сквозь узкие улочки

Джено жалеет, что в Тайбее они только на один день. Концерт пролетает будто за мгновение, хотя Джено понимает, что волновался сильнее обычного, — казалось бы, очередной фестиваль в Корее был пару дней назад. Но заграничные поездки для Джено всегда волнительны, будто впервые он оказывается в чужой стране и с восхищением наблюдает, как множество фанатов скандируют на чистом корейском фанчанты, название их группы и их имена. Джено волнительно, но не страшно. Он весь концерт с улыбкой смотрит на одногруппников, смеется. Ему хорошо. Джено несколько раз натыкается взглядом на отчего-то ехидную улыбку Джемина, но не придает этому особо внимания, лишь шутливо толкая парня в бок. Только уже вечером в гостинице, Джено, глядя с легкой грустью из окна на переливающийся ночными огнями Тайбей, понимает еще одну вещь, о которой жалеет. Джемин, лениво собирая немногочисленные вещи в рюкзак и периодически что-то напевая под нос, продолжает ехидно улыбаться, посматривая на грустного Джено. — Ты чего такой довольный? — не выдерживает Джено, ухмыляясь. Джемин, не переставая улыбаться, склоняет голову: — На концерте ты тоже был довольным, даже очень, Джено-гэ, — и тут же отворачивается, снова занимаясь своими делами и усердно что-то печатая в телефоне. Джено сразу все понимает. Он, черт возьми, снова пялился на Ченлэ, и Джемин, конечно же, все видел. Как и тот момент, когда Ченлэ сказал "Джено-гэ" таким игривым голосом, что Джено едва хватило сил просто тихо посмеяться и продолжить разговорную часть на сцене. А не стиснуть китайца в объятиях прямо на сцене. Потому что уже сил никаких нет. Опять. Джено не помнит, когда это началось, не мог даже объяснить, как и почему этот странный парнишка со слишком яркой улыбкой, странным смехом и чертовскими, поначалу, проблемами с корейским, покорил его сердце. Он предпочитал не думать много об этом. Но лучший друг Джемин слишком быстро все понял, причем, кажется, даже лучше самого Джено и подшучивал, делая многозначительные движения бровями или отпуская странные шутки, которые Ченлэ, слава богу, часто не понимал. Или делал вид, что не понимал. Джено понятия не имел, что творится в голове Ченлэ, но при этом не чувствовал никакой неловкости. Планировал ли Джено что-то делать с этой ситуацией? Нет, конечно. Он не хотел ничего анализировать, усердно тренировался, понемногу учил китайский (не из-за Ченлэ, разумеется!) и думал, что все образуется. Но все перестало образовываться после первого сна с Ченлэ, в котором не было ничего такого, но мальчик слишком ярко улыбался, именно ему, и держал за руку. И Джено слишком сильно улыбался во сне, а потом его будил Джемин, улыбавшийся и хихикавший так подозрительно, что пришлось в него запустить подушкой. Конечно, сны стали чаще. И интереснее. Дневные солнечные прогулки в них сменились ночными, где Ченлэ все меньше наивно улыбался, а больше внимательно смотрел в глаза и шептал: "Джено-гэ". После очередного такого сна, в неоновых тонах и со слишком взрослым Ченлэ, Джемин стал подшучивать еще чаще. ..Джено сидит у окна, думая о том, что не стоит ложиться спать перед полетом, приснится еще что-то не то — как Ченлэ в глаза смотреть? На самом деле очень хочется подышать воздухом, но Джено не шевелится, погруженный всецело в наблюдение за шумной жизнью столицы Тайваня. — Джено? — Джемин, кажется, закончил возиться со своими вещами и теперь смотрит без тени улыбки на друга. — Мм? — Не хочешь перекусить? Я видел забегаловку у отеля, пахло просто супер! А то я что-то совсем не наелся за ужином, — Джемин сделал грустную моську и погладил себя по животу. Джено рассмеялся: все-таки его друг такой ребенок, особенно когда не лезет в чужую личную жизнь. Хотя Джемин и не лез. Ну, или так считал Джено ровно до сих пор. Джено не нужно было долго собираться: надел кепку, взял деньги, телефон — готово. А Джемин внезапно начал копошиться в уже собранном рюкзаке, и... Его руки задрожали? — Эй, Нана, ты чего? — не выдержал спустя несколько минут Джено, недоуменно подняв бровь и не понимая, почему тот так долго ищет свой кошелек. — Ты же вроде кошелек поблизости положил... Все нормально? — А... — замялся Джемин, как-то странно блеснув глазами. — Слушай, Джено-я, иди вперед, что-то правда его потерял, я быстро, давай-давай, — и выталкивает ничего не понимающего парня за дверь. — Эй, Нана! — Джено, иди пока позови Джисона и Ченлэ, ну и Джуна, если тот еще не уснул, — крикнул Джемин из комнаты. Джено хмурится, но идет в номер к младшим, предварительно заглянув к Ренджуну. Хуан и правда спит, вымотавшись после концерта, а вот у номера младших подозрительно тихо. Джено удивлён и ему даже как-то не по себе — младшие часто засиживались допоздна за играми или просмотром фильмов, которые они всегда громко комментировали, иногда на разных языках. Джено, не слыша сейчас ни смеха, ни даже разговоров, остановился перед дверью в замешательстве и неуверенно постучал в нее. Спустя отчего-то долгих полминуты, за которые его чувство чего-то неладного только усилилось, дверь открылась. — Джено-гэ? — невозмутимо спрашивает Ченлэ, открывший дверь. Он стоял в длинной футболке и шортах, рассеянно ероша волосы и глядя на пришедшего, который едва не забыл, зачем пришел, уставившись на парня. Джено от обращения снова дергается, сбрасывая наваждение: — А, Ченлэ... Не хотите пойти с нами прогуляться? Джемин не наелся, как обычно... Ну ты понимаешь. — Ничего нового, — усмехается Ченлэ и оглядывается назад, — только вот Джи чего-то рано спать завалился... Даже как-то будить жалко. — Хм, он не заболел? Так непохоже на него, — удивляется Джено, но Ченлэ вдруг задорно улыбается и перебивает его: — Что ж, нам больше достанется! — Джено смеется, узнавая прежнего мальчишку, и вроде непонятное напряжение спадает. Спустя несколько минут Ченлэ, наскоро одевшись, идет с Джено за Джемином, однако с удивлением обнаруживают, что дверь в комнату заперта на замок. — Нана? - стучит в дверь Джено, снова чувствуя неладное. — Ты там собрался? Джи с нами не идет, пойдём втроем с Ченлэ... Ау, Джемин, ты там уснул что ли? — начинает барабанить Джено, пока не слышит наконец: — Ребят, я что-то устал, давайте вы вдвоём погуляете? — голос подозрительно веселый. — Джемин-хен, что ж ты сам позвал и не идёшь? — недоумевает Ченлэ и кладет руку на плечо закипающему Джено. Тот на мгновение успевает отметить, что Джемина он называет "хен", а не "гэгэ", и на сердце становится немного теплее. Как и от руки китайца на плече. — Мы с Джисоном уверены, что вы отлично проведете время, ребятки! — неожиданно смеется Джемин. Джено замирает, меняясь в лице, и до него внезапно доходит, что задумали эти двое. Джемин решил все-таки вмешаться в личную жизнь Джено, а Джисон, черт возьми, не спит, а с ним заодно. — Давайте, ребят, а то времени не так много, всего пару часиков, — бодро добавляет Джемин, прежде чем наступает неловкая тишина. Джено видит уже перед собой Ченлэ, который смотрит немного обеспокоенно то на дверь, то на него самого. — Джемин дурачок, — виновато заявляет Джено, непонятно зачем. Ченлэ начинает тихо смеяться, а затем наклоняется к Джено: — Эй, я же сказал, что нам больше достанется, Джено-гэ? — и снова игриво улыбается, как тогда на концерте. Джено сглатывает: — Ага... — Пойдем, хен прав, времени до самолета немного, а мы даже не гуляли по Тайбею! Джено смеется, глядя на отчего-то счастливого по-детски Ченлэ: — Пошли, а то я уже сам, похоже, проголодался. Ченлэ небрежно закидывает руку Джено на плечо, но тот больше не чувствует нервозности. Да, Джемин и Джисон, вероятно, подстроили им двоим нечто вроде свидания, и может, это, правда, шанс для Джено просто повеселиться с парнем, который ему нравится (чего уже отрицать?). Но Ченлэ все же лучше об этом не знать. Они выходят на улицу, и по телу сразу пробегают мурашки от легкой приятной прохлады, заставляя ребят довольно улыбнуться. Лавка с местными сладостями оказывается совсем небольшой, но там находится столько всего, что даже у Джено загораются глаза от восторга. Ченлэ бодро переговаривается с милой пожилой продавщицей, попутно советуя Джено попробовать те или иные вкусности. Джено расплачивается за них обоих, а у китайца глаза сияют так, что Джено уже мысленно благодарит Джемина за его авантюру. — Зря Джемин-хен с нами не пошел, это так вкусно! — качает головой Ченлэ, уплетая за обе щеки. — Он же сам предложил прийти сюда... — Не знаю, что с ним, — пожимает плечами Джено, доев фрукты в карамели. Он наблюдает за тем, как развеваются на ветру светлые волосы Ченлэ и борется с желанием поправить упавшие на лицо прядки. И тянется, не выдержав, когда Ченлэ едва не мажет по ним руками, запачканными в сахарной пудре. — Эй, Ченлэ-я, погоди, а то весь измажешься, — Джено аккуратно поправляет прядь, заметив, как притих Ченлэ и внимательно смотрит прямо в глаза. — Ну вот, гораздо лучше. Ты доел? Ченлэ только кивает, опуская взгляд и вытирая руки салфеткой. Джено удивленно смотрит на внезапно затихшего тонсена и кладет руку на плечо: — Все в порядке? Ченлэ поднимает голову и улыбается уголком губ, а затем вскакивает и хватает Джено за руку: — Пойдем погуляем? На улице погода — просто супер... Когда еще будет возможность погулять по ночному Тайбею? Джено удивляется внезапной перемене — задорный подросток куда-то исчез, а на смену ему пришел Ченлэ, которого Джено привык видеть на сцене, в аэропорту... И в своих снах. Взрослый. Он с улыбкой кивает, позволяя китайцу утащить за собой. Они почти бегут сквозь узкие улочки, горящие приглушенным светом, яркими вывесками кафе и маленьких магазинчиков. Они бегут, смеются чему-то своему и не говорят ни слова. Только улыбаются и смеются. Джено останавливается только, чтобы запечатлеть на камеру особую атмосферу этих мест, и будто случайно в кадре оказывается Ченлэ, где-то серьёзный, где-то заливисто смеющийся. Потом Ченлэ видит какую-то собаку и сам уже просит: — Джено-гэ, сфотографируй нас! — И Джено, конечно же, не может отказать. Прохожих на улице немного, и лишь немногие обращают на них внимание. — А теперь селфи! — подмигивает китаец, и Джено смеется, закатывает глаза, пока они делают селфи в каком-то переулке. Они пытаются выглядеть серьезно, будто на фотосессии, но Джено прорывает на смех, а вот Ченлэ выглядит так, что аж сердце начинает биться невпопад. Они добираются до центра, где все совсем иначе: машины, множество людей, жизнь кипит, что Джено аж невольно натягивает кепку сильнее. Ченлэ, заметив это, снова закидывает руку на плечо и ведет в сторону парка, в центре которого обнаруживается пруд с утками. Парни увлеченно наблюдают за мамой-уткой и ее детками, и Джено сетует, что они ничего не взяли с собой, чтобы покормить птиц. Ченлэ качает головой, а потом внезапно наклоняется к воде и рукой брызгает ею прямо на Джено. — Ченлэ! — восклицает Джено, а Ченлэ падает на траву, смеясь: — Ты похож на мокрую птичку, Джено-гэ! — смех Ченлэ резко прекращается, когда Джено обрызгивает его в ответ. Они резвятся, много смеются и улыбаются. Наконец, устав и вымокнув до нитки, парни падают на землю. — На небе не видно звезд, так жаль, — пытаясь восстановить дыхание, говорит Ченлэ. — Какие звезды в городе, Ченлэ-я? — смеется Джено, приподнимаясь на локте и глядя на парня, который в свете луны и фонарей выглядит слишком нереально. Ченлэ замечает взгляд Джено и тоже приподнимается, наклонив голову: — Джено-гэ? — Знаешь, — начинает Джено, слабо улыбаясь, — мне даже уходить не хочется. Давно я так не веселился, особенно... — он усмехается и замолкает на полуслове. — Особенно...? — Ченлэ пододвигается ближе и смотрит снова внимательно, слишком. Джено чувствует пристальный взгляд и эту перемену. — Ты так позврослел, Ченлэ, — произносит Джено, с удивлением обнаружив, что рука китайца снова небрежно свисает с его плеча. "Когда успел? Даже от такого объятия жарко", — отмечает Джено про себя, уже не в первый раз думая о том, чтобы взять его за эту руку. — Хен, — обращается Ченлэ, — я не забуду этот вечер. Я даже рад, что ребята не пошли с нами... Только не говори им, а то они меня прибьют, ладно? — он тихо смеется, а Джено довольно хмыкает, в душе борясь с чувствами. Стоит ли сказать? Страшно... А вдруг другого шанса и правда не будет? — Ты снова назвал меня хеном, — наконец посмотрев на Ченлэ, тихо отвечает с легкой улыбкой, на что получает довольный смешок. — Я тоже очень рад, что мы вот так выбрались. И знаешь, мне бы хотелось так погулять снова. Только с тобой. Глаза Ченлэ расширяются, сам он убирает руку с плеча, и Джено уже успевает пожалеть, что сболтнул лишнего. Он хочет уже встать, отшутиться, как вдруг его хватают за руку. И переплетают пальцы. — Джено-гэ, — чуть хрипло. Джено чуть не начинает задыхаться, потому что Ченлэ произнёс это точно так, как было в его снах. А может, это все правда сон, и сейчас его снова разбудит Джемин и будет ухмыляться, и ничего этого не было? Но Ченлэ смотрит прямо в глаза, прямо в душу, и пальцы крепко сплетены. И Джено шлет все к черту. Он подается вперед, закрывая глаза и едва касаясь губ. Ченлэ сначала замирает, а затем отвечает. Медленно, но уверенно, не расцепляя рук. Они будто заново знакомятся через поцелуй. Дыхание сбивается, но они не говорят ни слова, только смотрят друг другу в глаза. Нет смущения, нет страсти, только едва заметные улыбки друг другу и тепло. Все как и должно быть. — Я сплю, гэгэ? — наконец шепотом спрашивает Ченлэ, завороженно глядя на Джено и касаясь щеки пальцем. — Не могу поверить, что это правда. — Я куплю Джемину и Джисону еды, когда вернёмся в Корею, они заслужили, — вместо ответа говорит Джено, и они смеются. Они смотрят на часы, понимая, что засиделись, и несутся обратно в отель. Ченлэ все так же держит Джено за руку, только тот теперь сжимает ее крепче. Они смеются и даже успевают сделать еще парочку фото. Которые уже никому не покажут. Уставшие расходятся по номерам, и Ченлэ успевает быстро чмокнуть в щеку и убежать к себе. В номере потушен свет, но Джемин не спит и заговорчески улыбается вошедшему Джено, который выглядит слишком счастливым и не стремится врезать ему. Джено обессиленно падает на кровать, не желая ничего обьяснять. Но Джемину ничего и не нужно. Он быстро набирает сообщение Джисону и с улыбкой засыпает. Осталось каких-то пару часов до того, как они поедут в аэропорт. Утром Джемин объявляет, что сядет в самолете с Ренджуном и вручает билеты Джено и Ченлэ, многозначительно улыбаясь. Ченлэ только довольно хмыкает, понимая, что с Джено они сидят рядом. В полете он засыпает на плече своего уже парня и держит за руку, а Джено умиротворенно смотрит на рассвет из иллюминатора. После посадки они, как всегда, видят толпу фанатов, которые кричат и фотографируют. Парни привычно проходят мимо них, иногда улыбаясь в камеру. Ченлэ идёт рядом с Джено, еще немного сонный. Китаец уже привычно закидывает руку на плечо парня, и Джено несильно сжимает ее с легкой улыбкой. Это наверняка будет на фотографиях фансайт-нун, но ему все равно. Джено давно должен был так сделать.