Благие недоразумения

Задолго до того, как ангелы стали демонами, свет отделился от тьмы, а проекту «человечество» был дан зеленый свет, чтобы получить крылья и поступить на работу в небесную канцелярию, ангелы должны были закончить университет. И не знали стены сего учебного заведения студента хуже, чем Кроули. Завкафедрой сбился со счета, сколько раз на этого студента поступали жалобы, большая часть которых принадлежала профессору Азирафаэлю, пары которого сей студент прогуливал столь исправно, что оставалось только удивляться, как он умудрился не завалить сессию. Никто и никогда не знал, что Кроули выкинет на этот раз: то пририсует портрету гласа божьего Метатрона усы и слуховой аппарат, то притворится больным, а сам сбежит на танцы. Однако, на все жалобы подчиненных архангел Гавриил отвечал: «Вне моей компетенции» и был таков, а студент знай себе продолжал срывать дисциплину и сманивать других за собой. Профессор Азирафаэль торопливо шагал домой, держа в руках пухлую стопку книг. Ух, попадись ему только этот негодник, так бы и отчитал за все прогулы вместе взятые, а потом и за те, что он, несомненно, напропускает и в следующем семестре. Небесной канцелярии нужны были квалифицированные кадры, а не это не пойми что, только по недоразумению зовущееся ангелом. Так шел он мрачнее тучи, не замечая вышеозначенного студента, что грелся на солнце, развалившись на скамейке. Одна из рук Кроули была наскоро забинтована, другая же вольготно держала недокуренную сигарету. Сам Кроули мгновенно узнал профессора и, ничуть не усомнившись в уместности своего поступка, оглушительно свистнул, спугнув пару-тройку ангелов и голубей. Профессор Азирафаэль обернулся и возмущенно воззрился на своего ученика. — Кроули, когда я отучу вас свистеть? — заворчал он, но тут заметил покалеченную руку, что Кроули безуспешно пытался спрятать за спиной. — Что с рукой? — Да это я на арфе играл, вот руку и смозолил. Профессор возвел глаза к небесам и перехватил книги в другую руку. — Кроули, мне надо наконец с вами серьезно поговорить. — сурово сказал он. — Правильно, профессор, прошу ко мне домой. — с готовностью вскочил Кроули и даже придержал перед ангелом дверь. — У вас дома я не могу с вами серьезно говорить! — А у меня роллы есть. — коварно улыбнулся Кроули. Бедный ангел сделал было шаг навстречу, но все-таки сумел устоять перед соблазном. — Какие? — тихо спросил он. — Филадельфия. — Ох, не искушай меня, ты знаешь мою слабость. Я не поддамся! Ангел сделал шаг назад, но будущий демон был неумолим. — А роллы такие вкусные, с икрой и семгой... — продолжал он свое черное дело, все шире распахивая дверь в подъезд. — Как вам не стыдно, Кроули! Я никуда не пойду и буду разговаривать с вами здесь. — Профессор, у меня их целый килограмм! Дальше слушать профессор не стал, и забежал в подъезд чуть ли не быстрее Кроули. — Профессор, милости прошу. — сказал Кроули, открывая двери квартиры. Однако, здравый смысл снова взял верх, и Азирафаэль встал как вкопанный. — Прежде, чем переступить порог вашего дома, я хочу с вами серьезно поговорить, Кроули. Новый преподаватель только появился, и уже выгнал вас из класса. Что вы там отчебучили? Кроули играючи перескочил через порог и развел руками. — Зира, поздно, я уже здесь. — А я еще на работе. — уперся Азирафаэль. Не успел ангел опомниться, как Кроули схватил его за рукав и постарался затащить внутрь, однако тут же был укушен. — Студент Кроули, что вы себе позволяете? — возмутился Азирафаэль, пытаясь пристыдить нерадивого студента, однако внутрь все же зашел. — Слушай, знаешь, хватит, мне надоело скрывать, что мы женаты! — А мне надоело, что у меня муж двоечник! — Да ты мне никогда в жизни пятерки не поставишь! — парировал Кроули. — Да, не поставлю, потому что все сразу скажут, что ты мой любимчик. — Значит, что мне: в другой универ перевестись?! — Чтобы ты там валял дурака? — возмутился ангел. — Нет, ты будешь учиться под моим присмотром. — Значит, все остается по-прежнему. — подытожил Кроули. — Если все остается по-прежнему, то значит, ты меня не любишь! — О Господи, да люблю я тебя, понимаешь? Я тебя люблю, и я твой муж. — Ты — двоечник. Дво-еч-ник. Если бы ты меня любил, то учился бы на пятерки. — Да ты мне никогда в жизни пятерочку не поставишь! — Да, потому что все сразу поймут, что ты мой любимчик. — Значит, все — я перевожусь в другой университет! — Нет, ты будешь учиться под моим присмотром. — Значит, все остается по-прежнему. — Ну, вот я же говорил, что ты меня не любишь… — Я тебя люблю. — Нет. — Да. — Нет! Не зная, как еще доказать свою правоту, будущий демон поцеловал своего ангела, за что немедленно получил стопкой книг по голове. Но тут Азирафаэль так испугался, что сам поцеловал своего пока еще ангела, чтобы хоть как-то унять его боль. Тем же вечером, когда роллы были съедены, а споры улажены, они зажгли все ночники, что только нашлись в доме, а сами развалились на кровати: Кроули листал журналы о моде и машинах, а Азирафаэль перечитывал «Гордость и предубеждение», что ему в строжайшем секрете передали из отдела будущего. — Энтони, — тихо позвал ангел. — если бы ты знал, как мне надоело скрывать, что мы вместе… Кроули вздохнул и обнял своего ангела. — Зира, я ведь двоечник, вот буду учиться на пятерки, тогда и скажем. — Но ведь я же никогда не смогу поставить тебе пятерку. — Правильно, потому что все скажут, что я твой любимчик. — ответил Кроули и поцеловал его в нахмуренный лоб. — Может быть, мне уйти в другой университет? — спросил ангел. — Нет, ты будешь работать под моим присмотром. — снисходительно ответил будущий демон. — Значит, все остается по-прежнему? — Ага…