Жемчужины

      Тёмная ночь, что полна ужасов, распространяет свой приглушённый мрак вокруг. От такой ночи кровь стынет в жилах. Волки тревожно воют в Зачарованном лесу.       Красная жрица одиноко бредёт на вороном коне по голой заснеженной пустыне. Старческие руки её с длинными желтыми когтями вмерзли в поводья. Через седло коня перекинут труп в чёрных мехах, что уже не согреют обескровленное тело. Бархат кожи его бледен, а в наивно распахнутых глазах навечно застыла боль от предательства.       Красная жрица ведет его выполнить свое предназначение.       Слуги надевают на Арью плотный камзол, расшитый серебряными нитями и украшённый мехами. Крестьяне судачат, что зима близко, и мерзлота погубила все посевы. Арья знает, что рассеяло мёртвый мрак на Севере, и от этого её сердце разрывается на части, рождая в груди смутную тревогу. Её брат вернулся. Вернулся Иным.       Под камзолом тело девушки облекает лишь мягкий чёрный бархат, который быстро предаст её тело холоду. Она знает, каково это, когда он проникает под одежду, впиваясь мёрзлыми пальцами в человеческую плоть, и при мысли об этом её нежная кожа покрывается мурашками. Слуги возятся у Арьи в ногах, примеряя к ней сапоги из превосходной дублёной кожи, сделанные у лучших мастеров Севера, поправляют подол платья, который вышит жемчугом. Девушка преисполняется обиды и ярости оттого, что её используют как жертву на заклание, но она обязана сдержать клятву своего дома. В конце концов, это всё ради её любимого названого брата, давно потерянного для света и живых.       Вскоре Арья, маленькая хозяйка благородного дома Старков, не почувствует холода, что вонзится в её кожу тысячами ледяных игл и покроет её тонким налётом инея, навечно заточая её сердце в прочные оковы суровых льдов. Слуги знают об этом, и их пугает её судьба, однако они смиренно выполняют указания своей госпожи, готовой пойти на многое ради благополучия своего дома. Или ради спокойствия своего названого брата?       Арья вглядывается в загадочную поверхность зеркала, которое отражает её бледное испуганное лицо, полное мрачной решимости, и оглядывает сумрак покоев, в которых притаилась угроза. В густые волосы девушки вплетают ажурные серебряные подвески, поблёскивающие в неверном свете свеч. Прислуга уверяет, что благородный металл отгоняет Иных. Арья видела смерть в лицо. Смерть боится не металла, а разве что жизни, пока бурлящей в Арьиных жилах и плещущейся в её глазах.       Девушка накидывает чёрную вуаль на своё лицо и выходит из покоев с тяжестью на душе. За ней бесшумно выскальзывают слуги, что придерживают шлейф от подбитого мехом плаща. Спереди в торжественном молчании шествуют два бравых рыцаря, из уважения к благородному самопожертвованию госпожи вызвавшиеся сопроводить её к Стене, где начинается путь к владениям Иных. Арья с тоской смотрит, как они благоговейно расступаются перед ней, когда она выходит из замковых ворот.       Она знает, что они будут вынуждены трусливо оставить её одну во мраке за пределами Стены в священном страхе перед ужасами ночи, и как только закроются массивные скрипящие ворота, чей заржавевший механизм давно нуждается в замене, девушка останется наедине с отчаянием, что тугими узлами оплетает горло и сковывает руки.       Во дворе Арью ждёт бледная кобылица. Тихо падает снег. Хрупкие снежинки завершают свой замысловатый танец в воздухе, чтобы опасть на землю и быть раздавленными с хрустом под её тяжёлыми сапогами.       Тусклые глаза кобылицы мертвы, а истощённое тело едва стоит на ногах. Не она ли её смерть?       Арья касается умной морды и успокаивающе гладит, отчего кобылица склоняет к ней голову в смиренном жесте. Другие кони испуганно шарахаются от неё, громко фыркают и ржут, пуская клубы пара из ноздрей.       Арья взбирается на кобылицу и прижимается к ней грудью, словно ища у неё сочувствия, коего лишены рыцари, что ведут её на смерть. «Нет, это не конец, а начало новой жизни, — убеждает она себя. — Продолжение существования в новой ипостаси. Перерождение…».       Сумрак дороги, что тонет в снегу, иглы холода, впивающиеся в её нежную кожу и мягкий мелодичный перезвон подвесок в её волосах заставляют Арью задуматься о том, что её пребывание в теле человека заканчивается, и сейчас она движется к той незримой границе, когда через пропасть, разделяющую её от Иной, перекидывается шаткий мост.       Рыцари почтительно склоняют перед девушкой головы, когда она понимает, что они достигли могучей Стены, и здесь их пути расходятся. Арья прощается, даря им печальный взгляд влажно поблёскивающих глаз, после чего касается своей шеи и щёк, ещё источающих человеческое тепло, и, сглотнув ком в горле, трогает поводья кобылицы. Лошадь пускается в галоп плавным шёлком, сливаясь со снежным вихрем в смазанное, мутное видение. Арья растворяется в ночи, а её ещё живое сердце трепещет и сжимается в плену страха. В мрачном запустении снежных просторов слышится тревожный вой волков во главе с Нимерией, провожающих её в последний путь.       Кобылица уносит девушку далеко в тёмную даль, где мрак ночи сливается с чернотой неба. Вуаль Арьи слетает с её разрумянившегося лица, что уже успел поцеловать холод, волосы развеваются на ветру, поблёскивающие в свете луны подвески покачиваются в волосах, издавая призывный звон, ласкающий слух. Она словно просит Короля Ночи: «Найди меня, следуй за мной…».       Арья летит стрелой, пущенной во тьму Зачарованного леса, и кто поймает её, тому она и станет спутницей. Кобылица лучше стражей знает обычаи Иных. К её гонкам с ветром присоединяются волки. Один за другим они возникают из чащобы и украдкой бесшумно следуют за кобылицей, словно преследуя добычу. Их заунывный вой накладывается на шорохи ветвей, поскрипывание снега, тяжёлое дыхание Арьи, фырканье её лошади, звук удара копыт о наст.       Арья видит мерцающие огоньки синих глаз, что следят за ней из глубины леса и пожирают живую человеческую плоть взглядом. По коже девушки ползёт липкий страх. Мужчины, напоминающие омертвевшие останки, покрытые сияющим, переливающимся в лунном свете, перламутровым панцирем, гонятся за кобылицей, но она легко пролетает над ними и играючи не даётся им, словно дразня их.       Арья высоко и пронзительно вскрикивает, когда лошадь разгоняется и перелетает через покрытую гладким льдом реку, под которой лениво замедлен ход её вод. Иные остаются за рекой, собираясь толпой и глядя на неё выжидающе, жадно, с жаждой крови.       Она отворачивается от них, взмахнув волосами, и чарующий звон подвесок в её волосах заставляет их отступить от края реки. Арья неверяще наблюдает за тем, с каким благоговейным трепетом Иные пятятся от неё, как внезапно поводья её кобылицы дёргает к себе фигура, облачённая в чёрный мех.       Арья судорожно вздрагивает, оказываясь в плену знакомых холодных рук, что прижимают её к груди и оборачивают вокруг неё свой плащ. Она стучит зубами от холода, когда её живое тепло растворяется в объятиях этого хладного мёртвого тела.       Джон смотрит на неё пронзительно-синими глазами, и взгляд его полон колдовского морока. Арья с ужасом ощущает, что готова пойти за этим взглядом куда угодно. В чёрные кудри её названого брата, тронутые инеем, вплетена остроконечная корона изо льда.       Кобылица доверчиво склоняет голову к груди Джона, и он ласково треплет её по холке, затем его холодная рука («Рука мертвеца…» — неосознанно думает Арья с тихой грустью) тяжело опускается на круп лошади, пуская её как стрелу навстречу собственной смерти среди голодных волков.       — Король, король, король, — проносится ропот среди Иных. — Король поймал её первым…       — Я ждал тебя, Арья, — произносит Джон хриплым бесцветным голосом. Губы его, забывшие смех и радость улыбки, с трудом складываются в кривоватую усмешку. Арья пугается выражения приветствия на его лице, и, заметив это, её названый брат мрачнеет на глазах.       — Ты боишься меня? — спрашивает он, пока их окружает плотное кольцо Иных. Арья едва слышно шепчет одними губами «Нет», и Джону приходится наклониться к её лицу, чтобы расслышать лепет сестры.       Взор Арьи затуманивается, дыхание учащается, когда его холодные пальцы обхватывают её шею, и ледяные губы, в которых сокрыто касание зимы, покрывают трепетными поцелуями лицо девушки, будто мороз нежно расписывает ледяными узорами стекло. Горячие слёзы застилают глаза Арьи и скатываются по её щекам.       — Не плачь, любимая сестра, теперь мы сможем быть вместе вечность, — сулит ей Джон.       Он легко подхватывает её окоченевшее от холода и лишившееся чувств тело на руки и несёт ее вглубь леса, где девушку ждёт знакомство с закалённой сталью, что жаждет испробовать её плоти.       Арья приходит в себя на столе, выточенном изо льда. Колючие иглы снежной стружки впиваются в её кожу. Она замёрзла так сильно, что прикосновения холодных пальцев Джона к её телу кажутся ей обжигающими и полными тепла, какими и должны быть руки её брата. Однако это бездушное создание ночи, далёкое от того Джона Сноу, которого Арья когда-то знала, лишь принимает её жертву. Словно догадываясь о её мыслях, он медлит, выводя пальцем замысловатые узоры, покрывающие кожу девушки лёгким инеем. Взгляд его полон тёмного вожделения.       — Я не хочу умирать, — шепчет Арья, вцепившись в края стола.       — О, ты не умрёшь, — обещает ей Джон, как ему кажется, ласково и заносит над ней длинный ледяной меч, что с влажным звуком входит в её плоть. Арья зажмуривается и вскрикивает сквозь сжатые зубы. Клинок радостно обагряется живой кровью.       — Смотри мне в глаза, любимая сестра, — властно произносит Джон, и девушка испуганно и сипло выдыхает, широко распахнутыми глазами уставившись в тёмный полог неба, усеянный тускло мерцающими звездами, рассыпанными в беспорядке, будто жемчуга с порванного ожерелья.       Арья хочет верить, что её душа поселится в одной из этих бесконечно одиноких искр, что бесстрастно наблюдают за мучениями девушки свысока. Одним мощным рывком её обмякшего тела к себе Джон возвращает спутанное сознание девушки в реальность, где Иные с благоговейным трепетом столпились вокруг неё, желая оторвать от неё по кусочку плоти и посмаковать её вкус на кончике языка.       Джон благосклонно разрешает им это. Он достает её внутренности и бросает их Иным. Они в экстазе набрасываются на добычу, перемазываясь в крови. Арья слышит только чавкающие рычащие звуки, которые они издают, пожирая её дюйм за дюймом.       Она знает секрет, что притаился в уголке её губ. Оттуда жизнь покидает девушку, вытекая тонкой струйкой. Джон наклоняется к её лицу и испивает крови с судорожно приоткрытых губ сестры, ловя её последний вздох. Тело Арьи замирает. В глазах девушки застывает обречённость.       Джон оставляет клинок в её чреве. Так зима настигнет будущую королеву быстрее.       Взмахнув чёрным плащом, он садится на своего вороного коня горячего нрава и, кинув на безжизненное тело прощальный взгляд, в котором проскальзывает сожаление, растворяется во тьме ночи. Иные склоняются над мёртвым телом, окружая его и вплетаясь в ледяной стол своими руками, срастаясь с ним костями рёбер и позвонков в позе раболепного смирения, сливаясь воедино сплетением рук, ног и плеч, чтобы охранять свою королеву.       Вскоре буря заметает тело Арьи. Мокрый снежный дождь превращается на ней в сверкающую броню, холод овладевает её нетронутым сердцем, покрывает инеем обескровленные губы, просачивается до самых костей, завершая её переход. Иные, ощущая биение новой жизни в ней, открепляются ото льда, обступая девушку со всех сторон и любуясь новой королевой. Метель стихает, и небо становится чистым, сгоняет с себя навес из плотных кучевых облаков, что сулят обильные снегопады.       Арья вздрагивает, ощущая, как руки Иных касаются её, и открывает глаза, наполненные глубокой синевой. Взгляд её падает на рукоять Белого Клыка, славный меч её брата, коим тело девушки пригвождено ко льду. Арья берётся обеими руками за ледяной меч и вытягивает его из своего нутра с долгим тянущим ощущением, похожим на щекотку. Она удивлённо осматривает свои мёртвенно-бледные руки и ощущает, как холод, убийственный для хрупкого человеческого тепла, благоговейно отступает.       Иные почтенно подхватывают её на руки и несут навстречу своей судьбе. Арья бережно прижимает меч брата к груди. Снежные кружева, нанесённые на её тело метелью, рассыпаются под руками Иных, что прижимаются к своей королеве. В этих краях зима правит вечно.       Джон встречает её с распростёртыми объятиями. Арья помнит лик своей смерти. Она носила лицо её брата. Он берет её заиндевевшие ладони в свои руки и подносит их к холодным губам, оставляя на них прохладный отпечаток знака почтения. Арья смотрит на него пустым печальным взглядом, словно он отнял у неё все, что она имела.       Джон внимательно осматривает её лицо, ласково беря его в ладони. Оживлённость черт девушки теперь сменилась спокойным благородством. Жизнь, кажется, покинула её омертвелые члены. Он запомнил Арью маленьким вихрем радости, что вдыхала в него жизнь, теперь же обескровленное тело её было холодно, а взгляд лишён души и пуст.       — Почему я? — тихо шелестит Арья голосом, наполненным скорби и невыразимого гнева. Вырвавшись из плена его надежных рук, она обращает на него потемневший взор выразительных очей.       — Потому что всё вело нас к этому, сестра, — отвечает ей Джон с бесстрастным лицом. Тень улыбки, сплетенная из его губ, проникает в её сердце пронизывающим холодом. Жаль, что оно теперь облачилось в лед, и ему не ранить его. — Ты и я, мы прошли весь этот путь, чтобы встретиться на смертном одре. Теперь ты моя, как я и хотел. Как того хотела ты.       Арья неверяще качает головой, замёрзшие подвески в её волосах, присыпанных порошей, со звоном ударяются друг о друга. По щеке девушки вместо слезинки скатывается одинокая жемчужина. Джон ловит её пальцами и показывает ей, во что теперь превратились горькие слёзы его любимой сестры. Иные издают тихий восхищенный гул, который волной прокатывается в их рядах.       Джон любовно вплетает в густые тёмные волосы Арьи, так похожие на его, изящный ледяной обруч тончайшей работы. Арья покорно склоняет к нему голову и позволяет прижать её к себе. Она хочет убедиться, что это всё ещё её любимый брат, и прокрадывается рукой под его меховой плащ в отчаянной попытке найти его сердце.       Но в груди Джона зияющая дыра, а внутри — пустота. Арья широко распахивает глаза, наполненные теперь болью и смятением. Брат её давно мертв, и его сердце, в котором она так отчаянно нуждалась, теперь обратилось в прах. Перед ней стоит Король ночи, что потребовал не человеческого младенца, а королеву. Младшую дочь дома Старков, предназначенную ему с самого её рождения.       Слёзы Арьи продолжают течь вопреки её воле. Она слишком ослабела, чтобы взять себя в руки и с гордо поднятой головой об руку со своим супругом прошествовать к их владениям. Весь их путь от снежной пустыни к ледяным чертогам усеивают жемчужины. Однако Джон бережно стирает их со щек любимой сестры и прижимается своими обескровленными устами к её искусанным губам, и взгляд его полон горечи и невысказанных чувств.       На следующий день Арья велит вырезать из груди своё сердце и подаёт его Джону, как величайший из даров, что она может преподнести ему в новом обличье. Это всё, что у неё осталось. Сердце, ещё помнившее её любовь к дорогому названному брату. Король Иных смотрит на свою королеву с печальной задумчивостью, решая, как ему поступить. Сердце в ладонях Арьи сжимается, боясь, что его не примут. А больше ей отдать нечего.       Джон, наконец, бережно берет из ладоней девушки скукоженное от холода сердце, полное свернувшейся крови, в свои шершавые, покрытые шрамами руки, такие грубые для её нежного сердца. На устах его появляется улыбка, полная горечи.       — Оно теперь твое. Береги его, — произносит Арья назидательно, с некоторой тревогой наблюдая за мученическим выражением на лице брата.       — Отныне его место здесь, любимая сестра, — отвечает ей Джон, заполняя её сердцем пустоту в своей груди. Так долго он этого ждал. Лицо его, тронутое инеем, слегка оживает и покрывается румянцем.       Арья прижимает ладони к груди и плачет, но уже от счастья и от робкой надежды, что она всё ещё может отыскать в этом существе своего прежнего брата. Ледяной пол устилается жемчугом, который катится в разные стороны, и Джон подхватывает сестру на руки, кружа её, пока снежинки вихрем взметаются вокруг них от движения его плаща.       С тех пор люди начинают судачить, что благодаря отважной жертве Арьи из рода Старков долгая зима отступает, уступая место нежной весне. Мало-помалу начинает оттаивать многолетняя мерзлота Севера, а солнце всё дольше задерживается на ясном небосклоне. Долгая лютая зима отступает, а в плену снегов, как дар королевы Иных, прячется драгоценный перламутр её слёз, который отныне находят благородные и достойнейшие люди Севера.