверняка, и на кухне всё было подготовлено для традиционного рыбного завтрака. В некоторых вопросах Хару был излишне педантичен. Несмотря на то, что большую часть времени он жил один, в доме всегда царил идеальный порядок, а все вещи находились строго на своих местах. Макото поставил свой рюкзак рядом с сумкой Хару и прошёл дальше по коридору в сторону ванной комнаты, откуда доносился звук текущей воды. В маленьком предбаннике было парно и до одури пахло эвкалиптовым эфирным маслом, которое привёз в подарок из Австралии Рин. Аккуратно сложенная пижама лежала в корзинке для белья, сверху валялись небрежно брошенные гидро-шорты. Макото хотел было раздвинуть приоткрытую дверь шире и зайти, но невольно замер, уставившись на голую спину Хару. Казалось, за столько лет в общих душевых плавательной секции ничего нового он уже увидеть не мог, ведь давно изучил каждый изгиб совершенного тела друга. Но в этот раз что-то было не так. Макото сходу даже не понял, что за характерные движения делает Харука левой рукой, стоя спиной ко входу. Слова приветствия так и застыли на губах. Из-за шума набирающейся в ванну воды Хару не мог слышать шаги и до сих пор не заметил неожиданно раннего гостя. Макото забыл, что надо дышать, жадно наблюдая, как при каждом ритмичном движении напрягаются мышцы сильной спины. Капельки пота блестели на гладкой коже, и желание подойти, собрать их губами становилось просто нестерпимым. Хару был нереально прекрасен в своей откровенной наготе и неприличных действиях. Макото, осознав, чем занят Хару, в шоковом состоянии отступил в коридор, прячась за дверным косяком. Ноги не держали, и он прислонился спиной к стене, тщетно пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями. Идеал, о котором он и мечтать не смел, стал более доступным, реальным, человечным — обычным живым парнем, дрочащим по утрам в своей ванной. Нет, конечно, не обычным и всё таким же идеальным. Макото застонал, прикрывая ладонями пылающее жаром лицо, и сполз по стене на пол. Перед глазами всё ещё стояли маленькие округлые ягодицы Харуки, поджимающиеся на каждый взмах руки. В этом не было ничего зазорного — естественное поведение для вполне взрослых парней. Наивно полагать, что Хару никогда не занимался самоудовлетворением, но они, несмотря на доверительные отношения, никогда не разговаривали на интимные темы. Бывало, после тренировок Макото оставался подольше в душе, чтобы справиться с собой и сбросить возникшее возбуждение. Но Хару? Всегда казалось, что если он и задерживается, то только для того, чтобы проплыть ещё пару километров. Макото был уверен, что заниматься этим нужно тайно. Накрывшись одеялом, стараясь не запачкать простыни, или быстро, в уборной, чтобы малышня не заметила никаких странностей. До него начало доходить, что Хару у себя дома и может делать что пожелает, как минимум ещё минут тридцать никого не ожидая. Стоило пройти в гостиную, или совсем уйти, проветрить на свежем воздухе голову, но вместо этого, сгорая со стыда и любопытства, Макото выглянул в дверной проём. Хару, ссутулив плечи, теперь сидел вполоборота на краю ванны, встрёпанная чёлка застилала глаза, а между чуть раздвинутых ног в неспешном темпе скользил кулак. Из своего наблюдательного пункта Макото прекрасно видел, как показывалась налитая блестящая головка, когда рука Хару, оттягивая крайнюю плоть, опускалась вниз. Макото заворожено следил за этими движениями, не замечая, что и сам стал дышать в заданном ритме. Хару не спешил, но и не медлил, целенаправленно, со свойственной ему педантичностью, доводя себя до разрядки. От проникающего всюду аромата эвкалипта кружилась голова. В какой-то момент Макото осознал, что вот уже некоторое время с силой сжимает свой болезненно пульсирующий в узких брюках член. Не в состоянии с собой совладать, он потянул собачку молнии вниз, высвобождая налитую желанием плоть. Это было настоящим безумием, но остановиться Макото уже не мог. Он привычным движением обхватил ладонью упругий ствол, чувствуя твёрдые выступающие вены, провёл вверх-вниз, нажал большим пальцем на дырочку уретры, из которой уже давно сочились капельки секрета. Растёр влагу, ускоряя темп. Узкие штаны и полуспущенное бельё мешали скользнуть второй рукой ниже, чтобы крепко сжать подтянувшуюся мошонку. Макото был настолько возбуждён, что хватило всего пары резких сильных движений, чтобы с глухим стоном кончить. На какое-то время, оглушённый сокрушительным оргазмом, он выпал из реальности, а когда ясность мысли вернулась, обнаружил себя сидящим в полуспущенных школьных штанах на полу в коридоре. У Харуки дома! В полной тишине! «Когда Хару выключил воду? Мог ли он услышать? Что теперь делать?» — вопросы проносились в пустой голове, пока сам Макото в ужасе осматривался. «А что это за белёсые пятна на плавках Хару? Неужели...» Так и было, Макото ухитрился запачкать своей спермой не только себя, но и любимые плавательные шорты Хару. «А если потихоньку отползти в сторону чёрного входа и сбежать?» Запаниковавший Макото вздрогнул от внезапно раздавшегося всплеска, должно быть, Хару погрузился в ванну. Это был шанс уйти незамеченным, но спокойный голос застиг его врасплох: — Макото, принеси мне полотенце. — Д... да, — хрипло отозвался он, понимая, что провалиться под землю не получится, как и сгореть на этом самом месте со стыда. — Сейчас. — Оставил его в комнате, — как ни в чём не бывало продолжил Хару под очередной бодрый всплеск. Макото, чувствуя неконтролируемую дрожь, с трудом поднялся на ноги. Надо было срочно что-то решать. Он схватил испачканные шорты и вышел из предбанника в коридор. Не до конца понимая, что делает, словно преступник, уничтожающий улики, Макото скрутил упругую ткань и впихнул между книжками и бенто в свой школьный рюкзак. «Дома постираю и подложу в шкафчик в раздевалке», — решил он. Дальнейший путь лежал на кухню. Стоило привести себя в порядок: вымыть руки и почистить штаны. Стирая белёсые пятна, Макото пытался решить, как вести себя дальше. Понять, есть ли хоть маленький шанс, что Харука не заметил. «Лилась вода, Хару мог разве что услышать невнятный шум. А если сделать вид, что ничего не произошло?» Полотенце лежало на заправленной кровати, рядом с парой с виду совершенно одинаковых гидро-шорт. Макото схватил первые попавшиеся и поспешил вернуться на место преступления. Виновато опустив голову, он переступил порог ванной комнаты, даже зажмурился, лишь бы не видеть сейчас Хару. Сделал пару шагов и протянул полотенце, надеясь, что тот возьмёт его и можно будет сразу уйти. Но Хару вместо этого только заметил: — Сегодня ты рано. Он сидел в воде, пристально разглядывая Макото. Тот поднял глаза и, встретив его изучающий взгляд, тут же выдал себя, заливаясь ярким румянцем. — Я... я... Хару хмыкнул, одним резким движением поднялся и, переступив бортик, вышел из ванны. Готовый к казни, Макото невольно отметил, что сегодня он купается без плавок. — Понравилось? Хару выхватил полотенце и прошлёпал в предбанник, зацепив по пути мокрым плечом оробевшего Макото. — Тебе не кажется, что это нечестно? Ты видел меня, а я тебя нет, — не дожидаясь ответа, он принялся вытираться. — Хару, прости, — казалось, смутиться ещё больше невозможно. — Я подумаю, как тебе заслужить моё прощение. А пока... Макото готов был к чему угодно, даже оплатить годовой запас скумбрии и собственноручно чистить бассейн за двоих, но Хару странно улыбнувшись, заявил: — Сегодня после тренировки покажешь мне, как делаешь это ты. — Хару?! — И, Макото, в следующий раз не забывай постучаться.