Когда сломаются все ваши машины

Июнь. Постмодернистская эра утопизма. Что может быть лучше? И что может быть абсурднее? Лорен сообщила, что зайдет в коллцентр, чтобы разобраться со спамом, который приходит на ее аккаунт из неизвестного источника. В последнее время такое стало случаться часто. Сначала, когда система аккаунтов только появилась, ее легко можно было взломать, но прошло каких-нибудь десять лет, и заговорили, что это самая безопасная система в мире. Куча людей ринулась подключать свои мозги к сети, сохранять в ней пароли от кошельков, свои пасс-данные, воспоминания. Кто-то даже полностью ушел в виртуальную реальность, потому что там, видимо, было лучше. А потом находили бездыханные тела, подключенные к системе. Мозг умирал от перегрузки. Или без взаимодействия с окружающей средой. Черт его знает. Этот факт до сих пор изучается. Одни говорят одно, другие – другое. В общем, как всегда. Но когда появляется классный замок, к нему подбирают классный ключ. В этом весь прогресс. В погоне ключа за замком. Сначала осторожно ноунеймы начали прощупывать почву, залезать в чужие аккаунты, менять данные, стирать воспоминания или даже подменять их. Кто-то лишался жилья, а у кого-то оно внезапно появлялось. Из чей-то памяти вырезались лица, а у кого-то откуда ни возьмись появлялись новые родственники. На самом деле это очень интересно. Пока не затрагивает тебя. Случаи взломов учащались. Но вместо того, чтобы отключиться от системы, люди ходили в коллцентры и жаловались друзьям. Находились единицы, которые прерывали контакт с сетью, но вдруг оказывалось, что без системы никуда: все операции с денежными средствами и документами оказались связаны с системой, и через «не хочу» приходилось взаимодействовать с сетью. Сначала в новостных сводках сообщали, что система аккаунтов пользуется популярностью, затем, что это добровольно-необходимая среда коммуникации, а затем вся информация о системе начала подаваться в категорично положительном ключе, будто речь шла о воздухе или воде. «Загрязнение воздуха», «загрязнение воды», «загрязнение системы»… Октябрь. Новая разработка. Теперь не нужны аккаунты. Сознание можно перенести в искусственное тело. Обрадованные и испуганные люди ринулись вживлять свой мозг в новые тела. Которые становились их клетками. Но что-то было не так. Будто кроме человеческого сознания было еще что-то. Или даже оно граничило с пустотой. Люди стали понимать тленность бытия как никогда. Будучи живыми биологическими людьми, они не понимали. Будто человеческое тело создано именно для того, чтобы держать человека на грани между желанием жить и развиваться и осознанием тщетности и бессмысленности своего бытия. Январь. Убили Лорен. Случаи убийств становились все распространеннее. Кто-то кончал жизнь самоубийством. Сознание раненных и больных предпочитали перемещать в новые тела. Это менее затратно, чем постоянно поддерживать человеческое тело в состоянии адекватного функционирования. Плюс вместе с телом умирают клетки мозга, развиваются различные болезни, которые не повернуть вспять. Люди предпочитали не лечить тело, а менять его на более эргономичное. Лорен застрелили (человеческая жизнь перестала иметь такое значение). В ее тело был вживлен имплант, который копировал все данные, реакции психические и эмоциональные, информацию о поведении, мимике, жестах, манерах – все, каждую секунду жизни. Импланты представляли собой компактную систему записи и обмена информацией. Прежде всего, это было устройство, а любое устройство можно взломать. Новые тела такие же устройства, это скафандр для сознания, блок питания, таящий в себе процессор – человеческую душу. Так говорили в рекламах. Один за другим слоганы внушали нам: «Сделай себя лучше», «Подари себе бесконечную жизнь», «Новое тело – новые возможности»… Сознание Лорен перенесли в бионическое тело. Уже почти все мои друзья стали анероидами. И каждый раз, разговаривая с ними, я думал: а с кем я говорю? И каждый раз приходилось играть свою роль. Если позволить сомнениям завладеть мыслями, то отпадет смысл в любом контакте с теми, кого я знал раньше. Это очень сложно. В перинатальном центре я впервые встретился с обновленной Лорен. Она не была сильно счастлива, но ей как будто хотелось верить в лучшее. Ей хотелось думать (ох, думать ли?), что это перевалочный пункт на пути к новому витку эволюции. Что когда-нибудь люди (а люди ли?) создадут нечто такое, что приведет человечество к другому способу существования. Я не мог ни поддержать ее, ни опровергнуть ее убеждения. Я только думал о том, что люди движутся куда-то не туда. Не так. Они стремятся обойти те груды мусора и завалы своей деятельности, как материальные, так и духовные, и каким-то простым прямым путем добраться до светлого будущего, о котором они на самом деле не имеют ни малейшего представления. Не помню ни одной такой истории со счастливым концом. Люди слепы и движутся на ощупь. Мы разговорились с Лорен. Она одновременно жалела, что так много людей превратились в призраки, но старалась радоваться, что теперь сможет быть с теми, кто изменился. Она всегда переносила вес тела на ту ногу, которой ступала. Когда ее биологическое тело жило, она старалась оставаться приверженной системы ценностей, свойственной биологическому существу, но как только хрупкое биологическое тело стало бионическим, маятник ее точки зрения качнулся в другую сторону. Это свойственно человеку. Или это часть программы? И вот Лорен заявила, будто это была не моя Лорен, а ее бледная тень: - Когда-нибудь и ты станешь таким, как я. Она говорила так, будто перестала быть собой, а стала каким-то другим существом. Мутировала. Это ее сознание мутировало. - Не думаю, - сказал я. - Но ты же умрешь. Казалось, Лорен уже забыла, что значит быть смертным. Ее слова прозвучали так, будто она удивилась, будто посчитала чем-то ненормальным смерть. - Да, я же человек. Лорен хотела что-то сказать, но… Задумалась? В программе произошел сбой? - Почему ты не хочешь жить вечно? - Вопрос не в том, хочу я или не хочу жить вечно. Ведь мы говорим не о бессмертии. Лорен снова промолчала. - Ты боишься? – спросила она. - Быть, - я использовал ее выражение, - как ты? - Да. - А ты? – парировал я. - Почему я должна бояться? Я усмехнулся. Мир менялся стремительно быстро. Еще вчера твой друг шел по одному пути с тобой, но секунда – и он стал новым существом. Я даже глазом моргнуть не успел. Обреченность подкралась слишком незаметно. Будущее, о котором грезило человечество, уже настало, но этого никто не заметил. И будущее это оказалось совсем не таким, каким мы его представляли. Не таким идеальным. Это не светлое будущее, о котором мечтали фантасты. Это антиутопия. - Ты начинаешь забывать. - Что? - осознанно, но бездумно спросила Лорен. Она стала набором информации, запертым в биомеханической ловушке. Ее идеальное тело было слишком идеальным. Слишком искусственным, чтобы осознавать. - Когда сломаются все ваши машины, кто нажмет кнопку, чтобы перезапустить их?