Академия сверхъестественных существ

Я вернулась к завалу, бросив прощальный взгляд на него. В глубине души еще теплилась надежда на то, что за эти секунды, пока меня не было, все изменилось к лучшему. Удача или высшие силы, не знаю, как называть тех, кто иногда протягивает тебе руку помощи, пусть и невидимую, сжалятся надо мной и побалуют своим благородством. Но нет, тайный лаз не открылся, да и руины не обвалились на первый этаж, тем самым упростив мне путь туда, соорудив покатую горку. Ничего, все такая же глухая стена. - Гадство, - в сердцах выругалась я, понимая, что единственный выход для меня - это идти вперед. Туда, где живет тьма, где рождаются пугающие кошмары, будоражащие твое воображение. И как бы тяжело не было, но я должна перебороть себя, справиться со страхами, чтобы суметь спастись. В этом мире ничего не дается просто так. Даже чтобы заслужить конфету, придется изрядно попотеть. Вот и сейчас приз в виде жизни маячил передо мной, вопрос лишь в том, смогу ли я до него дотянуться? Перехватив телефон поудобнее, я шла по коридору, осторожно ступая по обломкам. Перед взором предстала картина разрушений, поразившая мое сердце. Никогда не думала, что когда-нибудь окажусь в подобной ситуации. Я невольно сравнивала то, как выглядели аудитории до взрыва и то, что было сейчас. Как же больно. Как грустно. Я помнила эти гладкие стены, начищенные до блеска, в лучах солнца они поигрывали голубизной, словно весеннее небо, когда лето только начинает идти по земле. Теперь они были покрыты трещинами, многие обвалились, открывая темные дыры, ведущие в бездну мрака, былое сияние пропало. За какое-то мгновение это здание из молодого и прекрасного подростка превратилось в дряхлеющего старика, усыпанного морщинами и корчащегося в агонии на смертном одре. И нет на свете зелья, способного его исцелить и вернуть утерянную молодость, поэтому мне придется смотреть, как он умирает, как вздрагивает в муках, пытаясь побороть судьбу. Это было похоже на пляску рыбы, которая угодила в костер. Она жива, чувствует боль, пронзающую ее тело, и все же продолжает пытаться, надеясь на спасение. Она не понимает, что желаемое озеро, откуда ее похитили, далеко, и ее судьба - быть съеденной. - Как занятно, - шевельнулся голос. - Сильный поглощает слабого, чтобы выжить. И только человек все разрушает. - Да, - согласилась я с ним, плавно скользя стопами по бетону, стараясь не отрывать их от пола, чтобы не терять необходимую опору. - Легко разрушить то, что сам не создавал. Чужое творение не имеет ценности в глазах другого человека. В ответ я почувствовала, как он улыбнулся, а потом странный скрежет, будто скрипели плохо смазанные оконные ставни, донесся до меня. Он смеялся надо мной. В его глазах я всегда была наивной и безрассудной. - Незачем возвращаться, - не унимался голос. - Ты вся дрожишь от страха, твои колени скоро подломятся, и ты не сможешь выбраться отсюда. Незачем снова идти сюда, подумай лучше о себе. - Нет. Я так не могу, - я вспомнила отчаявшийся взгляд Валентина. Наверное, он думал так же. Может быть, этот парень бросил бы меня, будь я на его месте, может быть, и, правда, разумней поступить так, но не думаю, что я способна совершить это. Каждое утро, когда я встаю с кровати и смотрю в зеркало, то вижу труса, не способного спасти близкого ему человека, безвольное существо, не имеющее право на счастье, себя, по вине которой погибли люди. Поэтому не могу сидеть сложа руки, когда от меня зависит чья-то жизнь, у меня нет права на ошибку. Возможно, это попытка искупить свой грех, найти кратковременный смысл в бесцветной жизни. - Ну, как хочешь, - я почувствовала легкое покалывание в висках, понимая, что голос спрятался, свернувшись клубочком где-то в уголках моего сознания до той поры, пока я снова не взвою от безысходности. Этот голос, его мысли, желания, он воплощал в себе все самое худшее, что есть в человеке, словно змей-искуситель, он нашептывал ужасные вещи, стремясь подтолкнуть тебя к бездне, надеясь, что, в конце концов, ты не выдержишь и сдашься, погрузившись в нее, как в трясину. Порой он говорил ''убей'', указывая на посторонних людей, которые и взглядом-то обидеть никого не могли. Даже моя мать не избежала этой участи. Голос повторял снова и снова, словно заезженная пластинка, это слово, порождая в голове кровавые видения, заставляя меня страдать. - Тебя останавливает только наказание и страх. Эти ненужные оковы, надетые на тебя обществом. Неужели ты думаешь, что они удержат тебя? Если бы ты не прогнила, я бы не появился. Мои слова - это твои желания, если ты прислушаешься, то ты это поймешь. - Пошел к черту. Он весело фыркнул в ответ, не воспринимая меня всерьез: - Ты забавная. Мне нравится играть с тобой. Неужели ты не замечала, что чем больше я пытаюсь подтолкнуть тебя к тьме, тем быстрее ты бежишь к свету? Как думаешь, это может быть тоже способом наставления на правильный путь? - Ты сам себе противоречишь. Говоришь о мраке и тут же пытаешься выставить себя ангелом. - Ангелом? Я? Если будешь продолжать в том же духе, то я скоро умру от смеха... Хотя нет, я не могу умереть. В отличие от тебя, я бессмертен. - Если погибнет мой разум, то ты отправишься вслед. - Ошибаешься, я просто подыщу для себя более удобное пристанище. - Тогда вперед. Можешь начинать искать новую квартирку прямо сейчас, так как подчиняться я тебе не собираюсь. Я никогда не задумывалась над тем, откуда приходит этот голос, и почему я не могу изгнать его. Он может пропасть на годы, пока воспоминания о вкрадчивом шепоте не начинают тускнеть, а потом внезапно с новой силой, словно подпитавшись негативными эмоциями, вдруг снова начинает говорить, насмехаясь надо мной. Вот и сейчас я чувствую, как он ожил, встрепенулся внутри меня, заглушив остальные голоса. Как и все, он хочет быть единственным, кого будут слушать, кто будет подчинять своей воле, если я дам слабину. По крайней мере, я спасена от кводлибета в своей голове. За одно это ему стоит сказать спасибо, но на такие вещи я не расщедрюсь. Медленно я миновала покосившуюся дверь в женский туалет с валявшейся на полу табличкой, на которой было изображено две фигуры, кружочек и треугольник, который двумя концами указывал вниз, символизируя платье. Картинка на мужской практически ничем не отличалась, такой же черный фон и белый кружок, выглядевший в полутьме желтым, но его треугольник единственным острием был направлен вниз, символизируя мужское начало. Над этим символом потешалась втихаря вся академия, отпуская пошловатые шутки про тех, кто забредал сюда. Один из гвоздей, на котором висела табличка, вывалился, затерявшись среди мусора, плотным слоем покрывавшего пол, и она накренилась, норовя последовать за ним. Внезапно из-за двери до меня донеслось слабое журчание воды, и я посветила внутрь комнаты через приоткрытую створку. Огромная лужа, словно озеро, растеклась по керамическому полу, приближаясь к выходу. Свет отражался от ее глади, по которой время от времени пробегала слабая рябь. Я притормозила у двери, раздумывая над тем, как бы помочь Валентину добраться сюда. Тут мы смогли бы промыть ему ногу, да и туалет находился рядом с лестницей, все же ближе, чем добираться от класса. Оглянувшись, я посмотрела сквозь мглу туда, где находился он, надеясь, что до меня донесутся отголоски звуков, но тишина, царившая везде, подавляла. Идти или нет? Что делать? Как понять, какое из решений правильное? Я нерешительно топталась у двери, не в силах признаться в собственной слабости и, в конце концов, пошла по наименее сложному пути, просто продолжив путь. В моей голове крутились мысли, но я не могла ручаться за их надежность, не могла им полностью верить. Вполне возможно, что это были лишь отговорки для того, чтобы не повернуть назад. Что будет, если я начну промывать его рану? Грязь, скопившаяся в ней, сейчас действует вместо бинта, сдерживая поток крови. Что станет с ним, если я ее смою? Не умрет ли Валентин от болевого шока, ведь обезболивающих у меня нет. Насколько сильна будет боль? Я бросила взгляд на свои руки, на которых черными линиями виднелись порезы. Что даст мне сейчас их чистота? Я иду вниз, и кто знает, как часто мне придется рыскать ими среди руин, натыкаясь на осколки. Сейчас грязь, осевшая на них плотной пленкой, больше защищает меня, чем приносит вред. Десятки различных вопросов роились у меня в голове, оставляя после себя лишь горечь сожалений, потому что ни на один из них я ответить не смогла. Поэтому, чтобы не сойти с ума от дум, нужно двигаться вперед. Аптечка, маленький кабинет со стеклянным шкафом, где ютятся пузырьки с лекарствами - вот наш шанс на спасение. Со всем этим мы сможем протянуть до приезда скорой помощи, а без них... погибнем. Прижавшись спиной к стене, я осторожно спускалась вниз. Ступеньки под ногами качались, казалось, что если я промедлю, задержусь на них дольше секунды, то они полетят вниз одна за другой. Мои руки шарили по стене в поисках того, за что можно было бы уцепиться в случае, если они обвалятся, но слабые вмятины не смогли бы задержать мое тело, пальцы лишь скользили по ним, не в силах удержаться. Шаг за шагом, я приближалась к концу своего пути, сотовый подергивался в моих руках, пытаясь своим дрожащим лучом развеять тьму, скопившуюся вокруг меня, стоящей на краю пропасти. Только осторожность и страх спасали меня от падения. - Катя, ты здесь? - Сергей? - удивленно выкрикнула я. Радость от звука знакомого голоса переполняла. - Я здесь. Я сейчас. Я шагнула вперед, позабыв об осторожности. Мне хотелось как можно скорее оказаться рядом с ним. Как он здесь очутился? В порядке ли? Если он не был в здании во время взрыва, это может означать, что помощь уже на подходе. Что скоро мы будем спасены. Эти вопросы вереницей промелькнули в моем сознании, оставив после себя теплый след надежды. Стопа коснулась края и ступенька под ней зашаталась, мгновение - и она полетела вниз, а я, громко вскрикнув, ошарашенная от того, что могла упасть вместе с ней в черную бездну, повисла на стальном поручне, который накренился под моим весом. - Стой. Никуда не ходи, здесь опасно. Я сам приду за тобой. Ты где? - На лестнице, - пискнула я, боясь, что еще одно движение - и я полечу вниз. Я держалась за стальные прутья, которые то и дело вздрагивали от шагов, раздающихся снизу. Покореженные, держащиеся на одном штыре, воткнутом в бетонную ступеньку, они спасали меня от падения. Если бы я не успела ухватиться за них, то давно валялась бы внизу. "Будет смешно, если я уже спустилась" - подумала я. Мои пальцы с силой сжались вокруг корпуса телефона, не давая ему выскользнуть из потных ладоней. Ужас пробирал до костей. Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но тьма появилась даже там. Я так хотела вспомнить себя маленькой, когда искренне веришь в то, что если прячешься от опасности за сомкнутыми веками, то она тебя не настигнет. Этой веры, не основанной ни на чем, сейчас мне так не хватало... Шуршание подо мной затихло, затем раздался хруст стекла и грохот камней, скатывающихся вниз. Я еще сильней вжалась в стальной поручень, который норовил упасть вниз. - Быстрее, - прошептала я, не зная, где именно находится сейчас Сергей. А вдруг он направился к главной лестнице, которая идет от центрального входа? Вот дура, я же не сказала, что нахожусь рядом с той, что ведет к туалету. Я уже собралась поливать себя различными словами, которые смогли бы отразить мои умственные способности, как вдруг чьи-то руки обвились вокруг талии и осторожно потянули за собой вниз. Пальцы непроизвольно разжались, подчиняясь волевому движению, и через секунду я оказалась в горячих объятьях. Мое лицо покоилось на груди, а слух улавливал учащенное сердцебиение, только в этой ситуации сложно было понять, кому оно принадлежало. - Дурочка, - шептал парень, прижимая меня к себе. - Я так испугался. Слава богу, с тобой все в порядке. Я слушала его спокойный и такой нежный голос и тихо всхлипывала. Слезы струились по моим щекам, впитываясь в рубашку, а пальцы ногтями вонзались в тело юноши, чтобы ощутить его тепло. Я хотела удостовериться, что он не исчезнет, если коснусь его, что Сергей не плод моего воображения, которое, сдавшись безумию, породило эту иллюзию. Его ладони касались макушки, нежно поглаживая ее. Едва ощутимые движения приятно щекотали кожу, всем своим телом я ощущала тепло, исходящее от его рук, когда они ложились на голову. - Ты как? - его вопросительный взгляд коснулся моих глаз, ожидая ответа. А руки, стискивающие меня в стальных объятьях, продолжали дрожать. Неужели он тоже испугался? - Хорошо, - соврала я, решив умолчать о моих повреждениях, по сравнению с теми, что получил Валентин, они были незначительными. Валя... Я встрепенулась. Нельзя терять время, нужно действовать. Словно в подтверждение моих мыслей, сверху раздался треск, и трещина, будто извивающаяся змея, поползла вверх. Несколько осколков откололись от стены и упали на пол. Должно быть, здание продолжало сотрясаться от мелких толчков, которые я не чувствовала, а может, что-то другое не давало ему успокоиться. - Ты сможешь подняться в наш класс? - Зачем? - Там раненый человек. Он пытался меня спасти, но повредил ногу, - преобразила я историю ранения Валентина. - Ему нужно помочь спуститься вниз, одна я не справлюсь. Если ты отправишься за ним, то я смогу достать медикаменты из кабинета. - Давай сначала вместе найдем аптечку, - предложил парень. - Нет, - запротестовала я, нахмурившись. - Нельзя терять время. Если здание обвалится, то нам его уже не спасти. Ты не понимаешь, я ему обязана. - Чем? - холодный взор Сергея никак не вязался с жаром, исходящим от его тела. - Он меня спас, - чеканя каждое слово, с расстановкой произнесла я. - Тебе этого мало? Присутствие Вали спасло меня от паники, понимание того, что от меня зависит его жизнь, помогало мне действовать, помогало бороться с эмоциями. Именно так он меня спас. - Хорошо, - наконец-таки произнес парень после недолгого молчания. - Если я пойду за ним, то ты будешь ждать здесь? - А где же еще? - обрадовалась я. - И не будешь никуда лезть? - Да. - Скажи, почему я тебе не верю? - Сергей наклонился к моему лицу, заглядывая в глаза. Не знаю, что он хотел там увидеть: подтверждение моих слов или будущие ошибки, которые я совершу, но хватка ослабла, и он отпустил меня. Правда, лицо продолжало выглядеть недовольным. Ну да, по сути, я его заставила, но что поделаешь, если этот парень сам не рвется спасать человека. - Если нарушишь данное слово, мне придется наказать тебя Я поперхнулась от услышанного и удивленно посмотрела на него. Кем он себя возомнил? Почему решил, что отвечает за меня? С какой стати я должна подчиняться ему? В груди все клокотало от недовольства и скрытой агрессии. - Спокойно, Катя, дай ему уйти. Его ноги тебе пригодятся, не нужно пытаться убить его сейчас, подожди, - произнес внутренний голос, и я с силой стиснула зубы. - Вспомни, месть лучше принимать холодной, так вкуснее. - Ты прав - расслабилась я. - Сергей, с чего ты так печешься? Уголки губ приподнялись в едкой усмешке: - Ты же умная, вот сама и догадайся. Я чувствовала себя быком на корриде, перед которым матадор размахивает манящей алой тряпкой. Фигура, довольная моим замешательством и бездействием, стала удаляться, направляясь к тому месту, откуда появилась я. Ступени сохранились только на высоте метра, остальные разрушились, смешавшись с руинами. - Пожалуйста, - хрипло произнес Сергей, не оборачиваясь. - Никуда не ходи, оставайся здесь. Хорошо? Я насупилась, резкие слова готовы были вылететь в ответ, но я до боли закусила нижнюю губу, стараясь найти в ней успокоение или по крайне мере отвлечься. - Иначе мне придется тебя связать. Вот же гад, что он ко мне так прикопался? Что хочу, то и ворочу - хотелось крикнуть мне на его слова, но я понимала, насколько по-детски будет выглядеть эта выходка. Напряжение между нами усиливалось. Его силуэт замер у стены, сливаясь с ее тьмой, и оттуда на меня смотрели глаза, полные решимости и злобы. Да что это такое? Что я ему сделала? Он что, так бесится из-за того, что я его послала спасать человека? Никогда бы не подумала, что тот Сергей способен на такое. - Я жду ответа. «Да провались ты со своим гонором в преисподнюю» - раздраженно прошипела я, чтобы он не услышал, и тут же громко крикнула: - Да, доволен? Теперь можешь топать. - Все равно я не собираюсь сдерживать слово, - мысленно добавила я. Когда парень скрылся, и единственным упоминанием о нем стали шуршащие звуки наверху, я облегченно выдохнула. Этот человек, который раньше стоял напротив меня, совсем не был похож на того, кто протягивал мне руку в дождливый день. Неужели произошедшее так меняет людей? Значит, я тоже изменилась? Взгляд против моей воли обратился к осколку стекла, валявшемуся на полу. Свет от сотового упал на него, и я увидела свое отражение. Ничего выдающегося. Те же коричневые волосы и карие глаза, перепачканное кровью лицо, раны, будто надрез от ножа, на щеках и лбу, которые я даже не приметила, сведенные к переносице брови, образующие ямочку, которая всегда появлялась, когда я о чем-то задумывалась или хмурилась. Все так же, как и было, даже взгляд не изменился. Я разочарованно наступила на осколок ногой, наблюдая, как мое лицо распадается на множество частей. Каждый кусочек стекла пытался забрать себе мои черты. Скула, подбородок, искривленные губы - все это напоминало оконные витражи, когда картина собирается из мелких частиц, близко склеенных друг с другом. Но здесь зазор между ними лишь увеличивался, появлялись новые трещины, превращая отражение в обезображенную маску. Внизу разрушения были еще больше, казалось, что по первому этажу пронесся смерч. Шкафчики студентов валялись на полу в беспорядке, некоторые были погнуты, вместо входной двери теперь зияла дыра, превышающая ее в полтора раза и плавно переходящая в окно, по которому бежала трещина. ''Надо отсюда как можно скорее сматываться, – пронеслось у меня в голове. – Не ровен час, и все мы окажемся погребены под зданием. Не думаю, что с такими повреждениями корпус долго простоит''. Луч бежал вперед, разыскивая в обломках пластмассовую коробочку с красным крестом на крышке. Кто знает, как далеко взрывная волна могла унести ее, поэтому не нужно полагаться только на кабинет. Сомневаюсь, что стеклянный шкаф и все, что там находилось, уцелел. Миновав дыру, ведущую наружу, я уже было собралась повернуть за угол, как странный звук, раздавшийся из нее, привлек мое внимание. Что-то внутри говорило мне: ''не иди'', но противиться непреодолимой силе, что влекла туда, я не могла. Чем ближе подходила к огромной дыре, зияющей в стене, тем страннее себя ощущала. Мои глаза улавливали очертания зеленых ветвей, заглядывающих в окна, неясный серебристый свет, идущий с неба и почти не касающийся земли, а легкие наполнялись таинственным ароматом неизвестного цветка. Я не помнила, чтобы такие росли возле корпуса. Там вообще были только яблони и груши, но их пора цветения - весна, а не начало осени. Такого просто не может быть. Тогда откуда этот запах? Зеленый ковер, стелющийся снаружи, словно живое существо взбирался по ступенькам внутрь. На его шелковистой глади иногда виднелись желтоватые головки цветов. Что это? Я увидела, как один из них распахнул лепестки, словно бабочка, стремящаяся взлететь, и пыльца воспарила к небу, смешиваясь с воздухом. Так вот откуда этот запах. Резкие крики птиц, которые были едва слышны в корпусе, теряясь в его стенах, теперь усилились. Это даже пением назвать было сложно, казалось, что недалеко от тебя разрывают на части животное, а ты довольствуешься звуками, которое оно издает в своей агонии. Премерзкое ощущение, когда эти душераздирающие вопли касаются твоих ушей. Деревья плотной стеной подступали к порогу, окружая здание, из-за их высоких крон до земли доходил лишь призрачный свет ночного светила. Ночного? И тут словно ушат воды вылили мне за шиворот. Все это время я чувствовала странность во всем происходящем, какую-то нереальность, но задуматься над этим не могла. Меня постоянно отвлекали другие проблемы, более важные, чем пейзаж за окном. И теперь, когда я стояла в окружении высоких деревьев, когда вокруг меня пылью кружилась золотистая пыльца странных цветов, я поняла, в чем дело. Сотовый с неизменной точностью показывал 18.15 на своем дисплее. Это время никак не соответствовало глубокой ночи, правящей в этом лесу. Там, где я жила, не росли тропические деревья, скрывающие здание за своей кроной, там ночь наступала намного позже, легким покрывалом окутывая землю, там не было того, что видели мои глаза и слышали уши. Я почувствовала, как дыхание замерло на моих устах, а сердце замедлило бег, желая остановиться. - Где я? - тихо прошептала я. Боже, этот вопрос мне нужно было задать с самого начала, когда я открыла глаза. - Что здесь происходит? Я сделала шаг назад, все еще не в силах отвести свой взор от мрачного леса. Обернуться и побежать внутрь? Нет, я не смогу. Мое тело дрожало, каждое движение давалось с трудом. Несмотря на то, что я была уверена в реальности происходящего, я продолжала не верить. Ведь этого просто не может быть. Такое невозможно! Снова шаг, пятка скользнула по гладкой поверхности камня, и я, взмахнув руками, упала на попу, громко при этом выругавшись. Больно не было, может быть, если бы это произошло в любое другое время, я бы почувствовала ее, но после случившегося мне все казалось легкими комариными укусами. Единственное, что я ощущала - это неприятные бугорки, упирающиеся мне в ягодицы. - Пара синяков - это не страшно, - произнесла я. Нет, я точно идиотка. Какой нормальный, здравомыслящий человек попрется сюда? У меня было задание принести аптечку, так какого фига я здесь делаю? Внезапно треск волной прокатился по лесу. Ветви деревьев ломались со стремительной быстротой, направляясь ко мне. Что-то приближалось. Птицы, до того громко верещавшие, внезапно замолкли, предчувствуя беду. Даже огоньки светлячков, танцующие возле могучего ствола дерева, стоящего неподалеку, потухли. Все погрузилось во тьму. Живые существа, напуганные звуком, затаились, только я продолжала стоять, не зная, что делать. Страх острыми шипами вонзился в мое тело, заставив окаменеть. Где он? Что мне делать? Бежать? А если существо притаилось рядом и только этого и ждет? Может, оно хочет поиграть со своей добычей, как кошка с мышкой, и пока я обездвижена, у него нет ко мне интереса. Что будет, если я побегу назад? Боже, не думала, что буду так сильно хотеть вернуться в это разрушенное здание. Сейчас оно мне казалось самым безопасным местом на земле, хотя в глубине души я понимала, что если охотник почуял добычу, ничего не мешает ему продолжить гнаться за ней в стенах корпуса. Здесь, в неизвестном мире, я не знала, что меня ожидает, и потому страх неизвестности был невыносим. Я пыталась успокоиться, унять дрожь, колотившую тело. Руки скользили по плечам, вонзаясь ногтями в кожу, чтобы боль смогла победить нарастающее оцепенение и заставить меня действовать. Ведь самое страшное - это не смерть, это чувство безысходности, которое вынуждает тебя сдаться судьбе. Я ничего вокруг не замечала, мир умирал, теряя краски, звуки затухали. Словно кролик, завороженный взглядом змеи, я вглядывалась во тьму, ощущая на себе чей-то пристальный взгляд. Тело немело, отказываясь подчиняться разуму, мой голос все реже всплывал в сознании, отдаваясь забвению. Я подчинялась невидимой воле, околдовавшей меня, превратившей в куклу. - Тяжело, - веки то и дело норовили закрыться и погрузить меня в сон. - Если я это сделаю... - думать становилось все труднее. - Я погибну... Я должна... Легкие спазмом сдавила острая боль, и я вскрикнула. Мир закрутился перед глазами в бешеном танце. - Идти, - я бросила взгляд на корпус, который исчезал, растворяясь во мраке. Я уже не различала его стен, во мне жило лишь ощущение того, что он рядом. - Назад. Покачиваясь, словно травинка на ветру, я направилась обратно. Этот мир, такой далекий, незнакомый... Он что, хочет убить меня? Очередной приступ заставил пошатнуться, казалось, горло сжимают невидимые пальцы, стискивая его все сильнее, в груди нарастал жар, а ноги стали ватными. Как же я хочу освободиться, вырваться из этой стальной хватки, тянувшей меня к земле. - Да пошел ты... - слова ненависти и раздражения от собственной слабости потонули в кашле, сотрясающем меня. - Блин, как же больно. Я зажала себя рот рукой, не желая, чтобы звуки, издаваемые мной, просочились в этот враждебный мир. Теперь я поняла, что значит умирание. Чувство пустоты, охватывающее тебя, когда мысль одна за другой исчезают из твоей головы, оставляя в одиночестве, когда твое тело дрожит, не подчиняясь приказам, а перед глазами танцуют кровавые бесенята. Мир, в который я попала, окрасился в алый цвет. Я отодвинула свою ладонь, давая легким воздух, и нахмурилась, увидев красный сгусток на ней. Кровь... Значит, я действительно умираю. Странно, мне не было страшно, понимание этого породило внутри спокойствие. Ужас, что властвовал раньше, сбежал, испугавшись появившегося умиротворения. Это и правда было забавным, погибнуть вот так, в неизвестном мире, ничего не оставив после себя. - Сахка, - бархатный голос раздался из темноты, и я обернулась на его звучание. Мягкий, глубокий, звучный, как гром и чистый, как капля родниковой воды. "Там кто-то есть, - подумала я. - А впрочем, какая разница..." Сейчас, когда смерть приподнимает капюшон, чтобы показать тебе свой оскал, уже ничего не имеет смысла. - Сакха, - повторило существо и бросилось ко мне. Его движения были стремительны и незаметны, как порыв ветра. Они оставляли за собой лишь примятую траву и звук ломающихся ветвей. Бегство не имело смысла. Это была бы бесполезная попытка протянуть свое существование на какое-то время. - Значит, ты убьешь меня? - мысленно спросила я пламенные очи, возникшие передо мной. Вытесняя окружающий мир, заставляя тонуть в золотом омуте, они порабощали меня своим загадочным сиянием. Я попыталась отстраниться, чтобы сбросить оковы очарования, замкнувшиеся на моем сознании, но ноги подкосились, и мое тело полетело вниз. - Это конец, - пронеслось в голове. - Я умру здесь, и на моем теле будут пировать хищники. Отец, для этого ты меня спас? Такой смерти ты для меня хотел? Но боль, которую я ожидала от падения, внутренне сжавшись, меня не настигла. Вместо этого чьи-то цепкие пальцы обхватили тело и прижали к жаркой груди. Каждая косточка во мне отзывалась болью на эту стальную хватку, казалось, меня хотят раздавить в объятьях, как жука в кулаке. - Та'шар, - шепот раздался рядом с ухом. Горячее дыхание опалило кожу, волосы вздрагивали от выдыхаемого воздуха, приятно щекоча щеки. Терпкий аромат леса, идущий от него, вибрация голоса, раздавшегося у меня в голове, все это сводило меня с ума, порабощало тело, лишало разума. Его губы нежно, почти невесомо, словно трепетные крылья бабочки, коснулись меня. Влажный язык скользнул по ним, слизывая кровавый след. Он захватывал то верхнюю, прикусывая ее до боли зубами и тут же лаская, не давая прийти в себя, то нижнюю, оттягивая ее и терзая в страстном порыве. Кровь от его прикосновений выступала на губах и существо, одурманенное желанием, слизывало ее, требуя еще. Эти объятья были похожи на агонию самой жизни, мы дрожали, впиваясь друг в друга ногтями, чтобы побороть жаром, который возник в наших телах, тот холод, что царил повсюду. Мы словно стремились растопить окружающий мир нашей страстью, уничтожить его в пламени желания. Прерывистое дыхание вырывалось из груди в надежде захватить хоть каплю воздуха, но существо не давало этому случиться, душа меня в чувственном порыве. Наши уста то льнули друг к другу, словно страстные любовники, то отстранялись, давая прохладному ветру коснуться припухших губ. Языки врывались в жаркий плен рта, сплетаясь в неистовом танце, разбивая на осколки прошлое, настоящее, будущее, оставляя после себя лишь наслаждение. Это был поцелуй хищника, казалось, он поедает меня. Я было его дичью, его жертвой. Существо поработило меня стремительным движением, быстро, жестко, и главное - навсегда. Я чувствовала, как сознание медленно ускользает, теряясь за темной пленкой и, откинувшись назад, закрыла глаза, все дальше отдаляясь от жгучих очей. Так удивительно испытать доселе неведомое чувство перед смертью. А может, таким образом она забирает людские души, заставляя стонать в сладостной истоме и не жалеть о последних секундах.