Приключения в пыльном чулане или как Ороро устроила свидание

Ороро дико устала от скрытности Джин. Уже два дня прошло с тех воплей в коридоре мальчиков, после которых она стала избегать всех, кроме Профа, каждый раз уходя от ответа и ото всех, когда её спрашивали, всё ли в порядке. Джубили пробовала её разговорить, Курт пробовал – даже Пьетро попробовал, пусть это и было так: он возник из ниоткуда за спиной Джин, спросил её: «Эй Джин, ты чё такая странная?» и исчез обратно до того момента, когда Джин даже поняла, о чём был вопрос. — Джин, ты в порядке? — пробует спросить Ороро на второе утро после этого всего. У неё очень спокойный голос, и она старается не комплексовать по поводу своего акцента, особенно учитывая то, с какой легкостью Курт говорит со своим. (Она потихоньку пытается вытравить его из своей речи, хотя она оставила белые волосы. Это же выглядит круто, так?) — Я в порядке, — говорит Джин слишком ровным и спокойным голосом, внимательно рассматривая как уложены доски паркета. — Хотя, — говорит она, теперь смотря в глаза Ороро, (вот же хитрая тварюга!) — Ты о чём-то сильно думаешь - ты о чём-то волнуешься? — Джин, лапушка, — говорит Ороро. Она недавно только подцепила это словечко, и оно ей нравится: оно звучит мило, когда она обращается так к мелким мутантам, которые ходят за ней по пятам, как утята — но с остальными оно звучит восхитительно снисходительно. — Мы знаем друг друга лишь полгода, но даже так я могу сказать, что ты переводишь стрелки. Так что случилось? — Ничего. Это … так. Ничего, — и Ороро буквально так съедает её взглядом, что Джин начинает суетиться. — Что Скотт натворил? — говорит Ороро наконец, потому что когда дело касается Джин — это обычно попадание в яблочко. Джин вздрагивает как крыса, которую обнаружили в корзине с фруктами: — Ничего – и почему ты это говоришь – я просто вспомнила – у нас занятие с Профессором – потом увидимся! — выпаливает она, скрываясь. Ороро размышляет пару секунд: надо ли попробовать её удержать парой порывов ветра, а потом отказывается от этой мысли: слишком много усилий и ради чего? Эти двое скорее всего просто – опять! – поссорились. И кроме того, Джин права о её мыслях, хоть Ороро и не хочет этого признавать. Есть кое-что, что её беспокоит и о чём она хотела поговорить с Профессором. И у неё есть маленькое подозрение, что если она пойдёт к нему прямо сейчас, Джин там не будет наверняка. Джубили возникает у неё за спиной в своёй ядовито-жёлтой куртке – вечной константе на периферии зрения Ороро: — Ну ты поговорила с Джин? — Ага. И она только что сбежала, — говорит Ороро, показывая в глубь коридора. Джубили встаёт с ней рядом. — И она по-прежнему ведет себя странно? — говорит Джубили, когда Ороро ничего к этому не добавляет. — Ага. И всё, что я поняла – это как-то связано со Скоттом. — Они что, опять поссорились? Или наконец-то поцеловались? Ороро даже нервно смеётся: — Ты думаешь, что эти двое..? — Разумеется, да! — говорит Джубили уверенно. — Мы с Куртом поспорили на эту тему. — Ты должна расспросить её об этом, — говорит Ороро, — а я загоню в угол Скотта. Я ему всё равно нравлюсь больше. — Ему просто твои волосы нравятся! — Ну они же лучше его одноглазых очков! — соглашается Ороро, руками изображая эти самые очки-маску, и Джубили начинает хихикать своим фирменным смехом, похожим на пузыри в газировке. — Я тогда её найду, — говорит она, — ну что потом увидимся, — и вприпрыжку уносится по коридору. *** — Ороро, дорогая, чем я могу помочь тебе? Ты чем-то взволнована, — говорит Профессор. Ороро мигая смотрит на чашку с чаем в своей руке, и она почему-то уже сидит в его самом удобном кресле. Разве она не стояла у двери только что? Он просто улыбается ей в ответ на её замешательство. Профессор, конечно — странный человек, и это даже без своих способностей. — Эммм… — красноречиво выдает она. — Ну да, я надеялась, что… — она смущенно замолкает. Её акцент всегда становится сильней, когда она волнуется: а Профессор только улыбается ей в ответ, никак не критикуя, и жестом предлагает ей продолжить. — Ну там – в смысле, дома, — у меня не было особенно времени на учёбу, — начинает она. И это правда: между работой в странных местах, и воровством от отчаянья, беготней от полиции и попытками скрывать свои силы, и заботой о найденных ей на улицах братьях и сестрах – у неё просто не было времени думать о математике и чтении, кроме того, что ей было необходимо чтобы выжить. А сейчас, смотря на то, как Джин зарывается в книги из огромной библиотеки Уэстчестера, она сама заинтересовалась тем, как наука объясняет природу её способностей, и тем как она заставляет работать новый самолёт Хэнка. — Я подумала, что если это возможно, то я бы могла походить в какую-нибудь вечернюю школу в Нью-Йорке – ну или что-то в таком духе, — она замолкает снова.— Это было бы хорошо. — Это замечательная идея, Ороро! — говорит Профессор, улыбаясь с гордостью за неё. — Мы можем прямо сейчас подумать, что можно сделать. Я однако боюсь, что мои знания о колледжах несколько… неверны, и не говоря уже о том, что они все двадцатилетней давности, впрочем как и у Хэнка… — Потому что вы оба гении, — говорит ухмыляясь Ороро. — Как сказать… — отвечает ей Профессор улыбаясь, а потом переходит на более серьёзный тон. — К тому же, мы оба из обеспеченных семей. Хотя, конечно же, я заплачу за любые занятия, которые тебе захочется… — Нет, — сразу говорит Ороро. — Разумеется, — говорит Профессор — Я свяжусь со старыми знакомыми из Колумбии. Я уверен, что найдутся подходящие стипендии, и колледжи начали осуществлять программы помощи иностранным студентам. Однако, не думаю, что удастся избежать дискриминации, потому что ты – мутантка и … — он смотрит ей прямо в душу, и Ороро проводит рукой по своей щеке, не так давно обдуваемой ветром пустыни и кивает. — Но ты очень умна, поэтому я уверен, что им придётся тебя принять в любом случае. Ороро в своей голове так в этом не уверена. Её сомнения должно быть отражаются на её лице (или Профессор читает её мысли), потому что он подкатывается к ней поближе и обнадеживающе кладёт руку на плечо: — Ороро, уже сам тот факт, что ты решила прийти ко мне с этим вопросом, что ты об этом задумалась сама, уже говорит мне о том, как это для тебя важно. Ты берёшь судьбу в свои очень умелые руки, и поэтому я уверен, что у тебя всё будет в порядке. Она отвечает ему недоверчивой улыбкой и он только кивает: — Значит, хорошо. Если ты проверишь чулан, где-то там должны лежать мои старые оксфордские чемоданы. Сначали посмотри в них, есть ли там моя старая адресная книжка. Я знал декана университета и его помощников, и я уверен, что мы сможем с ними связаться, и там должны быть контакты из того времени, когда я преподавал в Колумбии… — А почему вы не держите её рядом? — Что? — говорит Профессор, вырванный из воспоминаний. — Вы не держите свою адресную книжку здесь? — О нет, — говорит Профессор несколько печально, откатываясь назад и немного отворачиваясь от неё. — Это был… совсем иной период моей жизни, и я спрятал его там, за замком, после, после…После… — он обрывает предложение. — Хэнк говорил мне, что у школы были проблемы какое-то время, — говорит Ороро. Она ступает на тонкий лёд, но ей кажется, что Профессору нужно сказать вслух, что он сказать не может. Профессор внимательно смотрит на неё, слегка улыбаясь: — Он так об этом говорит, да. Школа… Она была закрыта какое-то время. Это было несколько тяжелое время для всех нас, во время войны, и для меня особенно. И по сей день, я теряюсь в догадках, почему Хэнк оставался со мной всё это время. — Я бы осталась, — говорит Ороро не задумываясь. Хотя она не откажется от своих слов, потому что это правда. В Профессоре есть какая-то особенная доброта – и она не может представить, чтобы кто-то решил уйти. — Если бы это оказалось так, - говорит Профессор с надеждой, поймав её последние мысли. «Кто ушёл?» — хочет спросить Ороро, но не делает этого. Она не настолько безрассудна. — Это так и есть,— говорит она вместо этого. — Я найду ваши чемоданы. Он улыбается ей: — Дай знать, когда это сделаешь. *** В чулане царит абсолютный бардак. Весь левый угол тут заставлен мишенями, некоторые из них целые, но большинство – расщеплены в разных местах. Они точно разных типов и для разных целей: у некоторых есть номера, у некоторых нет, и цвета на них не совпадают. Тут стоят целые крепости из картонных коробок подписанные «ИССЛЕДОВАНИЯ» аккуратным почерком Профессора (и иногда более неаккуратным почерком Хэнка). Дальше тут стоит мебель: гардеробы, бюро, шкафы, диваны, столы – все завернутые в упаковочную бумагу и покрытые пылью. Ороро ясно видит составленные аккуратно коробки – как она подозревает, со столовым серебром и дорогим позолоченным фарфором – подписанные «ДЛЯ ГОСТЕЙ И ВЕЧЕРИНОК» изящным, женственным почерком. Это внезапно напоминает Ороро о том, что семья Профессора была очень состоятельной – и не из тех, кто просто живут в поместье, а из тех, кто выставляют это напоказ. После часа блужданий, кашля, попыток ничего не сломать и не устроить случайно пыльную бурю, она всё-таки чихает, чтобы прочистить нос и находит старые оксфордские чемоданы Профа. Менее аккуратно, чем ей хотелось бы, она вытаскивает их на чистое от пыли место, случайно ей созданное (спасибо силе мутантского чиха) ранее и открывает их. В верхнем чемодане находятся: бумажный пожелтевший мешок с одеждой, несколько папок с символом ФБР, ключ от машины, привязанный к талону для возврата её в прокат. Она отодвигает их в сторону, находит стопки блокнотов, футболок, значков с гербом Оксфорда и небольшую потрепанную адресную книжку с алфавитом, выползающим сбоку. В книжке всё очень аккуратно организовано и расписано по фамилиям и местам, так что Ороро вытаскивает карандаш поострее из чемодана и просматривает её, обводя все контакты, где отмечено КОЛУМБИЯ, параллельно грызя резинку на карандаше. Она кладёт карандаш на место после Уитмана и захлопывает книжку – как вдруг что-то звякает, и нахмурившись она замечает что у нее на коленях лежит какой-то ключик. Теперь Ороро конечно понимает, что значит «личные вещи». Она уважает Профессора. Но всё её любопытство не позволяет ей оставить это в покое, так что она берёт ключик и поворачивает чемодан к себе, проверяя его изнутри, пока не понимает, что у чемодана есть второе дно. Ключик идеально подходит для скрытой скважины в задней части чемодана, и она поднимает дно, чтобы найти… Фотографии. Три штуки. Старые и пожелтевшие и слегка смазанные – но на них совершенно точно Магнето. («Ну вот.» — думает Ороро. Она не то что бы уверена, что он уже Магнето на этих фотографиях. Он улыбается во весь рот так, что его можно принять за другого человека.) *** Промаявшись полчаса в раздумьях, изо всех сил надеясь на то, что Профессор сейчас слишком занят преподованием основ математики мелким, чтобы почувствовать её волнение, она аккуратно вкладывает фотографии внутри обложки адресной книжечки и относит её вниз. — Я обвела там несколько номеров, — говорит она, кое-как держа всё внутри. Профессор поднимает глаза от семилеток, которым он что-то объяснял, и кивает: — Я свяжусь с ними завтра днём, — отвечает он. — Ты ведь нашла чемоданы? Ороро кивает, не доверяя собственному голосу и торопится прочь из комнаты. *** Она заходит к нему позже вечером, забыв постучать и останавливается на пороге, увидев его с бокалом чего-то янтарного - он смотрит на те фотографии, разложив их перед собой. — Может мне надо… — начинает она говорить, обрывая себя. Он коротко и ломано смеётся и жестом приглашает Ороро внутрь: — Спасибо тебе за них, — говорит он. — Я забыл, каким… — он пальцем обводит край самой маленькой фотографии. — Я не знала, что Магнето может выглядеть таким счастливым, — осторожно замечает она. — Он хороший человек, — говорит Профессор, и Ороро вспоминает, как он защищал их с Псайлок своим телом перед этим глиняным кошмаром, которым был Апокалипсис, и не может не согласиться. Профессор однако будто стеснясь, касается фотографии тем пальцем, на котором обычно носят обручальное кольцо: — Тебя это не беспокоит? — Нет, совсем нет, — говорит она. Ей не нужно спрашивать, что он имеет в виду: в конце концов, Мистик была её кумиром не только потому что она хорошо умела драться. И видеть то, как Профессор не беспокоится об этом – это… Воодушевляюще. Профессор, кажется, принимает её ответ. И когда он снова склоняется над фотографиями, его глаза слишком блестят – поэтому Ороро тихонько выходит из кабинета. *** («Вы что, снова с Джин поцапались?» — спрашивает Ороро Скотта за ужином. «Да иди ты! Я с ней вообще разговаривать не хочу!» — отвечает тот и сбегает.) *** Ровно в 10:13 тем же вечером, раздается звонок в дверь. Ороро, Джин и Джубили в этот момент сидят в своей комнате, Джубили даже уже практически заснула и только издает недовольное фырчание. Ороро встаёт выяснить в чём дело, а Джин собиралась оставаться в постели, пока Ороро не вытащила её оттуда силой. Они обе идут по коридору босиком, в одних майках — и это на самом деле показатель того, насколько они сдружились, что ни одна из них не стесняется другой. Это оказывается Мистик, как обычно — совершенно голая, разговаривающая с Профессором, который разворачивает своё кресло к девочкам, лишь почувствовав их. Проф и Джин Многозначительно Смотрят Друг на Друга, и Ороро закатывает глаза: — Что происходит? Можно вслух, пожалуйста? Услышав это, Мистик фыркает: — Братство занялось революционными исследованиями в определенной области и нам требуется экспертиза Профессора. — Я всё ещё не верю тебе, Рейвен, — говорит Проф, звуча почти капризно и очень по-британски. — Братство не занимается исследованиями. — Что бы ты там не думал, Чарльз, мы не совсем поехавшие или придурки, — говорит Мистик. — К тому же, Магнето сам приказал этим заняться. — Неужели? Ороро замечает эту интонацию в вопросе Профа и задумывается, как же ей скрыть от Джин, откуда она тут на самом деле. И потом… — Интересно, — говорит Джин громко, в её голосе тоже есть эта интонация, и Ороро пытается понять, во что она играет. — Магнето сам заказал исследование? — Джин, — говорит Профессор. — Этот вопрос вне твоей компетенции. Если Эр... Магнето сам запросил помощи в исследованиях, я одолжу ему мои научные работы. Ороро тут же разбирается что к чему и одновременно чувствует, как Джин проскальзывает в её голову – и она тоже знает! – и теперь наступает очередь девочек Многозначительно Посмотреть Друг на Друга. — Вы с Хэнком могли бы встретиться с ним лично, — предлагает Ороро, не успевая сообразить что именно она творит. Джин откровенно начинает ухмыляться, когда Ороро продолжает: — Мне кажется, это было бы гораздо более эффективно. — Я не думаю… — Мы с Ороро спокойно за всеми последим, пока вас не будет. Это же ненадолго, так? — Может, вы бы могли встретиться в Провиденс Парке… — Завтра обещали хорошую погоду! — Ну значит — это свидание, — подытоживает Мистик, сверкая глазами. — Я доложу это Магнето. Увидимся завтра, Чарльз, в одиннадцать утра, и не опаздывайте. Я буду ожидать, что Хэнк там тоже будет. — Рейвен… Но Рейвен уже и след простыл. Профессор медленно поворачивается к ним лицом. Очень, очень медленно. — Девочки… — говорит он, и, кажется, не знает, что сказать дальше. — Пожалуйста, — предлагает Джин. — Спокойной ночи, Проф, — говорит Ороро. И они, закинув руки друг другу на плечи, невероятно собой довольные, неторопливо уходят к себе спать.