Журналистское расследование

      Не то чтобы потолок был чем-то интересным, что можно рассматривать всю ночь, но Стефани не может уснуть, и мыслей в голове слишком много, чтобы отвлечься на фильм или захватывающую книгу.       Эдвард Каллен — не человек.       Сердце опять пропускает удар от осознания происходящего. Не Че-Ло-Век.       Произнести такое вслух было невозможно. Тем более, когда Брукс понимает, что во всем городе она должно быть единственная, кто знает. Уму непостижимо…       Она плавно перемещается к подоконнику, удобно устраиваясь вместе с наушниками и плеером на кресле, купленном когда-то на садовой ярмарке у соседей.       Темнота в лесу была непроглядной. Приходится сузив глаза всматриваться в мглу, чтобы разобрать хотя бы очертания темных стражей, скрывавших за своими кронами особенный и таинственный ночной мир. Стефани так хочется шагнуть туда, упасть в бездну, разбежавшись, что есть силы оттокнувшись от края скалы здравого смысла. Во рту аж пересыхает от возбуждения, что мешает настроиться на мирный и здоровый ночной сон.       «Плевать, пойду завтра с синяками. Выспаться можно и в другой жизни.»       Другой.       Смаковать это слово было сейчас особенно… странно? Другая жизнь ведь действительно существует. И имя другой жизни — Эдвард Каллен.       Наслаждаясь какао с корицей и ночной прохладой, Стефани постепенно погружается в то состояние между сном и бодровствованием, когда ты еще вроде как слышишь окружающий шум, но не придаешь ему никакого значения. Неудивительно, что она уже не услышит, как скрипнул подоконник под весом незваного гостя.       — Что же мне делать с тобой, сыщица? — воркует чужой голос, обладатель которого взвешивает «за и против», чтобы не сорваться и не похитить любопытную девушку.