Крути винилы.

Иногда она накрывает Питера ледяной, неподъёмной волной. Пробирает до костей, просачивается в каждую клетку тела и каждый нерв — скорбь бьёт его, и бьёт наотмашь, без жалости. Холодными одинокими ночами она вгрызается даже сильнее — нет больше полуночных смс. Нет пиццы Джо и вечерних перекусов в лаборатории, никто не утащит со скучной экскурсии. Нелегко праздновать спасение Вселенной, когда она так опустела без одного-единственного человека. Его Питер находит, просматривая файлы программ. На щеках высохшие слёзы, мысли полнятся мучительной безысходностью — слишком фатальной для его возраста. Плечи Питера сгорблены тяжёлым грузом, он давит сердце и грудь и похож на груз вины, но не совсем — как будто тоска о чём-то, что просто невозможно вернуть. Разбирать незаконченные проекты Тони — всё равно что прокручивать ржавый нож в сердце, но оно словно умеряет его боль, его огромный-ком-в-горле, который не проходит и не отпускает вот уже почти год. У Питера не получается жить дальше и, возможно, никогда не получится. Один из проектов озаглавлен незамысловатым «Питер». Там просто его имя — без аббревиатур или остроумных приписок. Оно там не к месту, и на короткое бездумное мгновение Питер почти забывается, почти поворачивается по привычке к Тони, чтобы спросить про файл. — Карен, что это такое? — он не уверен, что готов услышать ответ. Может, он и вовсе не хочет знать; хотя это было бы неправдой. — Это программа искусственного интеллекта, Питер. — Дата создания? — Мистер Старк начал работу над «Питером» в мае две тысячи восемнадцатого года. Последний раз открыт десятого апреля две тысячи двадцать третьего года. Питер не может заставить себя отвести взгляд от голограммы. Тони разработал его ИИ. В мае две тысячи восемнадцатого. После… первого щелчка. «Я не хочу умирать, пожалуйста» «Я не хочу, чтобы вы умирали, Мистер Старк» Сердце Питера ухнуло — чувство, с которым он знаком и к которому привык. Иногда ему и вовсе казалось, что это он падает и пропадает, снова и снова вспоминая совместные поездки, ночные бдения или перечитывая старые сообщения. — Карен, можешь запустить его? Ответа нет, и через мгновение его собственный голос заполняет комнату приветствием: — Мистер Старк? Вам что-нибудь нужно? К счастью, его ИИ-двойник не сканирует лабораторию; и Питер, прерывая недельную засуху, плачет. - Полторы недели Питеру невыносимо заходить в лабораторию; осмелившись вернуться, он первым делом усаживается за голографический рабочий стол. — Карен, как мистер… как он создал «Питера»? — У него была программа по распознаванию речевых паттернов в общей базе данных. Также он внедрил систему умного реагирования. Питер прикусывает губу, разглядывая сведения на голографическом экране. Пять лет Тони пользовался этим ИИ. Он разработал его. Тестировал. Разговаривал с ним. Разговаривал с «Питером» целых пять лет, которые ему самому в камне души показались недолгой отключкой. Всё случилось слишком быстро, а ведь до того, как их угораздило попасть на тот дурацкий космический пончик, они планировали рабочие марафоны в лаборатории, апгрейды для костюма. Слишком много планировали и не сделали. Тони скорбел, как и он сейчас. — Карен, ты могла бы… можешь сделать то же самое с Т-тони? — Да, — голос Карен спокоен в противовес внутреннему раздраю Питера. У него как будто кружится голова и не получается твёрдо стоять на ногах — но когда в последнее время вообще получалось? Питер не знает, сколько прошло времени, когда Карен заговаривает снова. Индикатор загрузки внизу экрана заполнился до конца, бесчисленные электронные письма, звонки, сообщения и устные команды и запросы заполонили рабочий стол. — Всё готово, Питер. Запустить его? — Да, — тихо, нерешительно ответил он. — Да, пожалуйста. Пару секунд тишины — и низкий перезвон звукового сигнала. — Хэй, приятель, звал меня? — Мистер Старк? Глаза у Питера знакомо щиплет — на мгновение кажется, что его окунули в холодную солёную воду. Сердце сжимается, когда он слышит смешок Тони. — Нет, мелкий, это КГБ. Питер не сдерживает слабую усмешку, и в этот момент ему больше всего на свете хочется, чтобы настоящий Тони был здесь, перед ним. — Карен, запусти его на Марке 47. Пожалуйста. Он слышит низкое жужжание и потом лязг металлических шагов. Не хочет смотреть. Это правильно? Ради этого Тони умер? Этого бы он хотел? — Мелкий. Он чувствует руку на своём плече, хоть и знает, что там никого нет. Может, только Карен, которая видит его скорбь. — Ребёнок, посмотри на меня. Плотины Питера прорывает, его стены рушатся — и кажется, будто Тони только-только ушёл. И почему-то этот пустой костюм, этот голос сводит на нет зияющую, ненасытную дыру у него в груди совсем чуть-чуть.