В горле пересохло, да и голова раскалывается. Элли осознала, что вдруг вспомнила Дьюи и ей стало интересно, он так же себя чувствовал в заточении?
А ей так же будет страшно, когда в ее затылок будет смотреть дуло пистолета?
Уилл уснул рядом, положив свою голову ей на плечо, и как же она раньше хотела, чтобы он засыпал с ней рядом чаще. Почти каждую ночь. А теперь… Теперь она и не знает, что ее ждет в недалеком будущем. Их обоих.
Мерный стук секундной стрелки сопровождали ее мысли, и казалось, что время течет довольно медленно.
Ей не хотелось спать. Не хотелось есть. И бороться тоже не было желания.
Или сил.
Или того и другого.
Кассандра бы этого не допустила. Ни переворота, ни людской паники. У нее получилось бы лучше, чем у Элли. И младшая Прессман не могла об этом не думать.
— Они все еще празднуют, — констатировал факт, проснувшийся от гогота толпы, Уилл.
Да, хоть одна хорошая новость для Элли за сегодня. Гризз постарался, она и не сомневалась, что у него получится. Теперь про голодовку можно забыть на время.
— Нужно думать, как нам выбраться отсюда. Горди, Оливия и Гризз обязательно нам помогут. Главное, чтобы люди нам поверили.
— Они нам не поверят… — полушепот доходит до ушей Уилла.
— Бред.
Он не мог понять, сдалась ли она. Прессман, которую он знал, и в огонь и в воду за правдой, за ложью, а главное, за ним. А сейчас она сидит с потухшим взглядом, будто побитая собака, отказывающаяся от миски еды.
Полная растерянность. Он никогда не вдохновлял других людей на поступки, а сейчас бы этот навык очень пригодился.
Он повернулся к ней настолько, насколько позволяли скрученные за спиной руки, в запястья врезались наручники. Ему хотелось отвлечь ее от мыслей, что гоняются у нее в голове. Хотел сделать хоть что-нибудь.
— Элли…
Ноль эмоций.
— О, Ромео и Джульетта.
Победная улыбка Кэмпбелл нарушает былое мирное воцарение в помещении. Энергия хауса и желчи заходит сразу после. Стражи нет. Он один.
— Не хотел мешать вашему уединению, но нужно решать, что же мне с вами делать. — Он потирает руки о бока и переводит взгляд с мулата на блондинку. — А я предупреждал, — еще одна пауза, он наклонился, — что тронете Эль, и я с вас три шкуры сниму.
— Да мы ее и пальцем… — начал Уилл.
— Молчи, — Элли впервые за долгое время посмотрела на Леклера, а тот заметил во взгляде немое продолжение.
И понял.
Замолчал.
Кэмпбелл глядел на этих двоих и от чувства собственного превосходства захватывало дух. Теперь он хозяин не только своего дома, но и целого Вест Хэма. Вот она — эйфория, текущая по венам, от которой волоски на шее дыбом встают.
— Ах да, это вам. — он достает кукурузные хлопья и кладет пачку на стол недалеко от пленников. — Скоро стражи к вам зайдут, и вы поедите. Высокое содержание клетчатки способствует правильному пищеварению.
— Да пошел ты. — грозный оскал Уилла веселит Кэмпбелла.
Он разворачивается к выходу. Дотрагивается пальцами до ручки, и не поворачивая голову, говорит:
— А Люк молодец. И глазом не моргнул, сдал вас со всеми потрохами. Из него выйдет что-то уж точно.
Теперь Элли поднимает голову и смотрит на кузена в упор. В ее глазах что-то жесткое и колющее, что-то похожее на острый нож. И в эту же секунду с губ Кэмпбелла срывается ядовитый смешок.
Да, так интереснее. Злись. Ненавидь. Воплощай.
***
— Я… я не понимаю, Горди, какое право они имели задерживать Элли и Уилла? Это выступление на пустыре… Что все это значит?
Келли не могла найти места, ходила по узкому узору плитки из стороны в сторону. Почему-то она чувствовала себя виноватой. И вина драла горло изнутри, так яро, что Келли не могла убрать руку от шеи.
Она вовремя не переубедила Гарри. Она оставалась в стороне, когда ему была ее помощь. Она…
Черт.
Горди перекатывал ручку в ладони. Ввязываться и что-то доказывать слепому народу сейчас нет смысла. Пустая трата ресурсов.
— Им нужно помочь выбраться. Нужно проработать план побега. Хоть что-то сделать.
— И что дальше? — Горди взглядом коснулся затылка Келли, он понимал ее негодование, но холодный разум бы сейчас ей пригодился. — Запрешь их у себя дома? Или поведешь в лес? Этот город — все, что у нас есть. Мы здесь заперты этой границей бескрайнего леса, мы в ловушке. И они тоже.
Келли резко повернулась, осмысляя все услышанное, но пессимистическая трактовка фактов ей совершенно не нравится.
Неужели ничего нельзя сделать? Думай, Келли, думай.
***
Гризз смотрел на каждого стража с долей недоверия. Сказанное ими не могло быть правдой. Элли бы так не поступила. А казнь она тем более не заслуживает. И кто теперь у власти? Гарри и Лекси?
Да-а, с такими мэрами город далеко пойдет. Вниз. На самое дно.
— Так ты с нами? На рассвете Кэмпбелл скажет, что с ними делать. — Кларк ухмыльнулся, представляя у себя в руке оружие. На этот раз пуля вылетит из его пистолета.
— На рассвете? Осталось каких-то четыре часа. А как же суд? Даже Дьюи по всем правилам приговорили.
— Гризз, — Кларк зевнул и приблизился к другу, чтобы сказать полушепотом, — все мы знаем, что присяжные проголосуют «виновны», а так мы сократим много времени.
Гризз не верил своим ушам. Перевел взгляд на Люка в поисках поддержки.
Давай же, скажи что-нибудь.
Люк выдохнул медленно через нос, опустил голову. Нет, он не виноват. Так ведь? Так?!
— Я… я не верю, ребята. — попятился назад к двери. — Все, что вы собираетесь делать — абсурд. Что поменялось, Кларк? Вы все те же стражи, только работу делаете в два раза грязнее. Что бы это ни было — я в этом участие не принимаю.
Вышел из комнаты почти бегом. Глазные яблоки бегали туда-сюда, пока он шел по осенней улице Вест Хэма. Прохладный воздух через нос освежал голову, думать стало легче. Внутри будто натягивалась пружина, скручивая все внутренности. И Гризз знал, что это значит. Точка невозврата.
Больница встречает его открытой дверью. Флуоресцентные лампы отражаются на покрытом пылью полу.
Он так не любит больницы. Запах ваток и спирта, которым словно пропитался каждый уголок. Воображение представило образы снующих мимо пациентов и посетителей. Ждущих печальные и радостные вести. Не потерявшихся черт знает где. Не творящих черт знает что.
Горди и Келли о чем-то спорили, но когда зашел Гризз, тут же замолчали.
Ждали.
И не зря.
— У меня есть план.
