photo_01
руки Иваизуми подкидывают волейбольный мяч. здесь почти всё, что Ойкава действительно любит.photo_02
Иваизуми на пробежке, Ойкава фотографирует его из своего окна, кажется, осенью. Тоору остаётся дома, потому что у него нелепо порвались единственные чистые спортивные штаны, и он кричит что-то про то, что Ива-чану пора быть хозяюшкой. в Ойкаву злобно летит шишка.photo_03
Ива-чан выступает с докладом на межшкольной конференции. он стоит за кафедрой, а за ним на презентации виднеется слово смехрть. это не ошибка: Хаджиме изучал мемы про смерть и то, почему они так популярны. это было в конце второго года, и, возвращаясь домой, Ива-чан прошептал Тоору на ушко признание.photo_04
руки Хаджиме моют посуду. (после почти удачной попытки Ойкавы что-то испечь.)photo_05
Ива-чан играет в классе на гитаре. Ойкаве очень нравится, как солнечные лучи образуют свечение вокруг головы Хаджиме. перед новым годом староста, который состоит в музыкальном клубе, спросил: — Иваизуми, а ты и на гитаре сыграть сможешь? Ива-чан загадочно взял в руки гитару. — эта песня называется “все мои чувства к Ойкаве”. он потянулся к струнам и замер. через минуту тишины он сказал: — их не выразить словами, — и вернул гитару озадаченному старосте. — а играть я не умею, извини. пошли домой, — это он уже потянул Ойкаву за рукав. и хитро улыбнулся, заметив румянец на его щеках.photo_06
Ива-чан спит на футоне, завернувшись в одеяло. это их первый лагерь, и в принимающей школе по ночам прохладно. это первое осознанное желание лечь рядом не ради тепла.photo_07
ноги Ива-чана в ужасных белых кроссовках с нелепыми разноцветными черепами. отвратительный выбор для первого свидания. (на котором Ойкава покупает такие же, но вместо черепов — инопланетяне.)photo_08
руки Хаджиме замахиваются битой.photo_09
фотография фотографии: Ойкава нашёл её во время предновогодней уборки. там Ива-чан из детского сада улыбается весь в пластырях. скоро придёт чужая мама жаловаться, что Хаджиме драчливый, и его мама спокойно плеснёт ей бокал вина в лицо и с улыбкой скажет по-гречески: — βγήκε! не то чтобы Иваизуми-сан была гречанкой или агрессивной. просто знала, кого защищал её сын.photo_10
Ива-чан в наушниках сидит за компьютером и усердно строит своё королевство демонов и драконов. он думает, что Ойкава спит. фотография сделана с футона Тоору, которому отчего-то не спалось.photo_11
Ива-чан лежит в масочке для омолаживания кожи, которую ему подарил Макки на день рождения. у него и правда кожа стала как будто нежнее, и Ойкава весь следующий день тыкал пальцем в его щёку.photo_12
руки Хаджиме держат зонт. Ойкава даже не думает брать в школу свой — можно идти под одним, немного мокнуть, шептать глупости на ушко и быть каким-то счастливым дуралеем.photo_13
Иваизуми сидит в комнате Тоору в его очках. он делает самое строгое лицо. Ойкава за кадром всё равно хочет растаять от нежности.photo_14
фотография разворота тетради Иваизуми по математике. у него неровный, но понятный почерк. а треугольник, нужный для задачи, на перемене Хаджиме превращает в масонский глаз.photo_15
руки Хаджиме — да, Тоору их обожает, потому что ему кажется, что именно по рукам можно узнать многое об Ива-чане — по крайней мере, что он может быть и сильным, и нежным — лежат на парте.photo_16
у Ойкавы и Иваизуми традиция ходить в какой-нибудь поход каждое лето. Тоору сохраняет три фотографии — три школьных лета. на первой Хаджиме сидит в венке, который сплёл сам. венок развалится через несколько минут, и Ива-чан будет переживать, что сорвал цветы зря. Ойкава начнёт его успокаивать, говоря, что они всё равно все-все умрут. они мало спят в ту ночь и смущённо держатся за руки, иногда пытаясь смотреть не друг на друга, а на звёзды. обоим кажется, что эта ночь — последняя.photo_17
на второй год к ним присоединяются Макки и Маттсун, и Ойкава не выдерживает и всхлипывает из-за того, что у них наконец-то появились какие-то друзья. на фотографии на плече Хаджиме сидит лягушечка. не совсем понятно, кто из них больше рад встрече.photo_18
на третий год они едут в горы. Ива-чан на фотографии стоит в крутой позе рядом с надписью “опасно”. Ханамаки вечером тихонечко спрашивает, могут ли они продолжить эту традицию и после выпуска. и Тоору начинает избавляться от ощущения последней ночи.photo_19
Ива-чан задумчиво держит аккордеон. Ойкава совершенно не помнит контекст.photo_20
руки Хаджиме на клавиатуре печатают важный пост о том, почему быть отаку — это нормально в любом возрасте.photo_23
Хаджиме в чёрной кофте, на которой белыми буквами написано по-русски “иди нахуй”. Иваизуми очень гордится. — ты вообще в курсе, как это переводится? — недоверчиво тянет Ойкава. — ага, — Ива-чан гордится собой ещё больше. — я кое-кем вдохновлялся. вот бы в этой футболке поехать в Америку. они решают копить деньги.photo_24
накопленные деньги торжественно проедаются на следующей неделе в кафе. Ойкава фотографирует Ива-чана, скривившего лицо в полном презрении: он понимает, что его бургер с ананасом принесли Тоору, а ему достался какой-то совершенно стандартный. Ойкава задумчиво ест ананас и не чувствует подвоха.photo_25
Хаджиме на Хэллоуин надевает демонские рожки, которые светятся в темноте. Ойкава хочет отдать ему свою душу просто так.photo_26
рука Иваизуми с небольшим ожогом у локтя. на уроках домоводства у Матсукавы что-то пошло не так, и Хаджиме в момент небольшого взрыва оттащил растерявшегося Иссея от плиты. Маттсун ненавидит готовку. (и очень сильно просит прощения, но Ива-чан только отсмеивается.) огонь обожает Хаджиме. (Ойкава почти ревнует.)photo_27
Иваизуми на фоне сакуры. чтобы красота всего мира собралась вдруг в одном кадре.photo_28
в последнем большом токийском лагере кто-то из недружественных команд сказал, что странно, что Сейджо позволяют Ойкаве быть капитаном, ведь он капризный и горделивый. — слушайте, давайте я весь день буду вести себя так, каким вы видите Ойкаву, и вы поймёте, что он нихера не такой? — ворчит Ива-чан, которому очень обидно, что Тоору не ценят. у Ойкавы сохранились фото с того дня (и ещё есть аудио с хрюкающим смехом Куроо как напоминание, что они тут все немного дуралеи). Ива-чан сразу делает сэлфи — получается размыто и со странным ракурсом, но Тоору всё равно нравится.photo_29
Ива-чан со строгим непроницаемым лицом делает знак мира. — я вообще-то улыбаюсь в такие моменты, — ворчит Тоору. Хаджиме показывает язык.photo_30
это фото — одно из немногих, которое сделано кем-то ещё: Бокуто оказывается хорош в случайных кадрах. Иваизуми неожиданно целует Ойкаву в щёку, и тот заливается румянцем. — Ива-чан! — вопит Тоору. — вот уж точно я так не делаю. Хаджиме смеётся. — но ты иногда пакостничаешь. и я тоже проказничаю, — и уже на ушко шепчет, — я шалун. Ойкава задыхается от эмоций, а Ива-чан со смехом перестаёт его отыгрывать.photo_31
Иваизуми рукой скелета нажимает на клавиши аккордеона. Ойкава всё ещё не помнит контекст.photo_32
Тоору фотографирует Хаджиме снизу, пока лежит на его коленях. Ива-чан рассказывает стенд-ап про то, как он ненавидит Токио.photo_33
Ойкава краснеет из-за этого фото. никому никогда не покажет.photo_34
руки Хаджиме поливают суккуленты.photo_35
Ива-чан пускает мыльные пузыри на заднем дворе школы. Ойкаве даже не хочется их лопнуть.photo_36
Хаджиме курит на детской площадке, которую собираются сносить под новое здание. Тоору делает это фото, подсознательно понимая, что он мог бы им шантажировать. и сразу одёргивает себя — да никогда бы он так с Ива-чаном не поступил. ему немного интересно только, почему Хаджиме ему не говорил, и вечером он тихонечко показывает фотографию. — ну как-то нелепо было бы написать тебе отчёт, типа так, Ойкава, я сегодня взрослый, я курил, это ж так нелепо, — бормочет Ива-чан. он и начал-то совсем недавно. его ощущение последней ночи никуда не девается.photo_37
Иваизуми в аквариуме гладит скатов, которые почему-то все решили приплыть к нему. зато к Тоору проявляют интерес медузы.photo_38
Ива-чан в растянутой толстовке с капюшоном и каких-то потёртых бриджах, уставший до ужаса за эту неделю из-за контрольных и навалившихся домашних дел, идёт домой с полными сумками еды. Ойкава вылетает из дома помочь и обещает, что в ненавистном Токио, куда они собираются, потому что в Мияги не учат на интересные им специальности, они всё будут делить поровну.photo_39
рука Хаджиме сжимает флакон с обезболивающим.photo_40
Ива-чан в боа продолжает рукой скелета играть на аккордеоне. Тоору всё ещё не помнит контекст. он честно спрашивал потом и у Макки, и у Маттсуна, и у самого Иваизуми — те смеялись и говорили, что тоже ничего не помнят.photo_41
на руке у Хаджиме нарисована чёрная звезда. его класс на культурном фестивале предлагает желающим аквагрим, и Ива-чан — один из художников. Ойкава прибегает из своего класса, который делал книжную выставку, и просит Хаджиме что-нибудь нарисовать на нём. — только приличное, пожалуйста. Ива-чан неопределённо хмыкает. и рисует на щеке Ойкавы чёрную звезду. он вообще всем, кто садился к нему, рисовал чёрные звёзды, и никто не мог возразить.photo_42
Ива-чан в караоке поёт ужасно не подходящий ему опенинг из “сайки кусуо”. Ойкава бьёт в бубен (совсем не попадая в ритм).photo_43
в библиотеке Хаджиме разглядывает книгу Аллена Гинзберга. вечером он пишет Ойкаве, что жалеет, что у него не получится стать поэтом. — у тебя всё впереди, — отвечает Тоору. — и я буду твоей музой. Хаджиме удивительно быстро соглашается.photo_44
Ива-чан фотографирует в зеркале свою руку, показывающую средний палец. — это концептуальное фото, — хвастается он Ойкаве. — ты хоть знаешь значение слова концептуальный? — сомневается он. вместо ответа Хаджиме нежно кусает Тоору за ушко, отвлекая от всех существующих слов.photo_45
Иваизуми делает снежного ангела, но валяясь на полу; вместо снега — пачки чипсов. у Ойкавы родители уезжают в командировку, и наконец-то предоставляется случай делать взрослые вещи: грызть вредное под просмотр каких-нибудь глупых видео.photo_46
Хаджиме в маске кицунэ на прошедшем летнем фестивале. за кадром Ойкава вгрызается в яблочко в карамели, чтобы не завизжать.photo_47
на том же фестивале Ива-чан стоит и держит в руках фигуру местного божка, словно баюкает ребёнка. хоть фигура и большая, это просто полая декорация из папье-маше. у божка есть лицо, напоминающее человеческого старика, а всё тело спрятано за шубой из меха, бороды и мха — сложно разобрать точно, он весь покрашен серым, словно каменный. — не помню, чтобы можно было забирать декорации, — задумывается Тоору. — конечно, нельзя. я украл божественного деда, — Ива-чан смеётся с нелепости своих поступков, — поэтому пойдём скорее домой. просто ну чё я как дурак в маске пришёл и никак не использую тот факт, что меня не видно. Ойкава разводит руками, мол, ладно, мы весёлые и плохие, что ж теперь. Ива-чан хватает его за руку, и они с божком выбегают с площади тайными аллеями. фигура лесного деда до сих пор стоит в комнате Хаджиме.photo_48
ещё одна любимая загадочная фотография Ойкавы: Ива-чан стоит в школьном спортзале, держа в руке нож. он немного опоздал на тренировку из-за того, что его оставили что-то обсуждать после уроков, и вышел в зал с ножом в руке и недоумевающе спросил: — почему у нас нож в раздевалке? все в Сейджо уверены, что его во время их переодеваний не было. появление ножа так и осталось загадкой. команда решила сделать его своим символом (и резать им тортики).photo_49
рука Хаджиме сжимает руку Тоору. эта была глупая затея Ойкавы, которому вдруг захотелось какое-то эротичное фото, хотя они и не заходили дальше поцелуев. — давай в ванной, — воодушевлённо предлагает Тоору, — ну знаешь, когда фоткают ноги в ванной типа мы тут вместе лежим вдвоём голенькие, да-да. Иваизуми закидывает Ойкаву на плечо и опускает его уже в своей ванной. Тоору там не помещается совсем. — мы слишком бедные для того, чтобы фоткать ногу, — наигранно вздыхает Хаджиме. — я забыл о том, что у тебя квартира для карликов, — дуется Ойкава. Хаджиме поливает его холодной водой из душа и ужасно смеётся, когда Тоору визжит. конечно, потом сразу накидывает на него полотенце, заботливо вытирает волосы и даёт сухую одежду. — почему нельзя просто сфотографировать ножки на кровати? — интересуется Ива-чан. — да ну это банально, в ванне хоть прикольно, потом послушаем советы про то, какая пена для ванн лучше и как мы отвратительно выглядим и позорим общество. Ойкава немного молчит, и Ива-чан его прижимает к себе. — если тебе хочется фотографию про то, что мы в отношениях, — пожалуйста, давай сделаем, только не начинать же сразу с постановочного рейтинга. Тоору послушно кивает. Хаджиме берёт его руку и фотографирует то, как переплетены их пальцы. — вот выложишь и добавишь стикер с сердечком. Ойкава краснеет и сидит в объятиях Иваизуми ещё немного, а потом выкладывает фотографию на закрытый профиль, где у него всего десять близких подписчиков, с комментарием “Ива-чан убивает меня ❀”. Иваизуми смотрит на подпись и вздыхает: — не я убиваю тебя, на самом деле мы убиваем себя просто так сами. — Хаджиме! — Тоору почти душит его в объятиях и хочет что-то сказать, но забываются все слова мира. — всё потихонечку наладится, — шепчет Ива-чан, и исчезает складка с его лба. — мы как-нибудь выберемся из этого. и Тоору знает, что тоска обязательно закончится.photo_50
Хаджиме заливисто смеётся с собственной шутки. где-то за кадром с неё смеётся до слёз Ойкава, поэтому фото получается размытым. и всё равно лучшим. Ойкава пару минут сидит в тишине, предаваясь эмоциям. это были хорошие годы, он почти ни о чём не жалеет. завтра обязательно надо выяснить про нож и аккордеон и уйти с миром. он выделяет все фотографии. палец замирает на “удалить” — Тоору передёргивает из-за страха, что было бы, если бы он случайно нажал на это страшное слово. он пересылает альбом Ива-чану. “повспоминай всякое со мной (o˘◡˘o)”. Хаджиме читает сообщение сразу же. и не отвечает. аж целых три минуты. у Ойкавы потеют ладошки. но: “лол я хотел всё молча посмотреть и нервно курить незажжённую сигарету, а то мама дома, но у меня вопросы” “откуда у тебя 33 фотография просто когда ты успел щенок” “приходи ко мне теперь с р о ч н о” “любить тебя буду ♡” и Ойкава мигом собирается и вылетает за дверь. и думает, что разрешит Ива-чану выбрать каомоджи для следующей папки, где будут фотографии послешкольной жизни.