***
На втором этаже было ещё темнее, чем на первом, поэтому брюнет захотел быстрее добраться до ванной, чтобы наконец увидеть свет. Снизу до сих пор долбила музыка, чуть ли уши не закладывая. Доставая из заднего кармана чёрных джинс коробочку с одноразовыми линзами, Ким увидел маленькую дверь, которая очень похожа на ванную, поэтому парень решительно двинулся к ней. В воздухе витал какой-то знакомый запах, несравнимый с тем, что на первом этаже. Чей-то знакомый одеколон, но этот может быть чьим угодно, потому что парня часто прижимали вплотную к стене, и запах парфюма от школьной формы или толстовок хулиганов вбивался в нос. Такие мелочи брюнет частенько запоминает. Тэхен хотел было дёрнуть за ручку, другой рукой потягиваясь к выключателю, но перед этим был схвачен за запястье и опять прижат к стене. Ну вот, его кто-то узнал. Очки упали на пол, и кажется, Ким услышал звук бьющегося стекла. Просто отлично. Парень зажмурился, готовясь к тому, что сейчас ему в лицо прилетит хороший здоровенный кулак, но вместо этого в нос ударил знакомый запах одеколона в пару раз сильнее, а сердце бешено забилось. Это он. Поэтому Тэхен уже стал готовиться к самому худшему, но опять же, этого не произошло. Парень слышал какой-то неразборчивый шёпот, после чего чужие губы впечатались в тэхеновы, нежно оттягивая нижнюю кимову губу, заставляя того замычать то ли от отвращения к самому себе, из-за понимания того, кто перед ним сейчас, то ли от удовольствия. Тэхен никогда не целовался, и это сейчас приятно, но все же брюнет знает, что его, возможно, спутали с кем-то другим. Хотя как такого, как Кима, можно с кем-то спутать? В общем, сейчас мысли брюнета смешались в одну отвратительную кашу, ещё и из-за того, что сейчас его целует Чонгук. Это чувство, на удивление тёплое, поселилось под сердцем у Тэхена, когда он увидел Чонгука впервые. На первом курсе, когда они учились в одной группе. Даже за одной партой сидели, решали уравнения каждый вторник. Чон был обычным подростком, а когда начался второй курс, Ким может точно сказать, что все покатилось к чертям. Их прогулки после занятий остались в далёком прошлом, их общение каждую перемену, столик на обеденном перерыве. Все пошло коту под хвост и Тэхен попал под горячую руку на тот момент самого популярного парня всех трех курсов, который подгребал под себя ребят. Ким попал не туда. Попал к неудачникам. Благодаря ему Тэхен стал самым главным посмешищем, но до сих пор не знает почему. Он всегда был терпеливым и сдержанным, поэтому первый год выдался ему легче, но когда к тому парню присоединился Чонгук, все доверие к нему пошло по пизде, как и их дружба, от которой только жалкие ошметки остались. Ким любил Чонгука до боли, и каждый раз когда он видит профиль его, или чёрные глаза напротив, когда в очередной раз Чон позорит его на публику в коридоре перед занятиями, сердце колотилось так быстро, что Тэхену казалось, будто оно ударялось о ребра. Но лицо брюнета по-прежнему оставалось неизменным, Тэхен хотел найти в чонгуковых глазах что-то, что объяснит это все. Но там пусто. Пусто до дрожи в коленках. Сейчас, когда любимые, но в то же время ненавистные губы нежно оттягивают нижнюю тэхенову, вырывая из парня тихий стон, мозг предательски начинает отключаться, а в голове лишь этот неразборчивый шепот, будто звенит в ушах и ничему другому пробиться не дает. Но Ким хотя бы про себя может облегченно вздохнуть: Чонгук по парням, ведь вряд ли Тэхена можно спутать с девчонкой. — Чимин-и, ты так хорошо пахнешь сегодня, — шепчет в губы Чонгук, отстраняясь от ничего непонимающего брюнета, переплетая их пальцы, двинувшись к комнате в конце коридора. Чимин? Чон настолько в дерьмо, что не может отличить Тэхена от Чимина? Ким растерянно хлопает глазами, рисуя в голове образ Пака из воспоминаний, точно понимая, что они очень сильно отличаются, и как тогда Чонгук напился, что спутал брюнета с тем парнем? А вообще, не смотря на полную в голове неразбериху и эту ситуацию, Тэхен успел подумать о том, что Чимин и Чонгук вместе, и что Чонгук в говно сейчас блять, настолько, что готов переспать с тем, кого презирает уж точно больше года. Или, может, он не собирается трахать его, а просто очухается и врежет Киму? Брюнет думает, что так будет гораздо лучше, во-первых, потому что Тэхен девственник, во-вторых, потому что больно будет еще и в моральном плане, да настолько, что Ким может опять уйти в депрессию на пару месяцев. Открывшаяся дверь, как и ожидалось, вывела Тэхена из раздумий. Ким хочет сказать, что он, никакой блять не Чимин, а что тот самый Ким Тэхен, чтобы Чонгук сейчас наорал на него, ударил в живот или что-то типа того, но гадкое чувство внутри будто шепчет на ухо, чтобы Ким насладился моментом, чтобы вспоминал, что ему может быть хорошо с Чонгуком. Что это действительно случилось. И Тэхен прислушался к влюбленному школьнику внутри себя, отдаваясь этим обжигающим поцелуям, которые чувствовались уже на шее и ключицах. Но неужели Чон не понимает, что Чимин не носит вязанные свитера? — Ты сегодня такой нежный, Чимин-а, — тянет парень, оставляя багровую отметину на шее брюнета, зализывая пятно, спускаясь ниже, проводя губами по ключицам уже раз пятый, балдея от мягкости и податливости внизу лежащего. Тэхен лишь глухо стонет, зарываясь в черные , как смола волосы, вдыхая в себя запах одеколона, пока Чон хозяйничает на шее, руками зарываясь под свитер, пересчитывая подушечками пальцев ребра, дразняще иногда цепляясь за соски, от чего Ким выгибал спину, немного сжимая волосы у корней, слыша от Чонгука прыск. Ему действительно нравится это сейчас? Тэхена уносит уже далеко и надолго, когда губы Чона вновь тянутся за поцелуем, и когда язык его проскальзывает в рот тэхенов, вылавливая с губ продолжительный стон. Чон на прелюдии долго не тратится, стягивая чужой тонкий свитер, отбрасывая его куда-то в сторону, аккуратно раздвигая ноги брюнета, усаживаясь между ними, снимая с себя футболку. Ким сейчас видит очень плохо, но ему достаточно, хоть и расплывчато, видеть, какое тело Чонгука прекрасное и когда-то недосягаемое, но сейчас парень понял, что сегодня к нему можно прикоснуться, и лучше сделать это поскорее, пока Чон не отрезвел и не понял, что перед ним совсем не Пак Чимин, ну а пока Тэхен готов сыграть эту роль достойно. Когда вся одежда была на полу, Ким понял, что лежит перед Чонгуком совсем без белья, и его щеки охватил жар. Никогда бы не подумал он, что его первый раз будет в роли какого-то там Пак Чимина, перед пьяным парнем, которого ненавистно любит уже два чертовых года. Которому сердце отдал на первом курсе, и который носит его до сих пор с собой, даже не подозревая об этом. Чонгук даже не знает ни о том, что Тэхен любит его, и ни о том, что сейчас этот самый Тэхен лежит перед ним весь горячий и нагой. Откинув стыд на задний план свой загруженной головешки, Ким притянул Чона к себе, нежно целуя, но тот через пару секунд прервал махинации Тэхена, пропуская в рот к нему пару пальцев, сам начиная вновь ласкать шею. Брюнету ничего не остается больше, как прикрыть глаза, начиная обсасывать находящиеся внутри его рта фаланги, чувствуя себя, честно сказать, самой дешевой проституткой, ведь, правда же, наверняка Чонгук совсем скоро поймет, кто под ним, выгонит его и сам сгорит от стыда, потому что отымел Ким Тэхена. Возможно, старший предпочтет забыть об этом и никогда больше не пересекаться с Кимом нигде, возможно, даже заставит его перевестись куда-нибудь подальше от него, чтобы не позорить себя. И Тэхен же переведется. Он все что угодно для Чона сделать готов. И даже если тот скажет с моста прыгнуть - он прыгнет, потому что так сказал Чонгук и так будет легче брюнету. Но все же Тэхен поклялся себе, что больше никогда не влюбится, если, конечно, Чона до конца своей жизни любить не будет, как первоклассница, считающая, что любовь это самые светлые чувства и всегда нужно надеяться на лучшее. Конечно, вдруг Чонгук изменился? Вдруг с утра Ким получит самый нежный поцелуй в мире, получит извинения за все два года и плевать уже на этого Чимина, который беспрерывно вертится у Тэхена в голове. Может быть, Тэхен будет счастлив? Чон вытащил пальцы с хлюпаньем, а Ким распахнул глаза, все еще наблюдая темный силуэт над собой, шептавший какие-то нежности. Значит он все еще тут, все еще, сам того не осознавая дает Тэхену наслаждаться его присутствием. — Ты такой узкий, — шипит Чон, неожиданно проталкивая в Кима два пальца, от чего тот вскрикивает, впиваясь в шелковую под собой простыню, но сразу затыкается поцелуем, таким сладким и нежным, от которого крышу сносит, и никакая уже музыка с первого этажа не слышна в голове, лишь шепот Чонгука на ухо, о том как он любит Чимина, как скучал по Чимину. Ким поджимает губы, а из уголка глаза выкатывается прозрачная слеза, то ли от боли, то ли от этого протяжного имени Чимина, на которого Тэхен злится. Но злится больше на себя. Получил бы по лицу и ушел, разбитый, но зато не такой горячий и обласканный Чонгуком, как сейчас. Чон проталкивает и третий палец, заставляя Кима приглушенно всхлипнуть, привыкая настолько быстро, что сам от себя не ожидал. И в голове до сих пор мысли о том, что его и Чимина спутать невозможно. Голоса-то у них, блять, чертовски разные, но вероятно, Чонгук думает, что Чимин простыл, или голос сел. Пьяный Чон наверняка подумал об этом. А трезвый Тэхен сейчас слишком много думает, когда нужно просто насладиться. Брюнет насаживается сам, но долго это не продолжается, пальцы фаланга за фалангой медленно выходят из узкой плоти, сопровождаясь жалобным всхлипом. Значит, за этим следует кое-что поинтереснее. Рука Гука потянулась к тумбе, доставая из нее смазку, капая немного на свой член, который уже нетерпеливо утыкается в истекающую естественной смазкой дырочку; Чон кайфует от предвкушения как никогда раньше. Честно сказать, Чимин никогда не был таким узким, как сейчас, поэтому Чону сейчас еще лучше, потому что Пак сегодня слишком хорош. Тело под Чонгуком нетерпеливо извивается, борясь с сильным желанием и демонами внутри, которые терзают душу, уже от нее ничего не оставляя. Шепчут, что все делает правильно, только потом себе хуже сделает, так еще и Чону. Тот ведь неприязничает. Заткнув поцелуем брюнета, Чонгук аккуратно приставил орган к дырочке, потихоньку входя, чтобы парень смог привыкнуть, да и самому нужно приспособиться к такой узости внизу, поэтому Чон старался подавить всхлипы, пробуя на вкус соленые слезы, которые стекали меж их истерзанных поцелуями губ, падая прямо на язык, чтобы Чонгук смог смаковать вкус подольше. Но его затуманенный алкоголем разум полностью блокирует мысли о том, что голос ниже, что Чимин не плачет. Ким выгибается в спине, все еще чувствуя, как нежно его целуют и как нежно в него входят, все еще терзая себя за то, что он делает сейчас, что поддается чувствам и собственным чертям в душе. Но сейчас один черт сверху, который так любезно дал привыкнуть к его размерам, начинает двигаться, наконец отрываясь от опухших губ, ловя в заглушающей музыкой тишине низкие стоны, наслаждаясь ими, как классикой в опере. Настолько тягуч и сладок голос его, будто мед, разливается по венам и попадает прямо в организм, опьяняя еще больше, заставляя ускориться. Тэхен стонет громче, не сдерживаясь и оставляя метки на теле демона, испивающего его душу прямо сейчас, полосуя аккуратными ногтями спину, выстанывая шепотом имя Чонгука только так, чтобы только сам брюнет смог услышать. А ему хорошо. Очень хорошо. На утро станет хуже, поэтому сейчас наслаждаться моментом - главное. Нужно хоть раз в жизни подумать о себе. Но и о Чоне подумать хочется. С перерывами на стоны от дичайшего наслаждения и кайфа, у Тэхена в голове возникает идея: после самого лучшего момента в своей жизни по-тихому уйти, оставив пьяного Чонгука одного, чтобы тот не понял, что совершил ошибку. Чтобы не вспоминал с тошнотой, кого поимел на этой вечеринке, и чтобы не грезил мыслью о том, что изменил Чимину. Увеличивая темп, Чон чувствует, что бедра внизу взмахивают сами, насаживаясь на всю длину, двигаясь навстречу, от чего лишь только сильнее крышу сносит, заставляет вдыхать в себя аромат дешевого одеколона полной грудью, и плевать, что он пьяный, он все равно запомнит этот секс, и потом скажет Паку, что его детка молодец, ведь эту ночь сделал самой охуенной. Чонгук прилипает мокрым и горячим телом к тэхеновому, делая очередной толчок, чувствуя, что скоро достигнет разрядки, тем самым ускоряясь, лаская нежную шею, оставляя отметины, подобные красным розам в его саду, что так красив на фоне заката. Медовая кожа кажется еще слаще, а голос еще любимей, когда он слышит протяжное шепотливое "Чонгук" себе на ухо, и когда чувствует, как белесая жидкость стекает между их животами, где и воздуху не пройти. Парень внизу так горяч, и Чон понимает это как никогда. Поэтому, слушая протяжные стоны и чувствуя на кончиках пальцев чужую дрожь, Чонгук изливается следом, заполняя податливое и нежное тельце своим семенем, заставляя дрожать под собой еще больше. Ким не может до сих пор поверить, что это произошло сейчас. С ним. На этой вечеринке, в этом доме и с Чонгуком, который неспеша вышел из заполненного Тэхена, покрывая его ключицы невесомыми поцелуями, затем ведя от кадыка носом к щеке, ловя еще один поцелуй, только с опухших губ. Те любезно отвечают, а рука зарывается в чонгуковы волосы, сжимая у корней, вызывая у Чона ухмылку. Брюнет, когда Чонгук отстраняется, планирует уходить, собираясь быстро вскочить, но во-первых, не получается из-за размякшего в руках Чона тела, во-вторых, как раз-таки оно его и держит сейчас. Сильные руки опустились на талию, прижимая тэхенову спину к своей груди, шепча на ухо, чтобы тот остался до утра. Что у того нет сил, чтобы везти Чимина домой. Тэхен жмурится, мотает головой, тем же шепотом отзываясь, что остаться не может, что ему идти нужно, что не может быть тут, что нельзя, говорит все, что думает, но Чон не слышит. И Ким, вновь слушаясь чертей в голове, и самого дьявола, остается, уже зная как ему будет плохо утром. Но сон и чонгукова рука на талии просят, умоляют остаться.***
За эти три дня после вечеринки ничего не произошло. Чонгука на утро Тэхен не обнаружил рядом с собой, чего, в принципе, и ожидал,после чего спокойно удалился из дома, прибрав постель. В универе Ким видел Чона, но тот даже в его сторону и не смотрел, даже не задирал, но брюнет решил не придавать этому значения. Чимина Тэхен не видел, хотя учатся они на одном курсе, даже иногда и совместные уроки были. Все шло как обычно, но Ким начал слишком поздно уделять внимания таким мелочам. После ланча, через пять дней Тэхен проходил мимо доски объявлений, замечая большое скопление студентов, и, так как на дворе конец семестра - брюнет подумал, что вывесили результаты с оценками. Поправив очки, Ким поспешил подойти к расписанию, чтобы, как и ожидается, увидеть себя в списке отличников, но ни оценок, ни списка отличников он там не увидел. Прямо перед его лицом висело фото. Его Фото. Голого Ким Тэхена с растрепанными волосами и бордовыми отметинами, которые сейчас он усердно прячет под горлом водолазки. — Ботаника по кругу пустили на вечеринке Чонгука, — хохотнул кто-то сзади, и вся толпа залилась смехом, вгоняя Кима в краску. Брюнет смотрит непонимающе, мысли вновь сбились в кашу. — Ну что, ботан, какого это, когда в тебя несколько долбятся, как в дешевую шлюху? — слышит Тэхен над ухом ядовитый шепот, от чего учебник по химии, который он так старательно пытался удержать в потных ладонях повалился на пол с глухим стуком. Брюнет медленно развернулся, глазами встречаясь с глазами Пак Чимина. И даже сквозь толстые стекла новых очков Тэхен чувствовал, как блондин из него всю душу высасывает и Ким чувствует виноватым себя. Не Чонгука, который не дал сопротивляться, не Чимина, который сделал это, а себя. Именно из-за него и происходит сейчас это все. Хочется ударить себя по щекам, проснуться. Проснуться от кошмара, встать, написать конспект по химии и не пойти ни на какую вечеринку. Не встречать ее хозяина. Не поддаваться чувствам и состоянию Чонгука. Не спать с ним. Тэхен смотрит в ядовитые глаза, а в голове всплывает надпись под фото: "Ботаника пустили по кругу на его первой вечеринке." В голове, как пластинка заело, повторяясь снова и снова. Отметины на теле защипали, будто ожоги. Но ожоги от одного. Одного Чонгука. Но кто ему поверит, правда? — Дешевая шлюха, — выплюнул Чимин, разворачиваясь и уходя, заставляя Кима посмотреть перед собой. Заставляя встретиться с черным, опасным омутом глаз напротив. Чонгук не смотрит с отвращением. Он смотрит с жалостью. А жалость для Тэхена - похуже любого удара. Поэтому-то Ким не выдерживает. Глотает застрявший в горле ком под десятком взглядов, и убегает, оставив учебник по химии у его ног, напоследок взглянув в те самые глаза, чарам которых поддался той ночью. Потерпит еще несколько месяцев его издевки, найдет работу и переедет из этого города, с гордым клеймом дешевой шлюхи на сердце.