Последнее послание, брошенное в море.

Странник мой, дорогой, Где же ты, что с тобой? Ты в какой неведомой стране? Слова из песни.

***       Был холодный и ветреный весенний день.       Море покрывалось белыми гривами бурунов и ветер срывал с головы капюшон, причёсывая меня по своему вкусу. Сбив короткие лохматые волосы, он по-братски шаловливо накидывал мне снова капюшон на голову, натягивая его почти до подбородка, шутливо толкая в плечо.       Прогулка поздней зимой или ранней весной по берегу океана, вернее, залива, который выходит к океану.       Моё внимание привлекает что-то, покачивающееся на волнах. Поправляю очки и смотрю: нет, сомнений быть не может, это бутылка, качающаяся на волнах. Волны носят её из стороны в сторону и она временами исчезает в пенистой зелёной воде, а потом снова всплывает. Не верю своим глазам: послание, брошенное в море?! Серьёзно?! В нашем мире и в наше время такое ещё делают?! У нас же есть рация, современная техника, всё-всё, чтобы обходиться без такого…       «Вот именно, что у нас, — шепчет внутренний голос, — откуда ты знаешь, кто и что отправил?       Внутренний голос убедил меня сразу; я вообще его слушаюсь.       Недолго думая, Ангел сняла свои ботинки и вошла в студёную воду (примечания автора: я реально такое могу делать. Но только по важным причинам. По крайней мере, если я их чувствую важными). Море перед штормом (или во время него, я опасность как-то плохо различаю) обдало меня ледяными солёными брызгами, пока я шла за бутылкой, качающейся на волнах, меня несколько раз окатило ледяной волной, но я успела схватить бутылку пальцами, которые уже покраснели и не чувствовали холода. На берегу я сунула прежде всего бутылку с «джином» в свою «дамскую сумочку», где уместятся несколько параллельных реальностей, а не только таинственная находка, и наконец-то оделась полностью. Пора была идти домой. И распечатать и расшифровать то послание, которое, я знала, должно быть в бутылке.       Если кто-то сейчас читает моё последнее послание, это значит одно: меня больше нет в живых. Меня тоже нет в живых, как и его. Звучит странно, да? Я не видела, как он умер; он просто исчез. Я не поняла, куда и как, но я знаю, что в этом мире его больше нет. И в том мире, откуда он пришёл, его нет тоже. Скоро и меня не будет, но мне не страшно. Я этого не боюсь. Мне не нужна жизнь без него, и я готова уйти за ним туда, где он сейчас, я верю, ждёт меня, даже если это в небытии. А всё же странно, чувствовать, как я постепенно растворяюсь, исчезаю, становлюсь чуть менее реальной. Если это плата за любовь Странника Края, я готова заплатить это. Но всё равно…кажется, мне всё же страшно. Мне страшно уже потому, что тебя нет рядом. И пусть мы с тобой даже не разговаривали, в привычном смысле этого слова, рядом с тобой мне никогда не было страшно. Ты всегда оберегал меня, согревал своим теплом и защищал.       Благодаря тебе день был бесконечным, радость нескончаемой, а Солнце никогда не садилось. Обыкновенное чудо, как наша с тобой встреча, как наша близость, как ты сам. Никогда в жизни я не видела и не чувствовала столько любви, Солнца, тепла и света. Интересно, есть ли на твоей родине, в Крае, своё Солнце? Оно не было пиксельным, я уверена; те самые пресловутые пиксели просто облегчают компьютерную работу, запланированный баг программы или как это назвать. Помнишь, как я один раз загрузила свою фотографию и попробовала увеличить её, и мы с тобой вместе увидели, что она состояла из мельчайших пикселей, из частиц, как замок из песка. Я знаю, что ты меня больше не видишь и не слышишь, но я не могу перестать разговаривать с тобой. Не могу забыть тебя. Не могу отпустить тебя…куда? Ты не телепортировался, ты просто исчез. В один ужасный момент тебя просто не стало рядом.       Я помню, — и ты ведь тоже помнишь? — незадолго до того, как ты исчез, я проснулась ночью от твоего взгляда, ты ещё гладил меня по волосам, так легко, еле ощутимо и невесомо, как мог всегда только ты. Я проснулась и мне показалось, что у тебя в глазах были слёзы. Ты знал, что скоро исчезнешь? Тебе было страшно? Или больно? Ты не хотел уходить? Почему я тебя не защитила, не уберегла, не смогла встать на твоё место вместо тебя, что бы от тебя ни потребовалось? Я уверена, что смогла бы понять тебя, если бы ты только захотел или смог дать понять мне, что происходит. Я бы всё сделала для тебя, жаль только, нет, гораздо хуже и больнее, что я ничего не поняла, не смогла, не сделала.       О Боги, о Нотче, о все силы, существующие где бы то ни было, теперь, когда я пишу эти строки, я чувствую и уверена, что, возможно, последние в моей жизни, я вспоминаю то время, когда ты был рядом со мной, но в памяти всплывают только те моменты, которые были, возможно, не самыми главными и не самыми важными. Хотя…рядом с тобой для меня было важно всё. Но я вспоминаю яркий солнечный свет, твою улыбку, твои мягкие прикосновения, похожие чем-то на воздух, который медленно сгущается, тяжелеет, становится горячим и обволакивает, а потом медленно влечёт, чай, который я люблю и который непостижимым образом никогда у меня не заканчивался, звёздное сияние твоих огромных глаз, которое будило меня по утрам… Тысяча и одна мелочь, которая осталась в моей памяти, с тех пор, как все ощущения и тот окружайщий мир, который никому не удастся стереть, проходил через меня и через мою душу постоянным зарядом электрического тока.       Как ты, мой маленький Странник Края, мог подарить мне весь этот мир, который изначально не был твоим? Неужели ты любил меня так сильно, что смог ради меня сделать невозможное? За что ты меня так любил, — и за что я ничего не смогла сделать для тебя?       Я заканчиваю это послание, которое пишу для неизвестного адресата; надеюсь, его когда-нибудь кто-нибудь найдёт. Неважно, кто; и неважно, что этот адресат найдёт моё послание, брошенное в море. И неважно уже, что он обо мне подумает. Потому что в том мире, где я скоро буду, это всё будет уже неважно. Просто оно важно сейчас, пока я ещё жива и пока я не исчезла. Мне не страшно исчезать, даже не умирать; просто я хотела бы оставить о тебе и о себе эту последнюю память. Скоро всё это будет неважно, потому что я…исчезну так же, как и ты. И знаете, я ведь уже где-то видела это всё; такое чувство, словно мне всё это уже однажды показали. И я видела, что пишу это послание, чувствую твоё присутствие рядом, ещё до того, как мы с тобой встретились…и ледяной свежий воздух Края, того самого «конца света», где якобы заканчивается Земля. Надеюсь, я окажусь там, если ты там тоже. И ты сразу же увидишь меня, узнаешь и окажешься рядом со мной, кем бы я ни оказалась в тот момент. Как говорилось уже, не помню, где? «Всё ерунда, враньё, — череп, скелет, коса… А смерть придёт, — у неё будут твои глаза». Надеюсь, это не смерть, и глаза у неё, даже если это будет она, будут твои глаза, а не мои. Я не хочу смотреть в свои же глаза, я хочу смотреть только в твои.       Я больше ничего не могу сказать. Да и незачем. Прощайте, все. Я запечатываю послание и бросаю его в море. Из какого я мира? Да какое это имеет значение. Скоро оно не будет важно даже для меня самой. Или прежде всего для меня самой. Как кто-то говорил? Неважно то, что происходит сейчас, потому что лет через сто оно не будет иметь значения? А для меня не имеет значения уже сейчас. ошиблись мудрецы. Я ухожу следом за тобой. И мне уже сейчас неважно всё это. Просто я не хочу, чтобы мы с тобой исчезли навсегда для этого мира. Я хочу, чтобы про нас узнал хоть кто-то. Хоть когда-то. Наверное, потому я и не пытаюсь создать какое-то впечатление о себе, потому что скоро я исчезну. Тоже.       Прощай, мир. Прости, но ты мне больше не нужен. Здесь больше нет того, кого я люблю. А без него мне не нужно ничего. Меня затягивает следом за ним. И я не могу и не хочу противиться этому.       Уже поздний вечер, вернее, даже ночь.       Я закрываю глаза и вижу длинную дорогу, уходящую в никуда. А по ней, держась за руки, идут два существа. Куда они идут? Неизвестно. Но теперь они будут вечно счастливы и никогда больше не потеряют друг друга.       А та девушка или женщина, чьего имени я так и не узнала и теперь не узнаю никогда…пусть она будет стройной. Пусть она будет очень высокой, чтобы её верному и любимому другу и возлюбленному, Эндермену, не пришлось очень сильно наклоняться к ней, а ей тянуться к нему. Пусть будет так, пусть было бы так. Жаль, что я вас никогда не увижу.       Пусть у неё будет красивый костюм цвета морской волны и длинные волосы редкого золотого оттенка, заплетённые в узел.       Пусть ей достанется в полной мере от щедрот моего писательского воображения и богатой фантазии, раз ничего другого я не смогу дать ни ей, ни ему. Тем более, что послание было придумано не мной, мне просто пришлось лезть за ним в холодную воду, но для меня это совсем не страшно. Это даже не моя заслуга: просто, такой уж я родилась.       И всё уже произошло, задолго до того, как я случайно увидела, выловила и прочитала это послание. Так пусть я смогу дать им хоть что-то; например, частицу моей любви и моей души. И то, что теперь про вас узнают все. Я обещаю, что я постараюсь.       И если всё так хорошо, то почему могло быть так больно, мне, простой девице, которая гуляла по берегу океана? Не тот день, не тот момент, — или наоборот, тот? А вот спросить не у кого.       А про Эндерменов всё понятно и без меня. Их знают все. Но не тех из"полученных идей», в которых Странники Края ведут себя полностью неразумно и бездумно. Просто многим людям свойственно бояться тех, кого они не знают и придумывать про них всякие байки. Типа, страх должен иметь хоть какое-то лицо, или что-то вроде этого. А не знать и бояться, похоже, для многих одно и то же.       Ну, это должен быть высокий мужчина в костюме чёрно-фиолетового цвета, и вокруг него танцуют и кружатся завораживающие фиолетовые частицы. И у него чарующий светящийся взгляд; и неправда, что ему нельзя смотреть в глаза. Она и те, кто смог и подумал и ними поговорить, могла смотреть в его глаза, сколько захочется. Наоборот, от такого взгляда нельзя оторвать глаз. И она и не отрывала, наверное. Во всяком случае, мне так кажется. А теперь она будет рядом с ним целую Вечность, — или целое Небытие.       Жаль, что я плохо вижу против Солнца, в закат которого вы уходите рука об руку. ***       Наконец работа над фанфиком, если, конечно, это можно было назвать собственно фанфиком, была завершена.       Фикрайтерша, невысокая рыжая молодая женщина с короткими растрёпанными волосами и носящая ник Ангела-Хранителя (Hahasiah ange), одетая в голубые джинсы и белую безрукавку, перечитала текст того послания, которое случайно нашла в холодной морской воде, проверила ошибки (не в послании, а в своей работе) и поставила форматирование.       С одной стороны, она не знала, можно ли ей публиковать это письмо таинственной незнакомки, — а с другой, ей некого было спрашивать. И в глубине души она понимала, что это письмо нельзя было просто так забыть, проигнорировать, сделав вид, что ничего не случилось. И что надо бы ей рассказать про это ещё кому-то. Например, всем читателям. Они-то точно разберутся, она была уверена.       Наконец работа над оформлением была завершена. Маленькая фикрайтерша убрала пометку «черновик» и отправила готовый текст. После этого она долго смотрела на новое произведение, которое стало видимо для всех, после чего встала и убрала бутылку вместе с посланием в укромное место, туда, где никто и никогда, кроме неё, не мог бы их найти.       И никто, в том числе и она сама, не заметили, что в течение нескольких мгновений её силуэт словно задрожал, покрываясь волнами и просвечивая, а вокруг завихрились неуловимые фиолетовые частицы. Девушка оглянулась, словно окидывая взглядом всех возможных и невозможных гостей в своей маленькой квартире, но не увидела никого.       «Она узнала…она про нас знает…она видит…», — пронёсся неуловимый шёпот по пустой квартире, словно сквозняк при закрытых окнах. Но его, разумеется, никто не смог ни услышать, ни почувствовать.       Только несколько мгновений, а потом всё исчезло. Остался только Ангел Аазиа, смысл существования которого было знать и чувствовать, любить и хранить мир, куда бы он ни попал.