Исправить свое прошлое, создать чужое будущее.

Глава вторая. — Дамблдор, вы сошли с ума?! — Чужой голос врезался в сознание. Он был пропитан ядом и гневом. — Я иначе не могу объяснить ваше решение. Укушенного василиском, причем минимум тысячелетним, должна лечить медсестра, а не специализированные медики? Ну да, конечно, ведь Миссис Помпфри всемогуща аки Мерлин воплоти. — Северус, умерь пыл. С мальчиком уже все в порядке. Фоукс поделился с ним своими слезами. — Второй голос был мягче, не отдавал ни ядом, ни гневом, но был омерзителен. Словно нечто гнилое, протухшее и воняющее. И я плавал меж этих двух голосов, не в силах выбраться. Я слышал их разговор. Слышал, как омерзительный голос настаивал на принятом решении, и слышал, как ему возражает яростно-ядовитый. Как он защищает какого-то парня. Мне было сложно что-либо осознавать. Я слышал слова и речи, не понимая или не осознавая, полагаясь лишь на инстинкты. В какой момент все поменялось, я так и не смог осознать до конца. Просто голосов внезапно стало три. Третий голос был обеспокоенно-заботливым, отдавал теплом и лаской. Я по прежнему не понимал ни слова из того что они говорили. Точнее не так, я понимал, но не осознавал. Улавливал какие-то отдельные фразы, или слова, что отдавались какими-то оттенками в моем восприятии. — Дамблдор, Северус полностью и всецело прав, мальчику необходима квалифицированная и компетентная помощь. Я не всесильна! Его надо немедленно переправить в Сент-Мунго. Немедленно, вы меня слышите?! — Поппи Помпфри уже добрых три минуты пыталась донести до упершегося директора свою позицию, а тот словно упертый баран, продолжал стоять на своем. — Директор, если вы не откроете мне камин для переправки пострадавшего, то я увольняюсь, а следом и подаю жалобу на вас, что вы мешаете делать мне мою работу. Ту самую работу на которую вы меня и наняли. — Поппи твердо посмотрела в глаза директору, и тот все же сдался, открывая камин. — Северус помогите мне. — Попросила медсестра Хогвартса, и поспешила к камину. Мне казалось, я понимаю кто эти люди, стоит немного напрячься, и я вспомню, пойму кто же они, те кому принадлежат голоса. Но, мне было безразлично. Апатия, я где-то и когда-то слышал значения этого слова, уже не вспомню где, когда и от кого, но вроде оно подходит к моему нынешнему состоянию. А тем временем, к голосам то прибавлялись новые, то исчезали. Кто-то был обеспокоен, кто-то сосредоточен. Я словно ощущал исходящий от каждого голоса запах. Такого ранее со мной не было. — Я разобрался в чем дело. — Сметвик был хмур. Он укоризненно смотрел на Помфри и неприязненно на Снейпа. — У мальчика сильный организм, он почти переборол яд не без помощи слез феникса конечно. Более того, он начал его ассимилировать. Проще говоря, благодаря самому яду и слезам феникса, он теперь станет более устойчив к отравлениям различными средствами, но это так же означает что и для лечения теперь будут потребны более сильные или в большем количестве зелья. Вот только из-за недоразвитости телосложения, чрезмерной худобе, и еще ряду причин, процесс этот до невозможности замедленный. — Он вновь посмотрел на преподователя и медиковедьму из Хогвартса. — Мы конечно сделаем все что в наших силах и поможем парню, но по хорошему его бы на континент отправить. — Для чего? — Снейп не понимал, и поэтому решил уточнить. — Там есть те, кто вправе заниматься «черной» магией во время лечения. Мы же, практически бессильны. Эти дебильные запреты на магию крови, и еще ряд подобных, можно сказать оставил нас инвалидами без рук. — Целитель выругался. — А новое поколение колдомедиков? Оно бездарное и необразованное быдло! — Он вновь выматерился, ни чуть не стесняясь бессознательного ребенка и женщину напротив. Его все реально достало. — Делайте что необходимо. Всю ответственность можете возложить на меня. — Твердо произнес Северус. не сводя остановившегося взгляда с лежащего без сознания, белого как мел мальчика. — Можешь засунуть эту ответственность себе в *** мы и так сделаем для парня все возможное и невозможное. А теперь покиньте палату, и до особого распоряжения, вы как обычные посетители, не допускаетесь к больному. — Он едва не взашей начал выставлять Северуса и Поппи. Вскоре голосов стало больше. Потом словно все закрутило волчком, и вновь обилии самых разных голосов. Мне было любопытно по голосу пытаться почувствовать запах. Терпкий, острый, душистый, немного противный, но надежный и теплый. Это голос я слышал чаще других. Рядом с ним можно быть более спокойным, и ненастороженным. Казалось, именно он сопровождал меня дольше всего. — Вижу, вы очнулись? — В привычном уже голосе прозвучало облегчение. — Где я? И кто вы? — Я смотрел на не молодого здоровяка, в лимонно-желтой мантии. Мужчина был колоритным. Наверное метра под два ростом. Руки, наверное размером с две мои ноги. Пугающая ширина плеч. Длинная седая борода, сливающаяся с не менее седыми волосами. И только живые, пронзительно, льдисто-голубые глаза, добрые и заботливые. — Меня зовут Йохан Сметвик. Последнюю неделю именно я занимался твоим лечением. Точнее, я и мои коллеги. Что последнее ты помнишь? — Только сейчас заметил немного рычащие нотки в его голосе, и что он как-то странно выговаривает слова. Точно! Это наверное акцент. — Вы так и не сказали где я? — Вместо ответа на его вопрос, задаю свой, который он ранее проигнорировал. — Это больница Сент-Мунго. Специализированная именно для волшебников. Тебя к нам доставили твой учитель и школьная медсестра. — Он спокойно ответил на мой вопрос, даже развернуто пояснил свой ответ. Он так забавно, как-то твердо выговаривает «р», необычно. — Так, что последнее ты помнишь? — Как Фоукс, это феникс директора, плакал над моей пострадавшей рукой. — Честно признался я, сказав почти правду. — А где и как пострадала твоя рука? — Задал он новые вопросы. Я предпочел промолчать. И просто смотрел на него. И только сейчас ощутил, нечто не правильное. Я смотрю на Сметвика, но он не плывет как обычно, я его четко вижу. А еще я не ощущаю очков на своем лице. Невольно поднимаю руку, и начинаю ощупывать лицо. — Что-то случилось? — Обеспокоился целитель. — Очки. Я вас вижу, без очков. — Недоверчиво произношу, продолжая ощупывать места где обычно были мои очки. Целитель заметно расслабляется. — Зрение полностью мы к сожалению не вылечили. Сделали все что было в наших силах, но время упущено, если бы раньше хотя бы на год, а лучше два, мы бы тебя полностью вылечили. — Он грустно улыбнулся. — Это не последние изменения, что ты в себе ощутишь. И пожалуйста ответь на мой предыдущий вопрос, это важно. — И твердо посмотрел на меня, словно прижав взглядом. И я рассказал все. Все что помнил о том злополучном дне. Заранее предупредив, что требуется небольшое отступление, чтобы целителю было более понятно. Рассказал, о окаменевшей подруге, о пауках. О трусе Локхарте. О Роне и его Сестре. О странном дневнике. О Василиске и сражении с ним. — А потом, словно что-то или кто-то перехватил управление телом. Он закончил разговор с фениксом за меня, а тот даже не ощутил разницы. Я был словно сторонним наблюдателем. — Я рассказал, все, все что помнил. Даже попробовал вспомнить заклинание, но на третьем слове споткнулся. Целитель остановил меня. — Я понял. — Он как-то задумчиво погладил свою длинную, пышную бороду. — Возможно это даже к лучшему. — Он улыбнулся. — Теперь тебе желательно побыстрее научиться анимагии. — Вы поняли что это было за заклинание? — Мне действительно это было любопытно. — Да. Это одно из темных заклинаний, пришедшее с моей родины, Скандинавии. Смесь шаманизма, магии жертвы, магии крови, — он посмотрел на меня, и свернул перечень, — и еще ряда направлений, призванные в Англии темными. Поэтому, более никому и никогда не рассказывай о том что произносили твои губы. Ясно? — Да. — Только и смог выдать я, несколько обескураженный ответом целителя. — Что же до самого заклинания, то оно призвано призвать дух зверя, что отныне будет привязан к тебе и со временем станет частью тебя. Именно для этого тебе потребуется в кратчайшие сроки стать анимагом. Думаю, мы займемся этим вопросом летом, на твоих каникулах. Ты как не против приходить к нам в больницу почти каждый день? — Нет. Но, вот, мои дядя с тетей. — Я замялся. — Не волнуйся, с ними я сам поговорю. — Уверенно и твердо произнес целитель. — В каком магическом поселении они проживают? — Они обычные люди, и живут на, — Называю адрес. — Тогда мы лучше, чуть позже вместе сходим. — Целитель от чего-то был хмур. — Ты же сможешь меня проводить? — Наверное. А почему вы хмуритесь? — Решился спросить, все равно терять нечего. — Потому что думал, что ты жил в магической семье, но теперь мне стали понятны некоторые проблемы, возникавшие в процессе твоего лечения. — Он помотал головой и слабо улыбнулся. — Есть еще некоторые причины, но они не связаны с тобой. Теперь отдыхай, если понадобиться что-то попроси, и домовые эльфы тут же это исполнят. — Домовые эльфы?! — Почти сразу вспоминаю о Добби и меня передергивает. Это не укрылось от глаз целителя. — Рассказывай. — Потребовал он. И я рассказал. — Дела. — Протянул целитель. — Я распоряжусь чтобы эльфа с таким именем не пускали в клинику. А тебе принесут книгу связанную с этими созданиями, думаю тебе будет полезно её изучить. — Не думал что в больнице держат такие книги. — Честно признался, смотря на целителя. — Это из моей личной библиотеке. В больнице таких книг действительно нет. У нас вообще тут все больше чтиво магловское, для расслабления психики, чтобы люди могли спокойно коротать время, пока лежат у нас. — Пояснил Сметвик. — Спасибо. — Он лишь отмахнулся и ушел, а буквально через пять минут, на тумбочку бухнулся толстенный фолиант, страниц под триста. В палате было скучно. Просто лежать быстро надоело, и я решился все же взять и почитать это фолиант. Он отвращал меня одним только своим толстым и крупным видом. Но, тут не было Гермионы, что могла бы быстро его прочитать, а после и пересказать мне. Пришлось делать это самому. Оказалось, книга была рукописной, но почерк был убористым, с красивыми завитушками и понятным. Как это не удивительно, чтение меня увлекло, настолько, что не заметил, как уснул. Следующий день, почти полностью повторил предыдущий. А книга закончилась. Оказалось, что триста двадцать семь страниц, это не так уж и много, даже скорее мало. Мне понравилась именно эта книга. А еще я многое узнал о домовых эльфах и подобным им созданиям. Никогда не думал, что их так много. Жалко, что там описаны только те, кого автор сего произведения сам изучал, лично. А вот уже на следующий день ко мне в палату пустили первого посетителя, коим оказался Директор Дамблдор. Он долго со мной говорил, журил, хвалил, радовался что я здоров и уже иду на поправку. И все бы ничего, но я узнал его голос, именно он отдавал и до сих пор отдает тухлятиной и омерзением. Странно это как-то. Когда директор ушел, я пожаловался на это целителю. И тот сказал, что это скорее всего последствия темного ритуала, что я провел. А еще оказалось, что это не единственные изменения. У меня часть волос поменяла цвет. Точнее, они просто поседели, не знаю. Короче полоска шириной сантиметров десять, бело-серебристрых волос, и прямо по середине головы, смотрится дико. Целитель Сметвик уверен, что это так же последствия ритуала. Зверь влияет на меня и тело. — Гарри, понимаешь ли, анимагами становятся во взрослом возрасте не просто так. К этому времени у человека формируется свой взгляд на мир. Если можно так выразиться костяк. У детей же психика более пластична и изменчива. — Объяснял мне он — Именно потому, при становлении анимагом, скорее ты влияешь на зверя чем зверь на тебя. Так это происходит обычно. В твоем же случае мы имеем несколько обратную тенденцию. Звериная сущность, влияет на тебя. И чем раньше ты возьмешь ее под контроль, тем лучше. — Понимаю. — Нет, я действительно из его объяснений многое понял. Но это не меняет того факта, что я все больше и больше замечаю за собой каких-то черт, которых раньше не было. Я стал чаще принюхиваться. Мне порой кажется, что мои клыки на зубах стали больше и острее, как и остальные зубы. Целитель Сметвик говорит, что это шутки моего подсознания. Я знаю, что немного изменился, но не знаю как, и поэтому мне кажется что поменялось абсолютно все. Целитель Сметвик хороший и умный человек. Он часто со мной разговаривает, объясняет многие непонятые для меня вещи, и поражается что я до сих пор не знаю элементарных вещей. А еще он мне нравится, потому что не смотрит на меня через призму МКВ, это он так сократил мое литературное прозвище. Он даже зачитал мне некоторые цитаты из тех книг, что писали обо мне. Как же унизительно и стыдно. Я конечно рассказал, что ничего не помню, он сказал, что это нормально, ведь я тогда был совсем малышом. Правда предупредил, то возможно на подсознательном уровне что-то и отложилось. Ах, да, после проведенного лечения, я пусть и не сильно, но все же изменился. Куда-то пропала моя извечная худоба. Я стал словно выше. Целитель говорил, что мне всего-навсего поправили позвоночник и что-то там с балансом и обменом веществ. Он так же говорил, что они удалили все когда-либо сломанные кости и вырастили новые. Это единственное, что я смог запомнить из целого ряда объяснений и ответов, на мой вопрос: — Почему когда я попытался встать, я упал? И я так и не понял почему какой-то центр тяжести так важен. Но одно из его объяснения мне ясно наверняка, надо заниматься развитием тела. Зачем? А вот тут я если честно не очень понял. Но, раз целитель Сметвик говорит надо, значит так и надо. Он умный. На пятый день моего сознательного пребывания в больнице Сент-Мунго, когда я уже заново научился ходить, целитель Сметвик предложил сходить к моим родственникам. Он обещал с ними поговорить по поводу моего посещения больницы. — Гарри, ты не против, если я их немного попугаю на счет твоего положения? — Спросил он, когда мы направлялись к выходу из больницы. Я мог лишь мотать головой. Иметь возможность летом, пусть даже на час-два уходить из дома Дурслей, это мечта! Я ради такого готов не только учиться чему-то, но и делать все что скажут. Даже если это будет работа с ненавистными газонами! Правда внутри меня теплилась надежда, что мне позволят летом хоть немного, хотя бы изредка колдовать. А то прошлое лето было ужасно! — Добрый день миссис Дурсль, я Йохан Сметвик, целитель из больницы Сент-Мунго. — Почти сразу же представился целитель Сметвик. А вот я к своему стыду, только сейчас понял, что одеты мы оба не в мантии, а во вполне нормальную одежду. — Вы позволите пройти внутрь, или мы будем обсуждать проблемы со здоровьем вашего племянника на пороге? Тетка, недовольно скривилась, словно зажевала лимон целиком, но посторонилась и позволила нам войти. Целитель Сметвик благодарно ей кивнул, и учтиво поздоровался с дядей. После чего, как-то в единый миг из доброго и пушистого превратился в опасного зверя. Мои инстинкты резко завопили, и так же резко стихли, поняв, что агрессия и давление направлены не на меня. — Слушайте внимательно. — Он обвел взглядом враз притихших родственников. — Гарри, будет необходимо летом приходить, приезжать к нам в больницу, на курс адаптационной терапии. Дело в том, что с ним случилось несчастье. Темное колдовство, привязавшее к нему сущность зверя. Другими словами, он либо научится это контролировать, либо станет зверем. Это опасно. Возможно вы станете первыми жертвами зверя. — Он специально нагнетал обстановку. А затем давление спало, и он продолжил в более благодушном настроении. — Именно для снятия последствий темного колдовства, вашему племяннику и потребуется раз в сутки где-то на час посещать Сент-Мунго. — Мы вас поняли мистер Сметвик. Да и вы существенно отличаетесь от остальных ненормальных. — Это дядя, наконец-то пришел в себя и взял слово. — Ненормальных? — Немного нахмурил брови целитель. Тетя пришла на помощь дяде и объяснила что он подразумевал под этим словом. — Мой муж имел ввиду, что вы ведете себя вполне адекватно, в отличии от всех ранее встречавшихся нам волшебников. — И она рассказала о встрече с Хагридом. О том как они несколько раз видели людей в странных одеждах. А еще, она рассказала, как отец и его друзья испортили её с дядей свадьбу. Мне стало стыдно, и наверное, теперь я лучше понимаю ненависть тете к себе и таким как я. — Теперь понимаете, почему он так выразился. — Понимаю. — Целитель печально улыбнулся. — К сожалению, наше общество несколько оторвано от вашего, да и маги зачастую эгоцентричны и эксцентричны. Отсюда чаще всего и берутся проблемы. Чем сильнее волшебник, тем он обычно более вызывающ. Не всегда, но довольно часто. В остальном же, мы такие же люди как и вы, просто умеем чуть больше. И да, мне необходимо осмотреть вашего мальчика. Пусть вы уже и удалили поросячий хвостик хирургическим путем, это не означает, то не могут появиться последствия. Целитель Сметвик как-то быстро нашел общий язык с дядей и тетей, а так же дал им советы на счет зелий не вредящих организму обычных людей.и могущих им помочь. Так я с удивлением узнал, то дядя давно хочет похудеть, и лишний вес ему в тягость. А тетя мечтает о еще одном ребенке, но не может забеременеть. А еще, я увидел моих родственников совсем с иной стороны, совсем иной. — Вот список зелий, и артефактов, которые можно купить на Косой аллее, и которые окажут вам помощь и не навредят. — Улыбнулся целитель Сметвик. — Только у некоторых из них, на людей довольно специфические воздействия. Вот, я все расписал включая и побочные эффекты и как их нивелировать. Если сами не сможете попасть на Косую аллею, попросите о покупке племянника. А сейчас прошу нас извинить, нам необходимо вернуться в больницу, мы и так много времени потеряли. Я был поражен. Никогда не думал, что кто-то из волшебников способен найти общий язык с моими родственниками. А еще, что они обо мне действительно беспокоятся. Ведь тетка, даже о шраме уточнила.и можно ли с ним что-то сделать. А еще я узнал, причину по которой жил в чулане. Оказывается темнота меня успокаивала, и детские выбросы прекращались. Я об этом не знал. Я вообще как оказалось о многом не знал, а некоторые вещи воспринимал чересчур остро и не под тем углом, под которым видели проблему мои дядя и тетя.