Семья по-олимпийски

— Ты меня стесняешься, — сделал вывод Даня, глядя на то, как Алина натягивала на нос одеяло. Она улыбалась — было видно по глазам, но все же не решалась продолжить то, что они начали. Даню это смешило, он любовался Алиной, но его мужское терпение подходило к концу. — Конечно, я тебя стесняюсь! — воскликнула девушка, убирая с лица одеяло, — ты же… мой хореограф. — Вот я никогда тебя не стеснялся. Было время, когда я представлял тебя в… — Что?! — В красивом свадебном платье, извращенка! Алина залилась краской, но он конечно не мог видеть этого. Луна хоть и освещала их, но не до такой степени, чтобы Даня смог разглядеть все краски на ее лице. Девушка покосилась на свою футболку. Ее сердце затрепетало, пока она скидывала с себя проклятое одеяло. Даня перевел дыхание, стараясь не слететь с катушек. Алина всегда казалась ему… взрослой. Но по-настоящему разглядеть девушку, он мог, конечно, только сейчас. Красный бюстгалтер его впечатлил, но долго любоваться им он не хотел. — Алина? С тобой все в порядке? С Алиной что-то было не так. Она смотрела на Даню глазами полными блаженного страха, будто она готова удрать отсюда в любой момент, но при этом хотела продолжения. Боли бояться же не надо! Разве нет? Она пройдет, как и все в этой жизни проходит. К тому же за свою карьеру она испытала десятки видов боли, поэтому вряд ли это будет хуже. Приподнявшись на локтях, она протянула руку Дане. — Даже не поцелуешь меня? Поцелует. Он сегодня намерен целовать ее долго, везде и по-разному. Говорить больше не хотелось, в какой-то момент Даня понял, что Алина тяжело дышит, а ее поцелуи стали вялыми, осторожными, будто она боялась сделать лишнее движение. Лишать девушку девственности такое себе дело, нервный срыв словить — раз плюнуть. — Алина? — Мне страшно, почему так страшно? Откуда же он знает? Так всегда у них. Сначала боятся, потом жалуются на боль, а в конечном итоге парень-мудак-не-смог. Надеялся Даня, что он не настолько мудак, поэтому запасся терпением и лег рядом с Алиной, притягивая ее к себе. — Потому что это больно. Боли все боятся. Алина поморщилась, стукнула его по рукам. — Умеешь успокоить, что сказать. Ты только не останавливайся, если я буду драться. Они посмотрели друг на друга, явно представили эту картину и расхохотались. Обстановка накалилась, когда Даня поцеловал девушку вновь, а его рука опустилась на ее живот. Алина вздрогнула, но уже не от страха. Ей показалось, что в животе происходит нечто такое странное. Очень даже приятное. Раньше она такое ощущала пару раз, когда Даня целовал ее. Наверное, это и есть те бабочки, о которых все говорят. А когда его рука проникла в шорты Алины и дальше… Она разорвала поцелуй, а Даня заставил себя остановиться. «Все хорошо, — подумала девушка, целуя его снова, — очень… очень даже хорошо» Алина словно издалека услышала свой стон. Даня делал что-то невероятное с ее телом, душой и сердцем. Она и не заметила, как оказалась перед ним обнаженной, но ее это больше не беспокоило. Робость отошла на второй план, оставив место только желанию и изредка, проклевывающейся паники, которую девушка всеми силами старалась заглушить. А тем временем она почувствовала его поцелуи на своем животе. Решив, что он этим и ограничится, она провела пальцами по его волосам. Но он опустился еще ниже и теперь переключился на бедра Алины, целуя их с внешней стороны. — Даня… — не то мольба, не то просьба остановиться, но Даня не отреагировал. Он от своего не отказывался, поэтому, когда его язык проник в Алину, девушка почувствовала, как ее ногти впиваются в ладони. Завтра, она уверена, будут царапины. А Даня развел ее бедра, потому как Алина непроизвольно их сжимала. Было хорошо. Она больше не думала о том, что это как-то неправильно. Почему она должна вообще об этом думать? Стоны срывались с ее губ. А потом он приподнялся, глядя ей в глаза. Девушка не понимала, что происходит с ее телом, но ей определенно это нравилось. Они долго целовались. В какой-то момент Алина решила, что посмотреть на обнаженного Даню хорошая идея. И тут вернулось все: паника, страх, желание, стеснение. Все смешалось, а в ее глазах появился вопрос. Как он в нее влезет. Не философский, конечно, но все же. — Не бойся. Ладно? Ладно. Только Алина все равно вцепилась в его плечи, когда их тела соприкоснулись. Алина почувствовала, как что-то твердое и горячее уперлось в нее. А Даня по-настоящему уверовал во всех Богов мира, молясь, чтобы девушке не было так сильно больно. Сам он сделал все что мог, подготовил, как мог и… попытался войти. Даня проклинал Алинин маникюр и мысленно пообещал его собственноручно срезать. Но раз это ее отвлекало, то пусть царапается сколько хочет. Раны залатает завтра. Алина храбрилась и не плакала от боли, когда он в третий раз попытался в нее войти. Осторожно, аккуратно, со всей нежностью, Даня старался преодолеть эту преграду. Он прерывался на поцелуи, отвлекая девушку. — Почти не больно, — призналась Алина, хотя ее лицо говорило об обратном. Его собственное тело вот-вот готово было его предать. У него уже сто лет не было девушки и кульминация приближалась. Алина, конечно, этого не понимала, но он-то знал, что скоро взорвется. Резким движением, он вошел в нее. Алина закричала, но длилось это всего миг, она заставила себя замолчать. Даня кончил. Девушка переводила дыхание, глядя на луну. Они оба лежали, стараясь отдышаться и привести в порядок мысли. И Даня ждал, когда он снова сможет вернуться к тому, чтобы… хоть немного удовлетворить девушку, хотя ему казалось, что это на грани фантастики. Алина первая полезла целоваться. Она забралась на Даню сверху, что уже само по себе возбудило парня. Такая смелая Алина ему нравилась, он сам трусил, наверное, сильнее, чем она. И поглаживая его грудь, он чувствовал, как девушка тяжело дышит. Она немного склонилась к нему и прошептала: — С тебя прыжок с парашютом. Зря, наверное, он подумал, что она шутит. Но сейчас не об этом. Алина проявила инициативу, осторожно, будто это что-то дикое, взяла в руки его член…. И не получилось сделать красиво. Она думала, что это проще, поэтому прибегла к помощи Дани, который с удовольствием принял участие в ее идее. Было больно, но уже легче. Алина попыталась двигать бедрами, но снова переоценила себя и свои навыки. Даня прижал девушку к груди. Они целовались, так и не расцепив рук и тел. «Я люблю тебя» — каждый подумал об этом, но слова больше здесь были не нужны.