Красная ленточка

***

      Утро в большом городе всегда шумное настолько, что у приезжих возникает вопрос, а засыпает ли город ночью? Но иногда даже сами жители великолепного Нью-Йорка не могут ответить на этот вопрос со стопроцентной уверенностью. Они все спешат по делам, в детский сад, школу, университет или на работу, и этим «делам» порой нет конца.       Впрочем, даже на маленьком островке мира и спокойствия, которым называют жителей рядом с Центральным парком, иногда бывают крупные переполохи. Ну, или не совсем крупные.       В одном из таких небольших домов, в светлой квартирке жила молодая девушка — Пасифика Элизабет Нортвест. Фамилия её уже давно перестала волновать соседей и друзей, а вот новые знакомые часто удивляются — как это, дочь одного из самых богатых людей в городе живёт не в роскошном доме, а в небольшой квартире, есть приготовленную самой еду, вместо ресторанной, ездит на учебу не на личном автомобиле, а на простом метро? И действительно, как это? Сама Пасифика называет это самостоятельностью.       Сейчас же юная Нортвест, прибежав с занятий немного позже обычного, старалась успеть приготовить вкусный обед и при этом не опоздать к назначенному времени. Что ни говори, а девушка была очень красивой — длинные волосы пшеничного оттенка, выразительные голубые глаза, небольшие розовые губы, мягкие черты лица и маленькие ямочки, которые появлялись на щеках, стоило ей только улыбнуться.       Пасифика никогда не спешила за модой и всегда старалась одеваться так, чтобы было удобно. Например, сейчас на ней была надета любимая кофточка, кораллового цвета, светлые джинсовые шорты и розовые кеды. В ушах были синие звёзды — серьги, которые ей подарил кузен Гидеон, а длинные волосы были собраны в высокий хвост, перетянутый красной лентой. Правда, сейчас она надела ещё и синий фартук, чтобы не испачкаться во время готовки.       Девушка, не забывая поглядывать на настенные часы, приготовила лёгкий салат, потушила овощи с мясом, помыла свежую клубнику — купленную, между прочим, сегодня утром, — и, закончив примерно через час, сложила всё аккуратно в синий контейнер. Вскоре на нём появилась лента и небольшая записка с именем «Диппер». Пасифика невольно улыбнулась, представляя реакцию Ламаника — он не любил, когда его называют этим прозвищем и довольно забавно ворчал по этому поводу.       Убрав контейнер с едой в сумку, она закрыла квартиру на ключ и вышла на улицу, направляясь в сторону метро, чтобы доехать до центра города. Скоро наступит время обеда, а это значит, что нужно успеть на работу Ламаника Пайнса за полчаса. Пасифика уже привыкла к такому ритму жизни: с утра учеба, в обед готовка и проезд до работы возлюбленного, вечером свидания или романтические посиделки, а иногда просто свободное время. Вот, она уже привычно выходит из метро и идёт вдоль высоких зданий, которые возвышаются, кажется, к самому небу, прямо как в лесу деревья.       Иногда Пасифика, гуляя среди этого каменного леса, в котором порой тяжело дышать, ощущает себя красной шапочкой, направляющейся прямо в пасть волка. Вернее, «красной ленточкой», если судить по причёски. Будто бы она идёт по давно заросшей тропе, в тени больших деревьев, и несёт своей любимой бабушке испеченные пирожки с капустой. Или с вишней, а может и с курагой, она плохо помнит, как именно было в известной всем сказке на самом деле. Вот, она звонит в дверку и чей-то приглушенный хриплый голос говорит: «Дерни за веревочку — дверь и откроется». И она дергает. И видит на кровати не свою любимую и единственную бабушку, а переодетого волка, который решил её съесть.       Коротко усмехнувшись, девушка дождалась зелёного света светофора и перешла дорогу, попадая на нужную улицу. Зайти в здание, поздороваться с двумя мужчинами из охраны и девушкой на ресепшене — Ламаник сделал ей пропуск, так что никаких вопросов не следует, да и привыкли к ней уже, — и на лифте подняться на нужный, последний, этаж, на котором находятся личные кабинеты начальства.       Ламаник Пайнс, хоть ему только-только исполнилось двадцать лет, уже занимал должность заместителя генерального директора компании, в то время как его сестра занимала должность главного бухгалтера. Данным бизнесом владели два брата — Стэнфорд и Стэнли Пайнсы, которые и были её основатели. Поскольку оба брата своих детей не имели, их наследниками стали дети племянников — тоже близнецы, которые ещё в детстве показали свою крепкую хватку и жилку бизнесменов, которая доставалась не каждому.       Пасифика, как только вышла из лифта, сразу заметила сестру Ламаника — Мэйбл, которая собиралась спуститься вниз и пообедать в кафе на первом этаже — на самом деле, еда там скудная, но многие догадывались, что юная Пайнс ходит туда ради одной молоденькой официантки, однако, эти предположения ещё никак не подтвердились.       — Здравствуй, Мэйбл, — с улыбкой поздоровалась Нортвест, как только они с девушкой поравнялись. Несмотря на то, что в начале знакомства их отношения были весьма напряженными — это не из-за того, что Мэйбл пыталась свести своего брата со своим однокурсником в прошлом, нет, не из-за этого, — вскоре они нашли общий язык и стали если не подругами, то весьма хорошими приятельницами.       — Привет, сестрёнка, — усмехнулась Пайнс, элегантным жестом поправив русую прядь, которая упала ей на плечо. Несколько месяцев назад, когда время отношений Ламаника и Пасифики перевалило за один год, Мэйбл стала называть девушку «сестрёнкой», уверяя её, что теперь свадьбы не миновать. И в чём-то она была права, ведь сам Ламаник и Пасифика уже думали об этом, хоть и не говорили. — Идёшь кормить моего глупого братца? Надеюсь, ты додумалась немного испортить блюдо? А не то он скоро перестанет питаться обычной пищей и перейдет на твои вкусности.       — Да я и не против, если это случится. Мне нравится ему готовить, — Пасифика улыбнулась. Они ещё немного поболтали, а потом всё-таки разошлись — время обеда не резиновое и обоим лучше поторопиться, поэтому Мэйбл прошла в лифт и стала спускаться вниз, а вот Пасифика прошла в одних из дальних кабинетов и, постучавшись, прошла внутрь.       Кабинет Ламаника был оформлен в темно-синих и чёрных тонах, однако мебель была светлого оттенка, что создавало весьма горманичную картину. Рабочий стол из дерева, большое кожаное кресло бежевого цвета, несколько шкафов для книг и документов, небольшой диван и кофейный столик перед ним, чтобы можно было немного передохнуть — но конкретно отдыхом Ламаник предпочитал не заниматься.       Вот и сейчас он сидел за своим ноутбуком и работал, не забывая при этом хмурится. Русые волосы были уложены в аккуратную прическу, открывая вид на родимое пятно в виде созвездия большой медведицы — за что его часто называли Диппером, — губы поджаты, а карие глаза чуть прищурены — видимо, в документах была какая-то ошибка, которую он пытался исправить. Одежда на юном Пайнсе в рабочее время всегда оставалась неизменной — классическая чёрная рубашка, костюм голубого цвета, подчеркивающий бледную кожу, кожаные туфли и большая голубая брошь вместо галстука — его личный талисман.       — Привет, Ламаник. Я тебе обед принесла, — Пасифика невольно улыбается, наблюдая за тем, как парень сначала перестаёт печатать — по закону жанра, он наверняка не закончил, — а потом неспеша поднимает взгляд на девушку. Коротко усмехнувшись, он встаёт из-за стола и походкой хищного зверя подходит ближе, наклоняется и, без каких-либо слов, целует свою девушку и руками притягивает её ближе. И, отстранившись, хитро ухмыльнулся:       — Я, конечно, голоден, но это может подождать… — Пайнс вновь наклоняется, повторяя поцелуй и медленно отступает к дивану, утягивая Пасифику за собой. Его ладони уже забрались под кофту и начали гладить живот и бока, поднимаясь к груди. Девушка довольно простонала в поцелуй и кое-как поставила сумку с обедом на столик, падая на кожаный диван вместе с Ламаником.       Кажется, их обеденный перерыв будет длиться чуть дольше, чем положено. А может и без «чуть».