Давай сыграем в прятки?

В номере отеля «Километр 43» было тесно, свет тускло освещал и так маленькое пространство. Тендо сидел на диване, стараясь обработать рану на ноге, которая продолжала невыносимо болеть. Тот парень потрепал Сатори, маленькие ранки оставленными теми иглами, если сдиралась корочка, начинали кровоточить, и так же не переставали болеть. Виски, купленный уже давно, единственное средство обработки ран, чтобы никакая зараза не заразила кровь и не началось нагноение. Делает глоток виски, морщится, следом льёт на рану, с трудом успевает закрыть рот рукой, предотвращая крик. Натсу не должна услышать, а то решит, что её защитник слабак. Отставляет в сторону бутылку, берёт бинты и начинает обматывать рану, скрипя зубами. -Натсу помылась. Тендо поворачивает голову к ней. Девочка уже была в своей пижаме, рыжие волосы растрепаны и мокрые. Наверное, девочка давно мечтала смыть с себя грязь дороги. -Моя очередь. Сатори встает, проходит мимо неё. Хлопнула дверь в ванную комнату, послышался шум воды. Натсу постояла ещё пару минут, перед тем, как направиться в свою спальную комнату. Кровать стояла большая, словно отель не предназначен для обычных посетителей, а существует лишь для одной цели. Насту садится на край и сразу опрокидывается на спину. Сколько они путешествуют, Тендо ни разу не коснулся её, словно она до сих пор для него обуза. Ненужная. Препятствие. Помеха. Может ей нужно остаться одной? Рюноскэ погиб по её вине, Тендо страдает, разве это правильно? Девочка прикрывает глаза, и не замечает, как проваливается в сон… Приятная истома распространялась по всему телу. Такое возникало у каждого, когда ты попадаешь домой, чувствуешь себя в полной безопасности и наконец, расслабляешься. Ничего не беспокоит, все дневные проблемы уходят на второй план, просто ты дома, просто всё уже неважно. Именно это и чувствовала сейчас Натсу, это беспокоило, ведь она давно такого не испытывала. Девочка открывает глаза, вокруг уже знакомая темнота. -Опять. – произнесла Натсу. -И вновь привет. Девочка смотрит на уже знакомый огонек, светящийся теплым светлым цветом, казавшейся самим собой разумеющимся. -Теперь ты расскажешь, кто ты? -Я уже говорил. Я – это ты, а ты – это я. Ничего не изменится никогда, пока течет время, сей факт не рушим. -Я не понимаю. Она смотрела на этот огонёк жизни, млела, он был таким прекрасным и таким родным, чем напоминал брата. -Ещё не настало твоё время, Натсу, - обратился порхающий огонёк. – Как ты будешь готова, я расскажу тебе всё, о чем ты пожелаешь. А пока, пора тебе идти, милая госпожа. Тендо стоял под теплыми струями воды стараясь игнорировать боль, прорастающую из ноги и распространяющуюся по телу вверх. Эти ранки от иголок Кенмы невыносимо болели, никак не зарастая, про ногу можно вообще не говорить, там просто кошмар. Обугленная кожа причиняла боль при каждом шаге, нужно ехать в больницу, но времени нет. Идиотское время, решил про себя Сатори. Совсем недавно он жил беззаботно, не было проблем, врагов, трудностей. Жил для себя, нёс бренное существование. Вечерами гулял, только и делал, что ездил из города в город, находя девок на ночь, да бары, где можно напиться и не слышать внутренний голос, молящий о прекращении этого Ада. Его Талан долго молчал, прошло пять лет с их последней встречи, для него это странно. Каждый раз, как тот горящий сгусток появляется, он не может использовать силу несколько дней, чувствуя ужасающую усталость и немощность. -Наверное, именно так чувствуют себя люди без Таланта. – решил Тендо. Когда всё наваливается с такой тяжестью, плечи превращаются в камень, а бремя гильотину, так и норовящую опуститься на шею. Выключает воду, капли воды скользили по обнаженному телу. Сатори оперся на стену смотря на ужасную ногу. -Это так на мне никто не женится. За одно сражение столько шрамов, что же будет дальше? Как я хочу спать. Прикрывает глаза, тяжко вздыхает влажный воздух. -Ох. – выходит из душевой, накидывает предоставленный мотелем халат и выходит. Во всём номере тишина, парень напрягся. В это время Натсу всегда, если была возможность, смотрела телевизор. Пусть на её долю и выпала такая тяжелая судьба – она двенадцатилетний ребенок, и ей необходимо что-то доброе хотя бы по телевизору. Накинув полотенце на свою голову, идёт в гостиную. Там нет. Следом, аккуратно, заглядывает в спальню, видит, Натсу мирно сопит на большой кровати, свернувшись калачиком. Сам не замечает, как улыбка выползает на лицо. Волосы спутались, какая-то рыжая прядь была во рту, слюна струилась по щеке. Тихо проходит внутрь, накрывает её пледом и также тихо выходит, словно и вовсе не заходил. Прикрывает дверь и топает в гостиную. При ней он не мог сделать это, иначе она бы засмеяла, подходит к встроенному бару, вытаскивает бутылку и вместе с ней плюхается на диван. Это была бутылка самого дешёвого сакэ, за которое драли втридорога, но это не важно. Ему необходимо выпить. Откупоривает зубами, и делает пару мощных глотков. Тепло распространяется по телу, притупляя боль. -Фух, давно хотел. – произнес, пьяная улыбка светилась на лице. Разве это не Рай? Такая мелочь, но груз ответственности намного облегчился. Опрокидывается на диван, нужно хоть немного поспать. Ставит бутылку на пол, а сам заваливается на бок и блаженно закрывает уже уставшие глаза. Мальчишка бежал по темному переулку, стараясь оторваться от преследователей. Кто они такие? Зачем он им нужен? Наступает босой ногой на стекло, вскрикивает и падает. В панике начинает грязными пальцами пытаться вытащить стекло, что всё глубже проникало внутрь. Нужно поторопиться пока его не догнали. Первостепенная задача – увести как можно дальше от мамы, лишь бы они не тронули её. Больно, слезы стекали по подбородку, зубы сжал как можно сильнее, лишь бы его не услышали. Девочка из сна сказала ему немедленно бежать, сердце подсказало послушаться. Вечер спускался на город, людей было очень мало, не от кого ждать помощи, нужно рассчитывать лишь на свои силы. Отрывает от своей футболки лоскуток, заматывает раненную левую ногу, встает и бежит дальше. У него не была жизнь простой, как у сверстников, лишь мама у мальчика есть, что работает на нескольких работах, лишь бы оставаться наплаву. Когда ему было семь, мальчик часто спрашивал кто его отец, почему не живёт с ними, на что мама всегда говорила одно и тоже: -Твой папа погиб. Он был хорошим и храбрым человеком. Очень любил тебя, очень ждал твоего появления. Давай больше не будем об этом, хорошо, Кейта. Или тебе не хватает любви мамочки? Она всегда улыбалась ему, Кейта любил маму больше всего на свете, всегда доверял, полагался на неё. Но год назад, он услышал телефонный разговор, очень громкий, практически доведший маму до слез. На той стороне её называли любовницей, проклинали, желали гибели «выродку», как Кейта понял, он им и был. Но мамин голос никогда не переходил на писклявый, пусть слезы и катились ручьем по щекам, твердость этой сильной женщины не понижался. После того дня, Кейта больше не спрашивал про отца, решил про себя защищать свою мать, как самый настоящий мужчина. Кейта старается бежать, что есть мочи, но в какой-то момент, в его голове раздается грубый голос: -Ноги. И в эту же секунду их пронзает дикая боль, Кейта не удерживается на ногах и просто падает, начинает истошно кричать. Его ноги, будто, угодили в капкан, ломающий кости, мальчик больше не может подняться. Над ним возвышается тень, мальчик поднимает свои зеленые глаза, и видит холодный взгляд, от не менее холодного человека, чья улыбка не предвещала ничего хорошего. -Вот ты и попался, Кейта Хаттори. -Не трогайте маму. Нападавший присел на корточки, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза. -Если пойдешь со мной, без дерганий и попыток сбежать, даю слово, что не трону её. -Нет. Так не пойдет. – Кейта помотал головой. – Обещай, что никто её не тронет, а не только вы. Мужчина перестал улыбаться, начал выглядеть намного серьезнее и пугающе, но его слова не несли опасности, они были наполнены честью, как у рыцаря: -Даю слово, что никому не дам тронуть твою маму. Клянусь честью. Боль отступила, этот темноволосый мужчина поднимает мальчика за локоть, ставя на ноги и говорит: -Следуй зам мной. Кейта послушно последовал, ужаса и страха перед неизвестным не испытывал. Ещё представится шанс на спасение, мальчик в это верит, и тогда, он убежит к маме, увезёт её как можно дальше и всё будет как раньше. Мужчина надевает на ухо передатчик и говорит: -Хаджиме Иваизуми. Задание выполнено, номер сто шестьдесят четыре схвачен. -Хорошо, Иваизуми-сан. Мы уже отправили человека за последним ребенком. Ждем вашего возвращения. -Ага. Сон отступает, Сатори просыпается. Солнце давно село, на улице уже было темно. Алкоголь отступил, вернув обратно ужасающую усталость. Идёт опять в ванную комнату, снимает халат и надевает свою одежду. А то Натсу скоро проснется, а он в чем мать родила лежит на диване. Кидает халат в специальную корзину, выходит. Уже более уверенными шагами направляется в спальню, открывает, говоря: -Пора просыпаться, Нат… - резко смолк. Девочка уже не спала, сидела на кровати и смотрела в пустоту, карие глаза были тусклые, кожа побледнела. Словно её окунули в чан со всеми ужасами этого мира. -Что с тобой? -Они поймали его. – говорит дрожащим голосом, поднимает глаза. – Настала моя очередь. Тендо вздыхает, она боится – это ясно как белый день. Только вот, он к этому готовился с самого первого дня как согласился идти. -Не волнуйся. Я защищу тебя. -А кто защитит тебя? Красноволосый впал в ступор. И что ему ответить? Что сможет её успокоить и дать сил? Нельзя поддаваться панике, это чревато серьезным последствиям. Сатори подошел ближе, встав прямо над Натсу, что тонула в собственных страхах. -Я не так слаб, как ты думаешь. Тебе не надо переживать за меня, поняла? -Сатори, - Натсу медленно подняла голову. – Если у тебя будет выбор между мной и твой жизнью, брось меня, хорошо? -Ты что несёшь? -Обещай. Тендо кивает. -Ладно. Как скажешь. -Спасибо. – стараясь говорить спокойно, добавила: -И дай слово, что не умрешь. -Даю слово. Натсу улыбнулась, настроение у девушки улучшилось. -А теперь пошли поедим, в какой-нибудь кафешке. Мы весь день проспали, пропустили и завтрак, и обед. Нужно восполнить, тебе же, малявке, нужно ещё расти и расти. -Отстань. -Одевайся. Парень вышел из спальни, закрыл за собой дверь. Пусть он и сказал ей, что обещает, но это единственное, чего он сделать не сможет. Теперь чувства умирающего Рюноскэ стали его собственными. Любовь к этому ребенку намного сильнее любви к жизни. Сколько бы боли и страданий не пришлось бы ему вынести, Сатори будет рядом с Натсу, лишь, чтобы та сохранила её милую улыбку, ради которой и отправиться в Ад не страшно. Делает шаг от двери, как из спальни доносится визг. Громкий, бьющий по ушам, таким ненормальным для Натсу, но он принадлежал ей. Тендо резко поворачивается, распахивает дверь, неужели уже? -Охох, всё-таки завизжала. А я же просил, глупышка. Перед Сатори, держа Натсу за горло, прижимая к себе спиной, стоял брюнет, чьи черные волосы были растрёпаны, а янтарные глаза смотрели с раздражающей циничностью. -Тетсуро Куроо… -Ты даже помнишь моё имя? Очень мило. -Просто на имена память хорошая. – так же саркастично отвечает Сатори, но откровенно лгал. Он запомнил имя капитала волейбольной команды Некома лишь потому, что не смог забыть человека, смеющего посмотреть на него сверху вниз. Тендо напрягся, такой мощи и власти над ситуации не показывал ни один из предыдущих врагов. Тетсуро сильнее всех, кого Сатори довелось видеть в своей жизни. -Полностью овладел своим талантом. – подвел итог про себя Тендо. – Дело дрянь. -Ты многого не понимаешь Сатори, - начал Тетсуро. – Влез в тот мир, куда тебе не стоило совать свой нос. А всё из-за Танаки, который взвалил на тебя своё бремя. Сейчас бы жил спокойно, обычной жизнью. -Обычно жизнью? – Сатори издал смешок. – А вы, ублюдки, тем временем бы продолжали похищать и убивать детей? Тоже мне, жизнь. Пока вы ходите по этой земле, дышите, жрете и гадите на каждом углу, учиняете беспредел, я ни на секунду не подумаю о сожалении, что влез. Отпусти Натсу, я покажу тебе, на что способен, мусор. Куроо улыбался. Всю тираду Тендо он ничего не предпринимал, ни злился, ни сомневался. Совершив столько ужасных деяний, очернив сердце, перестав чувствовать хоть напоминающее стыд, Тетсуро не видел причин для гнева. Хотя одна причина была. -Моё задание состоит в следующем. Привести Хинату Натсу в Организации живой и невредимой как можно скорее, ни на что иное не тратя время. Но знаешь, пусть я и стараюсь не ослушиваться приказов Босса, а то он может и убить меня, я потрачу своё время на тебя. – отпускает Натсу, отодвинув в сторону, но та как стояла камнем, так и продолжала стоять, словно не в силах двинуться с места. – Ты помнишь парня с Талантом по призыву оружия? Сатори никогда не сможет забыть тот ужасающий взгляд и манеру ведения боя. -Его звали Лев Хайба, он был новеньким, из-за оплошности во время боя с тобой, его устранили. – улыбка пропадала с красивого лица темноволосого мужчины. – И еще одного, Кенма Козуме, его талант – лёд. Его помнишь? -Помню. Раны от поединка до сих пор болят. -Он бы моим напарником и другом, Сатори Тендо. Теперь ты должен понять, почему твой жизненный путь окончится здесь. Выбора не было, с этим противником нельзя шутки шутить, отказываясь использоваться свой Талант. Сатори напрягается всем телом, стараясь пробудить каждую мышцу. У него есть лишь один удар, второго может и не быть. Куроо ярко показывает, второго шанса на удар не предоставит, да ещё и незнание Таланта противника пугало. Тендо резко срывается с места, пропадая из поля зрения Натсу, делает обманный манёвр, словно собирается ударить по левой стороне Тетсуро правой рукой, но делает шаг в сторону и бьёт левой, брюнет всё это время стоял, убрав руки в карманы брюк, улыбка была ярче предыдущих. Левый кулак приближался к щеке противника, девочка ловила каждое мгновение, но тут, какая-то теплая жидкость брызнула на лицо Натсу. Сердце замерло, ему вторил ужасающий крик Сатори, который упал на спину сжимая оставшуюся часть от руки, кровь лилась без остановки. Парень кричал, боль была нестерпимая, мысли путались, а страх перед Куроо вырос в несколько раз, ведь темноволосый продолжал спокойно стоять, убрав руки в карманы. -И это всё? Печально. – Куроо немного отступил, чтобы не испачкать ботинки в растекающейся луже крови. – Разочарование. Как ты умудрился спасаться, не понимаю. Сатори был не в себе, пытался хоть как-то пережать кровотечение, остановить его. -Ладно. Пора кончать тебя. Разум был в тумане, но Тендо смог разглядеть какой-то невидимый шар, что смазывал пространство ужасающе медленно приближался. -Он умрет! – кричал внутренний голос Натсу, ведь рта она не могла открыть. – Как и Танака!!! Нет!!! Но что она может сделать? Умолять? Этот мужчина не будет слушать её мольбы. Попробовать хоть что-то сделать? Но что? У неё нет сил, да и почему-то двинуться она не может, как бы не хотелось, как бы не старалась. Если бы у неё были силы…если бы. Резко, перед глазами что-то вспыхнуло, Натсу могла поклясться, что этот свет уже она видела. Тело стало ужасно тяжелым, разум выключился, и девочка рухнула на пол. Куроо поворачивается, отвлекаясь от Сатори. -Что это с тобой? Подходит ближе, присаживается и дотрагивается до руки. Та была холодная, будто Натсу уже несколько дней была мертва. Нащупывает на запястье пульс, тот был медленный, с трудом уловимый. Куроо поднимает её на руки, шар исчез перед лицом Сатори, который понемногу приходил в себя. -Ку..д…а, я ..ещё..не…вс…ё.- тяжело проговорил Тендо, видя, как шар становился больше за спиной Тетсуро. -Я убью тебя в следующий раз, Сатори Тендо. – голос стал намного серьезнее, Куроо потерял интерес к истекающему кровью противнику, а через секунду исчез вместе с Хинатой Натсу на руках. -Нет… - Тендо пытается встать, он не может позволить этому ублюдку забрать её! Не может! -Сатори…- раздался голос в голове. Его он знает. Талант проснулся. -Прими меня. Теперь ты должен был понять, насколько слаб, по сравнению с другими. Я помогу. В тот проклятый день, когда эта фигура впервые явилась к нему, прося о принятии её, Сатори совершил ужасную ошибку. Просто решил принять её силу, вообразив себя героем. Но то, что попало в руки немощного мальчонки вышло из-под контроля, огонь распространялся по комнате с такой силой, его было просто невозможно затушить. Мама в тот вечер получила ужасные ожоги, что изуродовали тридцать процентов тела, а Сатори получил моральную травму. Запретив себе прикасаться к любому живому существу, проклиная дар и свою жизнь, был готов послать этот голос ко всем чертям, но перед глазами возникла Натсу. Они были недолго вместе. Большие светлые карие глаза, нежная улыбка, пусть временами и хотелось ударить по губам за грубости, что та часто произносила, но все же, Натсу была светом, который Тендо так долго искал. И ради этого маленького счастья он готов на всё. -Давай. Всё погасло, черное пространство медленно заполнялось огнём, Сатори поднял голову. Да, это гостиная, в которой он и создал пожар много лет назад. К нему медленно приближалась уже знакомая огненная женщина, она подала руку, помогая встать, как оказалось, оба одного роста. -Ты принял правильное решение, Сатори. Я и всё существующее пламя, клянемся тебе в вечной верности. Дабы защитить тебя, - вокруг запястьях рук, ног и шеи, у женщины появлялись цепи, что соединялись в одну, прикрепляясь к сердцу Тендо. – Дабы служить тебе, дабы подчиняться тебе. Закрепим наш контракт Именем. Женщина уставилась на Сатори, ожидая. Но чего? -Что? -Дай мне имя, идиот. -Я тебе родитель? У тебя же есть и свое имя. -Рожденная в твоём сердце, запертая в душе, лишенная всего, я не имею имени и полный контроль силы пока недоступен, пока ты, хозяин, не дашь мне имя. Тендо кивнул, вздыхая. Есть у него один вариант. -Талант, с этого момента, нарекаю тебя Агнией – властительницей всего огня. Так что, отдай мне силу, с помощью которой я смогу уберечь Натсу. Огонь ему улыбнулся, начал светиться всё ярче и ярче, и резко потух, и в эту же секунду Сатори открывает глаза, взору открылся белый потолок, боль в левой части отсутствовала. Парень поднимается, принимает положение сидя, дотрагивается рукой до лба, резко ощутил холод. Убрал от лица, увидел сталь. -Что за чёрт? -Ты очнулся, Тендо-кун. Сатори поворачивает голову, в комнату входил его старый знакомый Эйта Сэми с широкой улыбкой. -Где я? Что это? -Ты на съемной квартире. Я приехал за тобой и Натсу в мотель, но нашёл побледневшего тебя. Притащил сюда, выходил и вернул тебе левую руку. -Как…? Да что за чертовщина творится! -Ты не помнишь? – удивился Эйта. – Ты же сам прижег себе рану на руке. Потом отключился. А пока ты был в отрубе, я притащил с работы новую разработку, - ткнул на железную руку Тендо. – Это протез руки, сделанный из сплава карбида тантала и карбида гафния. Имеет повышенную устойчивость к огню, очень легкий и крепкий. -Как ты нашёл меня, Эйта? В комнате становилось всё жарче и жарче, Тендо выходил из себя. Неужели даже старый друг хочет причинить вред ему и Натсу? -Я ему позвонила. Сатори посмотрел на дверь, там стояла фигура, прячущаяся в темноте комнаты. -Этот голос. Из тени вышла женщина, высокая, с синяком на лице и царапинами на обеих щеках. Мягко говоря, женщина, опирающаяся на трость – выглядела неважно. Руки были в бинтах, одна щека была заклеенная пластырем, над левым глазом красовался синяк. -Саэко-сан. -Рада видеть тебя, Тендо. Пора тебе узнать, что происходит.