Стрига

      Волхв! Волхв — колдун, маг, единственный, кто может мне помочь отыскать стригоя и мою сестру. Говорили, что он жил в дремучей чаще, подальше от людских глаз. А ещё говорили, будто ночью он превращается в волка, наводит морок на случайных путников и по его вине в этом году неурожай. Его боялись, им пугали детей, церковь не раз поднимала вопрос о его казни, которой всё не было… Всё потому, что он один мог спасти тогда, когда других вариантов просто не оставалось. Бог порой глух и слишком тщеславен.       Я шёл сквозь лес, затравленно оглядывался, всё ожидая, когда моя жизнь оборвётся. Но я всё шёл, палки трещали под ногами, ветки елей лезли в лицо, хлестали словно плетями по плечам и спине, не давая порой сделать и лишнего шага. Невидимая тропка, узкая, ровно на одного испуганного человека, стелилась под ноги. Иногда я сбивался, тогда на тело обрушивался гнев леса. Лицо пекло, на губах я чувствовал привкус крови, но шёл, упрямо шёл, внимательно, стараясь не терять путеводной нити, порой напролом, вырываясь из цепких лап елей и страшного изломанного орешника.       Впереди посветлело. Я вырвался. Упал коленями в ручей, неловко запнувшись о корень. Вода! Только сейчас я заметил, как вымотан, как хриплю старой больной собакой. Жадно припал губами к холодному шёлку. Пил, как в последний раз в жизни. Омыл лицо, подмечая, как вода окрашивается красным. Но кровь унесло течение, а телу стало легче. Я справился. Волхв вышел из дому на широкое крыльцо без перил и колон, поднимая над головой зажжённую лампу. — Ещё один, — услышал я его насмешливый голос. — Зачем пришёл?       Я поднял голову, вглядываясь в его фигуру. Страх снова вернулся, свернулся змеёй внизу живота, щекотал и не давал сдвинуться с места. Я знал, что одним своим присутствием тут близок к греху. Наверное, я уже переступил эту черту и теперь никогда не отмоюсь от этой грязи. Но Волхв ждал ответа, и я взмолил. Бросился к его ногам, повторял имя сестры, сбивчиво рассказал о стригое. — Стригой? — он поджал тонкие губы. Мне показалось, что глаза его вспыхнули золотистыми искрами и тут же погасли. Он подал мне руку, приказал встать на ноги. Провёл в дом. — Отдохни немного, — сказал он и кивнул в сторону стола, который уже был сервирован на двоих. — Мне уже передали, что ты придёшь, — его голос потеплел, пальцы чуть сжали моё плечо. Я послушно упал на лавку, глядя прямо перед собой. В голове помутнело, вид еды вызывал отвращение и спазмы в желудке. На секунду я прикрыл глаза, силясь прогнать тошноту.       Волхв сел на место рядом, не отрывая от меня пристального колючего взгляда. — Ждём ночи, — прошептал он.

***

— Слушай только меня, только мой голос, слышишь, — горячее дыхание щекотало ухо и шею, я смотрел только вперёд. — Пей до дна, до последней капли! — он сунул мне в руку чашу, и я поднёс её к губам. Чуть было не бросил, напиток показался очень крепким, пряным, горячим и одновременно обжигающе-холодным. — А теперь бежим!       Волхв сорвался с места и побежал в сторону деревьев, только чёрные одежды взметнулись в воздух. Я рванул следом, ещё не до конца понимая, что произойдёт дальше. Деревья проносились мимо, сердце бешено колотилось в груди, дыхание облаком пара вырывало из приоткрытого рта. Прыжок, на несколько мгновений, показавшихся вечностью, я взмыл в воздух следом за Волхвом, оттолкнувшись сильными ногами от земли. И упал уже на четыре лапы. Передо мной бежал чёрный, как сама ночь, волк, крупный, с блестящей лоснящейся шерстью. Бег не прерывался ни на секунду, всё окружающее пространство превратилось в сплошную пелену размытых от скорости деревьев. Мои глаза будто заволокло сияние, я видел всё до мельчайших подробностей. Успевал подметить каждую иголку, каждый надломленный сук, чьи-то пустые силки на зайцев, головой понимая, что в темноте это невозможно.       Волхв завыл, резкий звук расколол тишину. Внутри меня всё кричало, что-то большое, тоскливое и горячее собралось у самого горла, не выдержав, я задрал голову — ответный вой вырвался из моего собственного рта. Впервые в жизни мне было так хорошо, я был свободен, лишён страха. Бог оставил меня, увидев моё новое звериное обличье, и теперь я волен жить так, как захочу. Каждая мышца была налита силой, звериное зрение откроет то, что ранее было скрыто, а тонкий нюх покажет тысячу нитей, которые станут началом для нового пути. — Осторожнее, они идут! Ничего не бойся! — прозвучал голос Волхва. Вспыхнули золотом его глаза, и я снова побежал за вороным волком. Послышался вой, со всех сторон, то там, то тут: сзади, сбоку, казалось, даже впереди. Спустя минуту показались первые сизые шкуры. Волки! Они откликнулись на наш зов. Постепенно они приблизились, бежали ровно, тихо, степенно.       Я различал этот зловонный запах зверя, но теперь он вызывал только волну детской радости, от которой хотелось тявкать. Моя новая стая.