Горько-сладкие чувства

      Открыв глаза с большим усилием, я обнаружила что за окном давно встало солнце, — оно было таким ярким, что даже через щель плотных штор умудрялось освещать всю комнату. Раздражённая этим ярким светом, я недовольно пробурчала себе под нос и повернувшись на живот, уткнулась лицом в подушку. Я бы так и заснула обратно, но головная боль и лом в теле от долгого сна, заставило меня отчаянно замычать. И пока я собиралась силами, чтобы встать с постели на меня вдруг нахлынули события вчерашнего вечера. — Черт! — мгновенно вскочив с постели, я схватилась за голову, что пульсировала из-за выпитого вина.       Мне определённо было нехорошо, но не это меня заботило, не это было важно. Перед глазами не переставая, будто на повторе крутился отрешенный, одинокий и глубоко печальный Майкл. Его слова и поведение были такими острыми, но одновременно сдержанными, что заставляло сжиматься сердце. Я лихорадочно оглядела комнату, а затем застыв, прислушалась к звукам. Ничего. Абсолютно ничего. В доме царила полная тишина. И это меня не обрадовало. Уловив неприятную мысль, я быстро потянулась к тумбочке и схватив оттуда свой телефон обнаружила не только пустой экран без единого сообщения, но и время. Теперь мне было понятно почему солнце так ярко светит.       Мои руки тут же безвольно опустились. Сжав губы в тонкую линию, я бросила взгляд на пустующую постель. — Не разбудил… Не стал… Просто оставил и ушел… — на глазах невольно наворачивались слёзы.       Верить в это окончательно не хотелось, но это удушающая тишина в самом доме говорила об обратно. Майкл оставил меня. Забрал всех ребят и ушел. И это всё из-за какой-то глупой ревности? Обида захлестнула меня. Хотелось плакать. Хотелось злиться. Хотелось всего и сразу, но изо всех сдерживая свои порывы, я позволила себе лишь провести ладонями по лицу словно сбрасывая эмоции. Я просто вынудила себя взять себя в руки.       «Это не критично», — повторяла я мысленно, не спеша приведя себя в порядок. — «Нужно только поговорить, ведь разговор всегда помогал…»       Приняв душ, высушив волосы и одевшись в теплую, но удобную домашнюю одежду, я спустилась вниз. Голова уже почти не болела, однако дискомфорт всё равно присутствовал, поэтому пришлось выпить лекарство. Когда организм окончательно взбодрился, я принялась спокойно готовить себе поесть. Я не собиралась готовить что-то замысловатое, всего лишь яичницу и салат из трех овощей: помидоры, огурцы и шпинат, заправленные оливковым маслом. Наевшись, я с таким же спокойствием устроилась в гостиной и уткнувшись в телефон стала ждать. Время всё шло и шло, а когда наступил вечер до моих ушей наконец дошли приближающиеся шаги и нетерпеливые разговоры.       По звуку первый кто вошел в дом были Дин, Нина и Виктор. Эти троя громко и весело обсуждали склон горы и видимо моменты их горнолыжных развлечений за этот день. Я, не оборачивалась к ним и не издавая никакого звука, упрямо продолжала листать свой телефон.       Но первым кто заметил моё присутствие был Виктор. — О, Белла! Тебе уже лучше? Всё же не стоило тебе вчера столько пить, хотя… — он издал приглушенный, виноватый смешок, — наверное, в этом была и моя вина… — Да, да, это ты во всё виноват! Споил бедолагу! Как тебе не стыдно! — громко и шутливо смеясь, проговорила Нина и хлопнула Виктора по спине. — В следующий раз, Белла заставит тебя напиться, да так сильно, что год на вино смотреть не будешь!       Я недоумевающе повернула к ним голову, продолжая сидеть на диване. — Почему вы не разбудили меня?       Стоя плотно друг с другом, покрытые едва оттаявшим снегом, они перестали смеяться, но широко улыбались, заставляя и так покрасневшие щеки краснеть сильнее. Было видно, они запыхались из-за сегодняшнего дня, но при этом выглядели такими счастливыми и отдохнувшими, что мне почти стало завидно. — В смысле? — усмехнулся Виктор, отряхивая со своей одежды снег. — Ты же плохо себя чувствовала, поэтому осталась дома. Ты же сама сказала.       Я нахмурилась, сжав в руках телефон. — Сама?       Мой серьёзный вид и негодование в глазах заставил парней захлопать ресницами. Они растерянно переглянулись и когда уже хотели мне что-то сказать позади них отворилась входная дверь. В дом вошли Майкл, Клайд, а за ними Дин. И в отличии от первых трех, эти вошли без громкой болтовни и смеха. — Эй, Майкл, а ты разве не говорил нам утром, что Белла плохо себя чувствует? — Нина задала вопрос почти сразу, как только дверь за парнями захлопнулась.       Тот ничего не ответил, а лишь проследил за глазами остальных и увидел меня. Его лицо ничего не отображало, оно было непроницаемым и даже почти холодным. — Что это значит? — Виктор развернулся к Майклу. — Не говори мне, что из-за вчерашнего ты…       Переведя свой взгляд с меня на моего друга, Форд в ответ лишь равнодушно дёрнул бровью и сделав шаг в сторону, стал непринуждённо снимать горнолыжную экипировку.       Нависла тяжелая атмосфера. — Уходим, — Клайд вдруг подал голос. — Мы тут лишние.       Виктор проигнорировал слова Клайда и собирался направиться к Майклу, но Нина успела перехватить его, положив свою руку ему на плечо. И с этим окончательным решением, ребята развернулись и вышли на улицу. Никто не сопротивлялся, никто больше ничего не сказал, но все до единого выглядели растерянно и обеспокоенно.       Что ж, меня удивил поступок Клайда, но сейчас он меня мало волновал.       Дом вновь погрузился в тишину и только шуршание снимающей одежды Форда прерывала её. — Так и будешь молчать? — спросила я, отложив телефон в сторону и встав с дивана.       Майкл молча продолжал снимать с себя толстые слои одежды, а затем проигнорировав меня, направился на кухню. Обомлев, я возмущенно последовала за ним и встала на пороге, скрестив перед собой руки. На нём теперь были лишь штаны, свисающие на бёдрах, и тонкая водолазка, облегающая туловище. — Объяснись, — на этот раз мой голос слегка повысился и стал требовательнее. — Ты думал я оставлю эту ситуацию без внимания? Что это вообще было? Как ты мог меня оставить и уйти со всеми? И почему солгал ребятам?       Вздохнув, Майкл стоял ко мне спиной безмятежно готовя себе кофе, но всё же заговорил. И заговорил таким тоном, что нельзя было уловить ни малейшую эмоцию. — Это была не ложь, Белла. Ты столько вчера выпила со своим дружком… Было ожидаемо, что ты будешь чувствовать себя плохо на следующий день.       Хотя пренебрежение в словах можно было уловить.       По всему дому резко прозвучала кофемашина, — оно мололо зерно с таким рвущим звуком, что и так гнетущая атмосфера становилась почти невыносимой.       Да он это специально!       Не выдержав, я закричала: — Прекрати!       Кофемашина остановилась, а Майкл, продолжая стоять ко мне спиной, только выпрямился. — Чего ты добиваешься своим поведением?       Несмотря на мою эмоциональность, Форд продолжал молчать. И это молчание заставляло злиться ещё сильнее. Я старалась успокоиться, но было трудно. Я будто выясняла отношение с десятилетним ребёнком, который не понимает, что творит. — Мы ведь говорили с тобой на эту тему. Ты ведь прекрасно понимаешь, что нет повода для ревности. Почему же ты себя так ведёшь? — прикусив губу, я постучала кулаком по своей груди. — Ты мой, а я вся твоя. Только твоя, Майкл.       Внезапно раздался громкий хлопок; это он ударил ладонью по столешнице, заставив этот пронзающий звук пройтись по моей спине мурашками. — Не правда, — с этими уверенными словами он позволил себе повернуться ко мне лицом. — Я тоже думал, что ты вся моя, Белла. Думал, что наконец-то заполучил всю тебя, но это… это не так. Ты никогда не будешь полностью моей и понял я это только вчера. Хотя нет… я всегда об этом знал просто… игнорировал. — Да о чём ты говоришь? — искренне не понимая его помешательства, я сделала два шага вперёд. — Ты хоть себя слышишь, Майкл? Твоя ревность — это ненормально. Почему Виктор тебя так беспокоит? Он только мой босс и друг… — Который может стать кем-то больше, — перебил Форд, не скрывая отвращения к своим словам.       Опешив, я не сразу смогла найти что сказать. — Мы с тобой столько времени провели вместе… Столько всего испытали… Между нами были и ссоры, и недопонимания, но мы прошли их, а ты… ты утверждаешь мне, что после всего этого я могу легко остыть к тебе? Ты слышишь себя? — Прекрасно слышу. И также прекрасно понимаю, что в любой момент могу разочаровать тебя, — он ответил мне с такой ненавистью к своим словам, что мне стало страшно за него. — Я ведь не подарок, Белла. Я знаю, что бываю жесток, но с этим ничего не могу поделать. Я сделал себя таким. Сделал намеренно, потому что не было выбора. У меня никогда не было другого выбора, а у тебя есть. Поэтому мне страшно.       Выбор? Выбор между ним и Виктором? Что за чушь? — Не понимаю… — устало выдохнула я, проведя рукой по своей голове. — Ты ведь сам предложил его взять с собой. Это была твоя идея. — Потому что я надеялся, что мой страх рассеется, когда увижу, как ты предпочитаешь меня вместо него. Я хотел увидеть собственными глазами, что ты будешь выбирать только меня… — усмехнувшись своим мыслям, он продолжил: — Но произошло всё в точности да наоборот. Ты уединилась с ним. Расслабилась с ним. И даже позволила с ним близость. — Близость?! О Боже, Майкл, прекрати! — воскликнула я, вскинув руки верх. — Ты говоришь глупости! Какая к черту близость? Да, мы были пьяны с Виктором, но ничего не было и не могло быть! Между нами лишь связь босса и друзей, больше ничего между нами нет! — Я в этом не уверен, — опустив глаза, Форд с отвращением исказил своё лицо.       Мы оба замолчали. Не знаю, как было у него, но я просто не могла подобрать слова, чтобы развеять все его сомнения. Что мне сказать? Как подобраться к нему раз и навсегда? Я не хочу, чтобы так продолжалось из раза в раз. Так не должно быть. — Думаю, на этом нам надо остановится, — каким-то образом вновь взяв над собой контроль, Майкл смог поднять на меня холодный взгляд. — Парни и так весь день пробыли на улице, а сейчас уже темно, им нужно согреться. В тёмное время становится только холоднее.       Хочет закончить всё на этом? Хочет просто забыть, а потом как ни в чем не бывало вернуться к жизни? Оо-о, нет, нет, так не пойдёт.       Майкл собирался обратно повернуться ко мне спиной, чтобы вернуться к приготовлению кофе, но я сдвинулась с места первой. И оказавшись рядом с ним за считанные секунды, не теряя времени, я взяла в свои руки его лицо. Я буквально заставила этого высокого, красивого человека посмотреть на меня. — Глупец и параноик, — выпалила я гневно, вглядываясь в эти янтарные глаза, сквозившие холодом. Всё моё нутро сжималось от этого взгляда. — Совсем спятил из-за ревности? Я уже столько раз видела тебя в гневе. Я видела каким ты можешь быть жестоким, но до сих пор тут, с тобой. Этого мало? Тогда сколько раз мне нужно повторять слова «я люблю тебя»? Сколько мне нужно целовать тебя, чтобы ты окончательно понял, что мои чувства к тебе просто так не могут исчезнуть? Скажи мне. Ответь. Сколько раз?       И тут его глаза заблестели, заставив мои расшириться. Положив свои руки поверх моих, он хрипло произнёс: — Много… Много раз…       Удивлённая, я стояла и молчала. В горле образовался такой ком, что даже не хватало воздуха, а когда по его щекам поползли слезы я вздрогнула. — Повторяй эти слова и целуй меня до тех пор, пока я не задохнусь. Сделай так, чтобы в моих легких не осталось ни капли воздуха. Поглоти. Окутай своим теплом. Заставь захлебнуться, ведь я одержим тобой. Одержим настолько, что не в силах отпустить и сломать. Так позволь мне вновь и вновь утопать в тебе. Делай всё, но только не отпускай.       Эти слова были наполнены таким отчаянием, что я задрожала. Было ли это от страха или волнения? А может… из-за упоения?       Прикрыв глаза, Майкл прильнул губами к моей правой ладони и с таким же отчаянием сказал: — Ты так нужна мне… Так нужна… Умоляю…       Не выдержав напора чувств и эмоций Форда, я впилась губами в его губы. И впилась я так страстно и так жестко, что мы оба стали тонуть в нашем с ним поцелуи. Я была инициатором. Я проникла языком, давая ему то, чего он так жадно просил. Майкл задыхался, поддавался, отдавался, упиваясь и наслаждаясь моими к нему чувствами до глубокой боли. Он ведь так этого жаждет, так этого ждёт. Кто я такая, чтобы ему отказывать? — Я люблю тебя, Майкл. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю… — произносила ему прямо в губы, перемещая свои руки к нему на плечи.       Мои слова оказали на него такое сильное воздействие, что он прижался ко мне плотнее, а затем подхватив на руки, заставил обхватить ногами его тело. В этих больших и крепких руках я чувствовала себя такой маленькой, такой беззащитной, но я прекрасно понимала, что сейчас властвую я. В моих руках находится это крепкий, красивый и невероятный человек. Он может быть холодным, бессердечным и жестоким к другим, но только не ко мне. Его неутолимая жажда подвластна мне. И я готов держать его.       Наши руки блуждали друг на друге, будто заново изучая, а губы не отрывались друг от друга. Хотелось большего. Хотелось утонуть вместе с ним, но я вовремя останавливалась на этой грани. Я не могла окунуться в этот омут с головой именно сейчас, именно в этот вечер. Я должна была контролировать процесс, быть в здравом уме хотя бы немного, чтобы быть в силах до конца растоптать горечь Майкла.       Оказавшись на диване без одежды, мы продолжали целоваться. Мы покрывали друг друга красными, багровыми и синевато-фиолетовыми следами, сжимали кожу, гладили её, не сдерживая стонов. Это было так страстно, так головокружительно, что не было ни малейшего желания останавливаться. И вот, он вошел в меня резко, вдавил в диван своим крепким телом, сминая мои бёдра. — Люблю… Люблю тебя, Майкл… — проведя большим пальцем по его нижней губе, я внимательно вглядывалась в его янтарные глаза, что искрили страстью, ненасытностью и отчаянной любовью ко мне. — Люблю…       С каждым моим признанием Форд проникал в меня с резким толчком. Я чувствовала каждый сантиметр, каждую венку, теряясь в ощущениях. Этот секс явно отличался. Он был другим. Не знаю, как ещё можно объяснить эту близость, но это было что-то другое и почти неправильное. — Люблю… — продолжала я повторять с каждым выдохом и с каждым стоном.       Слёзы Майкла смешались с его потом и моим. И после многочисленных ласк, страстных проникновений и громких стонов, мы переместились в спальню. Майкл сидел на постели, а я на нём, держа друг друга в крепких объятиях. Оба молчали, переводили дух и просто наслаждались интимной тишиной между нами. Каждый думал о своём, но каждый из нас не позволял отпустить другого. Моя голова покоилась на его макушке, а он в свою очередь прижимался к моей груди, прислушиваясь к сердцебиению.       А это ведь второй раз, когда я увидела Майкла таким уязвимым. Нет, я всегда знала, что он сломленный человек, как и я. Догадывалась, что в нём тоже таится отчаяние, как и у меня, но сегодня… сегодня я самолично убедилась в этом. Я всем своим телом, всей душой почувствовала и услышала это бездонное отчаяние в нём. Майкл будто пропитан им. И всё что я видела до этого была оболочка, покрытая разными слоями. И каждый слой был крепче стали, которая держит в узде, держит на расстоянии посторонних людей. Всех кроме меня.       Боже… Сколько же в тебе боли, Майкл? Сколько ран? И насколько они глубоки? Как долго они будут кровоточить?       Поглаживая затылок, пропуская между своих палец угольные волосы, я наслаждалась ароматом горького шоколада, что исходил от Форда. Успокаивающий запах. Самый любимый запах. Самый, самый… — Я очень сильно люблю тебя, — прошептала я, невольно улыбнувшись.       Майкл слегка отстранился от меня, чтобы посмотреть на меня снизу вверх. Он что-то пытался найти в моих глазах, и я не понимала что именно. Может… ложь? — Не веришь? — мой голос звучал тихо. Я продолжала гладить его. — Я столько раз призналась тебе в любви сегодня, что сбилась со счету. Значит… не хватило… — Не хватило… — в подтверждении моих слов, он повторил, поцеловав ложбинку между моими грудями. — И мне никогда этого не хватит, Белла.       Потянувшись ко мне за очередным поцелуем, я позволила себе улыбнуться. Что же меня так обрадовало? Странно, но это ощущалось чем-то неправильным, но радость внутри меня только увеличивалось. — Люблю тебя, — выдохнула я, проникнув языком в его рот.       Моя левая рука осталась на затылке Форда, сжимая его темные волосы, а правая медленно и плавно спускалась вниз по торсу пока не дошла до конечного пути. Не раздумывая я своими пальцами обхватили горячую плоть и стала двигать рукой вверх-вниз. Сначала это было медленно, аккуратно и даже неуверенно, но сорвавшийся хриплый стон Майкла придал мне искрящих сил. Всё его тело напряглось от моих ласк, а член запульсировал. — Что же ты… что же ты делаешь?.. — судорожно выдыхал он.       Я улыбнулась ему, прищурив глаза. — Признаюсь в любви, — ответила тихо и приблизившись к его уху, прошептала: — Но только немного иначе.       Стон. Сладкий, хриплый мужской стон.       Осыпая крепкое тело медленными поцелуями, я верно опускалась к своей цели. И когда дошла, нежно провела языком по головке. Вкус был неожиданным; слегка горьковатым и одновременно солоноватым. Это не отталкивало, а только разбудило во мне любопытство. Взяв в рот член, я то вздымала, то опускала свою голову, работая времени от времени языком и даже целуя. Двигалась я инстинктивно и знала, что мои движения были неумелыми, но всё равно отдавалась на полную. И это дало плоды. Стон Майкла стал теперь больше похож на рычание, а его блуждающие руки на моей спине остановились на моих волосах, сжимая и натягивая. Я думала, что это продлится дольше, но ошибалась. — Всё. Хватит, — внезапно взяв меня за плечи, он приподнял моё тело быстрым и легким движением, обратно усадив на свои ноги. — Не понравилось? Всё-таки это мой первый раз, поэтому… — щеки горели от смущения, но я старалась не показывать этого, демонстрируя улыбку. — В следующий раз обязательно…       Не успела я договорить, как Майкл охапкой прижал меня к себе, глядя снизу вверх словно оленёнок. Его глаза так и блестели от возбуждения. — В следующий раз? — переспросил он, тяжело дыша. Приглядевшись, я заметила, что его щеки, шея и уши совсем красные, будто спелый помидор. — Хочешь окончательно свести меня с ума? Ладно, я не против.       Так ему… понравилось? — Но сейчас… — прижавшись носом к моей шее, он лизнул её и не сильно прикусил, — хочу другого…       Сильные руки опустились к моим бёдрам, и я почувствовала как без моей на то воли слегка приподнимаюсь. Растерявшись, обвиваю руками шею Форда, от чего тот довольно хмыкает и медленно опускает вниз. Ощутив, как в меня входят, я ахаю, выгнувшись спиной. — Стой, стой, — я сжалась и прикрыв глаза пыталась унять внизу нахлынувшую дрожь. — Уже кончила? Я ведь только вошел, — удивленно выдохнув, Майкл поцеловал мой подбородок. По нему было видно что он еле сдерживается, а моя внезапная волна только сильнее заставляло его напрячься, но выглядел всё равно довольным. — Тогда заставлю кончить ещё раз. Ещё раз и ещё раз.       После этих слов, мужские руки придавили мои бёдра ещё сильнее, насаждая на член глубже. Громкий стон вырвался моментально. Мне казалось, что я на мгновение увидела искры перед глазами, но быстро взяв себя в руки, прильнула к Майклу с поцелуем. И он охотно отвечал мне, отдавала всего себя. Он позволял моей душе отзываться на нашу близость невероятной горечью и сладостью. Он обнимал, держал в своих объятиях до самой глубокой ночи, а я сбивчиво продолжала ему шептать слова люби. Всё это длилось так долго, что мы рухнули на постель уставшими, но удовлетворёнными друг другом.

* * *

      До моего сознания донеслись какие-то непонятные разговоры. Звучали они как сгусток непонятных слов, которые хотелось отогнать. Я даже не старалась понять о чём идёт речь, поэтому пробовала игнорировать, но не получалось. Далее к этим разговорам присоединились посторонние шумы: топот и скрип. Я нахмурилась, глубоко вдохнула и сжав челюсть, приоткрыла веки. Хотелось слегка поменять позу сна, но едва я смогла пошевельнуться, как чья-то крепкая хватка вернула меня в прежнее положение. Озадаченная, я подняла голову верх и увидев лицо Майкла, расслабилась. Мирно посапывая в такт вздымающей груди, он спал. И я была так близка с ним, что слышала его спокойное сердцебиение, от чего прижавшись ближе, стала прислушиваться к драгоценным ударам. От такой безмятежности мои глаза стали слипаться, я уже собиралась вернуться ко сну, как вдруг вновь прозвучали эти посторонние разговоры и шумы; они доносились за дверью и с каждой секундой раздражали меня всё сильнее. Какого же было моё удивление, когда я смогла разобрать сквозь эти смешанные звуки шепот двух друзей. — Слушай, думаешь они уже проснулись? — прозвучал голос Дина, видимо держа в руках какие-то пакеты или что-то подобное. — А ты хочешь проверить? — вяло поинтересовалась Нина. После прозвучал какой-то звон будто от бутылок. — Нет. Конечно, нет. Мне ещё хочется жить, — в ответ затараторил другой, а потом секунду помолчав, добавил: — Но что нам делать с их вещами внизу? Они везде разбросаны, что даже ступить почти негде. — Забей. Как проснуться, так и уберут сами. Только не мешай им, хорошо? К тому же нам самим надо отоспаться, — снова прозвучал звон бутылок. — Кто бы мог подумать, что мы всю ночь проторчим в баре. Спать хочется нереально, я готова прямо тут улечься. Больше никогда не буду ходить в бар после лыжных гонок. К черту всё. — Полностью с тобой солидарен, — согласился Дин. — Ладно, давай на боковую. Остальные поди уже отрубились.       Послушав разговор друзей я так сильно раскраснелась, что хотелось провалиться сквозь землю. Стыд накрыл меня с головой. А мы ведь с Майклом правда так сильно увлеклись друг другом, что напрочь забыли о ребятах. — Как же быть… — пробурчала себе под нос, закрыв лицо ладонью.       Неожиданно раздался хриплый и ленивый голос Майкла: — Расслабься. Не о чем переживать.       Подняв голову я удивлённо уставилась на его лицо; он не открыл глаза, а продолжал безмятежно лежать в постели не выпуская меня из объятий. — Ты… Как давно ты проснулся? — спросила я. — Час или два назад? Не знаю, не следил за временем, — с этими словами, он приблизился ко мне плотнее, прижав свой лоб к моему. — Давай полежим ещё.       Я умолкла. Не хотелось отпускать его. Не хотелось чтобы он отпускал меня. Мне вообще не хотелось, чтобы мы вставали с кровати, но чувство вины перед ребятами всё росло и росло. Это не давало покоя. — Нам надо что-нибудь сделать, — сказала я тихо, словно боясь разрушить нашу идиллию. Хотя я уже начала. — О чём ты? — глубоко вдохнув, его нос нежно утыкается к моему лицу. — Ты ведь слышала разговор Дина и Нины. Ребята всю ночь провели время в баре. Из-за нас с тобой между прочим. — И?       Захлопав ресницами, я привстала на постели, убирая с себя мужские руки. Мои действия не обрадовали Майкла, но он продолжал лежать с закрытыми глазами будто протестуя. — Что значит «и»? Нам надо извиниться перед ними, — говорю ему, прижав к своему обнаженному телу одеяло.       Майкл улыбнулся, но всё так же не открывал глаза. — За что извиниться? За наш с тобой секс?       К моим щекам прильнула краска. Я прикусила губу и взяв в руки свою подушку, ударила им лицо парня. Тот не громко рассмеялся, а я в свою очередь уже опускала ноги на пол. Тем не менее, когда я встала, по всему телу разом прошлась дрожь и слабость, заставив меня обратно упасть на постель. — Я же говорил, Мышонок. Давай ещё полежим, — приподнявшись за моей спиной, Майкл скользнул руками к моим бёдрам, слега сжимая пальцами. Я напряглась бессознательно затаив дыхание. — Твой организм ещё не восстановился после ночи…       Сглотнув, я сказала: — Не надо. — Что?       Его горячее дыхание у моей шеи защекотало. По спине невольно прошлись приятные мурашки и прикрыв глаза, я прикусила нижнюю губу, мысленно борясь против манящей ловушки. — Засранец. Я знаю, что ты делаешь, — уголки моих губ скривились в ухмылке. — Но не дождешься.       Сбросив с себя руки парня, я снова попробовала встать. На этот раз пришлось напрячься, но мне удалось устоять, и я направилась в ванную. Провела там не так долго, как это было, например, вчера, но привести себя в порядок сумела неплохо. — Долго ещё будешь лежать? — одевшись, я встала напротив кровати.       Майкл всё это время продолжал лежать в постели, наблюдая за мной в полной тишине. От него не было никаких комментариев лишь пронзительный, пылкий взгляд и нежная улыбка. — Скоро встану, — ответил он. — Ладно, — одобрительно кивнув, я пошагала к двери и перед тем, как выйти, бросила: — Спускайся быстрее.       Как уже было сказано Дином, наши с Майклом вещи были разбросаны везде. Почти везде. От кухни до гостиной, прямиком заканчивая у дивана. И видеть всё это было крайне неловко. Даже представлять не хочу о чём подумали ребята, когда увидели всё это безобразие.       Собравшись с духом, я отвела стыд в сторону и принялась за работу: убрала разбросанную одежду, отнесла в стирку и затем принялась за готовку. Так как завтрак давно был упущен, пришлось думать что приготовить на обед. Вариантов было много, но пришлось остановится на нескольких блюдах, чтобы как можно искренне показать свои извинения перед ребятами. Благо на кухне всего хватает, чтобы осуществить задуманное. — Решила устроить армагеддон? — сзади раздался голос Майкла.       От неожиданности я вздрогнула и повернувшись, застала его у порога. Форд стоял прижавшись плечом к арке и внимательно обводил взглядом всю кухню, которую я за короткое время успела достаточно так загрязнить. — Вместо того, чтобы там стоять мог бы и помочь, — фыркнула я, смешивая в миске куриные крылышки с маринадом. — Я хочу приготовить несколько блюд и ты мне в этом поможешь. Начни очищать картушку, затем промой её и разрежь на небольшие дольки. Тоже самое сделаешь и с яблоками, хорошо? — Серьезно? Боже…       Несмотря на всё недовольство Майкл выполнил задачи которые я на него возложила. Конечно, он сделал это не так быстро как я ожидала, но помощь с его стороны значительно чувствовалась. И спустя три часа мы смогли приготовить замечательный обед на всех, а спустя ещё час компания сонных ребят наконец проснулась и спустилась, следуя за вкусным ароматом. Они были весьма удивлены нашим с Майклом поступком, поэтому радостно принялись всё уплетать, благородно не упоминая о настоящей причине такой «роскоши».       За обеденным столом мы успели обсудить сегодняшний день и принимали решение чем заняться. Все были увлечены обсуждение. Все кроме Клайда. Он молча ел, листая экран телефона и время от времени кивал своим каким-то мыслям. Я до сих пор не смогла с ним поговорить и каждый такой пройденный день всё сильнее угнетал меня. Смогу ли я вообще с ним хоть как-то найти общий язык? Он не похож на человека, готовящегося к конфликту: всегда собранный, всегда сам себе на уме. Он всегда был первым кто останавливал Дина и Билли от необдуманных поступков, словно старший брат присматривающий за младшими братьями. Он второй после Майкла кто имеет в их компании авторитет. Безоговорочно у этого человека есть голова на плечах. Но что же это голова так упорно противится мне?       Будто уловив мои мысли Клайд бросил на меня взгляд. Не отдавая себе отчета, я выпрямилась, прижавшись к спинке стула и прекратила есть. Нет, это точно был не испуг, скорее готовность к тому, что он может предпринять. Но, к моему большому облегчению, Клайд всего-навсего хладнокровно вернул глаза к экрану своего телефона. — Так! — внезапно за столом раздался хлопок. Я повернула голову к источнику звука и увидела воодушевлённого Виктора. — Значит, решили? Отправляемся обратно на горы?       Что?       Совсем затерявшись в своих мыслях я пропустила суть беседу и к чему оно привело. — С гор опять на горы? Ещё после бара, серьезно? — Нина закатила глаза, преподнеся к губам стакан с соком. — Я ещё не набрала достаточно сил, чтобы туда обратно отправляться. Лучше давайте на горячие источники, который открылись всего год назад. Говорят там классно. — Тоже идея, — поддержали Дин и Билли. — А потом уже завтра можем на горы. — Мне нравится, — согласился Майкл и обратился ко мне: — А как тебе? — Ну… — я задумалась, прислушиваясь к своему телу. Стоит ли?       Из-за моего долгого раздумья, Майкл наклонился к моему уху и прошептал с ухмылкой: — Нам с тобой это точно не помешает после такой ночки, не считаешь? Ну же, соглашайся, Мышонок.       Лицу тут же стало жарко, но стараясь не подать виду, я опустила голову якобы к своей тарелке, чтобы продолжить трапезу. — Хорошо. Источник так источник, — ответила я.       Обрадовавшись единогласному решению, разговоры за столом продолжились. Ребятам не терпелось уже отправиться в путь, но все были согласны с тем, что на горячих источниках нужно быть ближе к вечеру. Так атмосферное. И когда наступило то самое долгожданное время икс, все стали готовиться. Многим пришлось перебирать и выбирать вещи для подходящего отдыха, особенно, это касалось Дина и Нины. На самом деле я думала, что моя персона всех задержит, но как же я глубоко ошибалась. Хотя… это ведь было ожидаемо.       Спускаясь с полным рюкзаком, я стала дожидаться остальных, удобно сидя на диване. Майкл тоже был готов, только вот он остался наверху с ребятами и всё ради того, чтобы их ускорить. Не знаю помогало ли это, но их споры слышны очень хорошо. Даже вникать не хочется. — Так ты тоже готова, — услышав голос, который не ожидала вообще услышать в уединении, я встрепенулась.       Обойдя диван, Клайд присел на кресло, расположив свой рюкзак у ног и принялся листать телефон. Я глядела на него с округленными глазами и не могла поверить, что у меня появился шанс. Тот самый шанс, который я могу в любую секунду проворонить.       Убедившись, что никто не спускается, а голоса остальных до сих пор звучат на втором этаже, я попыталась унять волнение. Я знала, что наш разговор с Клайдом вряд ли получится долги и продуктивным, но хотя бы немного… я хотела хоть немного понять его. — Клайд, — мой голос слегка дрогнул от неуверенности, но прочистив горло, продолжила: — Скажи мне. Только честно скажи мне, почему тебе не нравится наши с Майклом отношения? — Разве я уже не объяснил тебе ещё тогда, в школе? — он был так спокоен, так равнодушен, что было практически обидно. — Я не верю тем словам. — Значит, это твои проблемы, что ты так глупа и наивна.       Прикусив внутреннюю сторону щеки, я попыталась успокоить огонёк злости внутри меня. — Хорошо. Ладно, — сказала я, сведя брови вместе. — Выходит, чтобы быть достойной Майкла Форда, я должна быть материально выгодна ему, так?       Тот, не поднимая на меня глаз, кивнул.       Хах… Этот парень…       В миг встав с дивана, я встала напротив него, глядя сверху вниз. Я слегка нагнулась к нему, чтобы он услышал каждое произнесённое мною слово сквозь зубы. — Скажи мне настоящую причину. Выскажи всё. Сейчас. Немедленно.       И хотя я уже не так сдерживалась, как до этого, проявлять осторожность не забыла. Мы ведь не одни дома.       Тяжело вздохнув, Клайд поправил очки на переносице и наконец удосужился посмотреть на меня. — Ты — посредственность, Белла Райс. В тебе нет ничего, что могло бы сделать особенной даже в моих глазах, — прошептал он. — Да, ты можешь быть интересной, как и все другие люди, но я искренне не понимаю, почему Майкл так зациклен на тебе. С самого твоего переезда он буквально заболел тобой. Понимаешь о чем я? Он держится за тебя так, будто ты настоящее сокровище в его жизни. Я вижу это в его глазах, действиях и эмоциях. И это совсем на похоже на того Майкла, которого я знаю с детства. Он словно теряет себя рядом с тобой. Теряет контроль, теряет стержень. Нет, я не боюсь, что рядом с тобой он будет слаб, отнюдь. Чего я на самом деле боюсь, так это то, что, когда ты окончательно от него отвернешься, он погубит себя.       Мои плечи опустились, а губы приоткрылись услышав мысли Клайда, которые были схожи с моими. Я игнорировала эти мысли, избегала их, не обращала никакого внимания, когда они только начинали уже возникать в моей голове. — О, так ты это понимаешь. Отлично, — парень откинулся к спинке кресла и уже с издёвкой улыбался мне одним уголком рта. — Теперь скажи мне ты. Сейчас. Немедленно. Что ты с ним сделала? Я готов к любому ответу. Скажешь, что это магия, и я поверю тебе, правда. Это хоть как-то объяснит причину, почему сам Майкл Форд чрезмерно увлечен тобой. Давай. Ответь мне, Белла Райс. Как так получается? — Он… — растерянно блуждая глазами по помещению, я медленно отходила от Клайда. — Майкл просто… любит… — Брось, — махнув рукой, он приподнял одну бровь. — Такой рассудительный парень, как он не мог по уши влюбиться в тебя за такое короткое время. И касается это не только тебя, а вообще всех девушек. Понимаю, человек — это существо разнообразное и предугадать события, действие к чему-либо и кому-либо невозможно. Но Майкл, понимаешь ли… он… как правильно выразиться… им постоянно что-то двигало. Он был на чём-то так сильно зациклен, что продолжал работать и работать. Работать над собой и над своим окружением. Все его действия были направлены ради собственной выгоды. Да, он любитель подбирать сломленных людей, ведь в нём тоже есть что-то такое. Тем не менее, даже такое действие было направлено ради выгоды. По такому принципу он даже собрал друзей: меня, Дина, Билли и Нину. Теперь ты понимаешь всё моё непринятие и недовольство в сторону тебя? — Да… Понимаю… — Отлично. Жду не дождусь того дня, когда ты узнаешь причину ваших сказочных отношений и расскажешь мне об этом.       В этот момент послышались шаги ребят, спускающих со второго этажа. Клайд как ни в чем не бывало встал, разгладил на себе одежду и натянул на свое лицо фальшивую улыбку. Но прежде, чем вернуться к обыденности нашего отдыха, он на секунду наклонился к моему уху, прошептав: — И я очень надеюсь, что узнав причину, в тебе не проснётся эгоизм и жажда наживы. Тогда ты потеряешь ту самую каплю уважения к тебе, что у меня есть сейчас. Не забывай, благодаря ей ты до сих пор не растоптана мной, ибо у всего есть причина.       Причина… У всего есть причина…