Ты всего лишь видишь.

Вроде бы ты простой парень, живущий в типичной многоэтажке. Твой подъезд не чистый и не грязный одновременно, а на одной площадке с тобою живёт пожилая бабушка, которая изредка стучит к тебе, забывая про звонок, расположившийся слева от двери, после чего сиплым голосом просит помочь ей настроить телевизор или перенести какие-то вещи. Ты днём много спишь или сидишь за компьютером, а ночью подрабатываешь когда грузчиком, когда охранником, когда таксистом, ведь на постоянную работу тебя никто не берёт. Проходя мимо магазина ты отводишь взгляд от витрин, показывающих твоё отражение. Под глазами тёмные пятна, а капилляры глаз будто полопались местами. Ты выглядишь очень устало и измотанно. Зеркала дома завешаны, как и всё, что может отражать твоё лицо, твоё тело. Иногда ты срываешься и, взяв молоток или топор, бьёшь стёкла, корябаешь гладкий металл, крошишь зеркала и выкидываешь телефон с окна. В дверь очередной раз стучится перепуганная шумом соседка, которой ты открываешь. Она видит заплаканные глаза и крупную дрожь, проносящуюся по всему твоему телу, после чего вновь пускает тебя к себе и поит чаем, куда тайно добавляет капли какого-то сладкого успокоительного. Ты сидишь у женщины до самого вечера, после чего неведомое чувство выталкивает тебя из чужого дома. Ссылаясь на важные дела, ты уходишь, но соседка проводит тебя до самой двери, где кивает в ответ на твою просьбу не вызывать никого. В квартире ты запираешься в самой дальней, тёмной и пустой комнате, где под действием капель, засыпаешь и спишь несколько дней. В какой-то период жизни тебе начинают звонить родители, обеспокоенно спрашивающие о твоём здоровье. Отрывистые ответы их не устраивают, потому приходится выдумывать и врать. Тогда выходит побыстрее отвязаться от ненужных разговоров. Затем ты разговариваешь с другом, признаваясь, что ты неуютно себя чувствуешь, когда видишь своё отражение больше пары минут. Он смеётся, шутит, но потом более серьёзно предлагает пойти к психологу-консультанту. Приём у психолога проходит негладко. Ты стараешься говорить открыто, но невольно умалчиваешь о каких-то деталях, из-за чего твоё повествование выглядит нелепо. Строгий мужчина в очках хмурится, делая какие-то заметки, а затем, посоветовав побольше спать и попробовать попить слабого успокоительного, отпускает тебя. Ты злой. Садишься в свой потрёпанный автомобиль, закрываешься изнутри и, положив руки на руль, а на руки голову, начинаешь плакать навзрыд. Веки опухают от слёз, но ты даже не думаешь их смахнуть. Посмотря на лобовое стекло, ты невольно замечаешь едва видимое своё отражение, а потому достаёшь мобильный телефон из кармана, после чего вызываешь себе такси. Водитель странно косится на тебя, парня, не способного успокоиться. Ты впадаешь в дрёму, от которой тебя пробуждают постоянные подскакивания на сиденье. Ты отдаёшь водителю сумму денег, даже не взяв сдачи. Уже выйдя из такси и расплатившись, приходит понимание того, что машина осталась посреди двора больницы. Ты вызываешь эвакуатор, а после заходишь в тёмный подъезд. Ты приходишь к себе в квартиру, где осколки и рваньё металла минами подстерегают стопы ног, но тапочки успешно справляются с защитой. Денег почти нет, в кармане осталось пара бумажек, а потому от нормального ужина придётся отказаться. Дойдя до кухни, ты открываешь холодильник и долго всматриваешься в остатки продуктов. Пачка чипсов, кусок старой колбасы, позавчерашний хлеб и баночка пива становятся твоим ночным ужином. Утром уши ловят назойливый звон. Ты понимаешь, что эта трель - звуки домофона. Поднимаясь, ты шаркающими шагами подходишь к двери, где снимаешь дешёвую пластиковую трубку от домофона. Из динамика разносится голос матери, но ты, пересилив желание всё рассказать и показать ей, говоришь что-то невнятное в ответ, после чего вешаешь трубу, а сам быстро надеваешь чистые джинсы и футболку. Выскочив, ты сбегаешь по ступенькам вниз, где открываешь матери. С ней стоит отец, держащий пакет с какими-то продуктами. Ты говоришь им, что дома ремонт и жутко воняет краской и прочей ерундой. Они верят, оставляют тебе продукты и немного денег, после чего уезжают. Ты не ходишь на работу, а потому решаешь днём впервые прогуляться. Отвлечься от всего, забыв о важном. Дома ты спишь прямо на полу, вздрагивая от каждого шороха. Этим выходным днём ты идёшь в магазин. Покупаешь нужное, истратив все деньги. Идёшь в другой магазин. Ты видишь отражения. И не только свои. Люди кругом улыбаются и хохочут в своей привычной суете. Им не видно этого. Ты бежишь на четвёртый этаж какого-то многолюдного комплекса. На тебя странно смотрят, но ты опускаешь взгляд вниз. Останавливаешься в толпе людей. Рядом большое окно. Охраны нет. Зеркала вокруг. Начинают будто поворачиваться к тебе. Ты видишь многое. Видишь, как вокруг шеи толстой тётки свернулся многоглазый и зубастый червь, который уже наполовину въелся ей в плоть. Именно потому её мучает постоянная одышка и кашель. Мужчина почти не имеет ноги. вместо неё - похожее на перепутанный клубок кишок и вырванных нервов существо. Оно впилось длинными, игловидными зубами в основание ноги, откуда брызжет кровь. Потому этот мужчина хромает. Потому его нога синеет с каждым днём. У девочки рядом из груди торчит огромный цветок, лепестки которого - языки. Они покачиваются и лижут лицо ребёнка, а некоторые, особо длинные, заползают ей под платье. Она была жертвой насилия со стороны пьяного отца и его друзей. Ты хватаешься за рот, делая шаг назад. Вторая твоя рука цепляет кого-то позади тебя, пытаясь ухватиться и удержаться на ногах. В нос резко ударяет запах гноя и тухлятины. Обернувшись, ты едва ли не кричишь - мужчина тянет к тебе обрубки выжженных костей, а твоя ладонь сжимает не ткань одежды, а лоскут кожи с мясом. Оно... Реально..? Из твоей глотки раздаётся кашель. Ты вскрикиваешь и открываешь глаза. Над тобой стоят люди, обеспокоенно раскрывшие глаза. Ты дрожишь. Понимаешь, что зеркала позади из спин, приближаются. Выдёргивая пистолет из внутреннего кармана куртки, ты ещё не осознаёшь последствий. Один труп, три раненных. Ты жмёшься к окну, бешено крича что-то несвязное и наводя пистолет то на одного, то на другого. Твои зрачки сужены, а ноги не слушаются. Спустя время слышишь сирену. Конец. Развернувшись, ударом оружия выбиваешь одно из стёкол. Встаёшь на подоконник. Держишь пистолет в сторону зала с людьми, уже попрятавшихся за мебель и стеллажи. - ВЫ ВСЕ СЛЕПЫ. Ты нервно улыбаешься, подставляя к виску пистолет. Позади слышишь возгласы полицейских, пробравшихся внутрь. Кто-то кричит остановиться. Ты стоишь на краю. Подняв ногу, делаешь шаг, готовясь. Выстрел. А ты всего лишь видел то, что другие скрывали под масками безразличия. Неизбежную смерть.