Бамблби не любит Карли.

— Би, мы с Карли идём на вечеринку. Ты подвезешь нас, или нам ловить такси? Бамблби, мой жёлтый автобот, вперяет взгляд в пол. Он не любит мою девушку и предпочел бы не возить нас по тусовкам, но он не может мне отказать. Чикаго почти отстроили, а ведь прошёл всего лишь какой-то год. Но это же Америка, тут всё происходит очень быстро. А поскольку автоботы активно помогали, реконструкция шла ещё быстрее. Меня с Карли вручили Би. Оптимус Прайм, определённо хмурясь — чуть ли не до морщин на металлическом лице — велел желтому автоботу охранять наш покой и сон. Как же я был этому рад… я тогда выбросил свой старый ржавый суррогат и чуть не расцеловал Камаро в блестящий хромированный бампер… Бамблби удивился. Пусть это странно, но я очень люблю свою машину. Дело как минимум в том, что Би очень старается ради меня, что он всегда приходит на помощь… и как максимум в том, что он самый обаятельный автобот из всех, кого я знаю. — Сэм, мы опаздываем, — Карли стучит наманикюренным ноготком по дорогущим наручным часам. — Джеф будет очень недоволен! По чести сказать, мне плевать на Джефа и его недовольства, но я обещал ей сопровождать её на вечер встречи выпускников. В общем-то я знаю, чем этот вечер закончится — тем же, чем и всегда заканчиваются все эти вечеринки. Карли выпьет, ее начнет клеить какой-нибудь парень, мы с ним подеремся… а потом Бамблби повезет нас домой, будто специально круто поворачивая и наезжая на бордюрные камни. Потому что он очень не любит Карли. Но сегодня у нас, кажется, другие планы. — Оптимус велел зачистить район на западе, — отвечает Би глухо. — Скорее всего, я сегодня даже вернуться не успею. Прости, Сэм. Я смотрю на него и не могу поверить своим глазам — он мне только что отказал?! — Это очень важно? У тебя нет десяти минут? Автобот печально качает головой. — Я должен был выехать уже полчаса назад. Еще раз прости. Он трансформируется и выезжает из гаража. Я всё ещё шокировано смотрю ему вслед. В чувства меня приводит Карли. — Отлично, из-за тебя мы опоздали уже на три минуты! — восклицает она. — Лови такси, Сэм, если не хочешь, чтобы ребята побили тебя! Я, не глядя на неё, выхожу на дорогу. И ведь действительно побьют. А без Бамблби я бессилен. Ну, не совсем слаб, конечно, но не такой, как парни из компании Карли. Они ж там все качки, чёртовы бодибилдеры! А я кто рядом с ними? Мышка серая… Такси едет издевательски медленно. Шофёр негромко подпевает доносящейся из магнитолы мелодии и думает о чём-то своем. А Карли нервно поглядывает на часы. И я прекрасно знаю, что это значит. К клубу «Золотые Львы» мы подъезжаем с опозданием на три минуты. Моя девушка, уже скоро грозящая стать бывшей, спускается по ступенькам с грациозностью лани, и вдруг останавливается и оборачивается. — Сейчас мне скажут, что я не пунктуальная. Я всё свалю на тебя. Я молчу и не гляжу на неё. Хорошо, мисс подстава. Я всё стерплю. Я же чёртов подкаблучник. У дверей клуба охранник придирчиво оглядывает меня, едва скользнув взглядом по Карли, и уточняет у неё: — Девушка, а вы уверены, что он с вами? Та прищуривается, а затем закатывает глаза: — Проклятье, Уитвики, ты не мог хоть раз одеться нормально? Желание сделать её бывшей усиливается с каждой минутой. В клубе полно народу, очень душно, и по ушам лупит тяжёлый рок. Я никого здесь не знаю, но вот Карли, отобрав у проходившего мимо официанта бокал с мохито, с радостным визгом ныряет куда-то в глубину толпы. Я остаюсь стоять в стороне, сжимая в руке бутылку с минералкой. Сейчас я почему-то очень понимаю Би. Ну, что он не любит Карли. Когда-то, а точнее год назад, я поклялся этой девушке, что буду идти за ней до скончания веков… но позднее я понял, что она не тот человек, кому это нужно. Да и мне, в общем-то, уже тоже. Секс? Ну да… блёстки всегда неприятно липнут к телу (а они повсюду, можете не сомневаться!), и утром напоминаешь зубную фею. А ещё спина от них ужасно чешется. И моральная сторона вопроса. Карли хочет очень редко, и именно тогда, когда я не хочу. Когда я возвращаюсь с работы (о да, я нашёл работу, я подметаю пол в штабе автоботов!), с желанием всего лишь добраться до постели, она обязательно виснет у меня на шее и томно стонет: — Милый, а давай сейчас? Обычно в этот момент она не особо трезвая, и поэтому я молча отворачиваюсь от неё и проваливаюсь в спасительный сон. А на следующий день правая рука мне товарищ, потому что у меня выходной, а Карли уже обижена… Неудивительно, что я начал ночевать в гараже. И теперь уже неудивительно, что Би не любит мою девушку — я мешаю ему спокойно пребывать в оффлайне, ворочаясь на его сидении… Зато здесь можно заниматься тем, чем хочется. И всего один раз в голову пришла мысль — а понимает ли сам Бамблби, что я творю, когда ёрзаю по его кожаной обивке? Карли выдирает меня из мыслей, но я не сразу слышу её, поэтому до меня доходит лишь конец фразы: — …так что можешь идти домой, я под утро приеду. Я смотрю на неё в упор и понимаю, что не хочу с ней спорить. Потому что споры уже давно стоят у меня поперёк горла, и мне хочется лишь одного — послать стоящую передо мной красавицу куда подальше. — Отлично, — говорю я жёстко, — доброй ночи. И, развернувшись, иду прочь, к лестнице. Если Карли ждала, что я буду уговаривать ее передумать, она серьёзно обломалась. В двух кварталах от клуба меня догоняют трое. Нечестно, кстати, но им, похоже, плевать. — Ты ее обидел, — сообщает один. — И ты за это заплатишь, — добавляет второй. — Дорого заплатишь, — заканчивает третий. У первого болит правая нога, поэтому его удары осторожны — он опирается больше на левую и старается на вторую не переносить тяжесть. Второй левша и, кажется, страдает астигматизмом — он подслеповато щурится, очевидно, плохо видит меня. И лишь третий — реальный противник. Гибкий, юркий, он в мгновение ока скручивает меня и выдирает из моего уха передатчик. Связь с Бамблби потеряна. — Теперь и автобот тебе твой не поможет, — сообщает парень злорадно, — я Джеф, кстати. Я фыркаю и получаю с ноги в живот. Сгибаюсь пополам и падаю на грязный асфальт. — Знаешь, мне всегда было интересно, почему Карли выбрала тебя, — разглагольствует Джеф, пока я прихожу в себя. — У тебя же ничего нет — дом родительский, работа грязная, платят мало, а машина вообще автобот, который не любит мою девочку и мечтает избавиться от нее. Это уже что-то новое. Бамблби не такой, его помыслы абсолютно чисты. Да, он недолюбливает Карли, но он никогда бы не задумал и не смог… убить её. Би почти ангел… — Но мы пойдём более простым путём — избавимся от тебя, — заканчивает Джеф, — Винс, Дрю, свяжите его. Откуда у них веревка? Когда мои руки и ноги перемотаны, и я получаю еще один удар по рёбрам, я, хрипя, спрашиваю: — А ты не думал, Джеф, что вас найдут? Всех вас. Автоботы подобного не простят. Парень безумно смеется, и я начинаю подозревать, что он ненормальный. — Да автоботам плевать на тебя, — говорит он жёстко. — Твоему жёлтому дружку велел охранять тебя самый главный, потому что ты важный свидетель. Но если ты уже помрёшь, то тебя даже никто не хватится… Я, широко распахнув глаза, смотрю на него. Нет, это не может быть правдой! Бамблби мой друг! Я же дорог ему… И в этот момент мироздание будто жёлтая молния прошивает. Камаро резко даёт по тормозам, но всё равно сносит Джефовских приятелей с ног. Да так, что те отлетают к стене. Би трансформируется и хмуро смотрит на моих врагов. — Ты, — он указывает на Джефа, — быстро, развяжи его. Парень дрожит, как осиновый лист на ветру. На негнущихся ногах он подходит ко мне и начинает разматывать верёвки. Когда мои руки и ноги свободны, он вдруг со всего размаху бьёт меня ногой в солнечное сплетение, да так, что я на миг забываю как дышать. Пока я пытаюсь вспомнить, что я ещё живой, Бамблби хватает Джефа за шкирку и кидает его в стену, как пушинку. А дальше он бережно поднимает меня на руки и осторожно трансформируется так, чтобы я оказался на переднем сидении Камаро. — Сэм, ты как? — его механический голос отдаёт хрипотцой. Я издаю тихий стон, понимая, что сказать ничего не в силах. Грудь болит так, будто её потоптало стадо слонов. — Тебе нужно в больницу, Сэм, — говорит Би тихо. И осторожно трогается с места. Где-то по дороге я теряю сознание. *** Неожиданно тёплый палец нежно касается моего лица. А я лежу, не шевелясь, и не могу поверить, что подобное проделывает огромный пятиметровый робот. Тем временем палец спускается на шею, дотрагивается до адамова яблока и двигается ещё ниже, к ярёмной ямке и ключицам. Мне щекотно, я улыбаюсь и открываю глаза. Бамблби смотрит испуганно. Будто я застукал его за чем-то непотребным. — Ты можешь продолжать, — искренне улыбаюсь я ему. — Мне приятно, честно. — И не больно? Точно? — спрашивает автобот с такой заботой, что дух захватывает. Даже мама никогда так не интересовалась моим здоровьем. — Со мной всё хорошо. Почти, — я понимаю, что боль в груди никуда не ушла. Похоже, у меня сломана парочка рёбер. Би возвращается к своему занятию и осторожно спрашивает: — Что произошло, Сэм? Я вздыхаю и поворачиваю голову, чтобы открыть доступ к моему уху. — Я думаю, что нам с Карли надо расстаться, — говорю я тихо. От неожиданности Бамблби надавливает слишком сильно, я резко охаю от боли, и он отдёргивает руку. — Прости, Сэм… — Всё хорошо, — я одобряюще улыбаюсь ему и сам тянусь к его руке. — Просто я не в состоянии больше провожать её на эти все вечеринки, — продолжаю я мысль, — тем более что её парни меня побили… и потом, она поставила меня перед выбором: либо ты, либо она. — Я перевожу дух и заканчиваю: — В общем, я понял, что все эти её блёстки мне не нужны. А ещё я не могу без тебя. Совсем. Я хочу ещё добавить, что я без него беспомощен, как младенец, но теряю дар речи от невероятности происходящего — когда Би, мой жёлтый автобот, вдруг наклоняется и касается своими металлическими губами моего живота. И они, губы, мать их, внезапно тёплые и мягкие. Я замираю, отказываясь верить. А потом Бамблби, отстранившись, отвечает: — Я без тебя тоже не могу, Сэм. И тогда я понимаю, почему он давно уже не любит Карли. Продолжение следует…