Небольшая история о том, как единорог помог доктору обрести счастье

Утро в Сан-Франциско уже вовсю принялось забирать власть у ночи, показываясь ярко-жёлтой линией над горизонтом. Эта линия плавно окутывала город в своих безмятежных объятиях, распространяясь на каждую улочку, каждый дом, каждую квартиру. Лучи скользили по окнам, своей яркостью будя терранцев, орионцев, андорианцев и многих-многих других представителей разных планет вселенной. Один лучик забрел в окно большого дома, где находилась квартира доктора Леонарда Маккоя, но лучик не мог проникнуть внутрь из-за плотно задернутых темных штор, скрывающих скромное жилье корабельного врача. Так и не попав в желанную квартиру, лучик пополз дальше, оставив квартиру Маккоя без внимания. А в это время, за шторами начиналась новая глава в жизни доктора… *** Слипшиеся веки тяжело открылись, но тут же зажмурились от непривычно яркого света. Леонард сел на кровати, потирая свое лицо руками. В горле была настоящая пустыня, голова болела, а тело пробил озноб. Сильнее укатавшись в одеяло, Леонард снова лег, издавая при этом жалобный стон. Как же хреново. В голове сразу начали проносится события прошлой ночи. Вот он вместе с Джимом идет в бар, чтобы напиться, забыть весь ужас, который ещё несколько дней назад они и, оставшиеся в живых жители Вулкана испытали на себе. Вот они уже сидят у стойки, попивая какую-то градусосодержащую жидкость лилового цвета в высоких бокалах. Они разговаривают. Обо всем и ни о чем одновременно. А вот Джим увидел миловидную шатенку с длинными вьющимися волосами и огромным вырезом на груди и спине. Потом Джим ушел с дамой, оставив его в одиночестве. А после пустота. Наверное, он всё-таки сохранил остатки разума и чудом добрался домой. Дав телу немного привыкнуть, Леонард снова поднялся и, не открывая глаз, протянул руку к прикроватному столику, где всегда находился гипошприц. Около шеи послышалось глухое шипение, и почувствовалась несильная боль. Заряд бодрости проник в организм и доктор открыл глаза. Но тут же закрыл и протер тыльной стороной ладони. Показалось. Вторая попытка. А нет, не показалось: — Что за…? –Лицо Леонарда перекосилось в недоумении — Прекрасно. Я схожу с ума. — Что? Разве? — Голубой единорог мило похлопал своими неестественно большими глазками и продолжил улыбаться. — Что ты такое? — Нужно быть спокойней. Это только галлюцинация. Наверняка это из-за той жижи. Черт, не стоило столько пить! — Я? Яяяяя Хэппи! Я счастливая лошадка да-да-да, со мной весело всегда! Смотри как весело быть счастливым! — Пропев это, Хэппи начал хлопать своими копытцами, отбивая чечётку. Улыбка невольно коснулась лица, но быстро собравшись Леонард в упор посмотрел на это «чудо». Это была маленькая лошадка с голубой, переливающейся при движении, шерсткой, розовыми копытами, длинными и стоячими, как у осла ушами, большими добрыми глазами цвета шоколадного молока, узорными крылышками, небольшим розовым рогом, огромным носом и белоснежной гривой. В добавок ко всему, спереди у него выглядывали два больших зуба, которые делали Хэппи ещё милее. — А как зовут тебя? — Сказочное недоразумение улыбнулось ещё шире, что казалось невозможным. — О, Господь всемогущий, зачем мне все это? — Доктор встал с невероятной скоростью и, наспех надев штаны, начал искать сумку с медикаментами. Найдя свое сокровище, он вколол ещё один гипошприц. Должно помочь. Ему совсем не хотелось попасть в психбольницу. Это могло повредить не только его карьере, но и репутации. Мириам всегда ищет повода запретить ему общаться с Джоанной. Минуты проходили вслед за минутами. Хэппи, то и дело пытался разговорить шокированного Леонарда, но тут же натыкался на его убийственный взгляд, говорящий получше любых слов. Лекарство не работало. Ещё одна доза может оказать плохое влияние, а эта крылатая лошадь все не исчезала и смотрела с виной в глазах. — Чего ты смотришь? — Я, конечно, понимаю, что эта ситуация кажется вам странной, но прошу вас — не бойтесь, я не причиню вреда. Я здесь, чтобы помочь вам. — На удивление Леонарда, лошадка оказалась хорошим психологом. Серьезность, с которой Хэппи уверял в своих добрых намерениях совсем не сочеталась с внешностью. Это было чертовски мило и смешно одновременно. И Леонард заржал. В голос. Очень громко. — Господи, парень, ты умеешь поднять дух. Ну, допустим я тебе поверю: ты не моя галлюцинация, ты посланник доброй воли, прибывший помочь мне. Но здесь появляется вопрос. Чем ты, голубая зефирка с крылышками, можешь помочь мне, старому, ворчливому, сельскому врачу? — Мне кажется вы слишком одиноки. — Да? — Леонард саркастично поднял бровь, прямо как Спок. — И с чего это ты так решил, Хэппи? — Я не мог появиться здесь просто так. Я появляюсь перед теми, кто нуждается во мне. Теперь я ваш воображаемый друг! — В который раз настроение Хэппи поменялось на всепоглощающую радость. Да уж, и вправду счастливая лошадка. Аж тошно стало. — Погоди. Ты не отрицаешь, что ты не настоящий? — Я не настоящий. Я воображаемый. — И лишь я могу тебя видеть? — Нет. Тот, кто верит в меня может. — И много ли таких «верующих»? — Я ведь не единственный воображаемый друг. Есть ещё миллионы таких как я. Только, в основном нас видят дети. Они нас создают. — Ага, получается я тебя придумал потому, что я одинокий пень, нуждающийся в… единороге? Хэппи фыркнул на это заявление: — Нет конечно. Вы не первый мой друг. Боюсь представить, что было бы, если бы меня создавали вы. — А лошадка-то оказывается с характером. Черт. Это просто галлюцинация. Не верить, не верить! Может Леонард ещё спит. Точно — это всего-навсего пьяный сон. Очень реалистичный сон. Лучший способ избавиться от проблемы — решить ее. Или игнорировать. Леонард встал с кровати, нашел серую футболку, посмотрел на голочасы, которые гласили, что время всего 8000. Пройдя на кухню, к репликатору, он вбил код черного кофе без сахара и яичницы. Простой завтрак, но питательный, хотя, то что репликатор выдает за «кофе» можно смело вылить в раковину, дабы не отравиться. Всеми силами игнорируя единорога, Леонард сел за стол и принялся завтракать. Руки немного тряслись и нож в руках никак не хотел резать эту гребанную яичницу! Просто сон, просто… Хэппи сел напротив Леонарда, как обычно это делают собаки и вильнул хвостом, который напоминал львинный, только голубой и с зелёной кисточкой. Его зрачки расширились, а нос дёрнулся, будто бы его обладатель нюхал сей «деликатес». — Нет. — Леонард сразу уловил намек и пресекнул попытку вымогательства. Но Хэппи продолжал смотреть жалобным взглядом. Слишком жалобным — Черт, ладно ешь! Только не смотри так на меня! — Всё-таки сердце Леонарда было полно любви и доброты, которую он тщательно скрывал за грубостью. Иногда лучше не подпускать к себе людей. Расставание будет тяжелее. Услышав, что Леонард дал добро, Хэппи развеселился, подполз к тарелке и попробовал кусочек белка, но тут же полетел в ванную, где сплюнул консистенцию. Гадость. Как люди это едят? Хорошо, что ему еда не нужна. — Ну как? — Леонард проговорил свой вопрос и отправил в рот вилку. — Как вы это едите? Это же ужасно. — Хэппи изобразил брезгливость и снова сел на стол. — Не всем же блёстки да радугу жрать. — В представлении доктора единороги именно этим и питаются. По крайней мере, он читал о единорогах Джоанне перед сном. В этих детских историях каждая девушка была принцессой, ждущая своего принца на белом коне, и обязательно был злодей, будь то дракон, разбойник или же чародей. — Я не ем блёстки. Я вообще ничем не питаюсь. — Чего же тогда пробовал? — Я думал мне понравится… — Хэппи застенчиво улыбнулся, обнажая ряд белых зубов. — Горе ты мое. — Леонард потер виски. — Вы так и не ответили на мой вопрос. — Какой ещё вопрос? — Ваше имя? — Доктор Маккой. Леонард Маккой. — Что ж, Леонард, приятно познакомиться. — Хэппи протянул копыто для рукопожатия. А Маккой ответил. Браво, Леонард, браво. Совсем голову потерял. Подружился с единорогом. Просто супер! *** Пока «Энтерпрайз» находилась в доках на ремонте у Леонарда было время обследовать себя. Уже три дня единорог не исчезал ни на минуту. Это нервировало. Хотелось схватить это существо за крылья и выкинуть в окно прямо с 173 этажа. За время «совместного проживания» Леонард узнал, что Хэппи ещё наивней, чем кажется, как будто семилетний ребенок. А как-то раз, когда Леонард лежал в постели и ему позвонили в дверь, Хэппи ринулся к двери и сказал, что там стоит голубоглазый блондин с красивой улыбкой. Это удивило Леонарда больше всего. Он ведь воображаемый! Джим и вправду стоял за дверью. Потом, чтобы проверить Хэппи ещё раз, Леонард вышел на улицу и просил его описать того, кто идёт за ним. Оборачиваясь, он видел человека/гуманоида, который точь в точь подходил под описание. Это наводило еще бо́льшую тайну на его нового «друга». Сейчас он преспокойно шагал по направлению к больнице, где работал его давний приятель. Ещё в первый день, когда он увидел Хэппи, он договорился об обследовании. Мимо него проходила тысяча людей и не только. Все спешили по делам или же наоборот, медленно прогуливались, любуясь чудесной погодой, красочным видом города и просто отдыхая. А рядом с Леонардом все также неизменно был Хэппи. Он весело летал из стороны в сторону и рассказывал о своей предыдущей подруге. О маленькой девочке по имени Хейли. Найдя отца, она перестала верить в него, и Хэппи исчез из ее жизни навсегда. Как же Леонарду хотелось того же. Наконец, больница показалась в поле зрения. Это было большое светлое здание, вокруг него росли деревья. Под одним из них сидели детишки и играли под присмотром медсестры. Холл был такой же внушительный. Стены кремовых оттенков не отталкивали, а наоборот притягивали к себе. Повсюду сновали люди в халатах. Некоторые везли пациентов на каталках, летящих спереди. Подойдя к регистратуре, Леонард спросил у статной барзанки: где ему найти доктора Джона Дайлона. Спрося зачем ему нужен доктор Дайлон, барзанка позвонила Джону, сказав, что пришел некий Леонард Маккой. Леонард сел на стул, ожидая. Спустя несколько минут он уже видел Джона, идущего навстречу ему: — Кого я вижу, это же Леонард Маккой собственной персоной! Как долго мы не виделись? С тех пор, как окончили мед.школу? — Джон Дайлон был человеком добродушным и честным. Если у вас смертельная болезнь, он скажет об этом сразу же, в лицо, без колебаний. Внешне он был вполне обычным: смуглая кожа (темнее, чем у Леонард), невысокий рост, лысина на половину головы, средняя фигура, пронизывающие ореховые глаза. — Скорее всего, Джон. Я пришел по делу. — Да-да, ты рассказывал. Пройдем в кабинет, расскажешь получше. — Джон развернулся и пошел туда, откуда пришел, указывая жестом идти за ним. Хэппи в мгновение встрепенулся и спросил: — Леонард, ты чем-то заболел. Выглядишь вполне здоровым. — Да, Хэппи, я умираю. А теперь не мешай. — Леонард, уже сильно отставший, поспешил догнать приятеля, оставив Хэппи в замешательстве. — Нет-нет-нет! Ох, Леонард, почему ты не сказал раньше?! Мы могли бы что-то придумать! Ты же сам врач, ты мог начать лечение сам! — Поток несвязных слов лился изо рта Хэппи не прекращаясь. Глупая лошадь. — Так, все-все, успокойся, я просто пошутил. Не истери. — Как это пошутил? — От ужаса глаза Хэппи сильно сузились, становясь маленькими бусинками. — Леонард, ты убьешь меня раньше, чем мы поймём мой приход. — Вот сейчас и разберемся. А теперь молчи. Повезло, что Джон не оборачивался на них, а в коридорах было мало людей, обращающих свое внимание на мужчину, говорившем с невидимкой. Автоматическая дверь закрылась за докторами. Кабинет был светлее, чем коридоры и регистратура. Посередине был стол и несколько стульев, большое круглое окно и компьютер: — Я внимательно слушаю. Что тебя беспокоит, Леонард? — Перед тем как начать, я бы хотел сказать, что этот разговор полностью конфиденциальный. — Что, все так плохо? — Джон, просто пообещай не записывать это обследование в мою карту. Пожалуйста, это может стоить мне дочери. — Что бы уж наверняка, Леонард решил надавить с помощью Джоанны. Они с Джоном были хорошо знакомы и Джон знал насколько она дорога Маккою. Именно Джон вытащил его из бедны спасательного алкоголизма после развода. Именно он заставил взять себя в руки и жить дальше. Именно он. — Хорошо. Я обещаю. — Прекрасно. Это началось три дня назад. Я проснулся после пьянки и увидел единорога. — Леонард стыдливо отпустил голову и густо покраснел. — Единорога? — Да. Я даже сейчас его вижу. Он говорит со мной. Говорит, что он якобы мой воображаемый друг. — Это очень серьезно. Если у тебя поехала крыша, то это повредит не только тебе. В этом случае я не смогу скрывать твою болезнь. — Я понимаю. — Я дам тебе направление. Сдашь анализы, сделаешь МРТ головного мозга, через пару часов все результаты будут готовы. А теперь, вперёд! — Он встал, показывая обеими руками на выход. Знаете как тяжело спокойно лежать, делая МРТ, когда какая-то лошадь все время мелькает перед глазами? А вот Леонард знает. И сейчас он сидит в кафе, ожидая когда же Джим наконец соизволит прийти на место встречи. Это кафе было особым. Здесь каждое блюдо готовилось старыми методами. Леонард часто приходил сюда, когда только начал учился в Академии. В основном здесь объедались терранцы. Кафе находилось на крыше низкого небоскреба. С правой стороны было более высокое здание, с левой вид на парк. Красиво бывало вечерами. Солнце почти опускалось, небо окрашивалось в теплые цвета, людей становилось меньше, а по коже пробегал лёгкий ветерок. Но, увы, время подходило всего лишь к обеду. Это означало голубое небо и, пролетающие над головой аэрокары. Нельзя доверять Джиму. Его нет уже полчаса. Слава богу, хоть Хэппи улетел осматривать город. По его словам у него никогда не было друзей в Сан-Франциско. Леонард взял падд и начал просматривать новости. Убийство. Похищение. Политика. Убийство. Похищение. О, что-то новенькое — найден труп, похищенной девушки. Красота! Всем будто плевать, что неделю назад была уничтожена целая планета, погибли тысячи кадетов. Об этом погалдели первые несколько дней и спрятали информацию в глубинах архива. Современность! Ещё чуть-чуть и он разобьёт падд. Положение спас Джим, наконец-то появившийся напротив: — Хей, Боунс, чего такой хмурый? — Забей. Все прекрасно. — По тебе видно. Вот у меня все идеально. Помнишь ту девушку из бара? — Он призывно поиграл бровями и, как подросток, показал на себе руками огромные сиськи. — Допустим, помню. — Так вот она была не одна, а с близняшкой. — Джим подмигнул Леонарду. — Могу вас познакомить. — Какая щедрость. — Настроение было ужаснейшим. Все фразы получались резкими и грубыми. — Что случилось, Боунс? У тебя все в порядке? — На самом деле Кирк был чутким другом. Он всегда знал когда нужна поддержка. Просто быть раздолбаем его стиль. — В порядке? Да все просто охуенно! — Спрашивай тебя ещё о чем-то. Никакой отдачи. — Ты мне сейчас Мириам напомнил. Вроде слушаешь, а вроде и нет. –Неееет, не сравнивай меня со своими бывшими. Они у тебя все с приветом. — Много знаешь? — Пыл поутих и сил спорить не осталось. — Я схожу с ума. — Давно уже. И вообще, куда ты смотришь. — Джим обернулся. Столик за ними пустовал. — На голубого единорога, сидящего на твоём плече. — Странный у тебя юмор. Ну ладно, до встречи. Мне пора, близняшки жаждут капитанского тепла. Он снова ушел. На этот раз Леонард был не один. — Ну и как тебе Сан-Франциско? — Чудеснейший город! Не то, что Ши-Кар или Лас-Вегас. — Лас-Вегас? Родина казино, провалов и нажираловки? — Там не так красиво. — Ясно. Он встал. Результаты должны были уже прийти. — Леонард, ты абсолютно здоров. — Что? Но почему я вижу его? — Я не знаю. Как он себя называет? Твой воображаемый друг? — Да. Всегда это твердит. Хэппи активно закивал головой, продолжая слушать разговор. — Может это правда и твоя фантазия подкинула тебе сюрприз. У моего сына тоже есть такой друг. — Ладно, спасибо Джон. — Не за что. Главное это не мешает твоей работе. — Не мешает. — Леонард решил не говорить о способностях личного единорога. — Ещё увидимся. — Надеюсь, в следующий раз ты будешь не моим пациентом. — И я. Леонард вышел из кабинета и пошел прочь. Он не сумасшедший. Может есть что-то хорошее в Хэппи. На улице все так же сидели дети. Но сейчас Леонард увидел вокруг них разных существ: двухглавый орёл, кукла из 80-х годов 19 века, сиреневый медведь в огромной соломенной шляпе и… носок. Что ж, Хэппи на их фоне, как человек среди клингонов. Красавец. *** Прошло два месяца. Через неделю на «Энтерпрайз» взойдет самый молодой экипаж за историю Звездного Флота. А сегодня весь экипаж мостика пьет в баре, празднуя ближайшее возвращение на родную серебряную леди. Все, кроме Спока. Этот хобгоблин вообще не пьет. Сулу и Чехов о чем-то разговаривали, пили водку и громко смеялись. Павлу всего 17, но он пьет похлеще самого Леонарда. Русские, что с них взять? Джим снова пытался склеить Ухуру, но она всем своим видом говорила ему «отъебись». Джим не был бы Джимом, если бы оставил ее в покое. Для него отказ — это вызов, красная тряпка для быка. А Скотти сидел рядом все время жалуясь на то, что его не пускали помочь с починкой «Энтерпрайз». Леонард не слушал его. Бурбон тепло залился в мозг и воспоминания возникли, как поток бурлящей реки. За эти два месяца Хэппи не исчез. Нет, они подружились. Это было трудно, но они справились. Хэппи изменил его. Леонард стал меньше пить, стал больше улыбаться, даже пытался завести отношения. В свое время Леонард и сам изменил Хэппи. Эта зефирка стала жёстче. Он научил его ругаться (это было смешно). А ещё Леонарду стало плевать на людей. Он мог просто идти по улице, разговаривая с…ничем по мнению взрослых людей. Но, проходящие дети мило улыбались. А несколько недель назад Леонарду удалось увидеться с Джоанной. Но она была не одна. Оказалось, у нее тоже есть воображаемый друг. Однако, он не вызывал доверия у Маккоя. Это был гном с волосами, которые были длиннее, чем все его тело, также у него были ооочень большие губы и красная шапочка. Этот гном по имени Горацио говорил с ним грубо и дерзко, но тут вылез Хэппи и разрулил эту проблему. Позже, придя домой Леонард разузнал как Хэппи справился с Горацио. Видимо, у воображаемых существ свои правила запугивания. И да, Хэппи щекотал Горацио пером. Леонард никогда не забудет дикий ужас в глазах Горацио. От раздумий его отвлёк Кинсер, ухвативший его за рукав, показывая на алкоголь в его маленьких зеленых ладошках. Заманчивое предложение, от которого нельзя отказываться. И Леонард не отказался. Где-то поблизости послышалось икание. Леонард повернул голову. Маленькое тельце Хэппи находилось в пустом стакане, где до этого был налит бурбон. — Хэп, а не много ли ты выпил? — А? — У-у. Все. Кому-то пора в кроватку. — Леонард нежно взял его в руку и громко заявил. — Я ухожу, чао! — Видно самому Маккою уже тоже пора спать. Сидя в аэрокаре, Леонард разглядывал ночное небо, усеянное мириадами звёзд. Скоро он сам окажется среди них. И Хэп. Интересно, а был ли Хэппи в космосе? Как-то он упоминал, что был на USS Кельвине. Возможно, он был знаком с матерью или отцом Джима. Сколько же ему лет? Он повидал мир больше, чем адмирал Пайк или адмирал Комак. А больше ли, чем старый Спок? Существовал ли Хэппи в его вселенной? Как много вопросов и как мало ответов. На шатающихся ногах, Леонард дополз до квартиры, купленной им давным-давно, при переезде из Атланты. Он гордился ей. Она была лично его, не служебная, как других офицеров. Хотя жизнь преобрела она только с появлением Хэппи. Не верится, что он хотел избавиться от него. Заплетающимся языком, он сказал пароль и дверь открылась с тихим шумом. Темнота. Не раздеваясь, он лег в постель, предварительно уложив Хэппи в маленькую кроватку, находящуюся на столике около гипошприца. Он провалился в глубокий сон. *** Оглушающий треск будильника наполнил комнату. Время 7000. Ровно в 1000 должно пройти совещание старшего офицерского состава. — Да встаю я, встаю! — Рука ринулась к падду. — Хэп, вставай, ленивая задница. Я не сплю и ты не спи. Подъем! — Леонард, ты совсем охуел? — Маленькая голова показалась из-под одеяла. Выглядел он не очень. Грива растрепалась, капилляры полопались, шерсть помялась. — Какие мы слова знаем. Вставай, иначе найду перо. Это подействовало, как электрошок. Он вскачил, расправив крылья, и пошел рысцой по воздуху. — Так-то лучше. Кофе или бурбон? — Не смешно. — А мне смешно. — Кому надо на собрание мне или тебе? Правильно, я тут не причем. Я мог дальше спать! — Как же я без своего лучшего воображаемого друга? — А как же Джим? — Хэппи заинтересовано посмотрел на него. — Я же сказал: лучший ВООБРАЖАЕМЫЙ друг. — Говоришь так, будто ты прячешь их от меня в шкафу. — Иди поищи, Мириам. — Эй! Я тебя не оскорблял! С Хэппи было весело и легко. Пока они говорили время сдвинулось на час. Леонард пошел в душ и вышел оттуда, обмотанный полотенцем вокруг бедер. — Хэп, отвернись. — А? Но Леонард уже стоял спиной к нему. Голый. — Черт, Леонард, мои глаза, зачем? — Я предупреждал, извращённая зефирка. Одевшись в серый мундир, он вышел из квартиры и направился к метро. В 23-м веке метро было потрясающим местом. Аккуратные, плавные, металлические изгибы, переходящие в встроенные сидения, которые были удобней капитанского кресла. Люди были веселые и приветливые. К тому же скорость совсем не ощущалась, лишь пейзаж был размытым. Посещая любой город Земли, первым делом нужно искать метро. Леонард спокойно сидел, ощущая на себе пытливый взгляд, сидящего напротив мальчика. Повернув голову, он увидел, как Хэп строит разные рожицы. Понятно, что на него смотрят все дети. Он привыкнет. Когда-нибудь. Слава богу, ему выходить через одну станцию. До начала собрания было десять минут. Леонард быстрым шагом доходил до здания ЗФ. На удивление он пришел не последним. Все уже были в сборе. Джим, Скотти и он. Опять все, кроме Спока: — А где же наш остроухий? — Собрание началось уже как пять минут — Вулканцы же до жути пунктуальны. — Ну, он вулканец наполовину. — Ага, отсыпается после бурной ночи. — Леонард усмехнулся. Скотти молча сидел и наблюдал милую беседу. Обойдя его стороной, Леонард достал из рукава гипошприц и воткнул в шею инженера: — Доктор, вы совсем уже рехнулись?! — Монтгомери сразу оживился и начал предъявлять вполне законные обвинения. — Скажи спасибо. Сидишь как мумия, ни туда ни сюда. Это собрание было не самым важным. Главы отсеков должны были принести отчёты об исправности функционирования корабля. Леонард вчера лично весь мед.отсек прошарил, и, надо признать доволен работой инженеров. — Мальчики не ссорьтесь. Боунс прав, Спок не мог просто не прийти. Вы вчера видели его на борту? — Лично я нет. — Я тоже. — Странно, не похоже на него. Может случилось чего? — Когда дело доходило до безопасности экипажа, Джим был как огромный комок из нервов. Хэппи сильно потрепал Леонарда за рукав, обращая внимание на себя: — Леонард, надо поговорить. — Он говорил решительно и серьезно. — Тише, не мешай. — Джим только что сказал «Спок»? — Ну да. — Спок, который наполовину вулканец и наполовину человек? — Да. — Я смогу его найти. — Как это? — Леонард был удивлен. Раньше он рассказывал о Споке, упоминая его как остроухий или зеленокровый ублюдок. — По запаху. — Ты ещё и поисковая овчарка? — Спок создал меня. Он мой первый друг. А вот сейчас Хэппи поверг его в шок. — Чего? — Казалось он это выкрикнул. — Спок. Вулканец. Твой. Первый. Друг? — Вулканцы тоже люди. Я пойду его искать. Если он в опасности я скажу. И Хэппи голубым вихрем улетел в окно. Что сейчас произошло? *** Раз Спок пропал, логично будет спросить его отца — не знает ли он, где сейчас находится Спок? Вдруг они раздувают из мухи слона. Такого зелёного и бесящего одним своим видом слона. Джим и Леонард связались с Новым Вулканом. За эти два с половиной месяца вулканцы быстро воссоздали на пустынной планете целых три города размером с Джорджию каждый. Вулканское вуду, ёпта. Конечно, Федерация тоже внесла свой вклад, но вулканцы справились куда лучше, отказываясь от помощи, аргументируя это тем, что «наша родная планета была воссоздана из хаоса, когда, выжившие после бесконечных войн вулканцы, приняли учения Сурака и объединились, дабы создать новый лучший мир заново. Вместе». Упертые бараны. Хотя их тоже можно понять. Но не суть. На экране появилось лицо Сарека: — Долгой жизни и процветания вам, капитан Кирк и доктор Маккой. — Сарек показал вулканский традиционный жест. — Чем могу вам помочь? — И вам не хворать, посол. Это насчёт вашего сына. — Брови Сарека взметнулись к челке. — Мы хотели узнать, когда вы видели его в последний раз? — Что ж, последний раз Спок связывался со мной пять земных суток, два земных часа и тридцать четыре земных секунды назад. — Понятно от кого эта любовь к цифрам. — Могу ли я узнать зачем вам эта информация? — Конечно, посол. Пока ничего не известно, но у нас появились подозрения, что ваш сын может находиться в опасности. Но повторюсь — это всего лишь подозрения. Сеанс связи прервался. — И что теперь? — Не знаю. Нужно набрать Скотти. Он и Чехов отправились к квартире Спока. Может чего нашли. — Джим достал коммуникатор: — Скотти, как вы там? Что-то нашли? — Капитан, вам лучше приехать сюда. Леонард и Джим переглянулись. Скотти, конечно, любит шутить, но если это касается чьей-то жизни, то он говорит на полном серьезе. — Капитан, рад вас видеть, пройдемте. — Стоп. Как вы взломали дверь? А как же голосовой анализатор? — Это было легко. Мы с Чеховым управились за две минуты. Идём. Втроём они вошли внутрь. Чехов сидел на кресле и усердно трудился над паддом. В квартире ощущался слабый запах блоговоний. Температурный режим подходил для человека, скорей всего, до прихода Монтгомери и Павла, здесь была маленькая пустыня. Если людям адски жарко, то вулканцам идеально. Стены были темные, на них висели рукописные картины с причудливыми пейзажами и фигурами. Вся мебель была уютной. На тумбе стояла электронная фотография. На ней красивая женщина землянка улыбалась и прижимала маленького вулканца к себе, растрепав ему волосы своей рукой. Глаза мальчика горели радостью, а губы растянулись в едва заметной улыбке. Аманда и Спок. Леонард никогда не видел эту женщину, он не был с ней знаком, но ему кажется, что она была прекрасным человеком. Была. — Чехов взломал камеру наблюдения. Вот запись двухдневной давности. Чехов ткнул пальцем в падд и перед ними появилась дверь и несколько мужщин, судя по телосложению. Один копался в системе, а другой стоял, охраняя первого. В его руках был фазер. Дверь открылась и мужчины вошли внутрь. В квартире были слышны звуки борьбы и выстрел. Они вышли, поддерживая тело Спока с обеих сторон за руки. Один из них, тот что с фазером, сказал другому: — А он тяжёлый, сука. — Чего ты ожидал? Они все такие. — Их лиц было не видно, но голоса были грубые и хриплые. — Ничего, Айзель заплатит тройную цену. А теперь шевели ногами. Мужчины и Спок скрылись из зоны видимости. Запись закончилась. — Похоже Спок не проспал… — Все с укором посмотрели на Скотти. — Надо узнать кто такой Айзель. — Джим посмотрел на Чехова. — Возможно это имя мелькнуло в архивах. Думаю, это что-то криминальное. Первое приключение команды. — Найдем Спока, отпразнуем выпивкой, а там уже и служба подоспеет. — Глаза Джима загорелись энтузиазмом. — За дело. Спустя три часа долгого беспрерывного копания в архивах, энтузиазм поубавился, а информации не стало больше. Людей, замешанных в криминале, по имени Айзель нашлось всего пятеро. Трое из них в тюрьме, один умер, а последний — триббл. Федерация жестокая, засадила беднягу Айзеля в лабораторию из-за того, что маленький триббл съел бутерброд адмирала Арчера. Вообщем, либо нужный Айзель ещё не поподался, либо это его кликуха. Чехов всё ещё пытался что-то найти, Скотти уснул в кресле, Джим сидел, сложив руки на груди и думал о чем-то серьезном. Его лицо похолодело, губы скривились, а между глаз появились морщинки. Ну, а Леонард пошел на кухню и заварили себе вулканский чай. А ведь даже Хэппи ещё не вернулся. Ни одного нормального собеседника. Как говорится: вспомнишь Хэппи, вот и он. Пока Леонард сидел с чашкой на кухне, подальше ото всех, прилетел Хэппи. Он выглядел взволнованным. Улыбка сошла с его рта. — Леонард, я нашел его. — И где? — Он на Орионе — Глаза Хэпа сузились и он начал нервно перебирать копытами. — Конкретно, где? — В самой жопе он! В «Темных районах» Ориона, где на каждом шагу продают людей, оружие и наркотики. Леонард сглотнут. И быстро прошел к остальным. — У меня появилась теория, насчёт того, куда мог подеваться Спок. — Все посмотрели на Маккоя и стали слушать. Даже Скотти проснулся он властного бархатистого голоса Леонарда. — Возможно он на Орионе. — С чего ты так решил? — Они говорили, что Айзель заплатит тройную цену. Заплатить за кого-то. Рабство. А где эпицентр работорговцев? На Орионе. — Это всего-навсего приевшийся стереотип. Орион давно изменился. — Не полностью. Некоторые районы Ориона до сих пор занимаются незаконной продажей. — Чехов подал голос, выглядывая из-под падда. — К тому же, имя Айзель имеет орионские корни. Но в настоящее время, это имя стало редкостью у современных орионцев. Раньше имена давались по роду занятий семейства. Айзель — обозначает «владеющий, повелитель или господин». В так называемых «Темных районах» эта традиция сохранилась. — Предлагаю, попросить у Пайка шаттл и лично отпиздить этого «владеющего» за моего коммандера. — Боунс, за мной. Возьмём Ухуру, Сулу и вылетим. Мальчики, — Джим посмотрел на Скотти и Чехова. — Вы ничего не слышали. Это приказ. — Да, сэр. — Как по щелчку сказали они одновременно. Джим, Леонард и Хэппи вышли и отправились за шатлом. Быстрее, пока не поздно. *** — И помните: быстро находим Спока, забираем, уходим, напиваемся, Ухура и я трахаемся… — Кхм-кхм — Ухура встала в позу а-ля ты сейчас получишь каблуком в зад и испепеляюще посмотрела на него. — Окей, план тот же, но без последнего пункта. — Правильно. — Она отвернулась. — А теперь серьезно. Мы переодемся в гражданскую одежду, спустимся на поверхность. Сулу, ты останешься здесь, будешь ждать нас. А дальше… Я уже проговорил весь план. — Получается наш план — действовать без плана. Наобум? — Леонарду не очень нравится такие «планы». — Именно так, Боунс. — Да брось, Леонард. Мы быстро его найдем. Я же с тобой. — Хэппи летал около Джима, копируя его позы и мимику. — О, Господи. — Никто, так и не узнал кому досталась эта фраза: Джиму или Хэппи. Шаттл приземлился в лесу, недалеко от рынка в «Темном районе». Для всех присутствующих, вышедшие из леса люди были обычными. Парень в темной одежде с капюшоном на голове и таких же темных очках, рядом с ним шикарная чернокожая девушка, но посмотрев на нее, становилось ясно — она с характером. И позади этой парочки шел высокий мужчина крепкого телосложения с сумкой на плече. Он все время посматривал в правую сторону от себя и что-то шептал. Одним словом — псих. Таких здесь вагон и маленькая тележка. — Как мы его найдем, тут полно людей? — Джим, мне кажется нужно идти туда. — Леонард показал туда, куда по воздуху пошел Хэппи. — С чего ты взял, что он там? — Интуиция. Какая разница — мы все равно не знаем, где он наверняка. — Как сказал бы Спок: логично. Со всех сторон гуманоиды предлагали свой товар, где-то слышалась ругань и мерзких смех. Грязь прилипала к сапогам и одежде. Как они здесь живут? Одна антисанитария. Везде бегают орионские пятилапые крысы и тараканы, это ещё не говоря о вони. Какой-то здоровяк прошел мимо Джима, задев плечом. Он уже хотел было начать выяснять отношения, но тут Леонард услышал голос Хэппи. — Вот он. — Ухура, забирай своего горе-любовника и тащи сюда. Мы нашли его. Спок стоял на коленях перед высоким, но тощим орионцем. На шее Спока красовался железный ошейник и цепь, которую орионец намотал на руку. На нем была лишь набедренная повязка. Кожа неестественно блестела, привлекая внимание к кубикам пресса и рельефным мышцам. Масло? Губы Спока распухли, а на скуле виднелась зелёная царапина. Он не обращал внимание ни на что. Даже на цепь, которая впилась в его бледную кожу. Леонард готов признать — Спок чертовски сексуален. И да, у Леонарда встал на хобгоблина. Орионец, по-видимому Айзель, хищно скалился и гладил Спока по подбородку, прежде, чем вцепиться поцелуем-укусом в его губы. Казалось он не мог насытиться своей новой игрушкой. Зелёная челка Айзеля упала на лицо Спока, закрывая обзор. Они воспользовались этим и подошли к ним. Но не только они заметили Спока. С противоположной стороны к Айзелю приближался телларит. Черт! Только не теллариты! — Сколько? — Он не продается. — Оторвавшись от своего занятия, огрызнулся Айзель, нятянув цепь ещё сильнее– Слишком хорош. Если желаете можете осмотреть других. — Свободной рукой он обвел свой «товар». Телларит ушел нервно шепча себе под пятак. — Я дам за него 100 тысяч кредитов. — Сумма, конечно, не маленькая, но Спок не настолько бесит Леонарда, чтобы оставить его в беде. — Ха, я покупал его за удвоенную цену, чем вы собираетесь мне предложить. Хотя, возможно, я смогу продать его за 200 тысяч. Однако, я только что отказал потенциальному клиенту, не могу же я, честный торговец, выбирать кому продать товар, а кому не продавать. Если этим вулканцем кто-нибудь ещё заинтересуется, то я устрою аукцион. — Он говорил это так громко, что, проходившие мимо, слышали его и шли на столь сладкие обещания. Телларит тоже подошёл. Теперь, желающих приобрести представителя вымирающего вида стало четверо: Леонард, телларит и несколько ромуланцев. Капец. — Начальная цена 200 тысяч от этого замечательного человека. — Он глазами указал на Леонарда. –Слушаю ваши предложения. — Айзель лукаво улыбнулся, сел на стул и погладил Спока за затылок, наблюдая, как его товар пожирают четыре пары глаз. Хороший прием. Хочет срубить побольше бабла. Что ж, Леонард не из тех, кто сдается, увидев небольшую конкурентцию. Азарт ударил в кровь и аукцион начался. — 250. — Один из ромуланцев подал голос, жадно разглядывая тело Спока. — 300 — Телларит чуть ли не прыскал слюной от жадности. Толпа собиралась все больше, ожидая кому достанется столь экзотичный товар. Второй ромуланец ушел, так и не сделав ставки. Осталось устранить двоих. — 350 — 400 В воздухе четко ощущось напряжение, исходившее от них. Казалось, весь рынок затих, исподтишка наблюдая за «поединком». Единственный кто не умолкал был Айзель. Он то и дело раскрывал все козыри Спока: — Посмотрите на этого красавца, так и хочется взять его прямо здесь. Но, увы, тогда его цена упадет. Помимо этого, он единственный в своем роде — гибрид человека и вулканца. Только взгляните в его глаза. Они живые. — Спок совсем никак не реагировал на происходящее. Он сидел и смотрел в одну точку. Глаза очень редко моргали и только это отличало его от трупа. Похоже, его чем-то накачали. — 450. — Телларит побено посмотрел на ромуланца, который жестом показал, что заканчивает. Он был доволен, но желвак на его голове выдавал напряжение своего хозяина и Леонард сказал решающие слова: — 500 тысяч. *** У них получилось. Сейчас они все впятером (не считая Хэппи) возвращались на Землю, спокойно летя на варп-2. Сулу и Кирк управляли шаттлом, Хэппи дремал у Ухуры на коленях, которая сидела напротив Леонарда и рассматривала космос сквозь голубую пелену варпа. А сам Леонард водил кожным регенератором вдоль кровоточащей скулы Спока. Как показал трикодер, их гоблина накачали наркотой. Его глаза были полностью черными, хотя их природный цвет — карий. Вблизи он выглядел ещё сексуальней. Видимо, Споку тоже так показалось и он обхватил шею Леонарда руками и смачно поцеловал. Мокрый звук, липнущих губ, прошёлся по всему шаттлу. Ухура и Сулу тихо охнули и улыбнулись, а Джим заржал во все горло, разбудив своим смехом Хэппи. Эта лошадь похлопала глазами и сказала: — Я понял зачем я с тобой. — Тихо-тихо, так, что никто его не услышал, сонно проговорил он. Спок отцепился от доктора и сел в прежнюю позу, как будто ничего не произошло. — Ух, Леонард, это было горячо. Вы стоите друг друга. Правда. Приглядись к нему. — Джим подмигнул другу и развернулся к консоли. Самое странное было то, что он мог оттолкнуть Спока, но не захотел. Рука с регенератором спустилась к тонкой фарфоровой шее, на которой остался четкий след от металла. Чувства стыда или неловкости не было от слова совсем. Все так, как должно быть. Один поцелуй от обдолбанного на всю голову вулканца не поменяет их грызущиеся отношения. На следующий день, Спок стоял на пороге квартиры Леонарда, ожидая, когда его впустят. — Леонард, там Спок пришел. — Хэппи всегда подлетал к двери и говорил кто за ней. Это стало традицией. — Что этот остроухий забыл? — За добавкой. Вы вчера так эротично сосались. — Не фантазируй. Рановато ещё. Леонард, бывший только в нижнем белье и белых тапочках-зайцах (Джоанна подарила их на его день рождения), дал голосовую команду двери, и та открылась, пропуская Спока в скромное жилище доктора. — Чем обязан столь раннему визиту? — Леонард облокотился на стол и отпил, приготовленный им на завтрак мятный чай. — Доктор Маккой, я хотел извиниться за свое вчерашнее неподобающее поведение. — Его уши преобрели ярко-салатовый оттенок, но быстро вернули прежний цвет. — Пустяки. Со всеми бывает. Спок поднял левую бровь: — Также я хотел поблагодарить вас за оказанную помощь. Я верну вам всю сумму, затраченную на мое… освобождение. — На последнем слове он немного замялся, потупя взгляд в ноги, но тут же поднял глаза на Леонарда. — Ты мне ничего не должен. Перед тем как вылететь, я попросил Скотти взломать твой счёт. Получается, что ты освободился за свои же деньги. — Теперь лицо Спока выглядело ошеломлённым насколько это было возможно по вулканским меркам. — Это все коммандер? — Полагаю, что так. Прошу прощения за беспокойство. — Он ушел, круто повернувшись на каблуке. Какого черта он в форме? Не успел Леонард поставить чашку, как перед ним показался Хэп. — Леонард, тебе надо подружиться со Споком. — Чего? Зачем это ещё? — Скорее всего, я здесь ради этого. То что я был другом Спока, а сейчас твой — это все не просто так. — Хэп, жизнь это не сказка. Люди, которые друг друга на дух не переносят, не могут просто взять и стать закадычными друзьми. Можно, конечно, сделать вид, но это не то. Себя не обманешь. — Но тогда зачем я здесь?! — Наверное ты умер и попал в ад. — Леонард ехидно улыбнулся. — Мы оба попали в ад. — Вот мне не смешно. Я знаю Спока получше тебя. Он очень одинок. Даже сильнее, чем ты. А после гибели Вулкана… Просто поверь. — При упоминании Вулкана улыбка Леонарда сошла на нет. А ведь и вправду: он не знает каково сейчас Споку. Да он и самого Спока не знает. — В голове не укладывается как вулканец мог придумать единорога. Они не верят во всю эту чушь. — Он придумал меня, когда ему было семь лет. Его любимой книжкой была «Алиса в стране чудес», где верх — это низ, а право –это лево. Так сказать свой личный островок нелогичности. И вот однажды вечером, после очередных издевательств от вулканских детей, он создал меня — голубую веселую лошадку, не знающую горя, готовую всегда помочь и развеселить. Но шли годы, Спок становился взрослее, а безобидные издевательства превращались в полноценные драки и травлю. Он приходил домой в крови, глаза его теряли свою светлость, в них была лишь боль и непонимание. Он начал терять веру. А что я мог сделать? Меня ведь даже никто не видел. Он забыл обо мне и я исчез. Хорошо, что Аманда была всегда с ним. Спок вырос добрым благодаря ей и только ей. — Хэппи заметно расклеился. Ещё чуть-чуть и он упадет, так как крылья просто опускались все ниже во время его рассказа. — Ох, я не знал этого. Он никогда не говорил об этом... – Конечно он не говорил. Они знакомы всего ничего и за это время уже успели разругаться раз сто. Ну, точнее ругался Леонард, а Спок между его речами вставлял свои аргументы, провоцируя злого доктора ругаться ещё сильнее и с двойной силой. У них не то что дружбы не выйдет, у них обычный диалог не выйдет. Леонард даже пытаться не станет. *** Леонард сдержал слово, данное самому себе. Он не пытался подружиться со Споком. Спок сам сделал первый шаг. И второй, и третий. А вот четвертый... Ладно, это тоже был Спок. Вообщем, все так сильно закрутилось, что Леонард и не заметил как они переспали. И во второй раз, и в третий. Так можно очень долго пытаться вспоминать сколько раз они трахались. Но вот сейчас Леонард лежал в кровати рядом со спящим Споком, в их общей каюте, посреди космоса и смотрел в потолок. Они находились в отношениях больше шести месяцев и пока не надоели друг другу и обществу. Хэппи не исчез, но с каждым днём он становился все грустнее и задумчевее, будто готовился к чему-то ужасному. – Леонард, – В своих мыслях он не заметил ношу, разложившуюся на его груди. – Я должен сказать тебе, что ты был моим лучшим другом. – Одинокая слезинка скатилась по его щеке, впитываясь в шерсть. – Эй, ну ты чего? Я тоже считаю тебя своим лучшим воображаемым другом. Не плачь, ты же сильный. А сильные единороги не плачут. – Леонард аккуратно положил руку ему на голову и потрепал шелковистую гриву. Сквозь слезы Хэппи поднял голову: – Я вообще-то прощаюсь с тобой. Я чувствую как мое время подходит. Это конец. – Хэп, не неси бред. Какой ещё конец? Я умру, ты на моей могиле чечётку свою станцуешь. – Я больше тебе не нужен. – Ты мне нужен. – Нет. – Да. Я получше тебя знаю. – Посмотри на меня. – Хэппи подлетел к иллюминатору. Слабый свет окутывал его от ушей до кончика хвоста. Каждая звёздочка была видна сквозь его маленькое тельце. – Мне осталось немного. Леонард не верил глазам. Если бы кто-то восемь месяцев назад сказал ему, что Леонарду будет жалко отпускать воображаемого друга, то он бы рассмеялся фантазёру прямо в лицо. – Как? Нет ничего, что могло бы это остановить? – Сердце доктора сжалось от осознания. – Не молчи. – Ничего. Обычно, в таких ситуациях я говорю своим друзьям, что они позврослели. Но с тобой это не прокатит. Скажу так: ты больше не одинок. Будьте счастливы вместе. Назови сына в честь меня. – Мы оба мужчины, у нас не может быть... – Не успел Леонард договорить, как Хэппи испарился, оставив Леонарда. Теперь уже не одного. – ...Детей. Каюта стала тихой. Лишь мерное дыхание Леонарда и Спока пронзало воздух. С боку от Леонарда послышалось движение. Спок пытался закрыться одеялом, но у него не получалось. Острые лопатки подрагивали от холода. Всегда прямая спина была расслаблена, а волосы раскинулись на подушке. В темноте бледное тело Спока выглядело совсем беззащитным. Леонард перекинул через него руку и укрыл обоих. Он больше не одинок. Конец? *** Хэппи Время в сингулярности идёт совершенно по другому: час как минута, а минута как час. Любой человек давно бы уже сошел с ума, но Нерон не был человеком. И его команда тоже не была. Все это время, мысль, о том, что им удалось отомстить, поддерживала в них силу. Но вот сейчас этой силы категорически не хватало. По кораблю носилось какое-то существо, все время не умолкающее и улыбающееся. Убить они его не могли. Оно просто не поддается фазерам. Один инженер выстрелил себе в голову, лишь бы не слышать этот голос. Сейчас Нерон хотел сделать то же самое, ведь ЭТО сидело около него и не уходило ни на шаг. – Слушай, Нерон, а вам здесь не скучно? Мне вот скучно, но ты не волнуйся, я здесь на долго. Может даже навсегда. Ну не злись, ты привыкнешь ко мне. Вот мой прошлый друг, Леонард, тоже не сначала поверил, по врачам ходил, а потом привык. Сейчас вот в счастливом браке. Кстати, он в честь меня триббла назвал. Я когда узнал был очень тронут. Нет, ну понимаешь это приятно, вот в честь тебя кого-то называли? Думаю, что нет. Ты очень плохо себя вел. И вообще ты такой злююююююка. Ой, а это что такое? – Хэппи отвлекся на красивую перегородку, замолчав. Это был шанс. Нерон со всех ног побежал по коридору, оставляя единорога позади. – Ну ты и глупыш, Нерон. От меня ещё никто не убегал. – Хэппи приготовился и полетел вслед за ним. У них впереди ещё уйма времени.