Ровняй по нитке

      День первый.       Акира потянулся, чувствуя, как напрягаются мышцы спины. Ощущение расслабленности и сладкой усталости растекалось по телу. Вытянуть ноги, фокусируясь на ноющей боли в коленях, так приятно. В этом, несомненно, что-то есть. Сейчас бы ещё холодной воды — и можно совсем забыть о неприятностях. Экзамены близятся к концу, а у него даже все пальцы на месте. И предпрыжковая тренировка прошла успешно.       Последние дни обучения перед летними каникулами всегда были довольно тяжёлыми и выматывающими, хотя в противовес появлялось столько свободного времени, что непонятно куда его девать. Собственно, полными безделья они были только для Акиры, ведь остальные готовились к экзаменам. Вон, Кейске за соседним столом перелопатил уйму книг, чтобы не завалиться на простых вопросах. Завтра будут трахать мозг с боевой подготовкой. И это единственная штука, которая интересовала хоть немного. Должно быть из-за того, что плохие результаты по ней — пинок под зад из училища. Остальные предметы поражали свой скучностью.       Упитанная книга на столе навевала сонливость. Как же сложно взять себя в руки и подготовиться! Переворачивание страниц ничего не дало, желания выучить не возникало, знания сами в голову не лезли, картинки вперемешку с текстом не привлекали. Снаряжение, атмосфера, тренажёры — скукота. Что там Кейске вычитывает? Акира придвинулся ближе, заглядывая в книгу. «Действия парашютиста-десантника в особых случаях». Тягомотина, ничего интересного. Его сердце привлекала другая глава, которая была посвящена особому уровню подготовки, но до такой практики нужно доучиться.       — Ты выглядишь слишком спокойным для человека, который в теории едва разбирается, — подметил Кейске, подперев голову рукой.       Казалось, если он не сделает настолько простое движение, то что-то отвалится. Акира на секунду призадумался: что именно? Но тут же отвлёкся на замечание. Ну, нельзя сказать, что совсем не разбирался… Большую часть всё же знал. Без этих мелочей никто к прыжкам не допустит, так что обвинение неправильное.       — Думаю, знаю.       — Так думаешь или знаешь? Это разные вещи.       Акира промолчал. Ага, сейчас он бросится доказывать. Делать больше нечего. Тут первые страницы маячат перед глазами с атмосферой. Там куда хуже, чем во всех последующих главах. А особые случаи — так, любое бревно знает, как на них реагировать и что предпринимать. Иначе это бревно давно получило бы по шее. Ну, или оно сильно везучее. Или оно Кейске. Собственно, разница не велика. Порой Акира задавался вопросом: как этот человек смог поступить? Он ведь совсем никакой.       Поступление запомнилось ярко: многие приходили даже без надежды. Лучшее десантное училище в стране и одно из лучших в мире. Конкурс был невероятный. И так каждый год. Всё, начиная от поселения в палатки, заканчивая вступительными, было абсурдным и будто нереальным. Акира сам не понимал, зачем сюда пришёл. Его шансы были низкими. Шансы Кейске — нулевыми. Но всё обернулось не так, как казалось. Забавно.       — Слушай, а давай я тебя поспрашиваю? Так легче будет учить.       Кейске от идеи аж подпрыгнул. Ну да, что ему ещё делать, когда выучить основы не получается? Только слушать других, пытаясь уместить в голове тот массив информации, который было бы правильным усвоить едва ли не полгода назад. Библиотека ответила молчанием. Никого это не смутило, все занимались подготовкой и не думали о других. Им плевать на посторонний шум.       Сожаление накатило волной. Единственное время, когда можно вести себя по-свински, а из-за нелепого стечения обстоятельств пришлось оказаться в таком месте. Просто фу. Сейчас бы чай взять. Или хотя бы стакан холодной воды, развалиться на стуле и рассматривать страшненькие картинки. Но нет! Приходится удовлетворять чужие прихоти. Хоть недовольство сочилось из всех щелей, Акира только кивнул головой, не в силах отказать. Как вообще можно отказать Кейске? У него на любое обвинение получалось чётко отвечать.       — Отлично. Начнём со сложного: случайное снижение на препятствие или в воду. Что делать?       Если бы Акира мог, то сказал всё, что думает об этом безумии. Нашёл сложное. Самое безобидное, что может быть. Как такие мелочи можно не знать? Он издевается? Да и вопрос какой-то общий. Никакой конкретики. Но, подыгрывая и проверяя память, всё же ответил:       — До последнего уходить от столкновения, если не получилось, зависит от препятствия. Давай конкретнее.       — Ну-у-у… Крыша, — неуверенно пропищал Кейске, наугад ткнув пальцем в первое попавшееся слово.       — Отстегнуть карабины подвесной системы, подготовиться к быстрому освобождению и зацепиться за любой предмет, если это середина крыши. Если край, быстро сбежать со здания, пока купол не погас*, и приземлиться на землю.       Кейске кивал головой, то ли прислушиваясь и запоминая, то ли пытаясь вычитать в учебнике вопрос позаковыристее. Акира с сожалением посмотрел на закрытую дверь библиотеки. Вот дерьмо, а сейчас можно было спокойно попивать чай под зонтиком в том сомнительном кафе странной женщины. А какие там сладости! А сколько там интересного! И совсем нет людей, экзамены ведь. Приятные мечты разрушились вместе с очередным вопросом.       — А если схождение в воздухе?       — Ты что, названия пунктов книги читаешь? Конкретнее, мне откуда знать, в какой парашют ты вляпался. Универсальный метод — скольжение, а дальше по ситуации.       Кейске совсем растерялся, даже перестал судорожно листать книгу. Акира уже приготовился подняться и уйти под предлогом срочных дел, как наконец-то родилось уточнение.       — Если проскочил между стропами.       — А, ты о том случае…       — Не напоминай.       Однажды Кейске по странному стечению обстоятельств оказался тем счастливчиком, который проскочил между стропами. Только за всё время это была его единственная неудача. Так что можно и не считать. Акира с трудом сдержал смех. Ему до безумия хотелось стукнуть себя по лбу учебником, чтобы не расхохотаться. Накатило непредвиденное веселье. Во что превратилась эта попытка подготовиться? Выпускающие бы с них всю кожу сняли за такие ответы.       — Кейске, верхнему достаточно ухватить погаснувший купол и держать его до приземления. Это как раз тот случай, когда все проблемы решают за тебя. По крайней мере, в прошлый раз так и было.       — Да ну тебя, совсем не интересно. Ты всё знаешь.       — Несколько страниц из толстого учебника — не всё. К тому же, это скучно.       — Скучно... А что тебе нравится?       Вопрос прозвучал внезапно и застал врасплох. Конечно, Акира знал, что ему нравится, но так внезапно… Это странно. Он забрал книгу, перевернул пару страниц, открывая раздел с усложнёнными прыжками, и повернул учебник к Кейске. Несколько секунд висело молчание, разбиваемое лишь хриплым кашлем у окна. С любовью смотреть на картинки — это невероятно глупо, но сделать с собой ничего не получалось. Ведь там настоящая военная подготовка.       — Прыжки с задержкой более пяти секунд? Да ну, стрёмно как-то. Я бы не полез.       — А мне интересно. Это ведь куда увлекательнее, чем просто повиснуть бревном.       — У тебя чрезмерная тяга к сомнительным развлечениям. Бревном быть куда лучше. И безопаснее.       Акира пожал плечами. Ну, возможно. Он действительно часто оказывался в странных ситуациях, но ведь в этом есть своя прелесть. Так хочется порой вытворить нечто не укладывающееся в рамки. Такое желание может казаться странным, но навряд ли слишком опасным. В училище довольно сложно вляпаться в серьёзные повреждения, если не считать мелкие стычки и недовольство со стороны. А играть в бревно? Может, кому-то нравится.       — Не вижу ничего сомнительного. Прыжки с задержкой, на лес, на воду, из-за облаков — это всё впечатляет больше, чем наши занятия.       — Не знаю, не хотелось бы лишний раз усложнять жизнь.       Акира вздохнул, со скукой глядя в сторону. Он не считал это усложнением. Скорее дополнительным весельем. Не так часто в стенах училища можно было найти способ выплеснуть эмоции. Да и вообще зачем становиться десантником, если нет желания пробовать все виды боевой подготовки? Кейске сильно отличался от других. В нём было что-то неуместное, другое. Акира готов был спорить на свой обед, что тот станет каким-нибудь бумажным работником, но точно не тем, на кого сейчас пытается походить.       Скучно. Страницы книги не привлекали внимания. Они казались пустыми и безжизненными. Вот бы чай. Или что-то холодное… Акира наклонил голову, наблюдая за резкими движениями Кейске. Тот крутился, постоянно судорожно перескакивал с темы на тему, нашёптывая себе под нос ответы. Скучно. Аккуратно подняться, пока все вокруг заняты своими делами, стащить толстенную книгу и выскочить из библиотеки — план казался идеальным.       Собственно, таким он и был. Никто даже голову не повернул. Все заняты своими проблемами. Акира быстро зашагал по коридору. Его интересовало небольшое кафе на самом краю училищной территории. С тем местом всегда были проблемы. Оно вроде как и относилось к училищу, но не совсем. Поговаривали, что идея открыть его едва ли не в лесу принадлежала любовнице прапорщика. А место здесь хорошее: есть все хотят, особенно лейтенанты, которым еда из столовой надоела, а до города далековато. Ну и простым преподавателям по гражданским предметам. Они тоже порой скучали по возможности нажраться какой-то гадости. Акира любил захаживать в кафе. Особенно перед экзаменами. Время на самообучение — прекрасная возможность страдать фигнёй.       Небольшая комнатушка встретила сладким запахом выпечки. Если честно, многие сомневались, что она здесь реально свежая, но этот аромат сбивал с толку, заставляя мечтать о пончике или булочке. Акира уселся за дальний столик возле окна, положил перед собой книгу. В кафе на удивление никого не было. Это подстегнуло игривое желание глубоко в груди. Ну, почему нет?       — Воздушно-десантная подготовка, часть первая, — с выражением сказал он, поднявшись из-за стола. — Глава первая. Основы прыжка с парашютом.       Акира плюхнулся на стул, устало потёр глаза. Нет, это смешно и грустно. Самая противная и сложная часть. Для него было куда проще запомнить особенности прыжков с обстоятельствами, чем рассчитать скорость падения тела и запомнить строение атмосферы. Если первое ещё хоть кусками в голове завалялось после первой контрольной, то второе вылетело сразу же после удовлетворительной оценки и больше не возвращалось. Зато Кейске был хорош в расчётах. Он прекрасно помнил все формулы, легко находил нужные числа и получал высокие баллы. Но, когда приходило время практики, едва дотягивал до нормального уровня. Обычно ему просто везло. Удачливый, блин.       Акира перевернул с десяток страниц, наконец-то пошли формулы. Воровато оглянувшись, он достал из сумки блокнот, раскрыл его и начал прилежно записывать задание, стараясь игнорировать желание сразу подсмотреть ответ, а не мучиться с расчётами.       — Заказывать что-то будете? — недовольным голосом поинтересовалась хозяйка и продавщица по совместительству.       — Чай… и торт.       А что? Гулять, так гулять. Всё равно в кафе никто не заглянет в такой день. Мало кому приходило в голову проводить время самоподготовки в совершенно непредназначенном для этого месте. Акира наблюдал за тем, как грузная женщина разворачивается, даже слышал её возмущения, но не обращал внимания. Есть задача серьёзнее.       Итак, рассчитать критическую скорость у земли падающего вертикально с большой высоты контейнера. Ну, это легко. Просто поделить и всё. Следующая задача. Какая максимальная и минимальная скорость падения парашютиста десантника, ростом 172, и весом со всем снаряжением 90 кг. Это уже противнее. Надо в таблицу лезть. Акира подпёр голову рукой, вздохнул. Как же не хотелось пролистывать несколько страниц назад. Да и торт принесли. Новый какой-то, красивый, нежно-бирюзового цвета. Внимание ускользнуло от задачи, остановившись на изучении кусочка, одиноко лежавшего в блюдце.       Акира долго рассматривал края, тыкая в них ложкой. Ну, что-то непонятное. Торты ему попадались не так часто, да и стоили дороговато. Он был на полном обеспечении страной, но такие сладости в комплект не входили. А любовница прапорщика быстро поняла, что к чему и смогла сколотить себе неплохое состояние на желании поесть.       Так, задача. На глаза попалась другая, более интересная. Там условие было особенное: прыжок с задержкой. Классная штука, только недоступная пока что. А как хотелось сигануть с большой высоты, вздрогнув в тот момент, когда купол парашюта наполнится воздухом. Звучало до невероятного приятно, аж по спине пробежала дрожь. Если сохранить хорошие результаты, такое может стать реальностью после летних каникул.       Но пока что оставалась только задача. А переворачивать страницы всё ещё лень. Акире казалось, что он сойдёт с ума, если сделает это. Лениво, паршиво, не хочется. Сколько ещё оправданий можно придумать, чтобы не готовиться? Миллион. И каждое будет казаться идеальным. Дверь скрипнула, в кафе кто-то зашёл. Мысль об этом пробежала на краю сознания, но быстро утонула в желании разобраться в задаче.       — Что ты делаешь?       Голос до боли знакомый. Акира почувствовал, как волна напряжения прошлась по позвоночнику и отозвалась ноющей болью где-то в копчике. Блядь… Просто блядь. Поднять голову — это движение стало настолько привычным, словно вросло в его модель поведения. В алых глазах только интерес, ничего больше. Да неужели? В такое сложно поверить.       — Считаю…       Акира с опаской смотрел на погоны. Он слишком хорошо понимал: излишнее внимание со стороны Шики — путь к неприятностям. Эту мелочь успели выучить все. Собственно, никто не рисковал подходить к нему слишком близко без особой надобности. И всё дело в странном появлении, неправильном, нереальном. Нет, по слухам, в документах идеально. Лейтенанта взяли на освободившееся место с неплохой базой за плечами, только вот… Так не бывает. Как только появляется пустая должность, на которую должны перебросить кого-то извне, хоть один человек наведёт справки. К приезду нового командира училище знает о нём всё. Даже те детали, которые не следовало выносить на всеобщее обозрение.       Шики появился не так. Официальное знакомство было действительно первым и слухи к нему не прилагались. Как минимум, этот факт заставил многих держаться от сомнительного старлея подальше, стараясь минимизировать возможность конфликта. Когда не знаешь, кто перед тобой, дёргаешься почти вслепую. Но Акире не повезло: он постоянно пересекался с Шики. Вроде как случайно, однако бесяче до дрожи в коленях.       — Даже простенькую задачу решить не можешь, что ты вообще здесь забыл?       — С тобой не посоветовался, где мне шляться.       — А стоило бы.       Акира недовольно покосился на рукава, прикидывая, как лучше ответить, но слова в голове не появлялись, как и желание продолжать мучить задачу. Торт куда привлекательнее. А десантная подготовка… да фиг с ней. Не убежит. Раньше ведь получалось сдавать почти без проблем, даже хвалили пару раз. Можно рискнуть и забить. Всё же завтра обычные прыжки с парашютом и коротенькая контрольная, ничего сверхъестественного.       — С каких пор люди по форме напоминают каплю? — Шики усмехнулся.       — Что за чушь?       Даже в голове не укладывалось. Он не в себе? У него проблемы с головой? Акира проследил за тонким пальцем, указывающим на расчёты. И что? Проблема сразу же попалась на глаза: вместо единицы написал ноль, коэффициент получился неправильным и подходил только для каплеобразных предметов. Блин. Ну какая же это мучительная и бесполезная хрень! Пришлось старательно закрашивать цифры и писать рядом новые, правильные.       На щеках горел румянец, в груди сворачивалось противное скользкое недовольство, а вместе с ним и стыд. Жутко нервирующий. И как можно такие базовые значения перепутать? Отвратительно. Шики усмехался, но словно не ему. Он смотрел в сторону, крутя в руках длинный карандаш. Кончик медленно покачивался в воздухе, приковывая взгляд. Грифель красивый, насыщенный, отчего-то появилось желание выдрать его из рук, потрогать, пощупать. Акира поспешно опустил голову, пересчитывая задачу. Ну, теперь результат похож на правду. Можно выдохнуть.       — Чего застыл? Такое чувство, что на карандаш слюни пускаешь, — Шики едва слышно выдохнул.       — Делать мне больше нечего.       — А ведь действительно нечего. Хочешь, помогу тебе с пользой потратить время на самоподготовку?       Голос заговорщицкий, тихий, словно завлекает. Ну-ну. Акира даже почувствовал что-то вроде интереса, разгорающегося за стеной злости. Он всегда напрягался, стоило увидеть Шики. Многие так делали, должно быть, сказывались слухи, домыслы и другие вещи, летавшие по училищу из-за неправильного появления.       — И как же? Спустишь с вышки без парашюта?       — Неплохой вариант, но нет. У меня есть идея получше. За мной.       Акира всё же поднялся. Собственно, у него не было выбора. Эта мысль немного утешала, позволяя не замечать со стыдом, что на самом деле ему интересно. Самоподготовка в кафе — не лучший способ остаться без внимания, тем более, без внимания непосредственных командиров. А у Шики была власть, однако всё ещё стоял вопрос: какая? Никто толком ничего не знал.       Его вывели на улицу. В нос сразу же ударил сладкий запах цветов. Близится лето. Тут же нахлынули не самые приятные воспоминания о приюте, да и планы на небольшие каникулы были туманные. Акира не знал, что он будет с собой делать и куда засовывать. Крайне неприятный момент. Возвращаться некуда, оставаться в казарме не хочется. Было бы неплохо обсудить этот вопрос с Кейске, но тот слишком занят заучиванием правил.       Запах цветов кружил голову. Сладкий, немного тёрпкий, в нём было столько оттенков. Только метла отвлекла от мыслей. Она оказалась в руках так внезапно, что Акира даже закашлялся. И что это? Несло старым веником, притом крайне грязным веником. Шики смотрел с издёвкой, махнул в сторону плаца.       — Самоподготавливайся. Уверен, физический труд прочистит тебе мозги, быстрее запоминать будешь.       — Иди в задницу!       — С удовольствием, а ты работай, не отвлекайся. Пока дометёшь, успеешь всё пять раз пересчитать.       Метла в руках тяжёлая и бесполезно длинная. Едва ли не в рост Акиры. Порой даже казалось, что такой пришибить можно. И да, так оно и было. Мести плац совсем не интересно, как и подсчитывать в уме скорость падения десантника. А вот вышка, торчавшая из-за деревьев, интересовала куда больше. Она довольно далеко отсюда, но настолько внушительных размеров, что легко можно разглядеть почти с любой точки училища. И каждый год ей приходилось отыгрывать роль жертвы для молодых лейтенантов, которые вот-вот должны были выпуститься.       Те несколько недель, когда экзамены уже сданы, а до распределения ещё далеко, становились мечтой едва ли не всех. С самой ночи на десантную вышку занимали очереди, чтобы весь день потом валяться и загорать. Чем выше уровень, тем больше усилий нужно приложить, чтобы забить за собой место. Выпускников даже на пожары не гоняли. В это время они просто слонялись по училищу не делая почти ничего. Акире это не нравилось.       Ему вообще не нравилось, что вышка превращается в пляж, а большая часть работы переходит первым курсам. Как же это бесит. И вот сейчас, подметая на одном месте, он с недовольством смотрел на весь этот беспредел. Завтра экзамен, а тут такое глупое и бесполезное задание. Ужасно. Раздражение медленно опускалось по позвоночнику, отдавая лёгким покалыванием в кончики пальцев.       Метла казалась горячей. Ещё бы: жарко. Акира успел сорок раз пожалеть о кафе, в которое так неудачно наведался Шики. Если бы он только не появился так рано, получилось безболезненно сбежать. И торт не остался бы торчать на столе. Жалко, даже попробовать толком не успел. Но увы. Метла и плац, а вместе с ними безумное желание попробовать улизнуть. Акира покачал головой: плохая идея. Остаётся только мести пыль и пытаться вспомнить все нужные коэффициенты. Гадская самоподготовка.       День второй.       Акира с удовольствием стал в строй, оставалось дождаться полёта. Сейчас они поднимутся после финальной проверки обмундирования, выслушают недовольство выпускающего и наконец-то прыгнут. Покалывающее ощущение на кончиках пальцев не давало сосредоточиться. Из головы совсем вылетели наставления Гунджи, которые звучали утром по углам.       Он умудрился спереть бумажку из кармана майора, на которой было до мелочей расписано оценивание прыжка. Не то, чтобы там были страшные откровения, скорее всем известные требования. Но порой лучше лишний раз убедиться. Вот Гунджи и убедился, а вместе с ним и казарма. Одна, вторая… Короче, цепная реакция пошла довольно быстро, разрастаясь как лесной пожар. Интересно, сам майор понял, что его нагло обокрали? Конечно, перед прыжками бумажка вернулась на своё место, но с её содержимым были знакомы все.       Акира с трудом вспоминал, что ему нужно делать. Предвкушение совсем стирало мозги, оставляя только глупую беспочвенную радость. Вроде ещё не в небе, а уже такие эмоции яркие. Пришлось помотать головой, чтобы отогнать их. Проверка парашютов выматывала больше всего. Сначала сам, потом командиры. Вот всем есть дело до того, насколько работоспособно его снаряжение. Раздражает немного, но злиться не было сил. Предпрыжковая тренировка прошла несколько дней назад, однако всё ещё немного ныли мышцы.       Акира прикрыл глаза, вслушиваясь в гул самолёта. Сюда звук проникал немного искажённым, но всё равно хорошо различался. Не особо приятно торчать в дальнем углу: из-за небольшого веса приходилось прыгать в «хвосте» по всем правилам земного притяжения. Логично, что тот, кто тяжелее, упадёт раньше. Технически, хороший десантник может контролировать скорость приземления, но пока что таких штук им не разрешали.       Акира почти не видел в слабом освещении сокурсников. Собственно, как и грузовой люк, из которого их планировали выбросить. Гул нарастал. За ним последовала команда зацепить карабины. Акира с интересом наблюдал, как помощники выпускающих начали подходить ко всем, выполняя приказ. Смотреть за их быстрыми, почти механическими действиями увлекательно. Хотя бы потому, что других вариантов особо не было. Дальше привычный гул. Единственная прелесть самолётов — всё проходит довольно быстро.       «Приготовиться!». Выпускающие попёрлись на рампу, проделывая там какие-то важные штуки. Как Акира ни пытался, не мог запомнить механизм их действий. Собственно, в запоминании нет смысла, ведь пока что ему разрешено только сидеть и ждать. Скрежет открывающегося люка привлёк внимание. Кейске сглотнул, начал дёргать штанину. Осталось две минуты.       По телу разлетался адреналин, а вместе и ним и безумное желание поскорее преодолеть последние секунды ожидания. Наконец-то подали сигнал и все зашевелились. Одна за другой исчезали макушки в люке. Кейске впереди немного нелепо собрал себя в кучу и слабовато оттолкнулся. Акира только вздохнул: он всегда так делал. Зияющая пропасть под ногами, секундная попытка сгруппироваться, прочувствовать каждую часть тела, — и рывок вниз.       Ветер свистит перед носом, земля приближается с невероятной скоростью. Даже отсюда она кажется очень опасной. В голове мелькает мысль о том, каково это — прыгать из-за облаков? Но она пролетает фоном, не акцентируя на себе внимание. Неважно. Важно — считать секунды, необходимые для стабилизации. Нельзя налажать в такой важный момент… Время. Кольцо легко выдёргивается. Выходят стропы и купол. Память, скорее механическая, подсказывает, что надо напрячься, иначе будет не очень приятно. Динамический удар. Купол раскрылся.       Точнее, мозг упорно настаивал на том, что этот удар должен быть. Вот только что. Его необходимо ощутить. Но Акира замечал лишь тонкие отголоски. Эйфория от прыжка настолько затуманивала голову, что такие мелочи невозможно было заметить. У многих это состояние со временем проходило, у Акиры почему-то осталось до сих пор, накатывая безудержной волной каждый раз, как он отталкивался от самолёта. Кейске в первый раз жаловался на резкую остановку падения, которая лупила по телу в момент раскрытия купола, Акира даже спустя год относительно частых тренировок не всегда ощущал в полной мере этот момент. Глаза застилал восторг, только механические движения, отработанные на тренажёрах, давали ему возможность двигаться, пока в голове фейерверк чистого и неразбавленного счастья.       Руки и ноги сводит, голова не варит совершенно. Акира даже не отдавал себе отчёт в том, что творится с его телом. В какой момент он успел сжать ноги и оценить расстояние от себя до Кейске? Да плевать! Счастье плещется в груди, разливаясь по венам, что ещё надо? Кое-как повернувшись лицом по ветру, Акира начал готовиться к приземлению, прикидывая, куда его выбросит. Вроде, особых препятствий нет. Всё спокойно. Но стоило поднять голову, как удовлетворение ускользнуло. Прямо в него норовил попасть Кейске. Что там происходит? Какие-то странные движения. Чужой парашют слишком явно показывал намерение столкнуться. В голове крутился только один вопрос: куда?       — Переднюю правую! — крикнул Акира, быстро оглядываясь.       Кейске ухватился за стропы, но потянул левые. Если бы было время, прозвучали грязные ругательства. Ну как можно такую банальщину перепутать? Пришлось отчаянно дёргать собственные стропы, пытаясь выскользнуть из этой ситуации, голосом давая наставления растерявшемуся Кейске. Он что, сам подумать не может?       Сильный ветер подтолкнул парашют в сторону, относя его дальше от запланированной точки приземления. Акира ещё раз посмотрел на варианты. И они его совсем не устраивали. Из всех возможных мест, куда он мог опуститься, оставалось только дерево, так нагло маячившее перед глазами. Подсчитать скорость сноса по ветру не особо получалось. В большей степени из-за недостаточного опыта. Акира вцепился в стропы, пытаясь всеми силами ускорить падение, чтобы не оказаться на злополучном дереве. Земля стремительно приближалась. Скольжение уже не поможет. Оставались только свободные концы подвесной системы. Все эти кувыркания дали результат: несло уже в другое дерево. Побольше и поветвистее.       Он успел только мысленно выругаться и закрыть лицо, прежде чем листья оказались под ногами. Напряжённые ступни слишком отчётливо почувствовали ветви. Несколько самых удачливых всё же попали по лицу. Горячими шлепками они облепили тело всего на долю секунды, пока то проходило сквозь крону, но успели оставить после себя кучу следов. Акира уже приготовился встретить землю, как его с силой дёрнуло вверх. Купол зацепился и начал гаснуть.       Безвольно болтаться на дереве, конечно, весело, но слезать-то как? Акира даже замыленным взглядом прекрасно видел этот гладкий высокий ствол, по которому ну никак не слезешь. Даже если сильно хотеть и стараться. Что там рассказывали в качестве предупреждения для неудачников, врезавшихся в лес?       Акира распустил запасной парашют, свесил его стропы. Вроде, до земли достают, значит, можно вылезать из этой кучи ремней. Придерживаясь рукой за ствол, он соскользнул на влажную траву. Ноги тут же подкосились, сил совсем не осталось. Даже непонятно, что хуже: когда после приземления не устоял и стал жертвой собственного парашюта, протянувшего несколько метров мордой по земле, или когда виснешь на сомнительном дереве.       Акира прижался к стволу, глубоко вдохнул. Ноги ныли, как-то не особо приятно. Да и листья всюду. Он был уверен: если снять одежду, и под ней окажется всякая гадость. Ладно, несколько минут можно постоять с закрытыми глазами, а потом уже выбираться к остальным. Такой прыжок вообще засчитают?       — Ты там ещё жив? — голос знакомый, с насмешливыми нотками.       Акира открыл глаза. Шики слегка склонился возле него, сложив руки за спину. Вроде обычный жест, а какая наглость. Да ещё и эти насмешливые искорки в глазах. Даже думать противно, что именно он хотел таким образом сказать. Пришлось поспешно смахнуть с себя большую часть листьев, зацепившихся за одежду. Как-то неловко в таком виде возвращаться.       — А ты что здесь делаешь? — без энтузиазма потухшим голосом спросил Акира.       — Помогаю оценивать таких, как ты. Но по факту, бегаю за вами по кустам.       Акира не ответил. Нет, ему хотелось сказать что-то гаденькое и задевающее самолюбие, даже мысль в голове крутилась, но едва он успел открыть рот, как Шики выдернул ему из волос тонкую веточку. На его лице — всего на мгновение — появилась улыбка. Лёгкая, непринуждённая, красивая. Что это было? Акира настолько не ожидал подобной реакции, что не смог подобрать слов.       — Ходить в состоянии? — атмосфера тут же поменялась, снова став холодной и колючей.       — Я в порядке.       Идти к остальным не особо приятно, но приходилось терпеть. Слишком много от него требовалось. Да и оценивание идёт. Как же хреново. Нет, приземление в дерево не такое уж и гадкое. Им давали несколько лекций о том, что делать, если случайно вляпался в препятствие. А вот к целенаправленным прыжкам на лес допускали не всех. Только отдельные специальные подразделения. Вообще усложнённые прыжки пока что были недоступны. А как же хотелось попробовать. Акира опустил голову, задумался. Нет, его желание было не спонтанным. Эйфория от прыжков не туманила голову, заставляя сильнее желать сложностей. Ему хотелось. Хотелось до дрожи. Кажется, тело трясло.       — Можешь считать, что выполнил норму специального подразделения. Относительно хорошо даже.       Шики наклонил голову. Акира покосился на него, рассматривая каждый миллиметр гладкой светлой кожи. Интересно, как этот человек оказался здесь? Почему это произошло? Но ответа, конечно же, не будет. Сколько бы люди не интересовались, им не под силу влезть в прошлое. В конце концов, это сложнее, чем вытащить из кармана майора лист с критериями оценивания.       — Отъебись.       Акира даже не злился. Ему было лень это делать. Но язык всё же чесался. Не ответить не получалось. А бросить какую-то нецензурщину — легко. Поднимался ветер, он ощутимо щипал за пальцы. Прыжковый шлем Акира уже давно снял, сунув его куда подальше. Единственное, что раздражало: необходимость его напяливать. Если бы не эта мелочь, счастью не было предела.       Шики вёл какими-то кругами, но довольно быстро выпихнул на поле. Майор стоял с кучей листов и внимательно следил за приземлением. Даже бинокль приготовил, козёл старый. Заметив Акиру, он грузно повернулся, что-то отметил на листах. Всего несколько чёрточек — и снова оценивающий взгляд.       — Жив? Ноги вижу, руки тоже. Иди к остальным. Шики, запиши этих двоих отдельно, — он указал кончиком ручки в сторону запыхавшихся Гунджи и Киривара. — И этого тоже. Парашют куда дел?       Акира только по недовольному взгляду понял, что к нему обращаются. Он уже думал, что отпустили и теперь не будут трогать. Парашют ему надо. Может, ещё самолёт принести? Злость медленно закипала в груди. Даже казалось, что её бульканье слишком отчётливо слышно всем окружающим. Но открыть рот не дали.       — На дереве, потом снимем, — Шики ответил совершенно спокойно, словно его это не волновало.       — Высоко? Ладно, хрен с ним.       Акира, почувствовав, что он больше никому здесь не интересен, быстро ускользнул. Потрёпанного Кейске увидел издалека. Наверное, опять на ногах не устоял и таскался с парашютом по земле. Его виноватое выражение лица казалось таким странным и неуместным, что злость улетучилась, на её место стало только непонимание. Что? Как? Почему? Пришлось мотнуть головой, с удовольствием ощущая, как волосы подхватывает поднимающийся ветер.       — Прости… — Кейске сказал слишком тихо, едва получилось расслышать.       — Забей.       Ну, в конце концов, Акира ведь мечтал об усложнённых прыжках. Можно представить, что это они и были. Правда его больше интересовали прыжки с задержкой, но это уже мелочи. Потихоньку подтягивались все. Одни казались немного подбитыми, другие выглядели так, словно эйфория ещё не прошла. Акира косился в сторону майора и старлея. Шики — десантник? Раз помогает с проверкой, значит, да. Только никто никогда такого не слышал. Что за ерунда творится в этом училище? Иногда начинало казаться, что все преподаватели здесь странные и не совсем те, кем кажутся.       День третий.       Близились самые противные экзамены, которые заставляли всех хвататься за голову. Если боевую подготовку многие могли сдать, как и предметы, непосредственно связанные с военным делом, то «гражданские» вызывали ужас. Особенно у Акиры, который относился к ним с издёвкой. Для начала напрягали сами преподаватели. И больше всех заслуживал негатива конкретно этот.       Акира поднял голову, всматриваясь в грубые черты. Мужчина за столом казался слишком большим, словно он занимал всю аудиторию. От его взгляда становилось тошно. Кейске выскочил на растерзание одним из первых, успешно сдал иностранный и уплёлся подальше с довольной улыбкой. Первые пять человек прошли относительно безболезненно, теперь пришло время тех, кто ни при каких обстоятельствах готов не был. Акира из всей этой кучи билетов только допрос военнопленного помнил. И то не сам выучил, а через Шики. По спине пробежала дрожь от воспоминаний о том, каким образом это обучение проводилось.       Акира смотрел в билет, билет смотрел в него. Что там про бездну было? Так врут они всё. Если долго смотреть на вопросы по иностранному, то они залезут не то что в душу, но и в… Мотнул головой, пытаясь отвлечься. Так, слова «военный» здесь точно нет. «Допрос» — не видно. Можно подниматься и уходить. Ни одного знакомого слова. Акира ещё раз посмотрел на преподавателя. Тот пялился в журнал с оценками и отчего-то улыбался. Садист, что ли? Нет, не похож.       Тянуть дальше смысла не было, пришлось подняться со своего места и пойти на растерзание. Сидеть на холодном стуле перед этим человеком как-то неловко. Даже закрадываются странные мысли в голову. А взгляд какой. Противный и скользкий. Акира не мог назвать его опасным и жестоким, это было бы оскорблением для людей с таким взглядом. Тут скорее нечто настолько гадкое, что сводило челюсть.       — Итак, удивляйте меня.       Преподаватель раскинул руки в стороны. Выглаженный костюм смотрелся настолько нелепо, что хотелось смеяться. Оплот науки в месте, где на неё чихать хотели, если она не относится непосредственно к военному делу. И если высшую математику Акира ещё мог понять, хотя сдавал всё так же — хуёво, то иностранный никак не вписывался в его обязанности.       — И? Какой вопрос?       Акира протянул билет. Читать ведь его не заставят?       — Нет, ну серьёзно? Ты прочитать не можешь? И откуда вас таких берут? А говорили, что лучшие из лучших. Ну неужели нельзя выучить?       — Когда, простите? В лесу? — Акира отвечал без энтузиазма, ему было настолько плевать, насколько это вообще возможно.       — Почему нет? Идеальное место. Под деревом в тенёчке. Но нет, надо принестись на экзамен и моргать тут.       Акира закатил глаза. Он буквально чувствовал спиной, как все за ним делают то же самое. Гражданские… Что с них взять? Только нахрена таких преподавателей вообще берут в военные училища? Ага, в лесу. Под деревом. Должно быть, в перерывах между ориентированием на местности, стрельбой и попыткой перейти речку вброд? Да, идеальное время для изучения иностранного. Любой согласится. Вот каракатица, всё никак не уймётся, но здесь всем заправляют военные дисциплины, а остальное так, чтобы время не пустовало.       — Если бы не боевая подготовка, попёрли бы тебя отсюда, — закончил свою тираду преподаватель.       «Но вы настолько ничтожны, что не можете повлиять на моё отчисление», — подумал Акира.       — Да, — ответил он.       — Что «да»? Иди отсюда. Через две недели возвращайся, но хотя бы задание будь в состоянии прочитать.       Акира поднялся, он ещё никогда не чувствовал себя настолько довольным. Его мило послали учить язык. И даже разрешили сдать всего лишь прочитав вопрос. Ну и сука он. С другой стороны, это ведь можно будет не ехать на каникулы чёрт знает куда, а остаться в училище. И вся казарма в его распоряжении. Ну, ближайшие тридцать коек точно пустовать будут, а остальные — фиг знает. Акира даже приободрился от таких мыслей. Ему предстоит весьма интересное лето, пусть и с каракатицей в роли главного злодея.       — О, постой-ка, — идущий по коридору майор остановился рядом, поманив к себе рукой. — Акира, если следующую подготовку хорошо сдашь, отправишься в отдельную группу.       — Почему так внезапно?       — По рекомендации.       — А чьей?       Но майор не ответил, только перевернул несколько страниц в своих отчётах и пошёл дальше. Акира застыл на месте. Он и представить не мог, кто его рекомендовал на усложнённые прыжки. И зачем? Но какая разница, когда всё настолько прекрасно складывается? Самое время пойти поесть. Или заняться бесполезной фигнёй. Никто ведь не будет учить иностранный, зачем, когда есть столько интересных занятий?

***

      Акира сел на диван, с сомнением оглядываясь вокруг. Зачем его так внезапно вызвали — непонятно. Ещё и в такое место. Одно дело, когда пересекаться приходится в учебной обстановке, совсем другое, когда просят прийти лично в кабинет. Будто в логово к змею.       В этой комнатушке бывать не приходилось. Небольшая и полутёмная, она вызывала скорее неприятное покалывание на спине. Акира ещё раз осмотрел все предметы поблизости, пытаясь не выдавать нахлынувшего беспокойства. Он впервые видел рабочую обитель Шики. Вообще обычно в таких местах бывать не приходилось. Но у лейтенантов есть свои кабинеты. Часто. Наверное. Плевать.       Мысли путались от нависшей тревоги. Она проскальзывала через плотно сомкнутые губы неровным дыханием, спускалась дрожью по позвоночнику, протискивалась между рёбер. Акира старался даже не шевелиться, чтобы не привлекать лишнего внимания. Что он здесь делает? В какой момент прогулка полная довольства по училищу закончилась вот этим?       — На тебя жалуются, — наконец-то сказал Шики, продолжая без конца переворачивать документы.       Белые листы с ровными столбцами иероглифов перекочёвывали из одной кучи в другую. Их было невероятно много. Столько, что один взгляд на стол вызывал неприятное покалывание на ладонях. Акире совсем не хотелось думать о том, кто успел на него нажаловаться. Он и так неплохо представлял этого человека. Куда больше завораживали листы, с тихим шуршанием соскальзывающие из общих куч. Иногда их толкал ветер, проникающий из приоткрытого окна, они зигзагом падали на печати и ручки. Шики сталкивал их лёгким движением руки и продолжал своё бесполезное перекладывание с места на место.       — Кто? — слова давались с трудом.       — Сам не догадываешься?       — Пф… это слишком ожидаемо.       Шики пожал плечами, выудил из общей кучи помятый листок и положил его прямо на столешницу, так хлопнув ладонью по ней, что Акира аж подскочил. Только дотянуться не получится: слишком далеко. Зачем нужно было садиться именно на диван?       — И почему мне на тебя жалуются? Это никак не относится к моей работе. И уж тем более, я не должен уверять профессора, что ты способен учиться и торчишь здесь не просто так.       — Я откуда знаю?       — Акира, банальная вежливость даёт невероятные результаты.       — Куда уж вежливее…       Шики поднялся, подошёл ближе, глядя едва ли не в душу. Он смотрел так внимательно и долго, что невольно руки становились влажными и липкими от пота. Такие моменты Акире не нравились. Он не понимал, что происходит, и начинал раздражаться. Всего одно движение могло вывести из себя, хотя в других ситуациях такого не наблюдалось.       Шики наклонился чуть ниже, держа руки по швам. В его глазах мелькала странное, даже пугающее выражение. Побороть желание отодвинуться дальше, вжаться в спинку дивана, не получилось. Казалось, ещё минута, и в нём просверлят дыру. Такую большую, с рваными краями. От этого становилось тошно.       — И что же с тобой делать?       Шики говорил словно сам с собой. Его голос звучал приглушённо и терялся в шуме, доносившемся из окна. Акира прикрыл глаза, стараясь не смотреть на него. Да что за фигня? Зачем так зажимать? Раз вызвал на разборки, то пусть разбирается. Но у Шики были свои мысли на этот счёт. Он наклонился ниже, касаясь кончиком носа волос. Всё это выглядело настолько странно и нелепо, что приходилось сдерживаться, чтобы не подняться прямо сейчас.       Тёплое дыхание приятно мазнуло по щеке, и губ коснулись, с силой прикусывая. Так, что аж колени задрожали. Акира широко распахнул глаза. Не то, чтобы он не ожидал, просто это как-то… Ухватили за локоть, вынуждая опереться о спинку, едва не навалиться на неё всем весом. Шики сжал челюсть сильнее, чем требовалось, впиваясь ногтями в нежную кожу.       Дрожь колючими иголками втыкивалась в тело, заставляя с трудом сжимать зубы. Акиру вело куда-то в сторону. Всего одного взгляда из-под ресниц было достаточно, чтобы вздрогнуть и прошипеть что-то нечленораздельное. Целовали грубо, с наглостью сжимая руки, впиваясь ногтями в свежие ранки.       Ощущение чужих пальцев на коже будоражило, вводило в ступор. Акира успевал только бить свободной рукой по кисти, но слишком вяло. Ему не хотелось об этом думать. Прикосновения такие горячие, кожа под ними ощущается слишком отчётливо. Словно там не мышцы, а электрические заряды. Дышать через рот непривычно, но кажется, стоит его закрыть, как лёгкие разорвутся на ошмётки.       Губы Шики будто бы горячие. Шея, едва ли не горела от количества укусов, так обильно сыпавшихся на неё. Акира с трудом собирал осколки здравого смысла, но они улетучивались слишком быстро. Бесполезное занятие, тем более, когда тела касаются поцелуи. Один за другим они сводили с ума, оставляя только зияющую пустоту в голове.       Акира и сам не заметил, как обхватил руками чужие плечи, но не в полной мере понимал, что именно будет делать. То ли отталкивать, то ли притягивать ближе. Застыл в нерешительности, с долей сомнения смотря в алые глаза. В голове плескались два противоположных желания, разобрать которые не получалось. Но Шики такая мелочь мало волновала.       Ещё один поцелуй, сладкий, долгий. Акире челюсть сводило от такого напора. Сердце в груди трепетало, почти так же, как во время прыжков. Похоже. Так же мучительно сладко. Дыхание тихое, едва ощутимое, чужие губы мягкие, настойчивые. Всего одно прикосновение и в груди что-то оборвалось. Словно натянутая струна лопнула. Даже в ушах стоял звон, тихий и приглушённый, но такой яркий.       Акира сжал в руках светлую рубашку, ухватился сильнее за чужой воротник, цепляясь пальцами за него, сминая. По рукам прошлась дрожь, скатываясь куда-то под одежду. Влажные губы приоткрыты, всего один неуверенный взгляд в алые глаза, и с них сорвался тихий вздох. Шики склонился ниже, легонько подул на щеку. Пальцы словно сами собой сжались сильнее. Так хотелось прижать его ближе. Но в голове крутились две противоположные мысли, доводящие это напряжённое, близкое к эйфории состояние до абсурда.       Резкий и болезненный укус за губу вернул мозг на место, а вместе с ним и недоверие. Как до поцелуев вообще дошло? Акира готов был выть от того безумия, в которое ввязался. Шики довольно грубо отцепил его руки от своей одежды, поправил рубашку. Правда, она всё равно до такой степени помята, что из кабинета лучше не выходить.       — Приведи свою голову в порядок и сделай так, чтобы меня не тревожили по пустякам.       — Заставить старую каракатицу укатиться в город? — Акира блефовал, он прекрасно понимал, о чём речь, но всё равно нарывался.       — Как вариант. Только сдай сначала всё, что от тебя хотят.       Херовый вариант, ну да ладно. Куда интереснее было наблюдать за тем, как Шики перекладывает бумаги с места на место. Что там? Неужели список тех, кого на следующий год могут собрать в отдельное подразделение? Акира аж выгнулся, так сильно хотелось рассмотреть. Но всё равно ничего не видно. Вот если сейчас встать, обойти стол и как бы ненароком взглянуть на него…       — Ты всё ещё здесь? Так хорошо знаешь иностранный, что спокойно просиживаешь время на самоподготовку? Может, тебе ещё раз метлу дать?       — Обойдусь.       — Ну-ну, тогда уползай отсюда.       Шики улыбнулся настолько фальшиво, что аж противно стало. И что за наглость? Но мысль об экзамене совсем захватила сознание. Не хотелось больше испытывать судьбу. Акира ещё раз внимательно посмотрел на чужие погоны, отмечая яркий блеск, и собрался выходить из кабинета, как его ухватили за кисть. Больно сжали пальцы, заключая руку в кольцо, склонились к уху и томно, с ноткой сексуальности прошептали:       — Будешь плохо учиться, так быстро отсюда не выйдешь.       Акира вздрогнул от дыхания, так мягко ощущавшегося кожей. Лицо горит. От смущения? От злости? Разобрать не получалось. Блядь, как же странно это слышать. Пришлось поспешно выдернуть руку из цепкой хватки и процедить сквозь зубы:       — Пошёл к чёрту!       Но разве он пойдёт? Нет, как бы Акира не барахтался, его всё равно ухватят за шиворот и утащат в тёмный угол. А всё из-за чёртовой каракатицы. Запихать бы ему все учебники в глотку. Интересно, сможет дышать? Кровожадное настроение тихо накатывало волнами, стирая всё ещё кусающую за пальцы дрожь. Сквозь мысли о мести проскакивала ещё одна, странная и пугающая: а что с ним будут делать, если опять завалить экзамен? Любопытство разгоралось в груди, отчаянно гонимое Акирой. Нет, он абсолютно точно не хотел этого знать… Не хотел ведь. Нет?       Акира помотал головой, пытаясь привести себя в чувство. Полнейшая чушь и провокация. Ничего с ним не сделают. И вообще, в какой момент стало этично зажимать подчинённых по углам? Недовольство? Гнев? Да, именно они. И с каким же трудом приходилось избавляться от робких приятных эмоций, пробивающихся через толщу негатива. Эти поцелуи всё же немного приятные. Почти как прыжки. Даже такие же сладкие. Это крутилось в голове без конца, но Акира пытался отогнать ненужные идеи. Так не может быть. Это всё ложь. Да, ложь. Надо учить билеты, иначе старый болван настучит куда повыше, а руководство явно не будет настолько снисходительным, как Шики.