Заткнитесь. Оба.

— Стилински, нет! Как тебе это ещё объяснить?! — уже как минут пять взрывался Дерек, отчего назвал своего коллегу по фамилии. — Но это чертовски важно! — Что важно? — устало выдохнул мужчина и посмотрел на парня. Который намеренно доставал его всю неделю с момента окончания его больничного и не позволял свободно выдохнуть, ежечасно спрашивая его и умоляя об одолжении, а затем уже и вовсе стал угрожать. (Хотя надо признать, это вызвало некое подобие улыбки у Дерека). Кажется, сегодняшний их разговор совершенно потерял смысл ещё на… тридцатой секунде? К чёрту. Абсолютно всё это. — Важно, что за тебя беспокоились твои ученики, — уперто стоял на своём Стилински. — И что? Сразу устраивать праздник по моему возвращению? — окей. Ладно. Он выслушает Стайлза, покивает ему головой и в лучшем своем вежливом образе тактично откажет. Потому что нет. — А почему бы и не устроить? Твои ребята просто обалденные, — все в учителя, подумал Стайлз. Дерек молчал, не брюзжал слюной и не посылал «Стилински», а значит он выиграл маленький бой, и теперь мужчина его слушает. Осталось выиграть войну, он же обещал. — Ну что ж, ты готов к славной оде от своих учеников? — актерски завыл парень и поймал враждебный взгляд Дерека из-под бровей. Окей, понятно и без слов. — Пока я заменял тебя, мне было стремно, реально стремно, что дети будут сравнивать меня с тобой, а это точно большой, огромный провал. Но они были замечательными, ты понимаешь? Они внимательно слушали, делали домашнее задание, отвечали на уроках, а после моих занятий подходили и робко спрашивали, как ты там. Ну, не на ты, конечно, а: «мистер Стилински, вы не знаете, как там мистер Дерек?». На что я им с очаровательной улыбкой: «Он чувствует себя гораздо лучше, и скоро вернётся». И это не чувствовалось, словно я им неприятен и они хотят поскорее от меня избавиться, а просто действительно, черт, беспокоятся за тебя. Айзек в первый день так вообще чуть не заплакал. — На этих словах внутри Дерека что-что закололо. А спустя секунду по всему телу от макушки до пяток разнеслось тепло. — И потом в первый день, когда ты вернулся, почти все подошли ко мне с просьбой позвать тебя на чаепитие, — Стайлз специально сделал ударение на последнее слово, потому что, блин. Чаепитие. — Слушай, чувак, я не понимаю, что ты сделал такого хорошего в прошлой жизни, раз тебе достались такие ребята, но если ты их проигнорируешь… я тебе въебу. На этих словах Стайлз замолк и, кивнув самому себе в знак того, что миссия выполнена, ну что за странный тип, прошёл мимо коллеги, нарочно задев того плечом. Но Дерек продолжал оставаться каменной глыбой посреди учительской, прокручивая в голове сказанное Стайлзом. Выходя за дверь, тот крикнул, что ждёт его задницу в среду после 6 урока. И не дай бог, он не купит торт. Дерек, все также стоя спиной к выходу, махнул рукой на прощание, после чего крепко ущипнул себя за бок и понял, что не спит. Всё, что рассказал этот парень, было просто… невероятным. Дереку казалось, что он прям сейчас завизжит и начнёт танцевать от радости по всей аудитории. Благо, он тут же подавил это детское и глупое, абсолютно неподобающее желание. И дома отжёг.

***

После радостных воплей и безудержных танцев с Эрикой на пьяную голову, после красноречивых фраз, как он любит свою работу, как любит своих детей, потому что это его дети, поспорьте с ним, ага, ваше горло, его зубы. Так же было озвучено то, что вообще-то правдой быть не может, но доказательства Эрики, снимавшей его глупое признание Стайлзу в стиле сиренады, опровергали любые возможные аргументы. И поэтому после субботнего вечера (читать как пьянки) Дерек вдруг подумал, что как-то резко расхотелось бежать словно окрылённый на уроки и по возможности оставаться в тёплой постели как можно дольше. — А Дерек-то у нас — трусии-ишка! — радостно протянула Эрика, дцатый раз пересматривая видео. — А ты чистое зло, — буркнул Дерек и поплёлся в ванную. Оценив свой вид, он обрадовался тому, что завтра будет выглядеть куда лучше. — Дерек! — позвала его Эрика, все также продолжая сидеть в телефоне и на этот раз листая пополнение компромата. — Какой этот Стайлз? Мужчина зашёл в комнату менее хмурым, но с более недовольным взглядом на телефон-адская-машина-Эрики. — Не знаю, — резко ответил он и, услышав свое далёкий голос из динамиков, говоривших что-то типо «он такой милый, когда злится, и просто очаровательный, когда к нему обращаются мистер Стилински» совершенно мерзким влюблённым голосом. Скорее даже визгом. — Ставлю сто баксов, что если бы у тебя был хвост, ты вилял бы им каждый раз, упоминая Стайлза. — Спасибо, Эрика, за ещё один гвоздь в крышку гроба. — Он шумный. А ещё гипер, супер, чересчур — это всё о нём. — Лаконично, как и всегда, — подытожила Эрика.

***

В понедельник Стайлз весь день чувствовал на себе взгляд. Это было жутковато, а вспоминая субботу, в которую он икал как заведенная ключом игрушка, подумал о том, а что если кто-то о нем так много думает, что начал сталкерить?! Да не, бред какой-то. Особенно ему мерещилось, как Дерек воровато смотрел из-за угла, будто шпион. Хреновый правда, но это сравнение заставило хихикнуть. Дерек окрасился пятнами, наблюдая смех парня. На обеденном перерыве он принёс маковую булочку Стайлзу в знак примирения и: — О, ты решил признать, что я был прав, бегая за твоей упрямой задницей? И почему из всех слов Стилински каждый раз повторяет «задница»?! — Гм, да. Я вёл себя глупо. Спасибо, что докричался до меня. — О, кричать я люблю, — и многозначительно подмигнув Дереку, вышел из своего кабинета, напоследок шлёпнув его по заднице. Какая же он задница, подумал Дерек.

***

В среду после уроков было не так шумно, оставались только старшие классы, а его верный 7A уже суетился, накрывая на стол различные печенья, пирожки и салаты, в большей части приготовленный ими самими, что заставляло чувствовать Дерека просто лужецей умиления. Боже, эти дети просто прекрасны, а он сейчас расплачется прямо перед ними. Они заслуживают куда больше двух тортов. — Мистер Дерек, — вдруг позвал его Айзек, заставляя вынырнуть из совершенно сопливых мыслей. — Что такое, Айзек? — А мистер Стилински придёт? О боже. О боже. Если бы не Стайлз, он бы и остался таким ослом, упустив такую возможность побыть с ребятами и увидеть собственными глазами, как они светятся при нем. И меньшее, что он может сделать, так это пригласить присоединиться и попробовать пышные пирожки Майка и, как его заверили, супер-полезные салаты Нати. — Конечно! — эмоционально выдал он. Возможно, чутка переборщил. — Вы пока завариваете чай, а я пойду схожу за ним. — Вам помощь не понадобится? Представив умилительный взгляд Айзека, направленный на парня, у Дерека вырвался короткий смешок — у Стайлза не будет и шанса отказать. Но ему хотелось самому его убедить. Как тот недавно поступил с ним. — Я справлюсь, а ты проследи, чтобы все было в порядке, — и потрепав парнишку по волосам, вышел из кабинета и направился в учительскую, где, надеялся, ещё сидел его спаситель. Подходя к дверям аудитории, он услышал Стайлза, который что-то шептал, а другой голос, знакомый Дереку, тихо посмеивался. — Сюда может кто-то зайти, прекрати. — Но я же ничего не делаю, — заметно улыбаясь, говорил мужчина явно старше Стайлза и, вероятно, самого Дерека. — Ты хочешь, чтобы что-то сделал я. — Безусловно, умный мальчик. — Скрипнул стол и послышался глухой стук о поверхность. Но Дерек даже не дёрнулся и продолжал вслушиваться в диалог. Сталкер, блин. — Ах… Кажется, на этом их диалог был закончен, а подслушивающий Дерек стоял и в удивлении смотрел на дверь, разделяющую его самого от… От кого собственно? — Мхм… Подождите, да постой ты, ах… Питер! По голове будто ударили. В ушах зазвенело от… Погодите, что? Стайлз и Питер? Питер, который его чокнутый дядя? Что происходит? Он не заметил от шока, как открыл дверь, уставившись на парочку, и сказал последнюю фразу. Парень сидел на парте, а к нему прижимался Питер в своих чёртовых обтягивающих чёрных брюках и таком же как уголь пиджаке, и весь его образ был таков, как отпечтанный на обратной стороне век Дерека, когда в 14 лет он дрочил на него. Он сглотнул вязкую слюну. Просто замечательно. Парень, который сейчас поднимает его стояк за считанные секунды, в объятиях мужчины, которому он хотел отдаться подстроком. А зачем он вообще шёл сюда?