Способ не скучать

- Что я хочу… всё хочу… ничего не хочу. Придумаю – скажу, вот пристали! – второй сын главы ордена Вэнь некоординированно махнул рукой, и изящная пиала, в которой только что ему поднесли дорогое вино, разлетелась на десяток осколков, обдав брызгами и владельца борделя. Впрочем, тот был привычен к капризам самого дорогого и прибыльного клиента, а потому только шикнул на мгновенно материализовавшихся служанок, чтобы убрали побыстрее. - Вина хочу, - тем временем определился Вэнь Чао, вязко и липко оглядывая ближайшую к нему девушку. – Вина… и этому истукану поесть принесите, да… «Истукан», он же – личный телохранитель и постоянный спутник младшего наследника Вэнь – поклонился молча, не выказывая удивления, что о нем вспомнили. Видимо, что-то и впрямь расстраивало молодого господина до невменяемости, раз про охрану вспомнить решил. Обычно такие мелочи оставались на откуп совести самого Чжу Лю. Совести и скорости – попробуй поесть, поспать и привести себя в порядок, не теряя бдительности и не выпуская из поля внимания шебутной охраняемый объект… - Иди к черту, - пробурчал Чао, пошатнулся и побрел, норовя огрести смазливенькую сопровождающую пониже талии. Впрочем, интереса хватило только до порога. – Брысь. Пошла вон… нет, за вином, - отмахнулся молодой человек и рухнул поперек кровати. – А ты дверь прикрой, – нашел он тут же новый повод для придирок. - Молодой господин уверен, что в первую очередь ему бы хотелось именно вина? Вэнь Чао попробовал осмысленно воззриться, недовольно скривился и запустил в телохранителя ближайшей подушкой. - Пошел вон. Все равно не пойдешь. А, не пойдешь ведь? - Правы, молодой господин. - Прав, - удовлетворенно повторил Чао. Порассматривал потолок, полок постели. – Не пойдешь к черту, иди сюда. Вон туда, чтоб я тебя видел, - махнул он рукой в сторону изножья. – На пол сядь, смотреть на тебя тошно, голова кружится от высоты… Впрочем, с выполнением второго приказа пришлось повременить – забрать для начала у служанки поднос с вином и ужином, донести и рядом с оживившимся юношей поставить. Потом только сесть, куда указали. - А куда пошел? – успел слегка забыть Чао предыдущие упреки. – А, действительно. Нет, давай поближе, мне что – самому наливать?.. Пить, лежа на спине, оказалось неудобно. Вэнь Чао подумал, но на живот перевернулся, придирчиво жидкость в пиале осмотрел, но счел пригодной для употребления прекрасным собой. И задумался. - Чего я хочу… чтобы скучно не было. Ты есть собираешься, или как? А, я разрешения не давал. А ты прям каждый раз спрашиваешь, это у отца моего спрашивать бы стал, - нетрезво расстроился Вэнь Чао. Но опустошенную пиалу протянул, не придравшись к тому, что телохранитель второй рукой умудрялся есть – не пролил же ни капли… Скучно к такому придираться. Какое-то время молча смотрел на жующего рядом слугу. Отобрал из руки лепешку, попробовал, поморщился, бросил обратно на поднос. Промахнулся. С интересом проследил, как поднимают. – А я бы не стал с пола доедать, - саркастично и слегка брезгливо потянул Чао. - Вы же не ради того, чтобы унизить, бросали. - А чего ради? – за вином Чао потянулся сам. Заинтересовался. - Не понравилось, вот и бросили. Почему б и не поднять? - Замолчи. Надоел. Впрочем, надолго Чао не хватает – он не любит молчания. Ему сразу же становится скучно. А еще Чао почти совсем пьян – ровно настолько, чтобы протянуть руку и положить пальцы на чужую скулу, не мешая жевать, но с интересом следя за процессом. - Ты никогда не пьешь со мной. А с братом пьешь? - Если первый молодой господин того хочет. - А мне отказываешь. - Глава ордена не доверял мне жизнь своего первого сына, как доверил вашу, молодой господин. Вашей рисковать, разделяя с вами вино вам в прихоть, недопустимо. - Скотина ты. Удар в висок мог бы быть более болезненным, будь он немного более точным. Впрочем, интерес к своей обиде Чао теряет почти сразу же. - А еще что от тебя брат хочет? Чжу Лю поднимает взгляд, серьезно и вопросительно изучает расфокусированные движения, которыми юноша играет с пиалой. - Вам действительно интересно... или интерес праздный? - Скучно, - капризно огрызается Чао. – Ну, развлеки меня. Вот прямо сейчас что он бы от тебя мог захотеть… интересного? Телохранитель слегка хмурится, размышляя. - Разделить с ним женщину. Глотком Вэнь Чао давится, кашляет, кривится. - Смешно, ничего не… ты серьезно? Хм, – хмель даже слегка слетает с второго наследника. – А ты согласишься? А ты всегда с ним соглашаешься… - Почти всегда. Уточнению Вэнь Чао значения не придает. - Позови кого-нибудь, - взмахивает он рукой, случайно обливает оставшимся глотком, но не замечает стекающих по наплечнику капель. – Чтоб не болтала много… Чжу Лю кивает и выходит из комнаты. - Эта?.. Сойдет, – Чао машет рукой, взгляд почти сразу становится масляным. – Это тебе такие нравятся, что ли?.. Нет?.. А, я неболтливую пожелал. Вот и займись делом, неболтливая! – смеется он неприятно, пьяно, переворачивается на спину, сгибает ногу в колене, следит, приподнявшись на локтях, как ластится к нему случайная девушка из цветочных покоев. – Сделай мне хорошо. Заплачу, не обижу, - голос Чао становится глуше, юноша жмурится, откидывается на кровати снова. Закрывает глаза, с кривой и довольной усмешкой слушая чуть ли не сладковатое причмокивание. Вот только вино делает свое дело – Чао неплохо, но умений девушки, как она ни старается, совершенно недостаточно, чтобы ему стало «хорошо». А настроение у второго молодого господина меняться может под стать гневливости отца. Злость и раздражение пляшут в открывшихся глазах, взгляд останавливается на все еще сидящем рядом с постелью телохранителе, что-то лениво доедающим. Словно его совсем не волнует развратная поза красивой женщины рядом. Словно ему безразлично, чем занят меньше чем в шаге от него молодой господин… точнее, что ему пытаются пошло и умело доставить затребованное удовольствие. - Истукан, - зло выплевывает Чао. – Смотришь? Нравится смотреть? - Не смотрю, - равнодушно качает головой Чжу Лю. Едва заметно пожимает плечами. – И звуков довольно. Чао хохочет. Замахивается, чтобы ударить снова, но рука падает на покрывало. - Не смотришь, так слушаешь… а брату нравится, а? О… - неожиданно вспоминает Чао о своем предыдущем интересе. – Она ни черта не умеет. – Жалуется он, садясь и отталкивая женщину в сторону. – Мне не нравится… а тебе женщины не нравятся, так? – внезапно с азартом требовательно спрашивает второй наследник. - Не говорил такого никогда. - Обратного тоже… возьми ее. Ну, что ты смотришь?.. Как там ты сказал… разделить… противно… нет… Возьми. Давай. Так, как ты с тем, кто нравится, ночи делишь, но это же женщина! – Чао, наконец, становится действительно смешно. Отвратительно и мерзко, он и смотреть не особо хочет, но ему – смешно. Не скучно. А еще смешнее ему от того, как испуганно работница борделя начинает умолять «молодого господина» о милости, обещает стараться. Обещает исправиться… Чао хохочет. - Старайся, - разрешает он. – Вот пока он тебя брать будет. Старайся. А зубы сожмешь – сдохнешь, сгниешь заживо… Единственное, чем Чао хорош – он о гневе забывает столь же быстро, что и обещает покарать. В отличие от своего отца. И сейчас ему уже снова смешно – так испуганно пытается девушка выдернуть тонкое запястье из стальной хватки севшего рядом Чжу Лю. И молит, молит, заискивает, обещает…. Чао надоедает. - Заставь ее замолчать, - велит он и снова смеется, когда жертва обреченно скулит через зажавшую рот ладонь. – Чего ты ждешь? - Мне действовать так же, как бы и в присутствии первого молодого господина? - А при чем тут… а! – вспоминает Чао и важно кивает. – Давай. Скучно. Женщина умолкает и со слезами косится на Чжу Лю, который медленно убирает ладонь, освобождая ей рот. - Не бойся. И не говори много, молодому господину не нравится, - проникновенно предупреждает телохранитель. Чао недовольно фыркает. – Он снова заскучал, а ты обещала постараться… Она кивает. Быстро-быстро, мелко-мелко, слезинки роняет. Чао это веселит, он раздражен, зол, раздосадован… и заинтересован. Даже при том, что слегка брезгует запрошенным зрелищем. -Это обязательно? – брезгливо морщится второй наследник, пока Чжу Лю из светильника отливает горячее масло в пиалу, из которой пил. - Мерзость. - Кровь из-за порванной кожи и мышц еще более неприятное зрелище, молодой господин. Чао сплевывает. - Замолчи. Слушать противно. А Чжу Лю и молчит. Пока покачивает пиалу в руке, чтобы масло немного остыло, пока ловит молящие панические взгляды. - Может быть немного горячо. Слишком медленно остывает, - буднично информирует он, обмакивая пальцы в масло и второй рукой убирая в сторону мешающую ткань. – Чем сильнее сопротивляешься, тем будет больнее. И не сжимай зубы, молодой господин тебя предупреждал… Ахает от неожиданности Вэнь Чао, а не девушка – она только тихо воет, умудрившись не укусить – но довольно чувствительно прижать зубами едва ли не самый конец члена младшего клиента. Вот Чао и ахает, в первую секунду замахиваясь… а потом облизывая губы. - Повтори, - требует он, жадно всматриваясь в слезящиеся глаза. – А ты… ты убери тряпки. Мне не видно… Смотреть второму наследнику не очень хочется, но он капризен и требователен до конца. И еще… его это немного возбуждает. Немного, считает он, относя легкое головокружение и волну удовольствия на счет наконец-то подействовавшего алкоголя и необычных ласк – шлюшка то сжимает зубы и скулит от боли, когда Чжу Лю довольно безжалостно ее растягивает, то вымаливает прощения, старательно зализывая свои призрачные попытки укусить… - Хватит с нее! – требует Чао, дергает рывком за волосы вверх и в сторону, чтобы не додумалась лезть с поцелуями. Входит резко, зло – жмурится и сглатывает от наконец-то новой волны так ожидаемого им удовольствия. Совсем не то, что попытки этой неумехи… И вспоминает. Облизывается предвкушающе – отчего-то мысль о том, что раздражающей его шлюхе снова будет больно, окатывает новой волной. - Возьми ее, - требует Чао. - Молодой господин… - Перечить удумал? – взбешенно вскидывается юноша, совсем забыв, что прежде он отдавал совсем иной приказ и теперь не смотреть, но уже участвовать желает. – Ну же… - Как скажете. У Чао расширяются зрачки – телохранитель подается вперед, совсем близко к нему, нет, конечно же – к ней, с трудом сдерживающей рыдания и дрожащей, испуганной, надо бы заплатить ей побольше, чтобы не болтала, - и забывает моргать. А потом зажмуривается со стоном – внутри тела женщины ему становится ужасно тесно, горячо, и – она же постоянно дрожит! - Двигайся, - шепотом требует Чао, захлебываясь в ошеломивших его ощущениях. Плевать, что ему так хорошо от того, что чертов телохранитель, любимчик старшего брата, берет его шлюху. Одновременно с ним. Поэтому тесно до ужаса, приятно до ужаса, шикарно до ужаса. Чао подается вперед сам, жадно ловит хныканье женщины. - Замолчи! – злится он, и не хочет, чтобы она замолчала. Ему противно. И это возбуждает. - Давай ближе, - дергает он за незамаранные лаком волосы Чжу Лю, вынуждая его притиснуть женское тело вплотную. Теперь не только слышно, как она хнычет. Теперь даже чувствуется. Дыхание, дрожь, каждое движение. – Еще ближе… Что за дурное вино ему посмели тут подать?.. Оно подействовало только сейчас. Чао хорошо, наконец-то хорошо, как он и желал с самого начала. Даже ноющая на полу подле постели девка его не раздражает. - Иди сюда, - озаряет второго наследника на волне удовольствия. Он морщится, медлит, но все же неловко и торопливо мажет поцелуем по чужим обветренным губам – даже если Чжу Лю бы и рискнул попробовать ответить, не успел бы. – Убери ее отсюда, - командует Чао и откидывается на постель, засыпая раньше, чем голова касается подушки. Девушка из цветочных покоев мешочек с деньгами прячет проворно, а на монеты, которые Чжу Лю ей кладет на ладонь, смотрит с веселым недоумением. - Твой господин уже заплатил. - За хорошо сыгранную роль, - равнодушно бросает телохранитель. Девушка смеется, подмигивает. - Приходите еще, молодые господа, оба приходите… - Ко мне так не обращайся. - А все равно приходи. Часто у тебя он так развлекается, что ты сразу спрашиваешь, кто из нас двоих примет, да еще спектакль разыграть умудрится? Чжу Лю пожимает плечами. Не видит необходимости в ответе. Женщины. Никогда не знают, когда замолчать вовремя, если им не заплатить предварительно. - А поминал ты кого? – продолжает болтать девушка, деловито утирая фальшивые слезы и оправляя одежду. – Ишь, не порвал ни ниточки… или господин твой поминал? В начале, когда я совсем дурочку строила? Женщины… - Старшего брата, - все же снисходит до ответа мужчина. Словно бы благодарность за хорошо сыгранную роль. - Ишь ты!.. А с ним тем более приходи, - снова подмигивает девушка и со смешком шлет воздушный поцелуй развернувшемуся на месте клиенту. Хорошая ночь, щедро платит молодой ревнивец, беспробудно спящий ныне в лучших покоях заведения. А вот слуге бы она и сама приплатила, да не в коня корм, видимо – ни разочка не улыбнулся. Как там он говорил, кого поминали?.. Взглянуть бы, раз так хорош. И побольше бы столь щедрых клиентов.