Яблочный сад

На утреннем небе были ещё видны блёклые грязно-жёлтые звёзды, одна за другой медленно гаснущие, уступая своё место тяжелым серым тучам, в последнее время не исчезающим до самой ночи. Внезапно поднявшийся ветер взъерошил листья деревьев, грозясь вырвать их всех с корнем. Холодно. Не смотря на то, что в руках чашка горячего не сладкого чая, а на плечах тяжёлый плед- от взгляда в окно очень холодно. А ведь максимум через час уже необходимо быть на улице, снова прятать нос в шарф, руки в карманы, а глаза загораживать от мира почти непроницаемыми чёрными очками, хотя о солнце речь не зайдёт ещё несколько дней, если верить прогнозу погоды, закончившемуся пару минут назад. Теперь по маленькому телевизору, повешенному на кухне, хриплым голосом ведущий рассказывает о способах выращивания редиса и Донхе изо всех сил старается вслушаться в его слова, чтобы не провалиться в сон. Ночная съёмка закончилась несколько часов, а может минут, а может секунд назад. Время превратилось в огромный колючий шерстяной комок ниток, который, сколько бы не пытался распутать и аккуратно смотать в клубок, запутывался с каждым разом всё сильнее, ускользая сквозь пальцы. Весь природный ритм звучал не размеренным звуком, удававшийся кое-как поддерживать раньше, а противной какофонией, сдавливающей мозг и обессиливающей и без того уставшее тело. Одни съёмки заканчиваются, за ними сразу же следуют другие, а тебе главное успеть понять, что закончилось, а что началось. Смахивает на карусель. Только вместо обычного катания, нужно перепрыгивать с одной лошадки на другую, не замечая ни смазанных красок окружающего мира, ни тошноту и головокружение, ни боль в ногах. Донхе уже потерял начало, на всех порах мчась к концу. В кружке с чаем что-то булькнуло и парень с удивлением заметил, что это его слёзы. От недосыпа нервная система трещит по швам, даже за столько лет научиться нормально сдерживаться не реально. -Донхе, ты чего тут сидишь? Тебе ещё поспать можно.- сонный голос Итука раздался откуда-то далеко, словно лидер говорил из телевизора, звук которого выставлен на минимальную громкость. Донхе несколько раз моргнул, стараясь возвратиться в реальность и на секунду остановить эту бешенную карусель, хотя бы в своей голове. -Не могу уснуть в последнее время, сон избегает меня.- парень криво улыбнулся, поворачивая голову и находя глазами лидера. Тот стоял прислонившись к дверному косяку и сладко зевал, прикрывая рот кулаком. Ему сейчас не намного легче, в принципе, как и им всем. Итук справился с очередным зевком и пошаркал к столу, стараясь не натыкаться на предметы. Нащупав стул, лидер плюхнулся рядом, нажимая на кнопочку чайника. Послышался привычный шум, напрочь скреплённый в голове Донхе ассоциацией недосыпа и утреннего озноба. -Ты большой мальчик, учить жизни тебя не буду, но если ещё кто-нибудь из парней сляжет в больницу с очередным обмороком, то неустойку будите платить сами. И с менеджером разговаривать тоже. И с родителями своими. Я устал, мне в армию скоро.- Итук дотянулся до своей кружки, которую забыл убрать в шкаф ещё вечером и придирчиво осмотрел её на предмет использования кем-то другим. Не найдя того, что могло бы насторожить. лидер ловко выудил пакетик из стоявшей на полке упаковке персикового чая и скользнул взглядом по уставшему лицу Донхе, который, кажется, даже не слушал.- Я говорю, что если ещё раз увижу тебя не спящим в своей кровати, то о графике СуДжу можешь забыть. Я попрошу кого надо и мне поверят, ты понял? -Понял.- сухо сказал Донхе, отпивая из своей кружки и пряча глаза, в которых снова начали скапливаться горячие слёзы. Итука можно понять, в конце концов все шишки за их косяки сыпались на него, а терпение не бесконечно, но всё же... Можно же было как-то поласковее что ли. Незачем сразу винить во всех своих стрессах того, у кого их тоже по горло. Да и плакать сразу с начала дня не хотелось, а тут никакой поддержки. Разве только для себя старается? Разве не упоминает в разговоре их группу, разве не поддерживает имидж, разве хоть раз делает то, что хочется самому, забывая об остальных? Такое предвзятое отношение, словно Донхе просто гуляет где-то по ночам, а не работает. Может быть, все эти эмоции и преувеличены, а мысли необъективны из-за усталости, но разве нельзя быть чуточку помягче? Итук вздохнул, начиная раздражаться из-за обидчивости соседа по комнате. Чайник щёлкнул, обдавая горячим паром руку потянувшегося к нему лидера, который, наполнив свою кружку и чуть слышно прошипев короткое ругательство из-за попавшей на кожу капельки кипятка, вставая, поплёлся к холодильнику. Перед Донхэ оказалась коробка пончиков, когда через некоторое время он вынырнул из своих мыслей и обратил внимание на стол. -Мы вчера с Хёком и Канином купили. Один твой. -Спасибо.- тихо поблагодарил Донхе, снова пытаясь изо всех сил сдержать слёзы, широко открыв глаза. Эмоции менялись так же быстро, как и картинка окружающего мира, когда едешь на этой чёртовой адской карусели. Захлестнула тёплая волна благодарности, а на душе на секунду стало легко, как будто разом скинул пуд железа, давящего прямо на внутренние органы. Пончик с клубничной начинкой. несмотря на то, что был холодный и не такой свежий, показался самым вкусным из того, что ему приходилось есть за последние дни. Итук усмехнулся, переводя взгляд на висящие на стене часы и тут же коротко вздыхая. -Хёку вставать через пять минут. Очередная проблема, очередной ребёнок. Почему бы ему наконец не научиться вставать вовремя, так трудно не доставлять проблемы лидеру? Так трудно не быть бревном? Ведь знал же, что ему рано вставать, а всё равно я слышал его смех до трёх часов ночи. Как ржать на весь дом он первый, а как вставать, то ногами бьёт. За что мне это? Побыстрей бы в армию...- бормотал лидер, прерывая свой монолог только на то, чтобы отпить из кружки. -Ты совсем старый стал, брюзжишь и брюзжишь. Говорят, что чем старше человек, тем сквернее его настроение по утрам. Кажется, скоро мы будем заставать тебя посреди гостиной рядом с расстеленной газетой, подстригающим ногти на ногах и критикующим правительство. А рядом бутылка соджу и альбом со старыми фотографии, весь насквозь пропитанный слезами и сожалением о прошедшей юности. Хотя о чём это я? У нас уже Хичоль такой.- раздался над ухом Донхе приятный знакомый голос, а потом и звук отодвигающегося стула. Ынхёк был свеж и неприлично бодр, не смотря на раннее утро, которое утром-то ещё нельзя было назвать. Так, прелюдия. -Молодец, что проснулся.- язвительно бросил вошедшему Итук и одним глотком допил свой чай, шумно поставив кружку на стол. С утра лидер был совершенно не расположен ни к ехидству, ни к сарказму, ни к юмору вообще. Мало кто был способен вообще терпеть не выспавшегося Итука, ибо он чудесным образом трансформировался из мягкого, понимающего, улыбчивого ангела в злую колючую ежиху, которая, если нечаянно или по глупости своей, была вами обижена, то позже вас игнорировали в течение следующего дня. Однажды, когда Шиндон ещё жил в общежитии, он решил подшутить над лидером, подперев дверь его комнаты журнальным столиком. Мало того, что потом Донхе, имевшему глупость жить с Итуком в одной комнате, две недели приходилось замазывать синяк, оставленный брошенным в него вырезанным из дерева медведем, так потом Шиндон ещё несколько раз был "забыт" быть предупреждённым о том, что по плану у него в расписании. Бедняге приходилось прибегать на место своих съёмок в самый последний момент, лихорадочно извиняясь перед продюсерами, сценаристами и ведущими, а лидер упорно отказывался принимать извинения, смилостивившись лишь тогда, когда кто-то оставил на его кровати свёрток с неприлично дорогими часами. Когда присматриваешь за такой толпой народу, то волей не волей становишься немного жёстче, так что все старались соблюдать правила и не злить старшего по утрам. Но Хёка, казалось, волновало это настолько же мало, насколько злой, брошенный в его сторону взгляд Итука, когда тот направился из кухни прочь, что-то бормоча себе под нос. -Что-то ты сегодня очень рано.- Донхе вытер большим пальцем уголок губ, испачканный джемом. Хёк пожал плечами, откидываясь на спинку стула и потирая глаза, сдавленно зевая. -Вчера звонил менеджеру, мы с тобой в одно время выезжаем. В последние дни совсем не видимся, твоё расписание-это нечто. Хотя бы в одной машине вместе поедем.- Донхе захлестнула волна благодарности, а глаза снова начало пощипывать, напоминая о том, что любые всплески эмоций теперь будут сопровождаться слезами. Хорошо, что друг не забыл о нём, не смотря на ежедневные звонки и сообщения. Приятно. -Уже пора выходить.- Донхе потрепал Хёка по волосам, поднимаясь со стула, а тот на секунду прикрыл глаза, разочарованно вздыхая. Когда они спустились вниз, встречаемые менеджером и открытой дверцей машины, то Донхе невесомо коснулся холодным носом щеки Хёкдже, который в ответ улыбнулся и надел на его руку пушистую варежку, оставляя вторую себе. Утро начиналось слишком хорошо. *** На съёмках в закрытом помещении было очень душно. Контраст с холодной утренней улицей ощущался настолько сильно, что как только Донхе шагнул внутрь, то пошатнулся, хватаясь за голову и пытаясь привести в порядок разбежавшиеся во все стороны мысли. К нему тут же подбежала девушка-гримёрша, что-то вереща о его самочувствии и вентиляторе. Донхе не слушал, налепив на лицо вежливую улыбку и кивая головой в такт её словам. Люди, снующие туда-сюда по комнате превращались в размытые разноцветные пятна, слабо пульсирующие при движении. Девушка насильно усадила его на кресло, не замолкая ни на минуту, что-то увлечённо рассказывая и начиная накладывать макияж. Подошёл режиссёр, при появлении которого пришлось резко встать и поклониться, от чего в голове начала пульсировать боль. Мужчина дал короткие указания, касающиеся сегодняшней съёмки, а затем так же быстро удалился, из-за чего снова пришлось проявлять вежливость и страдать от нестерпимой ломоты в висках. Гримёрша снова завела свой разговор о чём-то безумно важным, по её мнению, и Донхе начал чувствовать первые признаки раздражения, пронзающего всё его тело. На секунду захотелось выхватить мягкий спонжик, которым девушка наносила грим на его лицо, и швырнуть его куда подальше, туда, где она сама его никогда не найдёт. Но вместо этого, Донхе просто уставился на гримёршу взглядом, полным нескрываемого раздражения и желания свернуть ей шею, если та снова откроет рот. Девушка поджала губы, но замолчала, иногда слишком сильно надавливая на его лицо. На протяжении всего дня, Донхе казалось, что ещё секунда и он упадёт в обморок. Постоянно забывался текст, от чего все, кому не лень начинали кричать, а режиссёр вдобавок и за то, что его лицо выглядит словно маска. Парень улыбался, извинялся, кланялся, но внутри был готов порвать любого, кто попробует сегодня с ним заговорить. Пару раз он даже слишком резко дёрнул за руку свою партнёршу по съёмкам, от чего начинала орать ещё и девушка, а её менеджер сверлил Донхе ненавидящим взглядом. День тянулся неприлично долго, сцены переснимались неприлично часто, а люди бесили неприлично сильно. С каждым разом ком злости в груди Донхе становился всё больше и больше, от чего глаза начинали слезиться, а голос срывался. В конце концов, уставший режиссёр, напоследок наоравший на парня с удвоенной силой, отправил его отдыхать домой, добавив при этом, что если в следующий раз он прибудет на съёмки таким же, то его ждёт крайне приятный и содержательный разговор с президентом. Вежливо поклонившись напоследок и выдавив извиняющуюся улыбку, Донхе вышел на улицу, тут же пиная первое попавшиеся под ногу. -Что вы делаете?- раздался высокий женский голос где-то рядом, немного удивлённый и в то же время разражённый. Донхе посмотрел под ноги и понял, что по неосторожности пнул чью-то забытую на асфальте сумку, из которой теперь выпали несколько книг и выкатилось яблоко. -Извините.- буркнул парень, натягивая на голову капюшон,- Но знаете, скажу я вам, оставлять сумку рядом с дверью тоже не разумно. -Я пошла посмотреть расписание автобуса, а вещи тяжёлые. Я не настолько сильна, чтобы пинать их до остановки.- хмыкнула девушка, подошедшая к Донхе и теперь прожигающая его недовольным взглядом. Он осмотрел её из-под капюшона: ничего особенного, обычная, каких миллионы. Лицо, не тронутое косметикой, юбка до колен, обувь без каблука и просторная майка. Только вот что-то было всё равно не так, сколько не смотри. Очертания её лица будто ускользали от глаз, словно смазываясь, а взгляд соскальзывал на волосы, или на шею, но никак не хотел задерживаться на глазах или на губах, сколько бы парень не старался. Если бы он сейчас закрыл глаза и попытался представить стоящую перед ним, то на месте лица оказалось бы белое пятно, потому что оно никак не желало запоминаться. Донхе моргнул несколько раз, списывая столь странную вещь на усталость и недосып. -Садитесь на такси и дело с концом. А тут люди ходят.- сердито процедил парень, отводя глаза в сторону, пытаясь найти менеджера и машину. -Что же, спасибо за совет, но я, наверное, сама решу, на что и как мне тратить деньги.- девушка прошипела это тихим, стальным голосом, от которого на душе стало ещё паршивее, а соответственно и раздражало больше,- А теперь, попрошу вас поднять то, что вы чуть не раздавили, стараясь выместить на моей сумке всю свою силу. От такой наглости Донхе даже замер на несколько секунд, пытаясь совладать с собой и не послать сразу же настырную незнакомку куда подальше, размахивая при этом руками и крича на всю улицу. Но, к сожалению, имидж был не только его собственный, за плечами стояло ещё 14 человек, поэтому парень усилием воли выдавил елейную улыбочку. -Девушка, а не поднять ли вам всё самой? Вы поставили сумку напротив двери, значит в любом случае её бы кто-то, но задел. С какой стати мне теперь это делать? Извините, я человек занятой и спал сегодня ровно двадцать минут, а не устраивал сцены перед незнакомыми людьми, чтобы потом счастливо покататься на автобусе. Если у вас есть время на то, чтобы выяснять отношения, то я не собираюсь его на это тратить.- Донхе сам не ожидал от себя столь ехидной тирады, но голова гудела от усталости, а тело просило лишь покоя и тёплой кровати, так что теперь его злость обретала словесную форму, раздражение тоже требовало разрядки. -Какой вы вежливый, однако. А ничего, что у меня тоже могут быть дела, но я трачу своё время на великого вас, который спал всего двадцать минут.- девушка хмыкнула, хватая его за руку и дёргая на себя,- Сейчас же поднимите! -Да Господи, отстанешь ты или нет?!- не сдержавшись, крикнул Донхе, с силой вырывая свою руку из ёё сомкнутых на ней пальцев. Несколько прохожих остановились, вглядываясь в ссорящихся людей и что-то шепча друг другу. Парень сжал зубы. Этого ещё не хватало! Донхе наклонился, собирая книги и запихивая их в сумку, следом застёгивая молнию, почти вырывая её и вручая девушке в руки.- Довольна? -Моё яблоко, пожалуйста. - её спокойный тон, которым было это сказано, ещё больше вывел Донхе из себя. Он поднял яблоко, сжал его в руке и прицельным броском кинул в мусорное ведро на близлежащей остановке. Краем глаза Донхе заметил спешащего к нему менеджера, злобно моргающего глазами, будто бы у него нервный тик. Так, ещё один выговор только что обеспечен. Отличный день, нечего сказать. -С пола не едят.- раздражённо прошипел Донхе настырной девушке и, прежде чем она успела что-то сказать в ответ, быстрым шагом направился к менеджеру, уже сыплющему проклятиями по поводу того, что только что натворил его подопечный. Парень пропустил все злостные реплики мимо ушей, залезая в машину и вставляя в уши наушники, тут же включая первую попавшуюся песню, закрывая глаза. Через несколько минут они уже поехали по направлению к общежитию и Донхе не слышал ни выговора менеджера, ни его сетования о том, что слава Богу их не узнали, ни видел того, что девушка, держащая в руках сумку, впилась в машину полным злобы взглядом, а её глаза на секунду сверкнули чем-то жёлтым. Он слишком устал. *** Когда Донхе проснулся, то наступило уже следующее утро. Он потянулся на кровати, разминая тело и осознавая, что наконец-таки выспался, впервые за целый месяц. Небо за окном было по-прежнему серым, а ветер дул так же сильно, только теперь это совсем не раздражало, превратившись в обычный фон. Донхе глянул на соседнюю кровать, которая была аккуратно застелена и понял, что уже точно больше восьми часов утра, раз лидер удалился по своим делам. В доме пахло чем-то вкусным, а звуки, доносящееся с кухни говорили о том, что сейчас Рёук готовит завтрак, который парень в последнее время всегда пропускал. Вспомнив о том, что вчера в машине Хёк говорил, что сегодня у него свободный день, Донхе улыбнулся. Можно будет засесть у него в комнате и включить какой-нибудь глупый фильм, хихикая как дети и поедая чипсы, обсуждать происходящее на экране, вставляя вместо героев своих знакомых. А потом можно позвать Сонмина и поиграть в монополию, в которую хён вечно проигрывает, вообще отличаясь невезением во всех играх. Донхе счастливо зажмурился, через секунду вскакивая с кровати и направляясь в ванную. Почистив зубы, он тихо прокрался на кухне, заметив жарящего омлет Рёука, что-то напевающего себе под нос. Донхе усмехнулся, одним шагом преодолевая расстояния до парня и обвивая его шею руками. -Вукки!- счастливо крикнул он и Рёук подпрыгнул, разворачиваясь к нему и выставляя перед собой лопатку, словно защищаясь. На мог его глаза округлились, а рот открылся в форме идеально ровной буквы "о". -Так, омлет... Ммм, как я давно не ел омлет.- пропел Донхе, втягивая носом воздух. Он приблизился к Рёуку, чтобы снова обнять, но тот испуганно отпрыгнул в сторону, вжимаясь спиной в стену и всё так же смотря немигающими глазами. -Ты чего?- удивился Донхе, пытаясь подойти поближе, но в его лицо уткнулась масляная лопатка. -Не походи.- угрожающе сказал Рёук, с силой сжимая своё своеобразное оружие. -Почему?- удивился Донхе, удивлённо моргая глазами и немного обижаясь. -Потому что я не имею никакого представления о том, кто ты такой.