Трио

Лань Ван Цзи возвращался со звоном колокола в цзинши после патрулирования Облачных Глубин, когда услышал невыразимо горестный стон. Сжав пальцами рукоять Би Ченя, заклинатель направился к густым зарослям орешника возле стены ордена. Стоило ему подойти на пять шагов ближе к кустам, как из сочной зеленой листвы показалась черная макушка. — Моя голова… — простонал человек, выпутываясь из цепких объятий веток. Этот голос Лань Чжань узнал бы и будучи в бессознательном состоянии. Человек выполз из кустов на четвереньках и остановился прямо перед белоснежными сапогами Лань Ван Цзи, и поднял взгляд глубоких серых омутов на мужчину. Старейшина И Лин удивленно заморгал, еще раз посмотрел на сапоги и вверх на знакомое лицо. — Привет, — брякнул он первое, что пришло в голову. Заклинатель нахмурился. Быстрая диагностика могла сказать точно: это был не его Вэй Ин, его энергия черными потоками завихрилась глубоко внутри, поврежденные меридианы высохли совсем. В теле Мо Сюань Юя, в котором возродился Вэй Ин, все каналы были целы и чисты, даже существовал шанс образования золотого ядра — то, о чем Вэй Ин долгое время не мог помыслить. Быстро схватив Старейшину за предплечье, Ван Цзи рывком поднял его на руки и тайными тропами добрался до своих покоев. Его Вэй Ин крепко спал, закутавшись в два одеяла, одно обняв на манер человеческого тела и просунув между ног. Старейшина И Лин, от которого исходил пряный запах спиртного, опустился на пол. До утопленного во хмелю мозга не доходила вся ситуации с подробностями, потому он просто смотрел на черноволосого парня, развалившегося на большой кровати Лань Ван Цзи. — Ты, — обратился к нему Лань Чжань, — Оставайся здесь. И покинул цзинши. Что-то ему подсказывало, что подобное повторится за сегодня еще не раз. И верно, стоило ему выйти за ворота ордена, как к нему подбежал Сы Чжуй. — Хань Гуан Цзюнь, в пруду с лотосами плескался подозрительно похожий на вашего мужа юноша. Так же он утверждал, что является Вэй У Сянем из ордена Юнь Мэн Цзян, — поклонившись, сообщил его воспитанник. — Где он сейчас? — спросил Ван Цзи. Ему ой как не нравилась сложившаяся ситуация. Три Вэй Ина из разных временных промежутков в Облачных Глубинах. — Два адепта из приглашенных учеников отвели юного заклинателя в ваши покои, — отрапортовал Сы Чжуй. — Мгм, — удовлетворенно кивнул Ван Цзи.

***

Вэй Ин завертелся на кровати, потянулся и сладко зевнул. Солнце лениво проникло теплыми лучами в окна — шесть утра. Удивительно, но он не прочь был встать пораньше сегодня. А потом вздрогнул. Темная и тяжелая энергия наполнила помещение, и два взгляда прожигали его ровную спину. Обернувшись, Вэй Ин увидел двух заклинателей — Старейшину И Лин и подростка У Сяня. У Сянь нахмурился, скрестил руки на груди и смотрел неодобрительно на парня, так похожего на него самого, нежащегося в кровати. Старейшина же, приведя мысли в порядок, тоже прожигал его взглядом. — Сработало! — радостно воскликнул Вэй Ин в теле Мо Сюань Юя. Встал с кровати, деловито накинул на плечи белое ханьфу, что носил последние два года вместо угольно-черных одежд, и осмотрел близко два своих воплощения. — Что за чертовщина здесь творится?! Ты еще кто такой? — отмахнулся с рыком подросток, когда его схватили за подбородок и начали осматривать с разных сторон. — Мне тоже любопытно, — рыкнул Старейшина. — Ой-ой, какие грозные мои версии, вы только посмотрите, — пролепетал Вэй Ин. В этот момент распахнулись двери покоев, и зашел Лань Ван Цзи. Его взгляд прошелся по всем троим и остановился на муже. Белые одежды его невероятно стройнили и молодили, хотя в новом теле он был и так моложе Лань Чжаня. — Лань Чжань! — улыбнулся Вэй Ин, повис на шее мужа тряпочкой и потянулся за утренним поцелуем. Две пары глаз смотрели на них с изумлением. Ван Цзи, чьи мочки ушей заалели, наклонился к лицу супруга и оставил на губах легкий, будто прикосновение крыльев стрекозы, поцелуй. Вэй Ин радостно улыбнулся и хихикнул. — Лань Чжань, Лань Чжань, ну чего и кого ты стесняешься, это всего лишь версии меня в разные промежутки времени, — тараторил Вэй Ин, покрывая поцелуями белоснежную кожу щек супруга. Ему это нравилось. Вэй Ину вообще нравилось касаться чуть прохладной, гладкой кожи Второго Нефрита. — Версии тебя? — хмыкнул Старейшина, поднимаясь на ноги, — Тогда потрудись объяснить, что здесь происходит. Господин Вэй. Вэй Ин улыбнулся краешком губ, сдерживая совсем лисью ухмылку, и посмотрел на юного себя. — Лань Ван Цзи, ты же помнишь, что хотел сделать с маленьким мной в своих снах? Я решил, что стоит подарить тебе хоть каплю от упущенных мгновений в благодарность за все, что ты делаешь для меня, — Вэй Ин положил голову на широкое плечо и с особой нежностью потерся холодным носом о шею. — И для этого ты переместил их сюда? — бровь Ван Цзи чуть дрогнула, выдавая легкое удивление заклинателя. — Мгм, вчера вечером было полнолуние, а в это время темная энергия особенно сильна. Я решил использовать два раза ритуал перемещения, — Вэй Ин отпустил мужа и посмотрел вновь на визитеров. Честно, он не ожидал, что забытый ритуал на крови сработает и хоть что-нибудь получится. Получилось, даже лучше, чем он ожидал. — Ха, значит, мы в будущем? — поинтересовался подросток—У Сянь. Старейшина посмотрел оценивающе на парня, возомнившего себя им. Он тоже читал в той пещере о ритуалах перемещения людей из прошлого. Эффект усиливался, только если человек призывал самого себя из прошлого и использовал свою кровь. Если же заклинатель обращался в прошлое к другому человеку, желая увидеть и почувствовать его, то перемещенный оставался с ним не более пятнадцати минут. — Хорошо, если ты — это я, докажи, — сказал просто Старейшина. Не мешкая, Вэй Ин сказал вот что: — Ты чувствуешь свою вину за убийство родителей А-Лина, а еще боишься потерять контроль. И только из упрямства отказывался возвращаться в Гу Су с Лань Чжанем, чтобы всем и себе доказать, что утрата контроля над темной силой с твоей стороны невозможна. И ты очень скучаешь по тем временам, когда вместе с Цзян Чэном мог собирать лотосы в прудах и озерах Пристани Лотоса и ловить фазанов. Мужчина помнил, как вина и боль от потери крупиц семьи терзали его в те времена, прошлые раны до сих пор не заросли и изредка кровоточили, выливаясь в тяжелые и удушающие кошмары. Рука Лань Ван Цзи на поясе аккуратно сжалась, и он прижал супруга к себе. Вэй Ин улыбнулся. Нахмурившись, Старейшина И Лин кивнул. — А вот ты, — пропел сладко Вэй Ин, и в мгновение ока оказался позади подростка, — Такой хорошенький. Лань Чжань, право слово, почему ты не завалил меня еще тогда при обучении в Гу Су? — Вэй Ин, — вздохнул мужчина и потянул руку, чтобы схватить супруга за рукав и оттащить от стремительно краснеющего подростка. Тот увернулся и потянул пояс одеяний подростка, который тут же упал к ногам и колокольчик на нем жалобно звякнул о деревянные доски. — Ты что творишь? — закричали синхронно У Сянь и Старейшина. — А что не так? Мы же мужчины, чего стесняться? — ласково пролепетал Вэй Ин, невинно хлопая глазками. У Сянь вцепился в отвороты ханьфу, стараясь скрыть свое тело. Зачем эта версия его «Я» лезет к нему? Не успев подумать над этим вопросом, как он оказался в теплых руках, оторванный от пола. Затем Вэй Ин уложил юного себя на сбившиеся с ночи простыни. Черный с белым и фиолетовым ярко перекликался, и в этом гармонии цвета У Сянь, стыдливо прикрывающий свое тело, был вишенкой на торте возбуждающего сверх меры зрелища. Лань Чжань присел рядом с мужем и укоризненно посмотрел на него. — Хань Гуан Цзюнь, мы ведь не сделаем ему ничего плохого. После того, как я верну их в прошлое, все видимое ими покажется размытым и неясным сном, — сказал Вэй Ин. Потянувшись к одеждам, Вэй Ин сорвал их, вытряхнул из ткани юношу, игнорируя сопротивление и попытки пнуть в живот. Его пальцы сомкнулись на тонких запястьях, завели руки над головой, а лобной лентой Лань Чжаня, одолженной «на минутку», заклинатель связал руки и привязал к изголовью кровати. У Сянь вырывался и бился в руках как припадочный, пинался ногами и замер, когда нижние одежды спали, открывая вид на белоснежную кожу груди и боков. Лань Чжань, чтобы усмирить мечущегося подростка, ласково и невесомо огладил бока, потянул за шнурки штанов, а Вэй Ин стянул их и кинул в сторону. Старейшина, поражаясь увиденному, замер посреди комнаты, а после кинулся на Вэй Ина, стараясь оттащить его от невинного себя. У Сянь, расхристанный и пылающий румянцем, благодарно всхлипнул и отвел взгляд слезящихся глаз. Старейшина прижал противника к полу всем весом, не давая ему двинуться. Ярость и обида за себя-подростка давила на плечи, он не мог вынести того, что делали с невинным почти-ребенком. — Хэй, только не говори, что тебе все это не понравилось, — ухмыляется Вэй Ин и слизывает языком маленькую капельку крови с губ. Его противник успел нанести удар по лицу и в солнечное сплетение. Жесткое колено упирается в пах, надавливает, по спине Старейшины пробегает табун мурашек и горячая плоть дергается под слоями ткани. Он отскакивает от Вэй Ина, как от огня, тяжело дышит и неосознанно прикрывает рукой пах. Вэй Ин действительно по дьявольски щурится, распахивает одежды на груди и ластиться к ожогу под ключицей губами. Откровенные прикосновения жгут сильнее тавра, Старейшина отталкивает от себя мужчину и отползает назад. Пока Лань Чжань держит и успокаивающе смотрит на подростка, Вэй Ин сдирает одежду уже с себя двадцатилетнего. Касается пальцами нежных бугорочков на груди, не понаслышке зная, какие они чувствительные, и удовлетворенно мурчит, замечая дрожь тела под ним. Старейшина бьет не абы куда, он целится в жизненно важные центры, но Вэй Ин то себя знает, и легко уклоняется от каждого удара, пока не нависает над распластанным парнем. Четыре лепестка губ соединяются в порывистом поцелуе — Вэй Ин сам от себя не ожидал такого хода, но лишь довольно стонет в приоткрытые губы, когда чувствует скользнувший по губам «чужой» язык. Вэй Ин скользит языком по алым от укусов лепесткам, раскрывает, забирается языком в горячий рот. Язык с языком сталкивается в страстном танце. Стоит отстраниться, чтобы глотнуть свежего воздуха, между губ мелькает на секунду полупрозрачная ниточка слюны. Ухмыльнувшись, он осматривает свое творение искусства: чуть покрасневшие от прохладного воздуха горошины сосков, покрывшаяся румянцем шея, соблазнительно приоткрытый живот и алые от поцелуя губ. — Ну что, скажешь, что не нравится? — ухмыляется Вэй Ин. Старейшина И Лин стыдливо отводит взгляд и в этом порыве сквозит неопытность юности и та потерянная нежность, очарование молодых годов. Заклинатель сглатывает и про себя думает, что понимает Лань Чжаня на все сто процентов. Такого порочного и невинного одновременно хотелось запятнать еще больше, лишить всей праведности, растоптать стыд и смущение. Он помогает парню подняться с пола, раздевает под пристальным взглядом Лань Чжаня, оглаживает грудь и крепкие мышцы живота, стоя за спиной. Старейшина прикрывает лицо руками, кусает губы и совсем неподобающе своему статусу и репутации, краснеет. Точно так же на кровати закрывается от развратного представления подросток. Вэй Ину доставляет особое наслаждение горящий похотью взгляд мужа, толика ревности в глубине светлых глаз, и как Лань Чжань сдерживается от порыва повалить их обоих на пол — сжимает руками ткань «траурных» одежд на коленях до побелевших костяшек. Нижние штаны аккуратно соскальзывают со стройных бедер, открывая пышущее возбуждением напряженное естество. Старейшина не позволяет себе застонать, но его ноги подкашивается, когда он смотрит в глаза Лань Ван Цзи. Неужели он вовсе не противен этому человеку? Отстранившись от дрожащей от возбуждения версии себя, Вэй Ин отходит на пару шагов назад, а потом тоже сбрасывает накинутое на плечи ханьфу. — Лань Чжань, я хочу чтобы ты взял меня прямо сейчас, — шепчет Вэй Ин и облизывается хищно. Второго Нефрита просить дважды не надо. Белое с голубым ханьфу аккуратной стопкой ложится на пол у кровати вместе с нижними одеждами. Взгляды всех трех пар глаз направлены на большой и горячий корень Ян, чуть изогнутый вверх и с пурпурно-красной головкой. Двое сглатывают от страха перед размерами, а один довольно ухмыляется: «и все это принадлежит мне!». Мужчина скользнул на колени супруга и обвил его талию ногами. Медлить нельзя было. Вэй Ин направляет горячую плоть одной рукой в разработанную дырочку анала и медленно насаживается до самого основания. За годы совместной жизни тело приспособилось к размерам и особенностям Лань Чжаня, природная смазка текла по бедрам, увлажняя внутренние стеночки. И, тихо застонав от переполняющего ощущения наполненности, Вэй Ин начал двигаться. Сначала медленно, дразня тяжело дышащего мужа, а потом сорвался сам на рваный и непостоянный темп, стоило головке задеть чувствительное местечко внутри. Когда Лань Чжань вскинул бедра навстречу, вбиваясь в дырочку, Вэй Ин еле соскочил с члена. Горячая плоть покрылась его блестящей смазкой. Облизнувшись, Вэй Ин посмотрел на застывшего рядом с ними подростка. Быстро раздвинув его ноги, он приставил два смоченных пальца слюной. Еще минута промедления и Лань Чжань сорвется, но только не на том, на ком нужно было. У Сянь протяжно стонет от жжения и дергается. Флакончик с маслом оказывается в руках Вэй Ина, слишком много выливается внутрь по каплям, и тогда Вэй Ин отступает. Он обнимает мужа сзади, кладет его руки на хрупкие и тонкие бедра, направляет своей рукой член в невинную хризантему. Лань Чжань не сдерживается, не теперь. Тугие мышцы облепляют член, и единственное о чем он хочет думать — под ним юный Вэй У Сянь, сдавленно всхлипывающий, плачущий от муки и боли, вырывающийся из мощного захвата. Глаза наливаются красным, а толчки становятся грубее, сильнее, между бедер мелькают красные полупрозрачные нити. Оставив эти двоих наедине, Вэй Ин садится рядом с рухнувшим на колени Старейшиной. Притягивает к себе, целует снова и обхватывает пальцами затвердевшую плоть. — С ним все будет хорошо, как только он привыкнет и наконец додумается расслабиться, — улыбается и глядит исподлобья Вэй Ин. С движением его руки по чувствительной головке, с «чужих» уст срывается стон, немедленно подхватываемый его губами. Оказывается, самого себя тоже приятно целовать. Он садится к Старейшине на колени, обнимает его как Лань Чжаня до этого, глубоко целует, и насаживается на член. Конечно, он уступает по размерам, потому легко проникает в нутро. Старейшина сжимает пальцами округлые бедра, не знает, что делать, и лишь жмется-жмется-жмется к старшей версии себя. У Сянь на заднем фоне прерывисто вскрикивает от боли и умоляет Хань Гуан Цзюня остановиться. А Вэй Ин стонет от удовольствия, насаживаясь на чужую плоть. Он так привык к естеству мужа, что и помыслить не мог о чужом ложе или ночи с другим мужчиной. Теперь же вполне понимал тех самых блудниц с улицы Красных фонарей — насаживаться на чужой член было не в пример приятнее, спину пробивало током, и пальцы на ногах поджимались с каждым новым движением. Толчки парня были неравномерными, дыхание сбивалось, и Вэй Ин взял все в свои руки. Опрокинул на спину Старейшину, уперся руками в пресс. Стремительно двигая бедрами, Вэй Ин мечтал о более глубоком проникновении. Он и не заметил, как сзади к нему подошли и обняли. Горячая плоть коснулась растянутых стенок ануса, проникая внутрь. Задохнувшись от боли, Вэй Ин дернулся из крепкого захвата. Он совсем не заметил, как подросток под Лань Ван Цзи вскрикнул в предоргазменной агонии и упал на простыни, оставив любовника с каменным стояком. Сейчас Лань Чжаню требовалась разрядка, потому он решил проникнуть в тело мужа вместе с другим членом. Вэй Ин старался расслабиться и дышать в такт медленным толчкам, проникающего в него второго члена. Внутри все распирало, и внизу живота появилась выпуклость, стоило Лань Ван Цзи полностью войти. Мужчина задыхался, находясь между двух огней. Старейшина же, смекнув, что может отыграться за смущение, резко толкнулся в жаркую глубину и с удовлетворением услышал звонкий крик. Толчки ускорились. Старейшина и Лань Чжань двигались асинхронно, что доставляло больше боли и жжения. Вместе они начали покрывать грудь, плечи, шею и спину Вэй Ина яркими красными метками и саднящими укусами. — Прекрати…те! — задыхаясь от полноты ощущений, прохрипел Вэй Ин. — Х-хватит…ааах…х-хв-хваат…тит… — стонал он в такт ускоряющимся толчкам. Казалось, что его внутренности от резких и быстрых проникновений смешаются в кашу, а сам он умрет прямо здесь и сейчас. Откинувшись назад, Ван Цзи подхватил бедра руками, разводя их совершенно бесстыдным образом в стороны. И Старейшина и Вэй Ин могли видеть, как два члена трутся друг о друга в узкой дырочке. Всхлипнув, Вэй Ин кончил от сего зрелища на живот парня под собой. Лань Чжань с рыком вышел из Вэй Ина, заставил подняться Старейшину, и засадил ему без лишней подготовки, вгоняя сразу по самое основание. Парень задергался в крепких руках, удерживающих на весу в вертикальном положении, от боли. Кровь потекла по бедрам, смешиваясь со спермой другого Вэй Ина. Слезы брызнули из глаз, а изо рта вырвались хрипы. Через пару десятков толчков нутро обожгло спермой, которая могла сравниться температурой с лавой. Лань Чжань аккуратно опустил вздрагивающего от пережитого парня на кровать, рядом положил своего мужа. Его большая кровать могла вместить в себя точно больше четырех Вэй У Сяней. Облачившись в клановые одежды, он принес кувшин с вином и таз с водой, несколько склянок с заживляющей мазью. Ему предстояло хорошенько позаботиться не только сейчас, но и следующие несколько часов, о трех воплощениях его любви. Лань Чжань сел на край большой кровати и одной рукой ласково провел по спине своего мужа. Вэй Ин потянулся и зашипел. Между ногами горело и саднило, если не нанести заживляющее масло, то он не сможет сидеть ровно, не говоря уже о том, чтобы исполнять супружеский долг. - Хань Гуан Цзюнь, до чего же ты ненасытен и ревнив, - произнес Вэй Ин, перекатываясь на живот. Белые простыни стерли немного следы страсти с мышц живота, но кожу немного стягивало из-за подсохшей спермы. Хотелось поскорее помыться. У Сянь – подросток грязно выругался и попытался встать, но тут же рухнул с тихим стоном. Он пострадал от несдержанности Лань Ван Цзи гораздо сильнее своих старших копий. Старейшина напротив подростка заворочался, перевернулся на спину, скрывая все еще налитую огнем плоть – ему-то кончить не дали, и зевнул. Вэй Ин помнил, как в этом возрасте он мог сражаться даже с выпущенными наружу внутренностями, а порванные стенки наверняка доставляют не так много дискомфорта. - Лань Чжань, - протянул Вэй Ин и улыбнулся, - Позаботься первым о малютке У Сяне, наверняка ему из нас троих хуже всего. Прояви свою ласку и любовь ко мне на деле, поступком. Лань Ван Цзи кивнул словам мужа и перевернул подростка на спину. Развязав свою лобную ленту, он аккуратно коснулся губами каждого красного натертого следа на тонких запястьях подростка. Смоченным в теплой воде лоскутом ткани он провел по лицу, смывая пот и слезы с покрасневших щек, вытер по кругу грудь и живот, стирая белесые капли. Когда мужчина дошел до омовения между ногами, подросток слабо запротестовал и закрыл лицо руками. - Маленький, расслабься, все будет хорошо, - прошептал ему на ухо Вэй Ин. Поборов неприятные ощущения, он лег поближе и погладил маленького себя по голове. - Прекратите…я…я не хочу… - зашептал подросток, стараясь свести ноги вместе, но руками Лань Ван Цзи держал их широко разведенными. Вэй Ин взял юношу за подбородок и аккуратно поцеловал. - Поверь, он может быть нежным и заботливым, но только не когда ему разум застилает возбуждение, - ухмыльнулся мужчина, - Позволь ему позаботиться о тебе. У Сянь с сомнением посмотрел на прохладное лицо Лань Чжаня, но тот улыбнулся уголком губ. Подросток застыл с широко открытым ртом – в своей жизни он еще ни разу не видел, как этот человек улыбается! Пока юный Вэй У Сянь пытался сложить в голове Лань Чжаня и его умение улыбаться, Ван Цзи осторожно вытер кровь и сперму с раскрытых бедер. Нахмурившись, он коснулся пальцами растянутого и опухшего входа. Масло, принесенное им для заживления ран, пришлось как нельзя кстати. Нанеся немного на пальцы, он ввел сначала один внутрь содрогнувшегося подростка, потом второй. Аккуратно двигая ими, Лань Чжань старался как можно глубже достать и обработать поврежденные пульсирующие от неподобающего обращения стеночки. Вэй Ин заметил, как мышцы живота подростка напряглись и щеки залились румянцем. - Пожалуйста, не надо, - прошептал У Сянь, хватая Лань Ван Цзи за руку. - Надо, - ответил заклинатель и глубже толкнулся пальцами, вгоняя их до самых костяшек. Подросток тоненько вскрикнул и закрыл себе рот обеими руками. Спину выгнуло, а член заинтересованно пошевелился, наливаясь кровью. Лань Чжань ненамеренно задел чувствительно местечко, и простое прикосновение породило такую реакцию. - Лань Чжань, сделай так еще раз, - прошептал Вэй Ин и обнял за талию подростка. Лань Чжань, привыкший исполнять любую прихоть мужа, вынул немного пальцы и вновь резким толчком загнал их в тело протяжно застонавшего подростка. Юноша глотал воздух ртом, словно выброшенная на песчаный берег рыба. Внутренности еще болели от недавнего натиска, но эта боль смешивалась с теплыми волнами возбуждения и наслаждения, скапливаясь внизу живота в горячий ком неудовлетворенности. Подобрав флакончик с маслом, Вэй Ин смазал припухший от вторжения сразу двух членов анус, и теперь наблюдал за тем, как его муж стремительно и жестоко ласкал пальцами изнутри меньшую копию себя из прошлого. В груди даже немного сжалось от этого зрелища и разгорелось неприятным, холодным огнем. «Да ну, глупости это - ревновать к самому себе» - хмыкнул мысленно Вэй Ин и обратил внимания на Старейшину И Лин. Парень старательно отводил глаза от стонущего подростка, краснел и кусал губы. А еще слишком уж тщательно пытался укрыться слоями ткани, чтобы никто ничего не заметил… Шаловливая энергия потекла по венам, распаляя Вэй Ина. Скользнув за спиной мужа, он прилег рядом со Старейшиной и оставил легкий поцелуй в волосах. Забравшись рукой под одеяло, он сжал пальцами то самое место. Его слух уловил едва слышимый стон. - Ах, какой же ты грязный извращенец, - пропел Вэй Ин ему на ухо, недобро скалясь, - Возбудился от того, как ласкают маленького тебя? Представил себя на месте под моим мужем? - Отвали! – рыкнул парень и оттолкнул наглые руки. - Ха, разбежался, - ухмыльнулся Вэй Ин и потянул Старейшину на себя, - Лань Чжань, слезай с У Сяня. Подросток лежал на боку, когда к нему прижался положенный рядом Старейшина. Вэй Ин довольно хмыкнул и потянулся к мужу за объятиями. Голый, он прижался к прохладной ткани одежд, зарылся носом в прохладную шею. Старейшина И Лин прижался бедрами к ягодицам подростка, сжав губы. Плоть просила разрядки, но не насиловать же и без того раненного маленького себя? Решение столь деликатной проблемы само пришло в голову. - Сожми крепче бедра,- шепнул он на краснеющее маленькое ушко и сжал зубами прохладную мочку. Членом он проник между бедер, ощущая дрожь тела. Он крепко обнял У Сяня за талию, ласково поцеловал в плечо и начал двигаться. Скосив глаза вниз, подросток увидел, как появляется и скрывается налитая красная головка между его ног. Его собственный член после стимуляции Хань Гуан Цзюнем нежных стеночек стоял колом. Заметив плачевное состояние младшего, Старейшина повернул немного его голову к себе и поцеловал, забираясь языком между чуть сухих и теплых губ. Он не умел целоваться, но очень хотел. Опустив руку, он начал ритмично ласкать чужую плоть. У Сянь, доведенный всего лишь несколькими поглаживаниями до грани, кончил с громким стоном и обмяк в объятьях. Старейшина ускорился, послышались разнузданные и пошлые шлепки кожи о кожу, а после и сам излился на ягодицы подростка. До этого супруги, наблюдавшие за откровенными и пошлыми ласками двух Вэй Инов, слились в нежном поцелуе. - Я надеюсь, что смог удовлетворить твое желание, Хань Гуан Цзюнь, - прошептал в губы супруга Вэй Ин, - И вот, мы уже пять лет вместе. С годовщиной тебя. - И тебя, - ответил Лань Чжань и прижал к себе мужа.