Обожжённый счастьем

Кто бы мог подумать, что ты когда-нибудь будешь бояться одиночества, Тсуруги?

      Кеуске молча поджимает губы, делая еще одну безуспешную попытку открыть дверь. Руки трясутся и ключ все никак не может попасть в этот чёртов замок.       Возможно в любой другой день он бы плюнул на все, и ушел бы проигрывать еще одну ночь в автоматах. Но сегодня зайти было делом принципа. Праздник всех влюбленных как никак. Глупо конечно, но Тсуруги как никто другой хотел провести его со своей второй половинкой. Весь день валяться в постели, жевать уже остывшую, но от этого не менее вкусную пиццу, играть на приставке и заниматься любовью. Он бы многое отдал за такой расклад. Но увы, вечер ему суждено было провести с бутылкой виски и потрепанной временем валентинкой.       От столь радужной перспективы невольно вырвался обреченный вздох.       Он ведь действительно хотел забыть Тенму. Бывший нападающий загадывал это в каждый день рождения, уперто задувая свечи на праздничном торте. И каждый раз Кеуске втайне радовался тому, что его желание не сбылось. Ведь несмотря ни на что он любил Матсуказе. Был готов на все, лишь бы улыбка с лица Тенмы не сползала никогда. Но стоило ли то мимолетное счастье с ним, тех страданий, что сейчас безжалостно раздирали все внутри? Определенно нет.       Тсуруги еще несколько секунд помялся у двери, потом же закрыв глаза и наконец-то взяв себя в руки, таки вставил ключ в замочную скважину. Три оборота, щелчок и вот осталось только потянуть ручку на себя. Получилось это далеко не с первого раза. Иронично, но парень до жути боялся встретиться с одиночеством лицом к лицу. Не это ли называют кармой?       Дом встретил его абсолютной тишиной. От этого было не по себе. Юичи съехал уже давно, но Тсуруги до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что его никто не ждет. Только гора немытой посуды и валяющиеся повсюду бутылки из-под пива.       Неудивительно, что добраться до кухни Кеуске смог лишь зажав нос рукой. Он даже думать не хотел, что могло так сдохнуть, чтобы издавать такой резкий запах гнили. Стоило бы конечно найти источник, но уже явно не сегодня. Как впрочем и не вчера, и не позавчера, и не три дня назад…       Поспешно запихнув неприятные мысли куда подальше, он шустро открыл холодильник и выловил от туда бутылочку виски. Но почти сразу вернул её на место. Этот напиток не вызвал в нем сейчас ничего кроме какого-то странного отвращения. Поэтому Тсуруги не оставалось ничего другого, как сходить за в магазин за чем-нибудь получше. Идея казалось почти сказочной. Может она являлась таковой потому, что это был неплохой повод свалить отсюда? Вот только перед кем он тут оправдывается?       Не желая терять ни секунды более, Кеуске уже хотел было выскочить из своей серой квартиры наружу, но вдруг краем глаза наткнулся на Тот Самый Шкаф. Убраться отсюда захотелось еще дальше и быстрее раза в два. Ведь именно там хранились вещи, которые Тсуруги исправно выкидывал в порыве каждой истерики. А потом с потерянным видом возвращал назад. Вещи Тенмы. Его одежда, повязка капитана, фотографии с ним… Все, что только напоминало Кеуске о нем, было запрятано туда. Он не мог избавиться от них. Даже если и желал этого всем сердцем.       А еще там хранилась самая первая валентинка, которую Тенма сделал для него своими руками. Нет, не так. Она была не просто первой. Она была чем-то определенно большим, ведь это было своего рода признаем. Первым признанием. Болезненные воспоминания стали подобны ржавому лезвию, что со со всей силы полоснуло по его и без того израненной душе.       Перед глазами снова стоял тот холодный денёк, когда они с Тенмой вынуждены были прижиматься друг к другу в тесной подсобке, вслушиваясь в каждый шорох за дверью. Он вдруг даже почувствовал как затекает шея, ведь потолок там был необычайно низкий. Услышал тот отчаянный вздох Матсуказе, который все никак не мог решиться отдать эту несчастную картонку с признанием. И он ведь даже не догадывался, что Кеуске увидел её еще в самом начале! Почувствовал то самое трепетное волнение, когда капитан дрожащими руками вкладывал ему в руку валентинку, тут же вылетев в коридор.       По щекам предательски покатились слезы и он медленно начал оседать на пол. Господи, неужели Матсуказе имел такое важное значение в его жизни? Действительно. Тсуруги нервно усмехается, понимая что потерял буквально все… И доброго одноклассника, и надежного капитана, и лучшего друга, и наконец любовь всей своей жизни. Как так вообще получилось, что он доверил все эти роли одному человеку?       Слезы на удивление кончаются довольно-таки быстро. Облегчение же не приходит и вовсе. Кеуске наоборот показалось, что груза на его плечах стало только больше. Ведь в его душе отныне поселилось еще и гадкое чувство ничтожности. Пожалуй, это даже хуже одиночества, что сейчас как раз таки ощущалось в разы острее.       Терпеть это не было никаких сил, поэтому он быстро поднялся на ноги и выудив из шкафа эту проклятую картонку, поспешил на выход. Он сожжет её сегодня. И пусть Матсуказе хоть трижды на него за обижается. Сил терпеть больше нет.       С этими мыслями он не заметил как оказался на улице. Идти особо было некуда, поэтому он как и планировал, отправился в ближайший супермаркет. Выпить было бы очень даже неплохо.