Оставь меня наедине с собой, Забирай мое сердце по кускам там доли Я до сих пор еще болен тобой, Потерял суть игры твоей монополии
Последняя фотография в Инстаграмме с названием tiki_71 не смогла оставить равнодушным только самых непрошаренных подписчиков этого аккаунта, хотя сам пост мало чем отличался от типичных, которых в этой социальной сети миллионы. Под картинкой, где были запечатлены две руки, одна явно мужская, другая женская, которые в романтическом жесте были скреплены в замок, куча комментариев. На фоне - вечерняя Москва, Воробьевы горы. Хетаг, на самом деле, предполагал, что у Наира кто-то появился, ведь слишком уж часто видел его лайки на фотографиях какой-то мадам с "вообще нетипичным" именем Кристина. Сидя в аэропорту Тамбова, он как ревнивая девчонка пилил взглядом эту ненавистную фотографию, кусая губы и в стотысячный раз пролистывая уже изученный профиль. Вот сториз, где Кристина идет с Тики по Москве, потом смешное видео, как парень на свой день рождения открывает бутылку с детским шампанским под визжащий смех девушки. И такого много, практически в каждом пятнадцатисекундном ролике. Хосонов не хотел себе признаваться, что ревнует, потому что он взрослый мужик. А взрослые мужики, по его мнению, такой херней страдать не должны. Но черт...мысль о том, что все таки надо было поговорить с Тики перед отъездом в Тамбов, не покидала русоволосую голову. И этот бесконечный поток не самых радужных мыслей прервал женский голос из динамика, оповещающий о том, что пассажиры рейса Тамбов - Москва приглашаются на посадку. Уже в самолете перед взлетом Хетаг получает короткую смску от Наира: "Забронировал нам столик. Ждем тебя". Рюкзак в руках, а в голове прокручивается мысль о том, что надо просто выдохнуть, что может эта Кристина не такая и плохая и зря ее заранее смешивать с гавном. Но собственничество душит страшно. Приходится натягивать улыбку, чтобы не расстроить светящегося медным тазиком Наира. В такси тараторит без остановки, улыбается солнечно, а Хас впитывает в себя эту очаровательную лучистость, словно заряжаясь. Сначала заезжают на квартиру, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Хетаг старается не пялиться на своего друга, который слишком уж долго позволяет себе ходить по комнате топлесс, что-то увлеченно рассказывая и активно жестикулируя руками. Улыбается широко, искренне, ведь правда очень соскучился. - Ты чего молчишь, Хас? - Тикнизян пытается уже который раз застегнуть нормально рубашку, но все время промахивается на одну пуговицу и все идет по одному месту. - Задумался, - парень смотрит на эти "старания" друга и немного усмехается, - может я помогу? - Давай, а то я так до бесконечности буду. Хетаг поднялся с нагретого местечка на двуспальной кровати, а потом через мгновение ловит себя на том, что слишком близко стоит к Наиру, застегивая эти блядские пуговицы на кипенно-белой рубашке. - Какой официоз, - непонятно для себя самого хрипит Хосонов, продевая последнюю пуговичку у самого воротника. - Я просто помню, что тебе нравятся белые рубашки, - Тики улыбается одним уголком рта, - и как я в них выгляжу. "Блядская блять", - в голове крутится бегущей строкой с ярко-красным шрифтом. Внутри все почему-то дрожит то ли от предвкушения, то ли еще от чего-то. Но Наир не целует, хотя мог бы, даже не обнимает, хотя расстояние позволяло. Просто отворачивается к зеркалу заправляя белую ткань в темно-синие штаны. Хас прикусывает губу, коря себя мысленно за то, что понадеялся зря, что ведет себя как влюбленный мальчишка. Поэтому отворачивается, доставая телефон из кармана джинс. Теперь в голове вместо бегущей сроки простая пустота, которая отдается легким шумом. Хетаг тихо выдыхает через нос, стараясь не привлечь внимание друга, и натягивает привычную улыбку. Чуть вздрагивает, когда по пояснице сзади проводят мягкие пальцы, вызывая толпу мурашек. Вечер обещает быть веселым.Я ухожу подальше,где никто не знает обо мне Моя магия чистой любви в корне меняет дело, Не быть другим,не вестись на тело,в чем дело?
Ресторан действительно поразил своей аутентичностью. Хетаг никогда бы и не подумал, что Наир предпочтет привычному им обоим итальянскому ресторану на Театральной небольшое заведение высокой нордической кухни в Замоскворечье. Кристина достаточно холодно восприняла Хосонова, смерив парня с ног до головы изучающим взглядом. Девушка была настолько типичной, что Хетаг даже немного расстроился, потому что надеялся, что она такая только на страницах Инстаграмма. То ли Хас себе напридумывал чего-то, то ли он просто неправильно расценил жесты Тикнизяна, но на протяжении первого часа ужина их ноги постоянно соприкасались, пуская волны мурашек по почему-то слишком уж холодной коже. Господи, парень бы уже все отдал, чтобы просто убрать эту Кристину с глаз долой, чтобы касаться без преград и не сходить с ума. Хетаг уже был готов принять для самого себя, что привязался, что нуждается в своем брате. Но каждый блядский раз будто бы спотыкался о недоброе разглядывание девушки. Но ради приличия все таки пришлось пару раз поднять тост, поздравляя новоиспеченную пару с отношениями, чтобы потом выслушать достаточно продолжительный рассказ Тики о том, как они с Кристиной познакомились и как они поедут вместе летом на Майорку. - Я в уборную, - в один момент говорит Хас и откладывает столовые приборы, вытирая губы салфеткой. - Я с тобой, - как-то чересчур резко подрывается Наир, чуть не роняя бокал с мохито, - зай, я скоро вернусь. - Ага, - Кристина даже не оторвалась от своего телефона, что-то клацая длинными ноготочками по экрану. Хетаг лишь поджал губы. Он поправил темно-синий бомбер, запихивая руки в карманы и находя там ментоловую жвачку. Леденящий вкус чуть обжигает язык. До туалетов они доходят молча. Но внутри, зайдя за тяжелую деревянную дверь, будто спустит себя с тормозов, припечатывая чуть ахреневшего Наира к двери кабинки и буквально вдавливая его внутрь. Кусается сильно, мнет чужие губы, потому что за сегодняшний день наревновался до чертиков, до тошноты. Расстегивает первые три верхние пуговицы на рубашке Тики, чтобы вылизать и покусать эту любимую шею, зная, как это заводит парня. А у того мозги уже практически отключились. Не думает совсем, что за столиком девушка любимая сидит, потому что губы Хаса чувствуются будто бы везде. И внизу тянет сильно. И трахаться хочется безбожно. Брюки у Наира достаточно узкие и больно давят на возбуждение. Уже не очень понятно обоим, что сносит крышу сильнее: неприятное давление в штанах или осознание того, что они лижутся в блядском ресторане. Хас одной рукой с горем пополам кабинку на щеколду закрывает, чтобы хоть немного обезопасить их от непрошенного вторжения. Сознание Тики подкидывает все те воспоминания, когда Хетаг заваливался к нему домой, довольный словно кот, а потом после получаса невнимательного просмотра какого-нибудь боевика с большим удовольствием вылизывал член Наира, слишком уж слюняво вбирая его в рот, пошло причмокивая и оттягивая мошонку. А еще Наир сейчас очень боится спустить в трусы от совокупности этих эпизодов в его темноволосой головушке и реальных прикосновений Хетага к его эрекции. Не очень то хотелось объяснять потом Крис, откуда на темно-синей ткани появилось не самое маленькое пятно на пикантном месте. Поэтому он, позволив Хасу расстегнуть ширинку, чуть нажимает недвусмысленно на макушку, заставляя опуститься на колени. Хас улыбается себе, потому что для него это особенное удовольствие видеть Наира таким, чуть ли не плавящимся. С готовностью оттягивает резинку нижнего белья, освобождая половой орган от яркой ткани. Жадно лижет головку, жалея, что Наир будет сдерживаться, ведь знает, что у парня достаточно широкий голосовой диапазон. Вбирает ее в рот, чувствуя, как Тики выдыхает шумно, поглаживая волосы каштановые волосы. - Крис там наверное понять не может, куда мы делись, - стонет Тики, цепляясь за волосы Хетага, а тот заглатывает член на сколько может, чтобы мысли о девчонкe хотя бы сейчас вылетели у Наира из головы. Судя по судорожному шипению сверху, Хосонову это практически удалось. Хетаг специально неровный темп задает, то ускоряясь, то замедляясь, потому что хлеще экстази вставляет вид Наира, который мечтает заскулить от того, как же ему и плохо, и хорошо одновременно. В зажмуренных глазах у Тики искры сверкают, а в ушах лишь отдаются причмокивания Хаса. - Блять, брат, я не могу-у, ну пожалуйста уже! - шепотом скулит Тикинизян и Хас улыбается, слыша знакомые нотки нетерпения в голосе, которые всегда появляются у парня перед оргазмом. Хосонов чуть оттягивает мошонку, потому что знает, как это нравится Наиру. Выпускает член изо рта и другой рукой надрачивает размашисто, запоминая каждую эмоцию на лице парня, что уже все губы искусал чуть ли не в кровь. Тот лишь рот ладонью закрывает, только чтобы не стонать гортанно на всю уборную. Надолго Тики не хватает. Хетаг делает еще пару движений обслюнявленной ладонью и подставляет язык, чтобы принять белесые капли в свой рот. Те, что попали на щетину, свободной рукой тыльной стороной ладони вытирает, ехидно улыбаясь словно кот. А Наир все никак не может отдышаться. Кое-как натягивает джинсы с бельем, вываливаясь из кабинки, чтобы умыться. Хас стоит за спиной и улыбается так, будто никакой девушки у Тикнизяна и в помине нет. - Ну и зачем? - хрипит Тики, поймав в зеркале взгляд Хосонова. Хетаг задумывается на секунду, поправляя бомбер и оглядываяя его на предмет капель. - Почему бы и да? - голос у самого не в лучшем состоянии, - будто бы ты против. - Я вообще то в отношениях с ней! - хрипит Тикнизян и Хас вспыхивает, сам от себя такого не ожидая. - А со мной ты только трахался, да?! - он хватает парня за плечо и разворачивает к себе лицом. Хетаг впервые так зол. Он никогда себе не позволял повышать голос на своих друзей, но сейчас противное чувство, будто его использовали, прокралось в душу. Терпеть этого не мог и никому такого не позволял. А тут...дорогой сердцу человек. - Ответь мне блять, - сверлит взглядом чужое лицо. Тики смотрит на него ошалело, пытаясь подобрать слова. - Я не думал что ты меня воспринимаешь как...как, - Наир немного тушуется, - думал, тебе просто по кайфу меня зажимать по углам. Стеснялся этого, но...короче, я не знаю. Хас поджимает губы, отпуская чужое плечо. В голове мысль "а чего ты ожидал, идиота кусок?" Делает шаг назад, но в карих глазах напротив все еще выискивает искру, мол "это пранк, братан". Но не видит. - Хорошо, - давит из себя жалкое подобие улыбки, - можно я к раковине пройду? Включает воду, набирая в большие ладони теплую воду. Умывается, в попытках смыть все накопившееся за этот кусок дня, который, кажется, уже тянулся бесконечность. Наир трогает его за плечо, заглядывая в глаза. - Брат, так ты меня воспринимал как своего, - делает паузу, ожидая пока Хосонов посмотрит ему прямо в глаза, и тогда Тики выдыхает - парня? Многозначительное молчание, бьющее обухом по темечку. Хас не знает, куда ему деться сейчас и что ему делать. То ли корить себя, то ли начать оправдываться. - Ты бы сказал, я бы тогда ни с кем бы не... - шепчет Тикнизян ему куда то в шею. По коже табун мурашек пробегает от этого дыхания в шею. Хочется интуитивно подставиться, чтобы обожгло теплом еще раз, и еще. Хас облизывает пересохшие губы, выключая воду. В горле стоит комок. Привязанность душит, колючей проволокой оплетая шею и оставляя шрамы. - Как есть уже, Тики, - хмыкает, смотря на пузырьки пены, что переливаются на дне раковины. - То есть все таки ты просто трахался? - на этот раз вскипает Наир, хватая Хетага за плечо. Он ничего не понимает, его это бесит, выводит из себя. В то время как Хосонову бьёт изнутри по ребрам мерзкое ощущение, что они должны были о многом поговорить перед его отъездом в Тамбов. Хас вляпывается в эту трясину обоюдного непонимания. Внутри себя порывается, что-то сказать, но зачем-то медлит. Боится. - Молчишь значит... - Наир поджимает губы, - все ясно с тобой. - А что мне нужно сказать?! - Хетаг вскидывает руки, - признаться, что привязался и не хочу ни с кем тебя делить? Это ты хочешь услышать? - Да! - вскрикивает Наир и сгребает в горсть белую футболку под бомбером Хосонова - да, люди так и делают! Говорят, что хотят быть с другими! Говорят о своих чувствах, в конце концов! - Не ори, нас услышат, - чуть ли не шепотом произносит Хас, примиряюще кладя ладонь ему на запястье. - Да мне все равно! - Наир неслабо завелся, - ты уехал, там Гелия выпускал сторис, где ты сидишь в его машине и непонятно, чем вы занимались. А я тут... а потом ты возвращаешься и начинаешь на меня наезжать, что я с кем то встречаюсь, когда сам ничего мне не сказал о том, что чувствовал! - Да я... - Хас обжигается об огонь, что полыхает в карих радужках напротив, и неожиданно для себя сникает. Он же мог это сказать сто тысяч раз, пока был в Москве. Но забоялся, испугался и теперь за это стыдно, что дорогой сердцу человек болтался в неопределённости все это время. Голову опускает, не выдержав пилящего взгляда. - Хетаг... - звучит без агрессии. - Чего? - бурчит Хосонов. - ну не умею я про чувства. Думал, раз пристаю к тебе и лезу в штаны, целую и член сосу, и так понятно, что ты особенный для меня. Тики сейчас очень хочется всякого наговорить. Про то, что и без этих все ласк и минетов он считает Хосонова особенным, что дорожит их взаимоотношениями очень сильно, даже порой чересчур. Но лишь притягивает парня к себе, заключая в объятия и чувствуя как на талии сцепляется кольцо из чужих сильных рук. - Будто бы я в это все умею, - усмехается, в попытках сгладить ситуацию - Ну я смотрю, ты вчера начал пробовать в Инстаграмме, - шепчет Хас и прикусывает его за кожу на шее Тики шипит, пытаясь скрыть довольный полустон. Знает, черт, что шея - слабое место. - Мама вопросы задавать начала просто. - А ты хороший сын, я помню, - Хетаг стискивает ягодицу Тики в ладони и ровно в тот же момент в туалет разъяренно залетает Кристина, чуть ли уебав дверь об стену. Единственное, что успевают сделать парни, так это отпрыгнуть друг от друга, чуть не въебавшись спинами в сушилки для рук. - Сколько блять можно тут торчать?! - девушка была не на шутку разозлена, - если я вам, черт возьми, мешаю миловаться, то нахера меня было звать с собой?! Это, Наир, к тебе вопрос! - Ну ладно тебе, Крис - миролюбиво мурлычет Хас, - мы давно не виделись, твой парень вон с какой красоткой встречается. Заболтались. Прости. Хетаг одарил ее восхищённым взглядом в попытках сменить гнев на милость. - Мы же братья по команде как никак. Столько лет вместе, - Наир вставляет свои пять копеек в этот незатейливый диалог, чувствуя, как внутри чуть сердце екает от этого дорогого сердцу "братья". Девушка чуть ли не испепелила Хосонова взглядом, но сталь в голосе после приятных слов несколько поумерилась. - Можно было меня просто предупредить, - сказала Кристина, одернув деловито ткань юбки, - я бы поняла. Не тупая. Наир все это время стоял тише воды и ниже травы, прижавшись спиной к стенке и наблюдая за всем этим действом. - Жду вас за столиком. И не задерживайтесь. Уже стейки принесли, - Кристина поправила свои темные волосы и удалилась из уборной, хлопнув дверью. - Ну, - после непродолжительной паузы выдал Тики, - вроде не спалились. - Дааа, думаю, если б она начала орать про пидорасов, нам бы от этого так просто не удалось отмыться, - хмыкнул Хас, - ладно, пойдем. Я что-то и правда проголодался. Твоей спермы моему растущему организму немного не хватает. Тики усмехнулся и пошел к двери, чтобы выйти уже из этого злочастного туалета, как Хетаг поймал его за талию и тесно прижал к себе. - Ты никогда не был для меня парнем только для секса - выдыхает в губы. - Ты тоже так то, - жаляще целует, собственнически кусаясь и оттягивая нижнюю губу. На кончике языка чувствуется чужая ментоловая жвачка. Тики бы, на самом деле, плевал на Кристину. Но раз уж взялся за гуж, как говорится... - Ай, харош кусаться, - Хетаг отстраняется, светясь как начищенный тазик, - мне еще завтра в аэропорт с этими искусанными губами ехать. - Могу проводить тебя завтра... - перед тем, как выйти в зал, Тики прикусывает Хаса за мочку уха. Его ждёт красивая девушка и все вроде хорошо, а главное стабильно. Но Наир понимает, что ночью будет обязательно надрачивать себе, со стонами представляя совсем не фигуру Кристины.И все, что есть у меня,мои круги под глазами Не хочу возвращаться домой,мама,цветы пахнут слезами И так хочется сказать себе нет,но я так сильно скучаю И так хочется услышать в ответ - я всегда рядом,я знаю