Devil's are inside of us

В последнее время Чимин сравнивал себя с сумасшедшим или помешавшимся человеком. Он целыми днями напролёт бродил туда-сюда по своей «комнате», валялся на пыльном полу, ковырял ногтями стену, в надежде, что когда-нибудь отковыряет себе выход в лучший мир. Если сравнить жизнь, когда они с Тэхёном выживали снаружи, то эта более комфортная. Странно, но всему есть своё объяснение. Ему не надо добывать себе еду самостоятельно, потому что её приносят каждые шесть часов, а из-за того, что он «хорошо» себя вёл, она стала в разы лучше. В помещении поддерживалось тепло, есть удобная, хоть и небольшая, кровать и одеяло. Здесь не приходится шугаться от каждого шороха и караулить по ночам: вдруг какая-то тварь в гости придёт. Не придёт: двери запирались. Однако он не знал, что причина совсем не в этом. Не знает — и хорошо. Бывают моменты, когда любопытство играет в крови и очень хочется расспросить, что происходит снаружи. Однако Чимин усилиями сдерживает порывы любопытства, сжимая кулаки, впиваясь ногтями в ладони почти до крови, чтобы боль не давала совершить глупостей. Омега держал свою болтливую сущность на поводке. Ту, которая не любит одиночество и просит тепла и ласки. Да, он ведёт себя как непробиваемая мразь, но ведь у каждого свои скелеты в шкафу. Ведь так? Сейчас, лёжа на кровати, расставив ноги и руки в стороны, Пак думал: когда что-то внутри успело поменяться до такой степени, что он сам не может узнать себя? Закрыв глаза, можно представить что угодно, очутиться в месте, куда ты сильно хочешь. Фантазия человека не имеет конца и каких-либо особых ограничений. В течение тяжёлого времёни он может закрыться во внутреннем мирке и просто не вылезать оттуда. Некоторых таких людей называют психами и вечными изгоями общества. Однако никто не задумывался о том, что это была своего рода самозащита вашего организма. Психика — это самая хрупкая высокомерная и обидчивая дама. Один неправильный шаг или неверное действие — и добро пожаловать в клуб безумных. Если раньше тебя могли назвать невменяемым и отправить в психушку без проблем, то сейчас — невозможно. Теперь происходит проверка на прочность, своеобразная игра. Не смог справиться с внутренними проблемами — проиграл. Не смотришь на трудности и живёшь дальше — ты победитель. Чимин может приписать себя к тем и тем. С одной стороны, он стойко справляется с подарками судьбы, однако с другой, где-то в сознании с каждым днём частой сеточкой всё больше разрастается трещина. Валяясь на кровати, омега напевал себе песню когда-то популярной группы со смазливыми личиками. Они пели про счастливую любовь, разбавляя её драмой по типу: я люблю тебя, и ты меня, но плохие родители не хотят, чтобы мы были вместе. Текст рассчитан на аудиторию в десять лет, но мелодия настолько въелась в мозги, что вытравить будет намного сложнее, чем найти способ истребления зомби. Перевернувшись на живот, Чимин задумчиво заболтал ногами в воздухе. А возможно ли их истребить? А кто они вообще такие? Если бы с самого начала правительство разбиралось с этой проблемой и хотя бы проводила опыты у себя где-нибудь в секретной лаборатории, то возможно и нашло бы выход из сложившейся ситуации. А так они просто трусливо сбежали, поджав свои трясущиеся от страха хвосты. Уже после «пропажи» и военных, и главных особей государства удалось узнать, что тогда со школы забирали детей для размножения. Нет, скажем красиво: для продолжения рода. Какие-то старые дядьки решили, что потиху украдут ребёнка у их родителей, мнение которых вообще никого не интересует, и спарят их чадо с левым человеком. Что же стало остальными? Их хотели оставить на съедение. Сделать из ранее жилого и довольно хорошо развивающегося поселения мёртвое. Однако вирус распространился слишком быстро и неожиданно, и хорошее выполнение плана с энтузиазмом помахало ручкой и бодренько попрощалось: «Всего хорошего, до свидания». С этого всего можно выделить то, что есть место, до которого не добрались зомби, и там не нужно пытаться выжить. Их отделили ото всех и забыли про их существование, словно они заражённые бесчувственные твари. Некоторые говорят, что это место находится на юге от Пусана, некоторые — вообще в Америке. Есть вероятность того, что эпидемия настигла одну Корею, а другие континенты не пострадали. Можно тешить себя надеждами, что спасение не за горами, а можно просто «спокойно» отживать себе заготовленное. В принципе, жить в «сломанном» мире не так уж и трудно, если найти правильную компанию. Вместе вы будете искать еду, кров и делиться единственным одеялом в холодную пору. А там, глядишь, и действительно кто-то додумается, как спасти человечество. Такой компанией были и Чимин с Тэхёном, однако у них не было «мы вместе, потому что так безопаснее и выгоднее». Это была дружба. Многие её недооценивают. Глупые, глупые людишки. Это чувство спокойно может соревноваться с любовью. Хотя большая часть людей и её не знают. Они чем-то напоминают роботов. Раздражённо выдохнув, Чимин уткнулся лицом в подушку, ну или в какое-то подобие подушки. Душевные терзания преследуют каждого, почти каждого человека, имеющего глубоко внутри ту самую душу. За маской безразличности человек может скрывать невыносимые бои с самим с собой. Кому-то удаётся победить схватку, а кто-то теряется в созданной самим собой одинокой бездне. Там темно и холодно, однако если попробуешь выбраться, не сможешь даже при большом желании. Она хитрая и всегда найдёт уловку, чтобы ты остался с ней. Бездна хочет тебя себе навеки. В одиночестве ей приходилось бессмысленно метаться по своей безграничной территории, пытаясь себя чем-то занять, а получив хоть какую-то компанию, отказываться от неё не захочет никогда. Есть люди, которые стоят на грани между этой «милой» леди и нормальной жизнью. Таких может спасти определённый, особенный человек. А вот кто будет особенным, вычислить нельзя. Гармонию и спокойствие Пака нарушила слишком громко скрипнувшая дверь. Она всегда раздражала, особенно когда омега спал и кто-то приносил ему еду. Даже без часов было понятно, что время не доходило до отметки в шесть утра. Нет бы смазать петли, ей богу. Вытянувшись ровно в спине, Пак протёр глаза. От резкого подъема в глазах то и дело появлялись тёмные круги — противное ощущение. Посмотреть, кто пришёл хочется, очень хочется, однако поиграть роль грациозной холодной персоны хочется больше. Когда Чимин посчитал, что уже можно взглянуть на пришедшего, ведь, по его мнению, он достаточно нагляделся в стенку напротив себя, омега медленно, ещё больше растягивая нервы пришедшего и особенно не теряя своего образа, повернулся. В дверном проёме, сложив руки на груди, стоял Юнги, пиля насмешливым взглядом: мол, молодец, поигрался. С Мином в последнее время они виделись слишком часто. Как оказалось, альфа был хорошим собеседником и раскусить актёрскую игру Пака смог почти сразу. О прошлом никто никогда не говорил. Да и не надо. «Сейчас лучше жить настоящим, ведь прошлого уже не вернуть», — произносили они, однако каждый думал о том, чтобы повернуть время вспять и предотвратить ошибки. Об этом эти оба знают, но всё равно молчат. Нельзя говорить вслух. Распахивать перед друг другом коробки с тайнами они не хотят, но в какой-то момент открылись. Слишком странно. Хотя странного стало и так много, и удивляться нечему. Мы всегда ищем поддержки друг у друга. Кто-то терпит до последнего, а кто-то бежит в объятья сразу, что было очень глупо, особенно если попадался отбитый человек. Оторвав ботинки от пола, Юнги направился в сторону кровати, на которой сидел Чимин, что разбавлял скудный интерьер его временной «комнаты». — Как поживаешь? — со скукой в голосе интересуется альфа, почти дойдя до своей намеченной цели. В ответе он не нуждается. Знает, что тот выбраться на свободу мечтает. Мин совсем не удивится, если пацан всё-таки когда-нибудь сбежит. А зная его навыки — точно сбежит. Немного времени осталось подождать. Что-то внутри вопит, отпускать омегу совсем не хочет. — Прекрасно, — как-то слишком бодро отозвался парень. Врёт. Очень искусно врёт и не краснеет. Если бы Юнги с Паком не общался, то наверняка поверил бы. Хорошая попытка, засчитано. Альфа хрипло засмеялся. Действительно удивительный. Мин это с первой встречи понял, когда тот без сознания лежал. Было в нём что-то такое, что кричало: «Он не такой обычный, как все!» Кровать прогнулась под чужим весом. — Уютненько у тебя тут, — преувеличенно вежливо продолжил. Отвечать Чимин не собирался. Мало того, что его тут закрыли и выходить не разрешают, так ещё и издеваются. Гореть тебе в аду Мин Юнги! Но Юнги уже это знает. Даже если бы омега озвучит вслух — не удивится. Каждый выживает как может. Чтобы не сдохнуть первым, каждому пришлось от чего-то отказаться. Кому-то от своей сущности, кому-то — стать более бесчеловечным. Понимает это и Чимин, однако не говорит. Где-то в глубине сидит совсем другая сторона Мина, которую с каждым разом хочется откопать всё больше. — Зачем пришёл? — полюбопытствовал Пак, предполагая различные варианты в голове. Возможно, ему нужно посидеть с кем-то в тишине, мысленно делясь своими проблемами. Возможно, пришло время, и его продадут какому-нибудь зажравшемуся альфе, что, если честно, пугает до дрожи. Он не хочет, чтобы его продавали. Ему вполне и тут хорошо. Да, выйти нельзя, но намного лучше второго предположения. — Может, я захотел тебя отпустить? Жалко стало, — произнёс Юнги, сощурив глаза. Изначально Чимин почувствовал маленький проблеск надежды. Вдруг действительно его хотят отпустить? Однако он сразу же пропал. Нельзя допускать ложные надежды. Пора уже привыкнуть. Как смешно и самонадеянно звучит «его хотят отпустить». На лице омеги отображался весь скепсис: «Так я тебе и поверил.» Интересный факт: человек может приспосабливаться к любым условиям. — Как скажешь, — согласился альфа. Юнги вытянул ноги и повернулся в сторону Пака. Глаза — это зеркало души. Тогда у Чимина душа цвета молочного шоколада, внутри которой безграничное небо. Небо — символ свободы. Юнги давно понял, что омегу свобода манит не просто так. И в этот момент внутри что-то щелкает, развивая приятное тепло. Оно растекается по всему телу, по каждой клеточке заполняя полностью. С Чимином непривычно хорошо, и это наводит ужас. С одной стороны, противный писклявый голос говорит избавиться от омеги и продать его куда-нибудь отцу черта, а с другой — нежный, приятный просит принять всё, давая волю судьбе. Самокопания в себе путают ещё больше. Это как оказаться перед выбором: убить того, кто дорог, или пожертвовать жизнью ради его спасения. Юнги выбор сделал. Резко придвинувшись ближе, он одну руку припечатал с одной стороны Пака, а другой, схватив за затылок омеги, протянул к себе. Чимин содрогнулся, когда чужие губы с силой впечатались в его. Мин всего лишь ищет спасения. Он так устал от этой жизни. Ему лишь хочется почувствовать себя нужным кому-то. Да любой человек этого хочет. Почему же никто не понимает этой простой истины? Они отталкивают тех, кто может помочь и им, и себе. Глупые, глупые люди, зацикленные на собственных амбициях. Однако Юнги не такой, как все. Уже давно это понял. Теперь всё от омеги зависит. Если тот против пойдёт, то альфа могилу рыть пойдёт. Спаси же его, Чимин. Но он Юнги по спине бить начинает, чтобы тот отпустил. Пытается вырваться, однако сам себе противоречит: внутри расцветают завявшие когда-то цветы. Все ранее сказанные слова про то, что никогда в этом мире влюбляться не будет, были унесены ветром куда-то в ту же самую бездну: пускай развлекается с ними. Чимин бабочкой трепыхается, а сам думает о светлом будущем, в котором без образа альфы ничего не обходится. Руки мужчины по спине гладят, успокоить пытаются, чтобы принять смог. Он ничего сильнее никогда не чувствовал. Словно раньше не жил, а существовал, как какой-то зверёк, отбившийся от родителей. Омега отказывается от своих принципов и прислоняется ближе. Он свои пальцы в смоляные волосы зарывает и губы охотно раздвигает, пропуская в свой рот чужой язык, что так давно хотел показать свои права. Неагрессивный и ненапористый поцелуй заставляет забыть обо всём. Юнги слегка захватывает зубами верхнюю губу омеги, показывая этим, что он главный. Битва за первенство заканчивается ничьей. Они лениво целуются, наслаждаясь друг другом, пока могут, ведь иллюзию счастья не так уж и сложно разрушить. Почему в этом мире всё так сложно? Отстранившись, альфа заглядывает в мутные глаза напротив. Он всем телом чувствует чужое желание быть рядом, и это так завораживает. Мин медленно, стараясь не пугать, ласково поглаживает волосы парня, улыбаясь своим мыслям. Самый идиотский поступок в его жизни. На эмоции пробило, только когда Чимин услышал стук закрывшейся двери. Он пустым взглядом смотрел, как с его кровати подымается Юнги и быстрым шагом покидает помещение. Такое гадкое чувство того, что тебя использовали. В груди начинает стучать, требуя перестать думать о плохом. Может, альфа сам забоялся того, что почувствовал, и решил уйти, чтобы разобраться в себе? В этом месте омега никогда не плакал, да и вообще, после начала трагедии обещал не плакать. Но что-то идёт не по плану, и это парень понимает, ощущая солёный вкус на губах. Сегодня Мин отобрал кусочек чужого сердца, нагло вырвав его из груди, не обращая внимания, что из дыры и по пальцам течёт кровь, окрашивая всё в красный.