Розовая камелия

Розовая камелия, которая всегда стояла на солнечной стороне квартиры и распускалась только раз в году, сегодня завяла. Беллами проснулся в одиннадцать дня, выпил кофе, проверил почту и обнаружил, что листья цветка почернели. Несколько лепестков опали, а у корней появились маленькие жуки — это и не удивительно. Он ведь вообще перестал следить за цветком. Да что там за цветком, перестал следить за всем в своей жизни после того, как она ушла. Октавия сказала, что цветку просто не хватило влаги, но он то знал, что это не так. Кларк больше не было в этой квартире, поэтому теперь здесь отказывались распускаться даже цветы. Беллами в некоторой степени чувствовал какую-то вину за то, что не уберег розовую камелию, последнюю вещь в этой квартире, напоминающую ему о Кларк. Хотя здесь каждый метр кричал о ней: вот на этом ковре она любила медитировать после тяжелой ночной смены, на этом стуле всегда развешивала свои свитера, здесь около тумбы складывала свою бижутерию прямо в маленьких коробках высокой пирамидой, а на этом диване засыпала, укутавшись клетчатым пледом, который заказала в интернет-магазине её бывшей одногруппницы. Беллами никогда не мог даже представить, что вся ванная будет забита её лосьонами, масками и гелями; не мог подумать о том, что постельное белье больше не будет пахнуть её лавандовыми духами, а на ковре не будет полно её волос. Теперь он был готов отдать всё, чтобы хотя бы еще раз пропылесосить ковер и собрать с щетки её волосы. Потому что ковер был идеально чистым уже несколько месяцев подряд, а на простынях остался запах лишь кондиционера для белья и его собственный одеколон. В очередной раз распахнув глаза посреди ночи, Беллами поднялся и вышел на балкон. Во всех пятиэтажках был выключен свет, и только в его одинокой квартире горела настольная лампа. 23 июля, 12 часов ночи. Ровно месяц с её ухода. Блейк подкурил себе сигарету, выпуская облако дыма в жаркий летний воздух. Кларк так сильно ненавидела его толстые сигареты, что ему приходилось прятать их на батарею под окном. Теперь она с Финном и ей не приходится ломать его сигареты, потому что мистер-идеальный-коллинз не курит. мистер-идеальный-коллинз больше не отпускает её на сборы их компании или вечерние посиделки. мистер-идеальный-коллинз ежемесячно увозит её из штата на каникулы. мистер-идеал не уезжает в командировки и не оставляет её одну в квартире. Он не напивается в дрызг из-за увольнения и не приползает домой в 4 часа утра. Не кроет матом соседку, выставляющую мусор на общую подъездную площадку, и не дерется с её коллегой по работе, который «не так» глянул на короткую юбку мисс Гриффин. Теперь Блейк встает в три часа ночи и выкуривает минимум по пять сигарет за раз, думая о том, как Кларк лежит в объятиях Коллинза в своей короткой розовой ночнушке. Она приехала за своими вещами неделю назад, и Беллами хотел скинуть ей их с балкона. Он просто бы не вынес того высокомерия и надменности, с какой Кларк теперь на него смотрела. Блейк выставил чемодан за дверь, прохрипел вялое «привет» и захлопнул дверь, не успела Гриффин ответить хоть слово. Спустя неделю, выкуривая третью сигарету Мальборо красных, Блейк прокручивал в голове кучу реплик, каких он мог тогда ей сказать. Он мог схватить её за руку и затянуть в квартиру силой. Мог пригласить выпить чаю или помочь спустить громоздкий чемодан. Должен был поинтересоваться её делами. Должен был в сотый раз попробовать извиниться. Но всё, что сделал мистер Блейк — это захлопнул дверь, не обмолвившись ни словом.

***

Беллами выкинул бычок прямо на улицу через открытое окно его машины. С утра он успел сцепиться с соседом из-за того, что тот разжиревший седой старикан перегородил ему выезд с парковки. Теперь на скуле у Блейка красовалась ссадина. Старикан неплохо влепил ему. А Блейку это и было нужно. Он подумывал выкурить еще одну сигарету и только потом зайти в дом, но, когда он получил уже десятое гневное сообщение от Октавии о том, что он опаздывает на целый час, Блейк всё-таки вышел из машины. Беллами стоял напротив его отчего дома, в котором он родился и вырос. Из которого уехал в колледж и где встретил мисс Гриффин. Снова стоя перед этим домом, сердце неприятно кольнуло. Он мог соврать про простуду или отравление, но ему не хотелось огорчать мать и сестру. Потому что он уже в третий раз пропускал семейный обед. — Боже, братец, выглядишь просто потрясающе, — присвистнула Октавия, открывая дверь. — И тебе привет, — прохрипел Блейк, скидывая кожаную куртку прямо на пол и проходя в дом. Внутри царил запах запеченного гуся, звон бокалов вина и радостный смех. Ежемесячный семейный обед. Его просто нужно пережить. — Мама думала, что ты не приедешь, — Октавия положила руку ему на плечо, чуть сжимая. Сестра стала какой-то ужимистой и скрытной после того, как Беллами увидел Гриффин в их комнате в общаге. После того, как позвал на первую прогулку, набил её ухажеру морду, поцеловал на одной из футбольный пьянок, занялся с ней сексом в своей отдельной квартире, ввез её вещи, прожил полгода, а затем… она ушла. Октавия отдалилась настолько, насколько позволил сам Беллами. Ему было всё равно. Он даже забил на семейные традиции, игнорируя звонки мамы. Блейк начал выкуривать на 5 сигарет меньше, чем обычно, приехал на семейный обед и даже сумел проговорить с Октавией целую минуту. Если он хотя бы одним глазом увидит Кларк, то придется начинать всё по новой. — Беллами! — радостно воскликнула Аврора, чья щека была измазана мукой, — мой мальчик, ты такой бледный. Ты не заболел? — Нет, мам, — закатил глаза тот, приобнимая женщину, — я ненадолго. — Что это такое? — Аврора провела пальцем по свежей царапине на его щеке, но Блейк отдернулся. — Пустяки, — он попытался смягчить тон, — ударился. — Ну конечно, — мать внимательно на него глянула, а после попыталась напустить на себя беспечность, — проходи в гостиную, все уже там. Беллами лишь натянул улыбку и нечаянно поймал свое отражение в стеклянном шкафу с посудой. — Ты идешь? — окликнула его сестра. Лицо было покрыто щетиной, под глазами залегли синяки, кудрявые волосы лежали в хаотичном беспорядке, а на скуле красовалась кровоточащая ссадина. — Иду. «Просто отсиди 30 минут и езжай в местный паб через дорогу» — проговорил сам себе Беллами. Родной дом придал ему уверенности, и парень даже стал тверже держаться на ногах до тех пор, пока не услышал в гостиной знакомый смех. У Беллами перехватило дыхание, и он оперся о дверной косяк, прислушиваясь. Послышались незнакомые голоса и снова она пронзительно захохотала. Беллами презрительно глянул на Октавию, но та поспешила войти в гостиную. Когда Блейк сделал шаг вслед за сестрой, его сердце, казалось, остановилось. Она сидела на кожаном коричневом диване в его гостиной в его доме. Громко разговаривала и смеялась. На ней было голубое платье, волосы собраны в высокий хвост, на губах красная помада. Она улыбалась и искрилась от счастья, в то время как он выглядел подобно душевнобольному. — Беллами! — улыбнулся Джаспер, вставая из-за стола и подходя к потерявшемуся другу. За окном послышался громовой раскат, и по стеклу потекли первые капли дождя. Кларк встретилась с ним взглядом, и улыбка мигом пропала с её лица. Сидящий рядом с ней Финн прижал девушку еще ближе к себе, отчего Блейку захотелось накинуться на него прямо здесь. — Как ты? — задавал вопросы Джас, и Беллами пришлось с трудом отвести взгляд. — Лучше всех, — громче положенного ответил тот, натянув улыбку. Октавия откашлялась и виновато покосилась на Гриффин. — Ну, усаживайтесь, — в комнату вошла Аврора с подносом в руках. Беллами поздоровался с Монти и Харпер, занимая место рядом с ними. — Беллами, ты знаком с Кларк? — спросила Аврора, разрезая запеченного гуся, — они с Окти учились вместе, ты должен знать. — Неужели? — Блейк изобразил удивление, — Октавия мало про тебя что-либо рассказывала, Кларк. Я — Беллами. — Приятно познакомиться, — Гриффин не могла отвести от него взгляда. Аврора на протяжении полугода не знала, что они жили вместе. А когда Кларк ушла от него, хлопнув дверью так, что посыпалась штукатурка, ни Октавия, ни сам Блейк не стали рассказывать матери о мисс Гриффин. — А это Финн Коллинз, — продолжала Аврора так, будто сами завязать разговор они бы не смогли, — молодой человек Кларк. Беллами уже убрал руку, не желая пожать её как подобается при знакомстве, что не укрылось от внимания Авроры.  — Чем ты занимаешься, Кларк? — неожиданно начал Блейк, разделывая мясо у себя в тарелке, жуя и параллельно разговаривая, — я совсем не знаю, как живут подруги моей сестры. — Арендую маленькую студию, где пишу свои картины, — вежливо отвечала Кларк, стараясь держать себя в руках, — там же провожу занятия. — Чему же ты можешь научить, занимаясь этим профессионально всего год? Аврора неожиданно закашлялась. — Беллами, откуда тебе знать об успехах Кларк? — затем, чуть тише добавила, — будь повежливее. — У Кларк отличные успехи в этом начинании, — вклинился в разговор Финн, пригубив перед этим вина. — Не сомневаюсь, — усмехнулся Блейк, жуя шмат мяса. Октавия мягко пнула брата под столом, но тот сделал вид, что ничего не заметил. Он слишком долго молчал и слишком долго хотел её увидеть, чтобы теперь просто сидеть и ничего не делать. — А как продвигаются твои успехи, Беллами? — неожиданно задала вопрос Кларк, отчего у него побежали мурашки по спине. — Мои успехи? А тебе известно, чем я занимаюсь, чтобы задавать такие вопросы? Аврора молча хлебнула вина, чувствуя накаленную обстановку. — Ну так расскажи, чем ты занимаешься. — Я полицейский, Кларк. Если ты была в комнате у Тав, то могла увидеть наши общие фотографии, где я в форме. — Прости, не заметила. Я не имею привычки разглядывать чужие фотографии, — Гриффин наложила себе салат из общей миски. — Фотографии ты не смотришь, но рамки из-под них разбиваешь ты замечательно, — хмыкнул Блейк, опустошая бокал с вином. — Беллами… — предупреждающе прошептала Октавия. — Что рамки, что посуда, что мой телефон, — не мог угомониться тот, — хлебом не корми — дай-ка что-нибудь швырнуть. — Хлебом не кормить? А не знаешь ли таких случаев, Блейк, когда люди заваливаются пьяными домой посреди ночи в женской помаде, просто в говнину, когда другой человек проводит пол дня в дерганьях и накручиваниях где и что с тобой, — Кларк вскочила из-за стола, гневно повышая свой тон, — а знаешь такое, когда в конце звонит твоя коллега, прося дать тебе трубочку, потому что вы мол «еще не закончили», а ты падаешь на диван, воняющий чужим бабским парфюмом! Знакомо ли тебе такое, Блейк?! Девушка резко вышла из-за стола, игнорируя вопросы Финна и его попытки её остановить. Дождь за окном только усиливался. — Какого черта, скажите мне, происходит?! Беллами?! Блейк давно отложил вилку, тупо сидя и пялившись в стол, пока Кларк имела возможность проораться на него. — Кто ты вообще такой, чтобы спустя три месяца продолжать портить ей жизнь? — громко проговорил Финн, вставая из-за стола и быстрыми шагами подходя к Беллами. Тот допил вино из бокала Октавии, и когда Коллинз почти вплотную подошел к нему, то не думая, Блейк резко ударил его в лицо. Брызнула кровь, Октавия завизжала, посыпалась брань от Авроры, но это всё было не важно. Блейк расправил плечи и быстрыми шагами направился на улицу, где уже во всю лил ливень, сопровождающийся грозовыми раскатами. — Кларк! — крикнул Блейк, увидев худенькую и промокшую фигурку в голубом платье, перебегающую дорогу. Парень быстро слетел со ступенек, намереваясь догнать продрогшую Гриффин, которая стремительно старалась убежать подальше от этого дома на своих здоровенных танкетках. — Кларк! — Не приближайся ко мне, Блейк! — воскликнула блондинка, резко обернувшись к нему и остановившись, — ты больше не унизишь и не предашь меня! — Прошу, давай спокойно поговорим. — Я хотела поговорить с тобой спокойно, но ты выставил мой чемодан и захлопнул дверь перед моим носом, Беллами! — кричала и размахивала руками Кларк, пока капли дождя текли по её голым рукам и ногам, мокрые волосы распластались по плечам, а тушь с красной помадой размазались по всему лицу. — Прости меня, Кларк, — прошептал Блейк, подходя к девушке, его волосы намокли, а белая футболка прилипла к телу. — Нет! Не подходи! — вскрикнула Гриффин, — ты думаешь, я знала, что ты приедешь? Октавия пригласила меня, а Финн не отпустил одну, потому что знает, что ты её брат. Думаешь, я хотела играть этот спектакль перед Авророй? Да я бы еще столько тебя бы не видела, Блейк, если бы знала… Беллами резко ухватил её за руку, притягивая к себе, но Кларк влепила ему пощечину свободной рукой: — Катись к своей Эхо, Беллами! Ты думаешь, такое легко простить? Считаешь я забыла и чувства сильнее этого? Ни черта подобного! - она посмотрела на него таким ненавидящим взглядом, что у Беллами похолодело всё внутри, - ты сам дров наломал и спичку бросил. Теперь гори. Она силой выдернула свою руку из железной хватки Блейка и ринулась прочь. Сквозь пелену дождя и слез ничего не было видно, а раскаты грома заглушали шум вокруг. Поэтому, когда проезжающая машина резко дала по тормозам, а её гудок не сработал, Кларк не расслышала срывающийся крик Беллами. В следующую секунду девушка в промокшем голубом платье и с размазанной красной помадой лежала на асфальте, пытаясь сделать хотя бы глоток воздуха через нестерпимую боль. Сделать глоток воздуха, пока всё вокруг неё не окутала темнота.