Горько!

Ты женишься и я смотрю на нее. На твою невесту. Ее, пожалуй, можно назвать красивой. Хотя я никогда не скажу это вслух. Не мой уровень. Девка из Зажопинска, не знающая и не подозревающая, как ты стонал в моих объятиях. Грязный секрет… Вот ты и понял все. Да, я козел, но я не провонял общагой. Катя… Я помню, как она смотрела на меня, когда до нее дошло. Я пытался. Честно. Ведь я должен был снова вернуть свое положение. Такая же кошелка как и твоя Машка. Но тогда, вынужденно живя в общаге, я поставил на нее. Инга… Я пытался. Красива, интересна. Выгодная представительская жена. Честно пытался. Но я не могу. Педерастия не лечится. Я гомосексуалист. Чертов гомосексуалист. И меня раздавят, если узнают мой грязный секрет. Машка смеется, ты смотришь на нее… А я смотрю на тебя. Я знаю — ты будешь помнить это всю жизнь. Ты наверняка будешь кривить губы — брезгливо, словно вспомнил нечто мерзкое. Наверное это действительно мерзость. Ты попытаешься забыть свой опыт. Позорный, липкий, пахнущий мужским потом. Ты понимаешь, что это ненормально. Но я не забуду. Я буду помнить то пьяное безумие, вкус твоих губ. Вкус твоей кожи. Как ты всхлипывал, когда я отсасывал тебе. Да, тебе отсосал парень. Мерзко, правда? Но я… Я такой. Я помню вкус твоей спермы, помню как ты пил прямо из горлышка шампанское, а я лапал твою упругую задницу. -…Горько! Горько! Целуй ее. Целуй. А я не могу целовать их. Горько. Я должен как-то жить с этим. И я буду жить. Всем вам назло.