Habes, habeberis

Рано или поздно эта встреча должна была случиться. Питер знал, что у Уэйда есть друг, который периодически пропадал с радаров, и когда продолжительность его отсутствия становилась по-настоящему тревожной, Уилсон, несмотря на всю его несерьезность, безумие да и просто дурь в голове, срывался с места и сбегал в Канаду. — Понимаешь, Паучок, — говорит он, обнимая Питера со спины и удобно устроив подбородок на его плече, пока Паркер чистит зубы, — Логан — он ведь такой… он только кажется опасным, а на самом деле загнется без дружеского плеча и члена рядом! В смысле, тоже дружеского. Исключительно дружеского и братского члена. Питер закатывает глаза и, сплюнув пасту в раковину, полощет рот. Он уже давно привык к тому, что Уэйд виснет на нем по поводу и без, и научился даже передвигаться по квартире этаким восьминогим созданием с двумя головами, одна из которых не затыкалась даже во сне. — Я понимаю, Уэйд, — спокойно отвечает он и умывает лицо. Уилсон откровенно удивлен тому, что отражается в зеркале. Он-то думал, что его маленький ревнивый мальчик устроит скандал, начнет разбираться, что это такое происходит и почему Уэйд предлагает свой член кому-то еще, кроме него, хотя бы для приличия повысит голос, швырнет в стену пару тарелок, начнет собирать вещи и причитать, что уедет к тете, а затем хлопнет дверью… но Паркер выглядит настолько невозмутимым, будто это его вообще не трогает. — Знаешь, в чем суть, мой драгоценный камушек: бессмертие дает определенные плюшки, но и налажать ты можешь по-крупному. Если тебя отправят на дно, если закопают заживо или зальют цементом, ты будешь продолжать жить и не сможешь выбраться, а это как-то, ну, не круто! — Дедпул знает, что его не просили объяснять сложившуюся ситуацию, но не для этого он заранее красиво придумывал, как все объяснить Паучку. Но его слова оказывают определенный эффект, и Питер, умывшийся и посвежевший, с розовыми щечками и очаровательной кудряшкой, выбившейся из прически на лоб, присаживается на бортик ванной, готовый слушать и внимать. — И ты ездишь его проверять, а он — тебя. Тоже понимаю. Уэйд больше не удивлен. Он растерян. Неужели из их отношений пропала та искра, и он больше совсем не интересует свою конфетку, раз та готова отпустить его за тридевять земель? — У него ведь даже пацан какой-то есть. Тоже из братства мутантов, — он решает зайти с другой стороны и вызвать хоть какой-то намек на ревность. — Ты можешь ехать куда угодно. Но я еду с тобой.

***

На столе вино для Питера и для Пьетро, хотя вообще-то последний говорит, что будет по-взрослому пить крепкий алкоголь — водку, абсент и виски, которые Уэйд и Логан купили для себя и своего ускоренного метаболизма. Пьетро пробует что-то из этого смертельного набора, морщится от крепости, фыркает и с гордым видом подносит к разливающему вино Питеру свой бокал. В итоге, оба пьянеют очень быстро, особенно Паучок, которого так развезло, что он развалился на плече Пьетро, просто потому, что он ближе, чем Уэйд и до него не нужно делать аж целых два шага. Максимов, тоже порядком набравшийся, совсем не против. Вообще-то, дурацкий Питер ему не понравился, он какой-то идиот, тупой и неинтересный, но почему-то Дедпулу нравится намного больше, чем когда-то нравился он сам, и тот смотрит на своего Паучка таким обожающим взглядом, что Пьетро даже завидно — Логан в эмоциональном плане камень камнем. Но сейчас, когда он выпил, Питер становится куда симпатичнее — и мордашка хорошенькая, и тело крепкое, подтянутое, а еще он вроде как добрый и сочувствующий. Лох, конечно, но совершенно безобидный, поэтому Максимов, так и быть, позволяет Паучишке задремать на своем плече. — Вы такие умилительные котятки, — говорит Уэйд и подносит руки к лицу, рассматривая их. В паху тяжелеет, потому что он в голове себе уже напредставлял, что можно сделать с двумя молодыми телами, такими расслабленными из-за алкоголя. Логан смотрит на них совсем другим взглядом, каким-то отеческим, мол, налакались, дурные, предупреждали же, что вторая бутылка лишняя. Но Дедпул знает, у Джеймса, несмотря на всю его суровость и мужицкую простоту, фантазия тоже работает как надо. Пьетро, видимо, замечает цепкий, изучающий взгляд Уэйда, все прекрасно понимает и приподнимает пальцами сонное, растерянное лицо Питера, рассматривает его пару секунд, а затем целует. Конечно, в губы, и конечно с такой решимостью и страстью, что Уилсон захлебывается виски, который цедит в этот момент, и начинает кашлять. Логан пару раз хлопает его по спине — вида он не подает, но, наверняка, тоже поддался на этот концерт, представил уже себе, как и Пьетро отжарит, и чужого Паучка. Росомаха вообще очень ебливый, он, может, и говорит, что хочет осесть, завести семью, избавиться, наконец, от всего дерьма в своей жизни, но без разнообразия зачахнет, как собака в тесной будке. Сколько они уже вместе с Максимовым? Уэйд прикидывает — примерно года два. За это время, должно быть, испробовали всё, что только можно, и Пьетро уже нечего такого, чего бы Логан не видел, выдать не сумеет. А тут такая возможность. Питеру хорошо бы было мгновенно протрезветь, оттолкнуть заигравшегося Ртуть и юркнуть к Уилсону, обозначив свое положение, но он почти не сопротивляется, вяло отвечает и цепляется за плечи Пьетро, чтобы не повалиться на бок. И Максимов жадно и настойчиво целует его, иногда немного отстраняется и пошло проводит языком по его губам, забирается им в чужой рот, да еще и так, чтобы заткнувшимся Логану и Уэйду все было хорошо видно. В какой-то момент Пьетро забирается ладонями под футболку Паучка, тянет ее наверх и Джеймс, который не может долго наблюдать и мять свой пах через джинсы, как-то делает Дедпул, поднимается и разнимает их. Питер трезвеет только тогда, когда его уже атакуют с трех сторон. Но он голый, возбужденный, в чьей-то слюне и с членом Логана во рту, так что отступать некуда. Он никогда не верил в Бога, но сейчас обещает себе, что попросит у него прощения за этот разврат. Он ведь не виноват, его нагло споили и втянули — буквально вынудили заниматься такими бесстыдными, но охуенно приятными вещами. Питер не помнит, сколько раз кончил, извиваясь между тремя телами — его постоянно накрывало таким крышесносным оргазмом, что он забывал дышать и был готов вот-вот отключиться. И уже позже, когда Питера, наконец, отпустили и холод обдал разгоряченную, влажную от слюны и спермы кожу, он понял, что его одновременно трахнули в рот и в задницу, да еще и Пьетро умудрился в это время как-то пристроиться и ососать ему. Питер не чувствует ног, да и рук тоже, он вообще себя не ощущает, знает только, что его голова лежит на коленях Уэйда и что тот поглаживает его ладонью по взмокшим лбу и волосам. — Я тоже так хочу, — устало, но капризно требует Пьетро и пробегает босыми ногами по паркету к курящему в кресле Логану, — Папочка, давай ты сейчас отдохнешь пару минут, покуришь, и мы все повторим, но только я в главной роли, ладно? Максимов забирается к Росомахе на колени, делает затяжку с его сигары и нежно жмется к груди, прямо, как беспризорный щеночек. Но Джеймс немилосердно качает головой — устал. Они тут все заебались. Уэйд бы тоже не стал повторять — Паучок никакой, да он и сам уже вареный от выпитого алкоголя и бурного секса. А хотелки Пьетро его не особо трогают. — Завтра, — обещает Логан, целует его в мокрую макушку и обнимает одной рукой. — Завтра вы уже не захотите, — голос у Максимова обиженный и раздосадованный. Он хорошо поработал с дурацким Человеком-Пауком и теперь хочет, чтобы также классно поработали с ним. — За кого ты нас принимаешь? — шутливо спрашивает Уэйд, укладывая засыпающего Питера на смятых простынях по-человечески, головой на подушку и ногами в сторону окна. Он накрывает Паучка одеялом, целует в ушко и пристраивается рядом, сгребая в нежные объятия. Пьетро молча смотрит на них, презрительно хмыкает и ластится к Логану, желая той же ласки и любви, что только что увидел. На следующее утро Питеру звонит Хоган, говорит, что произошло какое-то ЧП и им срочно нужен Человек-паук. Поэтому Уэйд достает из сумки ноутбук, покупает билеты на самолет до Нью-Йорка и помогает Паучку собрать вещи. Пьетро, разбуженный возней и сонный, пару минут молча наблюдает за ними. — Вы куда? В магазин? — настороженно спрашивает он, потирая глаз. — Нет, сваливаем домой, — как ни в чем не бывало отвечает Дедпул, передавая Питеру бутылку газированной воды из холодильника. У Паучка, несмотря на его прекрасный, юный возраст, развилось жуткое похмелье. — В смысле домой? Как? Вы не можете! Ты помнишь наш вчерашний уговор?! — протестует Пьетро и принимается расталкивать спящего Логана, чтобы тот хоть что-то сделал. — Пусть съебывают уже, — небрежно отвечает Росомаха и переворачивается на другой бок. — Мы с тобой не договаривались, крошка, — Уэйд подмигивает Максимову и самодовольно улыбается, — К тому же, что ты там говорил про мой член? Слишком маленький? Ну, детка, придется тебе довольствоваться одним, зато большим. Уилсон говорит это негромко, чтобы Питер, ушедший в коридор с сумками, не услышал. Дедпул не запоминает, кто там, что сказал про его маму или кто, например, оторвал ему ноги, голову, еще какие важные части, но вот ехидные комментарии про член готов припомнить даже через несколько лет. — Месть — это охуенное блюдо, Питти. Даже лучше, чем чимичанги, — говорит Уэйд, когда они сидят в своих креслах и самолет готовится к отлёту. — И к чему это? Ты успел что-то наделать? Кого-то убить? — вид у Паучка внимательный. Уилсон спокойно может соврать, поэтому он приготовился отличать правду от наглого пиздежа. — Только чью-то надежду, — картинно говорит Дедпул и смотрит вбок, будто в камеру. Он застывает, а Питер разглядывает его несколько секунд, после чего закатывает глаза и расслабленно откидывается на кресло. — Понятия не имею, о чем ты, — отвечает Паркер и достает свой плеер, — Но если ты опять разговариваешь с какими-то там зрителями, то я лучше послушаю музыку.