Слепая вера

Каре кажется, что мир стал ярче, а солнце буквально выжигает своим светом её глазницы, поэтому она просто смыкает веки и отвечает на поцелуй Лены. В конечном итоге планета не сойдет с орбиты, если их языки переплетутся в диком и страстном танце, взрывающим мосты, что хотя бы мало-мальски обеспечивали им отступление назад. Впрочем, для Супергёрл это уже не имеет никакого значения. Губы Лены нежны и словно обещают рай на Земле. Разве этого недостаточно, чтобы забыть обо всём? — Бога ради, — выдыхает Лютор, отрываясь от губ Кары. Она дышит хрипло и рвано, будто Дэнверс выкачивает кислород из её легких. — Я не могу уже ничего изменить, — хныкает она, всем телом прижимаясь обратно с Супер. — Не могу… — О чём ты говоришь? — шипит яростно Кара, когда Лена кусает безжалостно её за нижнюю губу. Крови нет, но в этот момент блондинка кажется, что никакой криптонит не идёт в никакое сравнение с белоснежными зубами девушки, которой она только что вручила своё сердце, жизнь и всё то, что связывает её с этой планетой. — Я должна, — стонет Лютор, пытаясь выбраться из крепких объятий Дэнверс. — Я дала слово… — Кому? — усмехается Кара, подмечая, что пальцы брюнетки, будто живут своей жизнью. Они буквально хотят разорвать костюм Супергёрл, в диком желании добраться до разгоряченной кожи. Только земляне могут так отчаянно отвергать и принимать то, что им хочет принадлежать. И дело ведь не в губах или глазах Зор-Эл, она просто опускает руки в то время, как Лютор в одно мгновение отталкивает её, а после притягивает к себе так, словно Кара — это всё, что осталось после апокалипсиса на Земле. — Мир не погрузится во тьму, если ты скажешь, что неравнодушна ко мне, — тихо заверяет девушку Дэнверс. — Господи, просто скажи это, Лена! — просит она. — Я предала тебя, Кара, — всхлипывает Лютор. — Предала нас и всё то, что было между нами. Чтобы я не сказала или не сделала — это всё равно не исправит того, что произойдет. — Просто дай нам шанс, мы справимся, — шепчет Кара, одаривая мимолётными поцелуями лицо Лены. — И пусть будет слишком поздно, чтобы просить об этом. Ты мне так нужна, — качает головой Супер. Её волосы треплет ветер, а солнце своими безжалостными лучами пронзает глаза. — Сейчас я даже готова принять то, что ты — Вселенское Зло, — смеётся блондинка. — Мне никогда и ничего не было жаль для тебя, Лена. Просто побудь со мной еще хотя бы мгновение, прежде чем разобьешь моё сердце на миллионы осколков. И Лена, словно овладевшая доселе неведомой магией, прижимается к ней. Кара — её жизнь, ну, или исцеляющий источник. Теперь уже чувство мести, кажется, Лютор чем-то глупым и бездумным. Её столько раз предавали, что пора бы уже привыкнуть и просто смириться. Вот только Кара пыталась это объяснить, достучаться до ослепленного яростью разума Лютор и желала быть с ней, даже если в сию минуту земля развернется под их ногами и поглотит, как бесполезную часть существования всего того, что подарила им жизнь. — Ты слишком… — Лютор пытается подобрать нужное слово. — Не поймешь, не простишь… — Я всё смогу, если ты просто скажешь, что со мной есть и будешь, — улыбается Дэнверс. — Всё остальное мы преодолеем. Я больше не предам тебя. Худшее, что казалось мне верным, это моя попытка защитить тебя от всего и всех. Мой промах не должен разрушить то, что мы обрели сейчас. — Их уже ничего не остановит, — плачет Лена, целуя влажными губами шею Кары. Она беззащитна и настолько уязвима, что разум Лютор сходит с ума, как и тело. — Я так виновата, — шепчет Лена, обжигая пламенным дыханием кожу Дэнверс. Мир не встаёт на круги своя, а жизнь не умолкает ни на мгновение. Всё идёт своим чередом. Она целует Кару в уголок губ и слёзы словно смывают её признание со рта. — Я же стала твоим палачом, — Лютор отстраняется и отводит взгляд в сторону. — Хорошо, — произносит Кара. — У тебя есть все права, — говорит она, пока Лена удивлённо смотрит на неё. — Я и не полагала, что будет легко и ты вот так запросто простишь меня. — Кара, ты не понимаешь, — стонет Лена. — То, что я сделала… — Господи, да, я сейчас так счастлива, что мне буквально плевать, если через мгновение эту планету поразит луч смерти, — вскликивает Дэнверс. — Я так долго желала тебя поцеловать, что даже начала думать, что ты — плод моего больного воображения. Серьёзно, — хмурится девушка, замечая короткую улыбку на губах Лютор. — И если бы не Уинн, Джеймс, Алекс и даже твоя ма… О, чёрт! — ужас отражается в глазах Кары. — Мне нужно срочно вернуться в лабораторию. Я на минуту, подождёшь меня здесь? — с отчаянием вопрошает она. — Конечно, — смеётся Лена. И её смех звучит так чисто и звонко, что Дэнверс опять забывает, как нужно дышать. Ей действительно требуется минута или чуть меньше, чтобы долететь до «L-Corp», вырубить электричество в здании, вытащить недовольную Лилиан и взбешённого Ареса из лаборатории и вернуться обратно к Лене. Кара никогда не была настолько молниеносной и потому делает заметку на потом, что нужно чаще целовать Лену, чтобы её суперспособности работали на пределе и не доставляли хлопот. — О, вижу, ты уже пришла в себя, — язвит Лилиан, когда понимает, что белая пелена гнева больше не застилает глаза её дочери. — Ты уже рассказала своей спасительнице о том, что натворила? — Я пыталась, — холодно отвечает Лена, гордясь тем, что ей удалось устоять на ногах от пронизывающего взгляда матери и скрыть дрожь в голосе. Если лучшая защита — это нападение, то она непременно этим воспользуется. — И помнится, ты сама охотно согласилась помочь мне в этом маленьком дельце! — Ну, не такое оно уж и маленькое, — усмехается женщина, опасливо косясь на Супергёрл, что пытается угомонить разбушевавшегося Бога Войны. К всеобщему удивлению ей удается это сделать достаточно быстро. Арес обмякает на руках блондинки, теряя сознание. — Есть идеи, как его привести в чувство? — ворчит Кара, волоча на себе мужчину. В общем-то он не такой тяжелый, Дэнверс и не такие веса поднимала, но сейчас Марс видится ей лишней обузой. И если они не придумают, как вывести его из состояния агрессивного зомби, то их ждут небольшие проблемы. — Облей его водой и надавай оплеух, — советует Лилиан. — Я ничуть не расстроюсь, если его физиономию вдруг украсит фингал. — Почему? — недоумённо спрашивает Дэнверс. — Потому что, — коротко отвечает Лютор и отворачивается пренебрежительно в сторону. Она ни за что не признается в том, что к ней приставал мужчина, да, к тому же, Бог Войны. Не то чтобы это звучало слишком унизительно, нет. Лилиан даже несколько гордится тем, что её красота не увяла и привлекает к себе внимание, тем более Бога. Просто как та, что основала Кадмус и попортила кровь жителям этой планеты, она и сама в состоянии остудить пыл увлечённого мужчины, даже если это Бог. Даже если его мощное телосложение и грубый голос вызывает волну мурашек на коже Лютор. Даже если… — Окей, — не спорит Кара, чем вызывает удивление не только Лены, но и Лилиан, которая тут же поворачивается к ней лицом. — Что? — хрипло спрашивает она, пока Лена пытается подавить понимающую ухмылку. Спорить с матерью со своей потенциальной девушки, кажется ей большой ошибкой, поэтому она не торопится её совершать. В итоге, даже если Лилиан, по словам Лены, не играет огромной роли в жизни в своей дочери, то Кара готова биться об заклад, что Лена всё равно будет её защищать. Значит, и Каре придётся считаться с её мнением. — Ничего, — приходит в себя женщина. — Но вряд ли сильные оплеухи выведут Ареса из состояния зомби, — смягчается она, глядя, как неуклюже распласталось на асфальте бессознательное тело Бога. — Его нужно изолировать, пока мы не придумаем план, как привести его в нормальное состояние, — бормочет смущённо Лена. В её голосе отчётливо проскальзывает дрожь и толика ужаса. Лилиан усмехается. — Ладно, а теперь рассказывайте, что вы двое уже успели натворить, — хмурится недовольно Кара, одаривая тяжелым взглядом Люторов. Руки Дэнверс сжаты в кулаки и упираются в бока бёдер, что облачены в короткую юбку, замаскированную под кожзаменитель. Супергёрл не выглядит обозлённой или расстроенной тем, что ей снова предстоит улаживать последствия, которые торопятся на смену действиям семьи Люторов. Наверное, именно это заставляет Лену бесстрашно открыть рот и признаться в том, что еще несколько минут назад Кара отказывалась слушать. — А Арес тут каким боком примазан? — морщится Дэнверс, бросая короткий взгляд на Бога Войны, что даже вырубленный ударом в солнечное сплетение, кажется ей угрозой. — У нас с ним сделка, — признается Лена. — Я пообещала ему Пандору, взамен на помощь. — Она у тебя есть? — не скрывая своего любопытства, спрашивает Кара. Она слышала кучу легенд и рассказов о Пандоре от Элайзы, Алекс и Хэнка, что в последнее время принял на себя роль её негласного опекуна. Каре было намного спокойнее, когда он заботился о её сестре. Хендшоу чересчур навязчив, но Дэнверс не хватает сил, чтобы сказать ему об этом напрямую. Поэтому она просто старается не попадаться ему лишний раз на глаза. — Ага, лежит в левом кармане моих брюк, — хмыкает Лена. — Покажи, — скулит нетерпеливо Супер, принимая её слова за чистую монету. И она разочарованно вздыхает, когда понимает, что у Лены нет Пандоры. — В таком случае, как тебе удалось убедить его, что она у тебя? — недовольно поджимает губы Кара, одаривая лёгким пинком в бок Ареса. — Он просто поверил мне на слово, — закатывает глаза Лютор, а её мать пренебрежительно усмехается. Теперь Бог Войны ей видится глупцом, а дочь — ловким манипулятором. Это вызывает прилив гордости в Лилиан, которую она всячески пытается скрыть. По её мнению, Лена добьётся бóльших вершин, если будет думать, что не заслуживает уважения своей матери, пусть и приёмной. — Могли бы и похвалить её, — доносится до Лилиан раздраженный шёпот Кары. — А то меня, знаете ли, начинает посещать мысль о том, что камера полтора на три метра прекрасно уместит вас и Марса. — Молодец, — выдавливает через силу из себя женщина, сталкиваясь с дочерью взглядами. Перспектива оказаться запертой наедине с зомбированным Богом кажется ей устрашающим аргументом. — Ты — молодец, — повторяет для пущей убедительности Лилиан, не сводя с изумлённого лица дочери взгляда. — Я, это, — мнётся она, — горжусь тобой, что ли… — Кара, ты не обязана этого делать, — говорит Лена, устремляя свой взор на Супергёрл. В её голосе проскальзывает ласка, нежность и теплота. Конечно же, она понимает, что Кара служит рычагом давления на её мать, но принимать фальшивую похвалу — это не то, чего желает Лена. Ей хочется прижаться к губам Кары и целоваться с ней так долго, пока лёгкие не запросят пощады. — Кажется, моя жизнь уже никогда не будет прежней, — делая глубокий вдох, произносит Лилиан, пока её дочь одним только взглядом трахает Супергёрл. — Дорогая, не повторяй ошибок Лекса, я умоляю тебя, — и голос матери действительно звучит отчаянно и жалобно. Когда её сын признался ей в маниакальном преследовании Супермена, Лилиан была удручена и буквально обездвижена. Она желала внуков, а не потакать прихотям Лекса, который обернул свою любовь к Кларку в страстное стремление уничтожить того, кто ему не ответил взаимностью. И вот теперь Лилиан вынуждена умолять свою дочь одуматься, прийти в себя и перестать смотреть на Супер так, словно она собирается сделать ей предложение руки и сердца. — Но это же взаимно, — врывается в сознание Лилиан голос Кары. — Она же полчаса назад желала тебя убить! — кричит женщина. — От ненависти до любви, — небрежно пожимает плечами Дэнверс. — Мы уже пережили этот этап и наши отношения вроде вышли на другой уровень. Если вы не одобряете наш союз, то хочу напомнить, что я никогда не хотела причинить боль вашей дочери. — Это вообще как-то должно меня утешить? — восклицает Лилиан. — Ну, с учётом того, что никто сейчас не пытается убить тебя, то да, — твёрдо произносит Лена. — И я не стану переубеждать тебя в обратном, — закатывает она глаза. — Могла бы хоть раз поддержать мой выбор. — Я никогда не указывала тебе, как поступать со своей личной жизнью. Разве я возражала, когда ты закрутила роман с тем парнем из КэтКо, а он, между прочим, обыкновенный фотограф, да к тому же чёрный? Но ты выбрала девушку, тем более Супергёрл, — сетует Лилиан. Лена давится воздухом, ну, потому что её мать внезапно оказывается расисткой и ко всему прочему еще и гомофобкой. Она испытывает дикое желание сначала придушить свою мать, а после извиниться за неё перед Карой. — Знаете, когда мне еще раз придётся спасать вашу жизнь, то напомните мне почему вы так возражаете против моего союза с вашей дочерью, — сквозь зубы цедит Дэнверс. И не то, чтобы её сильно задели слова женщины. Просто иногда Каре хочется перестать быть милой и терпимой с теми, кто говорит гадости. — Ой, ладно, — небрежно отмахивается Лилиан, потому что, по её мнению, Лена и Супергёрл изображают сейчас из себя королев драмы. — Я просто не хочу, чтобы с тобой повторилась история Лекса. Ох, погоди, она же уже случилась! — язвительно усмехается женщина. — Ты разработала план по уничтожению Супергёрл, вручила в руки Левиафана ключи от Ада, а теперь мы вынуждены спасать свои жизни! Отличная работа, дорогая! — Супермен разбил сердце Лексу, а со мной этого не произойдёт! — упрямо возражает Лена, но всё равно бросает на Кару неуверенный взгляд. — Ну, учитывая сколько времени мы убили, изображая из себя друзей, — Дэнверс изображает пальцами кавычки, дабы донести до всех мысль о том, насколько игра в друзей была приторной и бессмысленной, — то я хотела бы сократить конфетно-букетный период до минимума… — Какого минимума? — подозрительно прищуривается Лена. Потому что понятия минимум и Кара — практически несовместимы. — Скажем, три свидания, а после я представлю тебя всем, как свою девушку, — полувопросительно произносит Супергёрл. — Два и даже не думай, что мы будем ходить за ручку, — торгуется Лютор, а её мать обречённо вздыхает. — Окей, меня это устраивает, — усмехается слишком уж самодовольно Кара. На самом деле, она предложила бы и одно, но Лилиан выглядит чересчур подавленной. — И ты ведь не считаешь, что я буду ходить вокруг да около еще три года, прежде чем сделать тебе предложение? — Я хочу большой дом, собаку и детей, — смущённо признаётся Лена. — Детей? — тут же оживляется Лилиан. Её посещает надежда, что может союз дочери с Супергёрл даже имеет свои плюсы. Внуков от Лекса она теперь уже вряд ли дождётся, а вот Лена явно способна порадовать свою мать. — В конечном итоге может не всё потеряно? — вслух размышляет женщина. — Мама, если ты греешь надежду, что я позволю тебе нянчиться со своими детьми, то забудь! — скалится девушка. — Я и на пушечный выстрел тебя к ним не подпущу! — А чем же мне, по-твоему, заниматься на пенсии? — недоумённо вопрошает Лилиан. — Конечно, я могу создать еще одну преступную группу и терроризировать жителей города… — невинно взмахивает она ресницами. Кара с трудом подавляет смех, потому что шантаж этой женщины слишком очевиден и нелеп. Она ничуть не сомневается, что из вредности Лилиан действительно создаст очередной Кадмус и будет донимать их до тех пор, пока Лена не согласится на её условия. — Предлагаю поднять эту тему, когда у нас всё же появятся дети? — примирительно озвучивает Дэнверс свою идею. — Впереди нас ждёт битва с Левиафаном и мы вполне можем сконцентрироваться на этом. Лена с полминуты молча смотрит на мать, а после согласно кивает. Она уверена, что вопрос о воспитании детей поднимется снова, то ей удастся перетянуть Кару на свою сторону и показать огромный кукиш матери, которая как таковой является лишь на бумаге. Лилиан никогда не умела ладить с детьми, считая их чем-то вынужденным и слишком надоедливым. По крайней мере именно такое мнение отложилось в голове у брюнетки из-за того кошмарного детства, что ей подарили Люторы после удочерения.