Никто

Натянув черные короткие перчатки, сильно выделявшиеся на фоне белой меня, я понятия не имела, помогут ли они от силы, что нас отталкивает. Саске так же надел их, но утяжеленные броневой пластиной, думая, что это защитит, если всё-таки удар произойдет. Мы стояли минуты две смотрели друг на друга, не отводя глаз, бесконечно размышляя о том, что дотрагиваться ни в коем случае нельзя. Иначе, нас опять ударом отнесет в разные стороны, а руки будут дрожать и болеть. Только мне могла прийти в голову идея тренировать тайдзюцу с Учиха, который балансирует между добром и злом, идущий по тропе боли и отчаяния. Зная, что мы не можем соприкасаться, он согласился. Идиоты. -Может, стоит сначала попробовать дотронуться? – мой голос всегда был звенящим и тихим, как хрусталь. Вокруг нас не было ни души, даже животные замолкли: ни одно насекомое не цокало, ни одна веточка не шелестела. Солнце палило, как ненормальное, от чего мне становилось дурно и некомфортно. В общем, природа провоцировала нас остановиться, намекая, что тренировка будет неудачной и недолгой. -Зачем? – в отличие от моего, голос Саске был громким и грубым. Он никогда не выделялся особой теплотой или заинтересованностью ко мне. Шиноби мгновенно исчез и переместился мне за спину. – … Когда можно сразу начать, - уже возле уха услышала я и, развернувшись, замахнулась на него кулаком с чакрой, считывая его потоки и стараясь прочитать следующие движения. Это было непросто, шаринган быстрее меня, и моя рука бесцельно рассекает воздух, заставляя приблизиться к Учиха на расстояние ладони. Его красные глаза пронеслись возле моих, и я смотрела на них, в этот раз не боясь иллюзий. -Не уйдешь! – отвела плечо назад и занесла кулак, готовясь после ударить его тело ногой, но снова промах, и голая подошва в песке так же пролетает в сантиметре от его ухмыляющегося лица. Учиха по-хозяйски хватает меня из-за спины, заламывая назад руки, слегка прижимается ко мне всем своим теплым телом, чтобы не задеть кожу, а длинными пальцами держит за горло. Теперь он действительно мог ее сжать, как в прошлый раз в гендзюцу, с такой же силой и хваткой, но делать этого почему-то не стал. Саске был на удивление спокоен, и ему нравилось то, что делают его руки. «Как бы то ни было, неприятно» -Значит, в перчатках можем прикасаться, - прохрипела я, стараясь немного повернуть голову, чтобы увидеть его за спиной. Брюнет продолжил разговаривать со мной, находясь в сантиметрах от моего лица, наклонившись ко мне ближе через плечо. Я не считала себя низкой, но по сравнению с его ростом и широкими плечами казалась младше и совсем мелкой. -Без обуви ты могла сломать себе пальцы. И коснуться меня кожей, - он толкает меня от себя, и я тут же разворачиваюсь, сжимая кулак для атаки, но в мыслях осознаю, что это бесполезно. Нужна тактика. – Чему тебя учили в академии? «Учиха смотрит на меня, как на слабую маленькую девочку! Его это забавляет! Вот скотина» -Меня не учили в академии! – его глаза удивленно уставились, а я вновь летела на его широкую грудь, даже не задумываясь о последствиях своих действий. Атака, снова мимо. Одним взглядом создала водяной клон, нападая с двух сторон - тщетно. Понимание, что нужно переходить на еще более короткую дистанцию, пришло не сразу. Мы слишком отдалились. Приблизившись к нему настолько, что его дыхание обжигало кожу, пыталась попасть хотя бы вскользь, но его гребаные глаза все видят, и не дают мне даже задеть. И тут быстрый и жесткий удар, который появился из ниоткуда, попадает мне прямо в живот. Отлетев на пару метров, я пробурила землю ногами, чувствуя сильную боль по центру корпуса и отдышку. Я злилась на себя, на свое слабое тело, и эти мысли срочно нужно было прекратить. Подчинить себе. Иначе будут последствия. -Ты уже всё? – на тонких губах Учиха растянулась гибкая усмешка, заставляя мою чакру закипеть и выйти из-под контроля. Быстро отвернув от него обеспокоенное лицо, я понимала, что на моих глазах проявился мой чертов геном, и Саске точно не должен его видеть. Веки быстро сомкнулись и зажмурились, а ладонь легла к месту удара на живот. Раздался глубокий вдох, заглушающий боль. – Ты слишком слаба, - стараясь его не слушать, я привела сердцебиение в норму, и утихомирила чакру, сузив потоки. – В тайдзюцу контроль чакры не так полезен, верно? – я улыбнулась ему, снова посмотрев серыми обычными глазами на его ядовитый взгляд, насмехающийся надо мной. Никто уже очень давно не заставлял меня злиться, даже Суйгецу пытался вывести меня из равновесия не раз. А тут какой-то парень выводит меня второй день подряд! Сколько бы раз мы не сражались с Хозуки, ни разу он не смог меня ударить и опередить мою скорость. Оказалось, что с шаринганом мне не справиться. Я недооценивала доудзюцу Учиха. -Да, верно, - кулаки снова сжались, в отличие от рук Саске, полностью расслабленных. – Вернее, в моем случае. -Так ты не училась в академии? – если следить за его чакрой, то можно заметить, что он ничуть не напрягался со мной в бою, и сейчас ни один мускул в теле мужчины не дрогнул, в ожидании нападения девушки. -В моей деревне не было академии, - снова напала на него, оттачивая удар за ударом. На этот раз я почувствовала траекторию его руки еще до самого выпада и увернулась, плавно выгибаясь назад. Оттолкнувшись рукой от его локтя и ногой от плеча, коленом тянулась прямо в его наглую ухмыляющуюся постоянно мордашку, зная, что Учиха перехватит ее, но он почему-то решил врезать мне в ответ. В итоге, почти за секунду «до», понимаю, что мои ноги голые, а его щека в паре сантиметров. Нужно остановиться, но летящий кулак Саске не дает мне сконцентрироваться, и я стараюсь увернуться от удара. Легкое соприкосновение, как дуновение летнего ветерка, и нас волной отбрасывает друг от друга на несколько метров в противоположные стороны. Подняв столбы пыли на сухом прибрежном песке, шиноби приземлился на него пятой точкой. Мое же тело развернуло в воздухе по траектории удара коленом, но я устояла, проехавшись голой подошвой по земле. И если мне еще повезло задеть его ногой, которую сразу обожгло, то лицу Саске я не завидовала. -Проклятье, - он оскалился, сидя на земле с согнутым коленом, и взялся пальцами за свой подбородок, разминая челюсть. -Я не подумала об этом, - на самом деле внутри меня плясали чертята, и мой разум был доволен такой ситуацией. Наконец-то, этот упырь получил по роже, пусть и не совсем честным способом. Если бы не сила, разъединяющая нас, это прикосновение лишь «погладило» бы его гладкую подростковую щеку. – Кажется, это было плохой идеей. -Наоборот, так даже интереснее, - Саске не торопясь встал на ноги и посмотрел на меня с азартом, что раззадорило меня еще больше. – Потребуется больше сил, - на его лице медленно проявлялась ссадина, и я удивилась, что все его зубы на месте. Как всегда Учиха проявлял свою твердолобость, ни капли не думая о том, что эта сила может нас убить. Мы же совсем не знаем о последствиях, и откуда вообще это дерьмо появилось между нами. Внутренности свело от яркой боли, и ладонь в перчатке сама легла на обнаженный холодный живот. Быстро придя в себя, я встала в боевую стойку, не желая сдаваться. «Сегодня я просто обязана засадить этому говнюку!» -Если бы я использовала ниндзюцу, ты бы уже проиграл. -Если бы я использовал гендзюцу, ты бы уже не могла встать. Почти рыча, как животные, мы стояли возле озера и пялились друг на друга, не сказав больше и слова. Злость во мне была тихой, очень далеко в душе, сдерживаемая моим умелым контролем, в отличие от чувств оппонента. Мне нужно напасть снова, но как? С какой стороны это сделать, чтобы его бдительность ослабла? Я пыталась отыскать его слабые стороны, слушая чакру и его ощущения, которые он старательно прятал, подражая мне, но не мог. Его чакра темнела с каждой секундой. Учиха приложил руку к шее, прямо на метку, которую раньше мне приходилось видеть на подопечных Орочимару, слегка поморщившись и скривив губы. Парень старался прятать ее под тканью рубашки, но во время боя ее все равно хорошо видно. Проклятая метка подливала грязи в его и так сломанную психику, заставляя негативные эмоции влиять на него с удвоенной дозой. «Все вокруг манипулируют Саске, даже я» - от этих мыслей становилось грустно и противно. С этого дня я решила быть максимально честной с ним, хотя и до этого не особо врала, разве что не договаривала. Я буквально осязала его чакру, представляя картину, как от черной метки на шее рвется отрицательная энергия, но Учиха старался контролировать ее, пальцами сжимая кожу. Она плохо поддавалась ему, и я видела, к чему приводят такие смертельные игры. Темная чакра полностью захватывает разум, и ты теряешь рассудок и способность здраво мыслить. Теряешь себя. -Я помогу, - сразу после своих слов, впервые использовала Шуншин но Дзюцу, переместившись к ученику-учителю максимально близко и положив ладонь в перчатке к нему на руку. Взгляд черных глаз тут же ухватился за мое лицо. -Отвали, Кира! Я справ…, - он не успел договорить, как метка начала расползаться чёрными волнами по его телу, словно вода, как я это и представляла. С силой я оторвала его прижатую ладонь и положила свою, закрывая глаза и концентрируясь на отпечатке Орочимару и волн ненависти, что он распространяет в теле. Сжимая его потоки со всей силы, я увидела глаза змеиного саннина, появившиеся прям передо мной, отчего меня передернуло, и Учиха это заметил. Теперь Орочимару знал, что я помогаю его подопечному справиться с проклятьем, и понятия не имела, хорошо ли это. «Мне придется объясняться перед ним» - есть один большой минус такого способа контроля чужой чакры, и ответ на вопрос «почему я никогда этого не делала». Он заключается в том, что ты берешь все ощущения и боль на себя, словно отражаешь, и приходится контролировать два тела одновременно, чтобы и себя не покалечить, и человеку помочь. Мои обостренные сенсорные способности не давали мне помогать людям. -Всё, - открыв тяжелые веки и подняв дрожащую ладонь, я увидела метку в первоначальном состоянии, которую мне удалось сдержать. На нём. Не в себе. И для меня это был новый уровень моих способностей, совсем другая планка. Я сдержала печать на чужом теле, не зная ни одной техники в этой стезе! Уставшая улыбка расползлась на моем лице, и Саске удивленно на меня смотрел, задевая дыханием кожу моего плеча и шеи. – У меня получилось. -Я бы и сам справился, - Учиха слегка отпрянул от меня, раздражаясь, и как только я убрала руку с его плеча, тут же начала терять равновесие. Ноги не держали совсем, а вот руки поймали, вот только не мои. - Кира! – мне нравится, когда он произносит мое имя так строго и резко. «…Мне нравится?» -Все нормально, - попыталась встать с его рук, но лишь повисла на мужской твердой шее. – Ладно, хорошо, - я сглотнула, а Саске аккуратно держал меня за талию, не понимая, что делать, и не желая задевать хоть островка моей бледной кожи. – Я перестаралась. Помоги добраться до комнаты. Самое удивительное то, что чакры во мне было достаточно, я бы даже сказала, море. Сил не было. Я не привыкла к такому количеству негатива, отрицательных эмоций, и уж тем более контролировать чакру в чужом теле. Знаю, с моим то запасом чакры, я могла выучиться на медика и лечить людей, но не тут то было. Мои сенсорные способности как зеркало отражали все ощущения напрямую ко мне в мозг. Таким образом, я могла себя убить. Саске легко подхватил меня на руки, стараясь не задевать мою кожу своей (спасибо длинным рукавам рубашки), и одним прыжком оказался на деревянной лоджии второго этажа, растрепав мои волосы от такого порыва. Зайдя в комнату, он поставил меня на пол возле кровати, бережно, словно я рассыплюсь, быстро убрав от меня руки. -Спасибо. Мне нужно пару минут отдыха, - я была холодна, как никогда. Мое тело рухнуло на кровать, прижав пятую точку к постели. Я схватилась за голову, чувствуя, как не могу прогнать из нее навязчивые мысли об ужасе, что начал меня окружать. Мне казалось, что всё идет против меня, и все ненавидят и не признают мое существование. Боль доставала до самого сердца, провоцируя противно стонать, но я не сдавалась. Нельзя давать тьме поглотить меня. Учиха стоял совсем недолго, почти сразу направившись на выход. Может быть, у него и было желание мне помочь, но он никак не мог этого сделать. Когда дверь за ним тихо закрылась, я прислушалась к его шагам, чтобы не оставаться в полнейшей тишине и думать хоть о чем-то в настоящем времени. Но шагов не было, а его тяжелая густая чакра растекалась прямо за дверью комнаты. Учиха не уходил. И так даже было лучше. Я бы вообще хотела, чтобы он остался в комнате. Я медленно встала с кровати, понимая, что лучше всего сейчас будет принять душ или ванну, полежать в прохладной воде и прийти в чувства. Расслабить мышцы, отдохнуть и почувствовать себя в своей тарелке. Стягивая топ, я прошлась взглядом по рукам и животу, но никаких следов от побоев не обнаружила. Обнажив свою круглую грудь солнечному свету, палящему в окно, в такой темной комнате, я глубоко вздохнула. «Ненавижу одежду» -Я забыл ск…, - услышав сзади голос Саске, я без задней мысли обернулась, увидев его напряженное вмиг лицо, застывшее в приоткрытой двери. Парень резко отвел взгляд в сторону, не понимая, как себя дальше вести, сохраняя лицо каменным, но таким растерянным. – Позже, - на этот раз дверь захлопнулась, и чакра в коридоре исчезла. Первый раз в жизни я почувствовала себя странно, словно мне нужно было прикрыться или как-то отреагировать на это. Никогда раньше я не чувствовала смущения, и даже сейчас, но внутри что-то скрутило, указывая на неправильность моей реакции и поведения. Я посмотрела на свою грудь, не понимая, что здесь такого страшного. Мы же шиноби, почти бесполые существа. Иногда я, конечно, ругалась на Суйгецу за его неожиданные появления в моей ванной или комнате, но в основном это было из-за того, что его персона нарушала мое спокойствие и одиночество. Его, в отличие от меня, всегда смущала моя нагота, но Хозуки все равно продолжал это делать. Может быть, он пользовался этим, чтобы поглазеть, но мне было всё равно. В тесной ванной комнате своей спальни, я лишила себя остальной одежды и залезла в душ, подставляя лицо прохладной воде. Мысли сразу встали на свои места; порядок и организованность торжествовали. Учиха исчез из моей головы. Около часа спустя мои ноги спускались по лестнице, а живот предательски урчал, особенно так случалось всегда после холодного душа. На кухне я заварила обычный рамен, и принялась его поглощать, пытаясь осознать, где же Саске, которого не было в доме и даже по периметру. «Испугался голых сисек?» - стоило мне подумать об этом, как чакра Учиха неожиданно ворвалась в меня, блуждая по нервным окончаниям. – «А, нет, вот он» -И где ты был? – искренне удивилась, как быстро он перемещается в пространстве. Прижав к груди колени, я сидела на стуле за столом и поедала лапшу из упаковки-стакана палочками, не спуская взгляда со своего ученика, или учителя, который быстро посмотрел на меня и кинул незаметный (заметный) взгляд на мою спрятанную грудь. -У Орочимару. И я не обязан отчитываться, - брюнет сел на диван ко мне спиной и поедал онигири, видимо, купленный где-то в деревне. Мои кулинарные способности, конечно, не были великолепными, но зато я была душевная, а это намного важнее, я считаю. -Хорошо. Ты хотел мне что-то сказать? – я долго ждала ответа на свой вопрос, потому что упырь молчал, скорее всего, смущаясь. Тишина резала слух, даже звуков поедания пищи не было слышно. -Орочимару вызвал меня, - произнес тот, и я отметила его смешные острые уши, двигающиеся от жующей челюсти. – Дал задание. -Какое? – чутье подсказывало мне то, что эти расспросы его раздражают и выводят, но в то же время Учиха хотел рассказать мне, хоть и скрывал это. Видимо, нам нужно идти вдвоем. – Только тебе, или нам? -Нам, - он еле слышно вздохнул. – Через неделю в Деревне на окраине Скрытого Мороза нужно перехватить шиноби Дождя, - никогда раньше мне не давали таких заданий, и это было первая враждебная миссия, и явно из-за Учиха. Раньше Орочимару поручал мне только обучать его людей, и не больше, а теперь нам нужно кого-то перехватить. Я приложила пальцы к вискам. «Убивать, надеюсь, не нужно, и на этом спасибо» - если Саске не лишает людей жизни, как говорит Хозуки, и как это вижу я, то Орочимару не стал бы давать нашей новой команде миссию с убийством. Перехватить и доставить – звучит не очень сложно, хотя передвигаться придется по трем странам, слава богу, маленьким. – «И главное не придется пересекать воду» Меня тут же затошнило от одних только мыслей нахождения на глубоководном месте; забитый желудок пошатнулся. -Тренировка у нас сегодня не задалась, - протянула я едва слышно и замолчала, зная, что ответа не последует. После моего обнаженного тела Учиха снова замкнулся в себе, и этого было, увы, не избежать. Ну кто же знал, что он так ворвётся в мою спальню? – Отложим тайдзюцу, вернемся к чакре. Завтра я попрошу Орочимару найти выход из ситуации. -Не нужно. Я хочу быстрее закончить обучаться и вернуться к силовым тренировкам, - Саске, не колеблясь, встал и размерными шагами вышел из дома на улицу, как бы зазывая меня идти за ним, но мне было не до этого. Я почувствовала неприятную вязкую обиду внутри, будто меня вышвырнули оттуда, куда я с трудом добиралась. Но ничего, прошло всего пару дней, и у нас впереди еще много времени. «Кстати, надо хотя бы уточнить, сколько» Вечер наступил внезапно, заволакивая небо в черное покрывало с кучей мелких созвездий. Чем больше солнце скрывалось за горизонтом, тем лучше мне становилось. Я много раз пыталась перейти на ночной режим жизни, но у меня не получалось совмещать тренировки, миссии и Хозуки, который наоборот появлялся только днем, развеивая мою скуку. Саске сидел рядом со мной слева, погруженный глубоко в себя, по моему напутствию старающийся ни о чем не думать. Я так же погружалась в него, но на этот раз, боясь задеть что-нибудь лишнее, чтобы снова не окунуться в его чувства. Страх должен отступить от меня, или я настолько слабая? Достав из сумки перчатку, надела ее себе на ладонь, волнуясь от того, что снова прикоснусь к нему, пусть и через защиту. Когда сталкиваешься с одной и той же ошибкой, получаешь удары от одного прикосновения, начинаешь остерегаться этого. Словно кто-то наверху не хочет, чтобы я прикасалась к парню. И тут мне пришла в голову мысль. Суйгецу любил нарушать границы моего личного пространства, но никогда ко мне не прикасался, даже в бою. А что, если я вообще не могу дотрагиваться до людей противоположного пола? Я встречала девушку, которой накладывала повязку с травами на рану; помогала бабушкам с их старческими болячками, но никогда не прикасалась к мужчинам, не осознанно избегая этого. В эту же секунду в лесу раздалось карканье ворона. «Что? Ворон? Их же тут никогда не было» - мой взгляд устремился в гущу леса, и я стала прислушиваться к чакре поблизости, но ничего не почувствовала. Мои сенсоры так глубоко были в Саске, что я даже не подумала о том, что нужно изредка поглядывать за периметром. Работа на Орочимару требовала осторожности, тем более на меня уже нападали. Саске сидел бездвижно, даже не шелохнувшись от звуков ворона, будто слышит их постоянно, в отличие от меня, с настороженным взглядом осматривающей все вокруг. Кроме пыхтения ночной неясыти мне редко удавалось уловить что-то, что выделялось бы на фоне других птиц. Я никогда не слышала воронов в этих краях, и по примете считается, что это предзнаменование несчастья. По телу волной пробежались мурашки, и я положила ладонь на плечо Учиха.