Признание

—Дундук ты, Сенька! Сказочный! -сказала Ульяна, попытавшись ущипнуть меня за щёку. Конечно в силу роста она дотягивалась лишь до плеча, но это ничуть не помешало ей исполнить свой замысел. —Ну ты чего это, мелкая? Ладно сказочный дундук, но до рукоприкладства-то зачем доходить? -с наигранной обидой спросил я, потирая ущипленное место. Рыжая на мгновение насупилась, после чего упёрла руки в бока и сменила гнев на милость. В этот вечер на ней было простое, но оттого не менее красивое летнее платье бледно-лилового цвета с более темным контуром бабочек, тянущихся от подола, самых больших, и пропадающих немного не дойдя до лифа, уменьшаясь с каждым взмахом крылышек. Причёска маленькой бандитки и моей названной сёстры так же претерпела изменения по сравнению с привычным образом. Пропали пышные «сопла ракет», уступив место распущенным волосам, которые волнами растекались на ветру и аккуратно ложились на плечи маленького бесёнка. На ногах девочки красовались серые босоножки, в корне отличающиеся от беговых кроссовок или сандалий. Последнее изменение которое я заметил, это были аккуратно наложенные тени, отчего сампфировый цвет глаз ещё сильнее выделялся, подчёркивая красоту юной разбойницы и похитителя пряников. —Я тебя сейчас ещё ногоприкладство устрою, дурень! -Ульяна села рядом со мной и указала на танцующую толпу пионеров. —Видишь? —Что? -непонятливо спросил я, отчего получил тычок в ребро. —Ау! Ты чего, Уль? Решила меня синяками покрыть? Я как далматинец ходить буду, в пятнышко! Девочка ничего не ответила. Вместо этого она положила руки мне на щёки и с пару секунд внимательно смотрела в мои глаза. В мыслях тут же появилось «Ульяна, ты прости, но я другую люблю. Мы сейчас в ссоре и, похоже, расстались, но я всё равно не могу целоваться с другой, даже с тобой.» Хорошо, что сказать этот бред я успел лишь в своей голове, а не то получил бы смачного леща по многострадальной щеке. Мою голову настойчиво повернули чуть-чуть левее беснующихся, в сторону пульта ди-джея и для укрепления эффекта проговорили с чувством, с толком, с расстановкой. —Микуля! Музыка! Танец! Следующий! Понял?! Ульяна говорила настолько серьёзно, без привычного ребячества, что я на секунду не поверил, что передо мной гроза котлет и фрикаделек. Но нужный эффект она всё же произвела. Я посмотрел в сторону девушки, с которой совсем недавно разговаривал на повышенных тонах… Так, что все обитатели в окрестности музыкального клуба в радиусе ста метров прекрасно нас слышали. Вот она, со своими неизменными хво… А нет, сегодня у неё пышная коса, в которой разглядывались жёлтые точечки с белыми лепестками — полевые ромашки. Из одежды на ней был воздушный сарафан из бирюзовой ткани с узором из скрипичного ключа по кайме подола. За спиной виднелся небольшой голубой бант, а отсутствие бретелек открывало вид на слегка загаревшие плечи девушки, а относительно короткая длинна позволяла любоваться аккуратными коленками без единого шрама. На ножках Мику были голубые босоножки, опоясывающие голень широким ремешком. Я буквально потерял счёт времени, наблюдая за тем, как девушка стояла рядом с пультом и о чём-то переговаривалась с Леной. Вспомнился наш недавний разговор и чем он закончился. С горечью в сердце я перевел взгляд себе под ноги, изучая трещины в асфальте. Ульяна продолжала сидеть рядом и прожигать во мне дырку, добиваясь от меня хоть какой-то реакции. За последнее время она и правда стала мне как никто ближе в этом лагере, может потому что была такой же как я, а может просто сумела найти со мной общий язык. Но на сегодня я сжёг всё мосты и не желал разговаривать даже с ней. В конечном итоге Ульяна топнула ножкой и сбежала куда-то в толпу пионеров, крикнув напоследок «Вот сам и разбирайся, дурак!». Да я и не против, но не знаю как и ещё эти противные кошки на душе скреблись. Появилось безумное желание остаться одному, сбежать подальше от этого всего, так что уход рыжей был как-никак кстати. Оставалось только сбежать самому. Дискотека шла относительно недолго, но Ольга Дмитриевна уже вовсю отплясывала с каким-то вожатым, совсем не замечая своего подчинённого, ещё и соседа. Хотя я её ни капли не винил, всё же она тоже ещё молодая, хочется отдохнуть от вечного образа генералисимуса. Пускай развлекается, ей редко такая возможность выпадает. Да и мне же на руку. Для побега я облюбовал одну из темных тропинок, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания и встал с лавочк, в последний раз посмотрев на Мику. Она же наблюдала за мной, потому я словил её озабоченный взгляд, который она никак не попыталась скрыть. По-хорошему надо было подойти, обнять, попросить прощения, на танец пригласить… Но я не решался. Старый отщепенец проснулся, либо же просто храбрости не хватило, неважно, по итогу я всё равно сунул руки в карманы и отправился прочь с площади, минуя одиноких пионеров, которые до сих пор подтягивались к месту всеобщего веселья. *** Все дороги ведут в Рим. Но это там, в моём мире. Здесь же все дороги ведут в музыкальный клуб. По-крайней мере я вышел на него трижды и на четвертый решил не ерепениться и зайти внутрь, немного поиграть для снятия нервов. Это было намного лучше, чем кормить комаров. Подойдя к двери, я подумал о том, что хорошо было бы придти сюда с ключом, который я благополучно где-то потерял. Карманы пустовали, не считая плеера и почти пустой пачки с печеньем Ульянки. Я уже собирался уйти в домик и постараться уснуть, как вдруг услышал тихий скрип за спиной и обернулся. Между косяком и дверью образовалась щель, а вскоре показалась рыжая морда местного кота. Он громко мяукнул, приглашая меня зайти внутрь, а после по хозяйски вернулся обратно, напоследок вильнув пышным хвостом. —Вот же наглая морда. Сразу видно Ульянкино влияние. -с лёгкой улыбкой на лице сказал я. -Бочонок, ты чего здесь забыл? Тебя же рыжая выпустила перед уходом, верно? -задал я вопрос, заходя внутрь. Запрыгнув на подоконник, кот снова мяукнул и растянувшись в лучах лунного света, закрыл глаза. Я несколько раз погладил его по загривку, вытачив напоследок пару гортанных мурчаний и оставил кота в покое. Сам же огляделся вокруг, будто заявился сюда первый раз. Появилось непонятное чувство ностальгии, такое приятное, будто из глубокого прошлого, будто я здесь пробыл не жалкие полторы недели, а куда больше… Может тот Пионер говорил правду и я здесь уже не в первый раз? Что если это и правда мой четырёхсотый цикл? Стоит ли тогда так сильно напрягаться разбором происходящего? Да и почему же я ничего не помню? Слишком много вопросов и ни одного ответа. Как всегда. Лунного света было достаточно, чтобы видеть чуть-чуть дальше своего носа, так что свет я зажигать не стал, да и занавески оставил закрытыми, дабы не терарризировать Бочонка, узенькой щели между ними хватало. После нашего с Мику разговора я сюда не заходил, да и не собирался если быть честным. Разве что за… —А вот и ты, родимая. -с грустной улыбкой сказал я, забирая батарею от плеера и вставляя её на своё законное место. На дисплее отобразилась половина заряда, что не могло не радовать. Расположившись в углу на паре мягких подушек, я вставил наушники и включил первый попавшийся трек. Играло что-то знакомое, не очень тихое, но спокойное как по мне, потому я откинулся на стену и прикрыл глаза. Слишком много всего произошло за этот день. И слишком многое ожидает меня впереди. В голове вновь всплыли слова Пионера «Начало — это конец предыдущего пути». Глупость какая-то, но он говорил таким уверенным голосом, что невольно задумывался о смысле этих слов. Но об этом я сейчас не думал. Из головы не выходил образ Мику. Зачем я так с ней поступил? Накричал за то, что она пыталась меня подбодрить, рассказала про планы после приезда домой… Идиот. Да, мне не просто, я даже не знаю где я, кто я и что будет через минуту, может я и вовсе растворяюсь в волшебной дымке и окажусь в своей задрепанной двушке? Или цикл начнётся вновь и я всё забуду? Или запомню? Ни один вариант меня не устраивал, потому что в каждом из них я оставался без Мику. Ульяне легче, она, кажется, совсем не думает о будущем. Развлекается, отдыхает в летнем лагере и не замечает ничего вокруг. А может все и с точностью наоборот и она просто пытается скрыть своё волнение? Если это так, то у неё отлично получается. Всё-таки хорошо, что она не помнит предыдущих циклов, в противном случае поехала бы как и я. Хотя это снова слова Пионера, почему же я ему так верю? И снова посыпались вопросы, рой гудящих мыслей, разрывающий голову изнутри. На припеве я ощутил что-то мягкое на коленях, после чего по ногам прошлась теплая дрожь. Я не глядя погладил Бочонка, паралельно почёсывая его за ушком. Кот млел от оказанной ему ласки и в благодарность мурчал ещё сильнее. —Интересно, как там моя Мику? Бочонок, вот что бы ты делал, чтобы вернуть к себе расположение дамы сердца? Только давай без рыбих головешек и мышей, это не поможет. -кот продолжал мурчать, уткнувшись головой мне в живот. -Вот и я не знаю. Я её люблю и не хочу, чтобы она страдала. Вдруг и на этот раз начнется новый цикл, но только в нём её не будет? Или хуже того, исчезну я, а её память останется при ней и жизнь здесь продолжит идти своим чередом? Что тогда? Я не хочу портить Мику жизнь. Не хочу, чтобы из-за меня все мужчины в её глазах казались мудаками. Я не хочу, чтобы в её глазах были слёзы из-за меня. Я хочу лучшей жизни для неё, без таких потрясений, как моя неожиданная пропажа. Хочу, чтобы она спокойно жила, встретила любимого и была с ним счастлива. Хочу, чтобы у неё была спокойная жизнь. Не со мной. Бочонок неожиданно вскочил с моих ног и убежал. Я собрался позвать его обратно, как тут на меня кто-то свалился, прижимая к стене и обнимая за шею. Распахнув глаза, я лишь на мгновение смог различить заплаканное лицо Мику перед тем как наши губы слились в неумелом поцелуе. Мои руки сами легли на спину девушки, прижимая её хрупкое тельце поближе к моему. Сквозь тонкую ткань одежды я чувствовал бешеное сердцебиение моей любимой и был уверен в том, что она чувствует моё. Мысли стали потихоньку покидать мою голову, впервые за долгое время она оказалась до прелести пуста. Наушники выпали и потому я отчётливо смог услышать хлопок двери и поворот ключа в замке. Теперь понятно куда подевался мой ключ, который по пути на площадь точно лежал в кармане. Спасибо, Уля. Оторвавшись на несколько мгновений, Мику посмотрела на меня красными, немного опухшими глазками и принялась бить меня своими маленькими кулачками по груди. —Дурак! Самый настоящий дурак! Какая у меня может быть жизнь без тебя? Я что, непонятно сказала там, в лесу? Я не знаю, что значит любить, но чувствую, что без тебя я усохну и не смогу жить! Я постоянно думаю о тебе, всегда ищу встречи как только появляется свободная минута, желаю касаться тебя вновь и вновь! Ты думаешь это так, ничего такого, просто способ убить время? Чтобы не чувствовать себя одинокой? Никому ненужной? Нет! Я люблю тебя, Сеня! Люблю! А ты ведёшь себя как чёртов эгоист, не рассказываешь мне о себе, что-то скрываешь! Скажи мне, ты меня вообще любишь? Или я… Просто кукла? Очередной цикл и новая подруга на три недели? -последние слова она говорила тихо, буквально себе под нос, тратя на это последние силы. Смотря на то, как она глубоко дышит и старается унять свои слёзы, я ощутил болезненный укол в груди и стукнув головой об стену, тихо зарычал. Способ немного успокоиться, выпустить пар и не наделать глупостей. После я посмотрел на Мику, кладя руки ей на щёчки и вытирая слёзы большими пальцами. —Прости. Я вёл себя эгоистично. Не хотел ничего рассказывать, держал всё в себе, а страх неизвестности меня сжирал изнутри. Милая, родная, я не мог решиться рассказать тебе о том, кто же я такой, боялся, что ты сочтёшь меня сумасшедшим. Я ведь… Но девушка меня прервала. Её руки опустились мне на грудь, после чего она поближе подвиналась ко мне. Дыхание до сих пор не восстановилось, поэтому когда её носик упёрся мне в шею, кожу обдало горячим и прерывистым воздухом. Она собиралась с мыслями, нервно сжимала кулачки, собирая мою рубашку в складки и что-то неслышно шептала губами. —Знаю. Я такая же. Не только вы с Ульяной. -девушка говорила тихо, но я прекрасно её понимал. -Я не пионерка, понимаешь? Просто хорошо играю свою роль. Раз за разом, вновь и вновь. Я настоящая, Сень. Мику медленно отпрянула от моей шеи и посмотрела на меня. Слёзы перестали литься ручьями по её щекам, оставив после себя мокрые полосочки прямо до подбородка. Её слова окончательно выбили меня из колеи. Я просто не сводил глаз с девушки, продолжая обнимать её и пытался осознать происходящее. Выходило плохо. На мою попытку задать вопрос, она молча покачала головой и положила палец на мои губы. —Просто ответь на мой вопрос. Я дорога тебе? Я не стану очередной куклой на три недели? —Мику, милая. Я… Я не знаю, что происходит. Я только недавно узнал про эти циклы и что «я» такой не один. Я не понимаю совершенно ничего, что творится в этом лагере, но… Мне всё равно, что будет дальше, если ты будешь рядом со мной. Окажусь ли я дома, либо же останусь здесь, проводя бесконечные циклы раз за разом снова и снова, неважно. Если ты будешь рядом со мной, я буду самым счастливым человеком в мире. Ты не кукла, не игрушка. Ты та, которую я полюбил и уже никогда не разлюблю. -слова лились сами собой откуда-то изнутри. За меня говорила душа, впервые за всю жизнь. После моих слов в клубе повисла тишина. Никто из нас больше не проронил ни звука, да и этого не требовалось. Мику продолжала смотреть на меня, постепенно растягивая на своем лице искреннюю улыбку. Её руки дрожали, а щёки налились румянцем. Медленно и сбивчиво, девушка принялась растёгивать пуговицы на моей рубашке, вновь припадая к моим губам. Я просто расслабился и дал волю своим чувствам, эмоциям. Дал моей любви говорить и действовать за меня.