Что знает эта ученая?

Голова Агаты ужасно болела, когда она открыла глаза, увидев перед собой бочку, в которой горел огонь. Сердце покалывало, а потому, поморщившись, девушка потерла левую половину груди, осмотревшись. Это была не Зона. Совсем не она. А обычная комната. Бетонные стены, трубы под потолком и ящики. «Они меня преследуют». Наконец, взгляд ученой упал и на Глухаря, сидевшего у стены и наблюдавшего за ней. Он был в своей обычной водолазке, да еще и попивал прямо из бутылки водку, правда, мелкими глотками. — Меня немного… облучило. Мутит, — зачем-то сказал наемник, словно бы объясняясь. — Так алкоголь совершенно бесполезен в этой ситуации. Нужно принять выводящий радионуклиды препарат. Но сначала скажи, где мы, — Агата снова потерла грудину, посмотрев в сторону двери. Та была открыта. — На новой базе сталкеров, где ж еще. Ты в сознание не приходила, мне пришлось вызвать подмогу за небольшие деньги, — пожал плечами мужчина. «А… ясно. Ничего необычного. Глупо думать, что деньги здесь играют не последнюю роль. Очень глупо». Агата вколола ему один из препаратов, взятых еще с базы наемников, выкинув пустую упаковку в огонь. Мимо комнаты прошел один из сталкеров в бронежилете поверх свитера, не обратив на них никакого внимания. — Сюда военные скоро нагрянут. Окажем помощь? — учтиво поинтересовался поддатый Глухарь, получив в ответ сухой кивок.- Вот и славно. А то как же. Они же старались. Он сплюнул на пол, после чего достал из кармана свой КПК и развернул его экраном к девушке, продемонстрировав ей поток сообщений, что постоянно пополнялся. — В паре километров вижу цель… Идут открыто. Занять позиции. Удержать любой ценой, — прочитала светловолосая несколько последних предложений, и наемник, убрав от нее аппарат, начал что-то печатать. — Рациями не пользуются, потому что их легче прослушать, — объяснил Глухарь попутно. — Я в это не вникал никогда, — он на секунду задумался, убрав КПК обратно. — Значит, смотри. Ты на поле боя даже не думай соваться. Но тебе нужно быть рядом со мной, знаю я твою породу. — А ты сидеть здесь не будешь? — А мне оно надо? — словно злая собака улыбнулся наемник. — Так вот. Пошли. Они покинули комнату, быстрым шагом обогнув здание, в котором она находилась. Склады напоминали увитые трубами термитники. Дыры в стенах, забитые досками, гильзы повсюду. «Стрелянные?» Агата украдкой подцепила с травы одну из них, но тут же отбросила обратно, увидев косой взгляд Глухаря. Мужчина ничего не сказал, но идти они стали быстрее. Прошли до самого забора, где он махнул ей рукой на будку блокпоста, рыкнув: — Сиди там. — А если гранату кинут? — светловолосая юркнула в небольшую комнату, прикрыв за собой дверь и уперевшись ладонями в стекло, смотря на улицу через грязную, желто-серую призму. Сталкер не ответил, присев и сняв с плеча болтавшийся там автомат. Нацелился прямо перед собой, замер. За забором зашелестело. Несколько мужчин перебежало вдоль стены склада. Замыкающий их колонну остановился и открыл огонь по тому, что было за воротами. Началась стрельба. Полетели выкрики: «Слева заходи!», «Пошли, пошли!», «На позицию!». Посыпались гильзы. Глухарь выстрелил в кого-то, послышался глухой, захлебнувшийся крик. Вдалеке залаяли собаки, а потом через забор перелетела граната, взорвавшись прямо в воздухе. Бетонная ограда покачнулась, но выстояла, зато напарник Агаты повалился на траву, держась за голову. Его прикрыли, бросив несколько гранат в ответ. Какого-то сталкера подкосило, и он лег прямо посреди дороги, раскинув руки, словно звезда. Из горла его лилась кровь. Ученая наблюдала за этим, чувствуя захлебывающееся в груди сердце. По оконному стеклу от чудом не дошедшей взрывной волны прошлась сетка трещин. — Вам хорошо, с вами всегда ходит целый отряд отборных охранников, — Анисьев недовольно посмотрел на Рымшу и Агату, сидевших напротив него. Бок его был замотан наспех бинтом, смоченным перекисью водорода. Сверху заботливый Рома щедро полил зеленкой, за что получил выговор от не вовремя отвлекшейся ученой. Дурная собака выгрызла Кириллу порядочный кусок плоти до того, как они успели подбежать и пристрелить мутанта. — А ты один, да… Это я слышала. Но проводники ведь не попадают в беды, верно? — нелепо улыбнулась светловолосая, у которой внутри стремительно холодело. Было страшно. «У нас ведь есть прививка от бешенства? Ему нужно сделать три или четыре укола». — Верно, верно… — кивнул Анисьев, но подняться с земли не сумел — ноги подкашивались. Понадобилось же ему отойти в этот лес… — Я помогу, — Рымша схватил его за руку, перекинув ту за плечо. Агата зашла с другой стороны. И, взгромоздив часть товарища на плечи, парочка повела его в сторону Болот. Все равно возвращались уже. Небо в этот день было особенно красивым, поражая своей лазурной голубизной. Ни единого облачка. Ни единой птицы. Они с трудом дотащили уже терявшего сознание Анисьева до лаборатории. Даром, что ученая достучалась по рации до начальства, и им навстречу отправили небольшой отряд. Кирилл провалялся на больничной койке почти неделю, но Агата все же смогла поставить его на ноги. Тем не менее, ей так казалось. Никакой сыворотки в лаборатории не было — следующий привоз ожидался через месяц. Анисьев начал выходить на свежий воздух, а его рана затягивалась, покрывшись сухой кровавой коркой, трогать которую Кирилл не позволял. А потом он внезапно слег, мучаясь температурой и головной болью. Парень не спал, не ел, а от вида воды его начало мутить. — Да что с тобой такое… Ты… Не можешь так умереть! — всхлипывала Агата, ставя своему верному другу и товарищу капельницу, пока он смотрел на нее затравленными глазами, то и дело слабо вздрагивая. — Я… Все равно не планировал… Доживать, — рыкнул он, а его кадык в горле странно дернулся. «И правда… Как ты мог это планировать? Тебя ела изнутри болезнь. Сначала одна, а потом и другая. И ты ушел. Когда твоя челюсть прекратила держаться на месте, а ты замахнулся на меня кулаком, стоило мне посветить тебе в глаз фонариком, ты ушел. И похоронил одну страшную тайну. А потом… Потом ушел Рома. Последний человек, которого я хотела видеть вечно живым». Земля ушла из-под ног, и Агата упала на спину, оглушенная новой взрывной волной. Стекло полетело в стену градом осколков, чудом не вонзившись ей в лицо, вовремя закрытое руками. Пальцы закололо. С улицы вновь стали слышны крики и выстрелы, но светловолосой до этого не было дело. В голове гудело, уши болели. Тихо застонав, ученая заставила себя сесть, не решаясь оглянуться. Дверь распахнулась, и Глухарь, чей комбинезон был пробит в нескольких местах, обнажая бронежилет, за плечи выволок ее на свежий воздух, рыкнув: — Шевелись, дура! Девушка повалилась в траву, так и застыв, все еще толком не осознавая, где находится. Несколько трупов валялось неподалеку. Пара военных, а остальное — сталкеры. — Проиграли?.. — глухо спросила Агата, чувствуя, что сердце в груди замирает и сбоит. — Отбили, — ответил наемник и внезапно хохотнул, присев рядом с ней. — А ты меняешься, подружка. Тебе этот костюм к лицу. Светловолосая только промычала в ответ что-то невнятное, не сумев даже подняться. Силы окончательно покинули ее. — И что таких в Зону тянет? — процедил какой-то сталкер, когда Глухарь дотащил Агату до здания, положив ту на пару ящиков с провиантом. — Что-что… То же, что и нас. Легкие деньги, — ответил ему наемник, спросив: — Врач здесь есть? Она и сама из них, но сейчас в отпуске. — Да я вижу, что не в себе девка. А что до врача… Был здесь один. Михей, тащись сюда! Рыжеволосый сталкер бегло осмотрел руки светловолосой, пинцетом достав застрявшие в ладонях кусочки стекла, выбросив их в бочку неподалеку. Глухаря он тоже не обошел стороной, обработав тому свежий ожог, украсивший почти всю правую руку наемника. Тот скалился, но терпел. Ученая же кое-как села, смотря на свежие бинты, протянувшиеся от кончиков пальцев до запястий. «И это за просто так?» — Сколько с нас? — спросила она, на что Михей только усмехнулся: — Помощь бесценна, подруга! Не благодари меня, а лучше помоги остальным, если можешь. И Агата, игнорируя боль в руках, принялась за работу. Без единой царапины из боя вышел только снайпер по прозвищу Крылатый. У него было веселое лицо с перебитым носом. Как он сказал — от удара прикладом. Осматривать его девушка не стала, вместо этого склонившись над бледным парнишкой, лежавшем на земле у самого входа. У него было невзрачное веснушчатое лицо, от которого отлила уже вся кровь, лужей растекшаяся под шеей. С трудом нащупав пульс, Агата отыскала и рану на горле сталкера, поспешив закрыть ее смоченным в обеззараживающем средстве бинтом. — Так-то лучше… Методы лечения у нее были простые, но действенные. Времени все равно не было. Перебегая от лежащего к лежащему, светловолосая мысленно считала их. Вышло целых десять человек, из которых только трое были еще живы. «Напоминает былые времена». Глухарь наблюдал за работой врачей с ящиков, покуривая сигарету. Пришедший в себя после выпитой водки, он давно уже потерял всякую улыбку и волчьим взглядом следил за окружающими. Михей работал намного лучше нее, обкалывая открытые раны новокаином и штопая наживую, наплевав на то, что это могло и убить сталкеров. Он действовал оперативно, но только с теми, кто еще могли стоять на ногах. Их девушка насчитала семеро. Все разные, непохожие друг на друга. Бритый мужчина с густой бородой, с чьего лба текла ручьем кровь. Щуплый паренек с бегающим взглядом и жиденькими светлыми волосами, зажимающий неглубокую борозду на бедре. Нескладный, высокий сталкер Каланча с выбитым зубом, то и дело сплевывавший кровь в платочек. До вечера они с Михеем маялись с больными, привлекая к этому делу и Глухаря, что на пару с крупным Сохатым растаскивали сталкеров по импровизированным койкам и рыли могилы для мертвецов. — Когда на базу приходят — вычищают ее от всего живого, — объяснил Агате Крылатый, присев рядом с ней у костра, когда работа была закончена. Он подбросил в пламя пару веток, стыдливо добавив: — Хотя, будь среди этих вояк, такая как ты… — Но я же не из них, — ученая пожала плечами, смотря на бросившего в угол перепачканной землей лопату Глухаря, что направился к ним. — Не из них, — задумчиво сказал снайпер, поникнув, когда рядом присел наемник. — Утром уйдем, — сказал он, сунув ладони к костру. — Тебе ужин сделать? Здесь все о себе сами заботятся. — Давай. Я немного не в том состоянии, — показала пропитавшиеся кровью бинты на руках Агата. От столь напряженной работы раны от стеклянных осколков начали кровоточить, и Михею пришлось их перевязывать посреди дела. Глухарь пожарил тушенку прямо в банке, сделав в той прорезь. Сизый дымок с запахом вареного мяса ударил в ноздри, вызвав у девушки урчание в животе. Крылатый же подогрел себе томатный суп. Они ели и болтали, косясь друг на друга. Наемник сверлил ученую ледяным взглядом, снайпер травил байки, Михей молча курил, а светловолосая слушала, пластиковой вилкой доставая из консервной банки кусочки тушено-вареного мяса.