my privileged (girl)friend

      Звонок громко звенит в сеульской школе искусств, оповещая всех учеников о конце учебного дня. Коридоры сразу же наполняются детьми, спешащими по домам, где они могут спокойно отдохнуть от учёбы и провести этот вечер в компании любимых актёров и увлекательных сюжетов полюбившихся сериалов. Дженни и Чеён устало плетутся к выходу из школы, где их чуть не сбивает толпа семиклассников, вопящих на всё здание.       — Господи, не дети, а черти маленькие, – фыркнула Дженни, демонстративно закатывая глаза и цокая языком. Пак лишь по-доброму усмехнулась на слова старшей, соглашаясь с ней. – Чем будешь заниматься вечером, Розэ?       — Не знаю, онни, родители уехали рано утром в Тэгу на несколько дней по работе. Может останешься у меня на ночёвку? Закажем пиццу, посмотрим фильм...       — Я не против, тогда до вечера, – девушки обнялись на прощание и каждая пошла к себе домой. На часах было шесть тридцать вечера, когда раздался звонок в дверь. Чеён побежала открывать, с порога набрасываясь с объятиями на подругу, будто не видела Ким сто лет. Розэ знала Дженни с младенчества, они вместе прошли и огонь, и воду, и медные трубы. Пак по-настоящему дорожила этой дружбой. Наверно, потому что Дженни была единственной подругой, которая всегда помогала в трудных ситуациях, которой можно было позвонить в три ночи только потому, что у младшей бессонница, и болтать так до самого утра, пока не нужно было снова идти в школу. "Друзья – не разлей вода!" – так чаще всего говорили о них одноклассники, что в тайне немного завидовали их дружбе и мечтали о таких же крепких отношениях со своими товарищами.       Девушки сидели в гостиной на диване, а напротив стоял огромный домашний кинотеатр, где сейчас они смотрели какой-то скучный фильм, время от времени хомяча пиццу. Дженни начала уже зевать от скуки, и Розэ, заметив это, предлагает следующее:       — А давай сыграем в "правду или действие"? – уголки губ Пак чуть приподнялись в еле заметной ухмылке, а глаза немного сощурились, выдавая хитрые намерения Чеён.       — Хорошо, – без колебаний согласилась старшая, – начинай.       —Правда или действие, Дженни?       — Правда.       — Ты когда-нибудь целовалась? – Чеён хитро улыбается, а Дженни смущённо опускает взгляд, потому что за свои девятнадцать лет ни разу не состояла в отношениях, что уже говорить о поцелуях. Пока Ким сидела дома, заваленная горами учебников, и зубрила историю мировой культуры, младшая вовсю пробовала на вкус взрослую жизнь. Неловкое молчание повисло между ними: Пак выжидающе сверлила взглядом Дженни, пока та сидела словно в прострации. Ей стыдно признавать свою неопытность сейчас, хотя раньше её это не особо беспокоило.       — Н-нет, – спустя какой-то промежуток времени очень тихо и нерешительно ответила старшая. Сейчас она уже не казалась такой сильной и уверенной, как это было всегда. Теперь она стыдливо отводит взгляд, рассматривает всё, что находится в гостиной, лишь бы не встречаться глазами с Чеён.       — А хочешь? – томно произносит Розэ, склоняя голову набок, и наблюдает за реакцией подруги. Последняя округляет глаза от удивления, смотрит на младшую, которой, видимо, очень весело, и делает серьёзное лицо.       — Розэ, что за глупые шутки? – возмущается Дженни. Голос её чуть дрогнул.       — Никаких шуток, я серьёзно.       — Боже, Розэ... Давай просто продолжим играть. Правда или действие?       — Правда, – чётко отвечает Пак, всё ещё ухмыляясь чему-то.       — Сколько у тебя было отношений? – Ким не понимает, зачем спросила это. Какой-то необъяснимый интерес сейчас движет девушкой, наверно поэтому она сказала прежде, чем подумала.       — Три. Два раза с парнем и один с девушкой, – Дженни приоткрывает рот от удивления. Сегодняшний вечер обещает быть полным сюрпризов.       Как ни странно, будучи довольно близкими подругами, девушки никогда не обсуждали свою личную жизнь. Каждая следовала принципу: личная жизнь на то и личная, чтобы о ней никто не знал. Поэтому заявление Розэ повергло Ким в шок. Не то, чтобы она была монашкой или против однополых пар, просто сам факт того, что это её подруга удивляет.       — Дженни, правда или действие? – Чеён доставляет удовольствие ставить старшенькую в неловкое положение. Игра определённо стоит свеч.       — Действие, – на свой страх и риск произносит Ким.       — Тогда поцелуй меня, – Пак наклоняется ближе к Дженни и смотрит решительно ей в глаза, где таится страх и неуверенность, а в глаза самой виновницы торжества пляшут черти. Девушка тушуется, сомневается; в комнате становится жарко или это всё просто волнение.       — Я... Розэ... Я не могу, дай мне другое действие, – Ким опять опускает глаза в пол, потому что стыдно до жути.       — Хорошо, – как-то разочарованно промолвила Пак, – в баре на кухне стоит бутылка мартини. Принеси её сюда и выпей половину. Дженни поднялась с нагретого места и пошла на кухню за спиртным. Розэ довольно хитрая в плане игр, пусть даже это и какая-то детская игра, единственная цель для неё – победа. Девушка прекрасно знала, что Дженни не умеет пить, что её штырит даже от одного бокала шампанского, и всё равно воспользовалась всеми уязвимыми местами подруги. Ком волнения растёт в геометрической прогрессии, пока Ким возвращается с алкоголем к младшей. Дженни открывает бутылку мартини, смотрит с какой-то надеждой на Пак, что та передумает, подносит горлышко к губам и начинает пить. Жидкость сразу же начинает жечь горло, но Ким продолжает, наконец осушая половину. Она ставит бутылку на пол, пытается сконцентрироваться на подруге перед ней, но алкоголь резко ударяет в голову и перед глазами всё начинает плыть.       — Надеюсь, ты довольна. Я выйду подышать, а то тут стало как-то слишком жарко? – спрашивает девушка и, получив одобрительный кивок, направляется к балкону.       Ким открывает настежь окно, высовывая голову, и вдыхает полной грудью прохладный вечерний воздух. Где-то неподалёку слышится вой сирены милицейской машины и шум ночного города. Сейчас самое время для тихих вечерних прогулок, когда не нужно думать о чём-то важном и можно просто забыть о всех своих проблемах, наслаждаясь моментом. Девушка слышит, как заходит Чеён, и носовые рецепторы улавливают запах сигаретного дыма.       — Ты что куришь? – очередной сюрприз для Дженни за сегодняшний вечер. Она уже успела сбиться со счёта от такого количества неожиданных фактов о подруге. Та, ничего не отвечая, выдыхает едкий дым и подносит свою сигарету старшей, предлагая попробовать. То ли это алкоголь в крови, то ли необъяснимое желание, но Дженни принимает сигарету из рук подруги и делает затяжку. Она начинает сильно кашлять, ощущая горечь во рту, и возвращает сигарету подруге. – Какое редкостное дерьмо, – констатирует факт Ким.       Чеён просто молчит в ответ, смотрит куда-то вдаль и продолжает наполнять свой организм вредными веществами. Когда сигарета была выкурена, снова повисло неловкое молчание; каждая думала о своём. Дженни неторопливо поворачивает голову к Розэ, разглядывая её красивый профиль, и, набравшись смелости, шепчет:       — Научи меня целоваться.       У Чеён дар речи отняло, она не верит, что это её подруга Дженни Ким, которая двадцать минут назад краснела как помидор, когда они играли в "правда или действие". Теперь очередь младшей удивляться. Она делает два шага, сокращая расстояние между ними, берёт лицо Ким за подбородок и пристально смотрит в глаза, ища подвох. Большим пальцем Розэ поглаживает щёку Дженни, а та, затаив дыхание, ждёт дальнейших действий. Большой палец Пак слегка дотрагивается до нижней губы подруги, поглаживает не спеша и бережно. Ким приоткрывает рот, позволяя просунуть палец Розэ, и начинает его обсасывать, блаженно прикрывая глаза.       Дженни движет сейчас выпитый ей алкоголь, что не может не радовать младшенькую, которая вовсю наслаждается процессом. Неподдельный интерес с каждой минутой становится всё больше и больше, Чеён не выдерживает и, резко притягивая Ким к себе, впивается в губы. Целует мокро и пошло, как она любит; Дженни пытается повторять за Розэ, и поначалу это получается нелепо и глупо, но потом выходит всё гораздо лучше, и вот уже их языки сплетаются в жарком танго, борются за главенство. Ким ненароком прикусывает губу Пак, и из её вырывается полустон-полускулёж. Это ещё больше раззадоривает девушек.       — Может переместимся в более комфортное место, например на мою кровать? – предлагает Чеён, и Дженни соглашается, немного заторможенно кивая головой. Она до сих пор отходит от поцелуя с подругой, до сих пор ощущает её губы на своих...       Они снова целуются, но уже сидя на кровати. Как сказала Розэ, практика – это путь к совершенству. Именно поэтому Дженни сейчас лежит на кровати, притягивая Чеён сильнее. Рука младшей спускается со щеки на грудь, чуть сжимая её, а Ким уже в открытую стонет в поцелуй, не стесняясь этого. Девушки возбуждены, им нужно больше, чем просто поцелуй.       Чеён, не чувствуя сопротивления со стороны подруги, забирается руками под майку, находит застёжку от лифчика и расстёгивает его. Тёплая рука несильно сжимает правую грудь, пальцы играют с соском, а Дженни дугой выгибается от таких ласк; для неё это в новинку. Запретный плод сладок...       Желая перехватить инициативу в свои руки, девушка начинает стягивать с Розэ её майку и раздевается сама. Чеён ахает, потому что Ким валит её на кровать, нависая сверху, и начинает прокладывать дорожку из поцелуев от шеи к груди, останавливаясь, чтобы подразнить младшую. Она языком играет с сосками, посасывает их, а Пак просто теряет связь с этим миром, ведь ей сейчас очень хорошо.       — Вот уж не думала, что в такой с виду тихоне живёт нетерпеливая похотливая шлюшка. В тихом омуте черти водятся, – усмехается Розэ. И она соврёт, если скажет, что ей не нравится всё то, что происходит сейчас у неё в комнате.       Пак поглаживает промежность подруги через тканевые шорты, которые очень любила носить старшая, потому что они не сковывали тело и давали полную свободу действий. Чуть надавив на клитор, Розэ слышит отчаянный стон Дженни. Младшая запускает руку в трусики, распределяет естественную смазку по всей промежности.       — Ты такая мокрая, течёшь, как последняя сука. Неужели тебя это заводит? – задаёт риторический вопрос Чеён.       Коленки Дженни разъезжаются в разные стороны, когда Пак вводит один палец внутрь, а губы приоткрываются в немом стоне. Она начинает двигаться внутри, то ускоряясь, то замедляясь. Ким не может нормально держаться, тело её уже не слушает, и если бы Чеён не поменяла их местами, Дженни бы точно упала на подругу от бессилия. Розэ полностью раздевает подругу и себя и устраивается между её раздвинутых ножек. Плавными движениями начинает выводить только ей понятные узоры на внутренней стороне бедра, с каждым разом поднимаясь всё выше, но так и не доходя до самого главного. Дженни пробирает мелкая дрожь от таких действий, она начинает хныкать, подобно маленькому ребёнку, жалобно смотрит на Пак, которая ехидно улыбается, в открытую издеваясь над девушкой, но так и не помогает ей справиться с её желанием.       Помучав ещё некоторое время Ким, Розэ всё-таки решает сжалиться над подругой и медленно, с оттяжкой, будто пробуя, заново вводит указательный палец в истекающее смазкой лоно. Дженни ахает то ли от неожиданности, то ли от того, что она наконец-таки чувствует заполненность. Сейчас это всё кажется слишком правильным,будто так и должно быть.       К указательному пальцу Чеён добавляет средний, а большим начинает стимулировать клитор. Дженни теряется в ощущениях, сейчас есть только она и эти прекрасные пальцы младшей, которая мастерски ими орудует. Девушка чувствует, что долго так не продержится и кончит. Но у Розэ другие планы.       В момент, когда оргазм был слишком близко и вот-вот должен был накрыть Дженни с головой, Чеён вынимает пальцы из лона с характерным хлюпом. Старшая разочарованно, почти плача, вздыхает. В её вздохе, кажется, была вся вселенская обида и разочарование.       — Розэ... Я... П-пож-жалуй...ста, – нечленораздельно проговаривает, нет, скорее скулит Ким, а слёзы, скопившиеся в уголках глаз, так и норовят покатиться солёными дорожками по щекам. – Господи, я слишком возбуждена и могу сделать всё, что ты попросишь, только... Пожалуйста... Дай мне кончить, – улыбка Чеширского кота заиграла на лице Пак. Она поднимает подругу с кровати, усаживая рядом с собой, впивается жадным поцелуем в её губы; целует остервенело, долго, глубоко, кусая чужие губы, страстно, по-собственнически, так дерзко и с этой сумасшедшей жаждой друг друга. Дженни мычит в её губы, умоляя не прекращать, а поцелуй приобретает металлический привкус.       Чеён ложится на кровать, призывно раздвигает ноги.       — Давай, порадуй мамочку, – приказным тоном произносит Пак, а у подруги мурашки пошли по телу от такого. Почему-то Дженни нравится, когда над ней доминируют, властвуют, она готова полностью подчиняться, и это дико возбуждает.       Выгибаясь словно кошка, девушка ползёт к Розэ, не разрывая зрительного контакта. Ким прокладывает дорожку из поцелуев по внутренней стороне бедра: начинает от колена, местами покусывает, местами ставит засосы, приближается к промежности Чеён, что, затаив дыхание, наблюдает за онни, и пробно проводит языком, слизывая соки. Пак издаёт тяжёлый вздох, сердцебиение учащается,а когда Дженни начинает старательно её вылизывать, младшая закусывает губу до крови, подмахивает бёдрами и скулит, как последняя течная сука, просит сделать всё быстрее, наматывая длинные тёмные волосы подруги на кулак и прижимая ближе. Брюнетка начинает ускоряться, доводя Розэ до исступления, а та в свою очередь негромко вскрикивает, активнее двигает бёдрами, чувствуя, как подкатывает оргазм. Дженни перемещает одну руку на грудь подруги, играя с сосками и несильно сжимая её, продолжая ублажать младшую. Последняя выгибается навстречу руке и поджимает пальчики на ногах, чувствуя, как немеет тело, а затем издаёт громкий стон, кончая и загнанно дыша.       Ким собирает пальчиком соки Чеён и даёт ей попробовать себя на вкус. Розэ жадно обсасывает фалангу, играясь языком и смешивая со слюной, которая стекает по уголкам губ. Слишком мокро, пошло, грязно...       — Чеён... – Дженни не успевает договорить, так как неожиданно она была уложена на кровать и перевёрнута на живот. Несколько ударов прошлись по её сочной заднице, что даже след от руки остался. Резко, без подготовки и предупреждения Розэ вводит сразу два пальца, размашисто двигая ими, а большим пальцем стимулирует маленький комок нервов. Ким мечется по постели, охая и издавая рваные стоны. Она бурно кончает, утыкаясь лицом в подушку, чтобы соседи не слышали её громкий стон наслаждения.       Девушки лежат на постели, немного уставшие и счастливые. Они опять целуются, только теперь более аккуратно, вкладывая всю нежность в этот поцелуй.       — Полагаю, теперь мы больше не подруги... – Дженни опять обрывают на полуслове, так как до ушей доносится звук поворота ключа в замочной скважине. Видимо, старший брат Розэ не вовремя приехал, чтобы навестить родителей...