Небо иллюзий

Мы привычно перенеслись в мой дом. — Что это? — Аелис с недоумением разглядывал Камень Недеяния. Я только вздохнул. Порадовал называется. Когда он так тупил, я начинал подозревать, что живу в параллельном Идеальном Мире. Как можно не знать элементарных вещей? — Просто используй, — протянул руку и растрепал его волосы. Так интересно наблюдать за ним. Он тут же приободрился, в лучистых глазах зажегся неподдельный энтузиазм, а на губах расцвела застенчивая улыбка. — Он дорогой, — но Аелис не спешил принимать камень. — От миллиона не обеднею, — я закатил глаза. Содержание моего дома в день обходилось дороже. — Спасибо, — его щеки окрасились легким румянцем. Я мысленно вознес благодарность Пань Гу. Один маленький камушек освободит нам целый вечер, позволяя закрыть кучу квестов за очки активности. Иногда жить в системном мире невероятно удобно. — Чем бы ты хотел заняться? Я предлагаю отдохнуть до двенадцати. Он опустил голову и что-то пробормотал. Я честно пытался разобрать, но не смог. Не выдержав, погладил его щеку, ласково обхватил подбородок и заставил поднять голову. Аелис растерялся, видимо, ему было проще прятать глаза за челкой. — Повтори, что ты сказал. Я не услышал, — руку я так и не убрал, продолжая медленно проводить по шее. — Я хотел тебе показать свое любимое место, там тихо и никого нет, — голос его подвел и звучал приглушенно. — Но если тебе не интересно… Ты обычно все время занят. — Мне интересно, — перебил я. — Веди. Сложно сказать, чего я ждал. Но определенно не Башню Сюаньмина. Она всегда выглядела зловеще. Пограничный шпиль между заснеженной равниной и теплым летним пейзажем, с одиноким столбом Печати преисподней и узором из черепов на вершине. Темные острые шипы, окружающие площадку, напоминали скорее кости неведомой твари, чем камень. Мы взлетели на самый верх. Мрачное серое небо, холодный порывистый ветер, снег. Из живого только парящие черные птицы, привлеченные темной энергией, и блуждающие полупрозрачные огоньки — отголоски старых ритуалов. Аелис в этом месте смотрелся чуждо, как лишнее яркое пятно, осколок чистого неба среди унылых туч. Я поправил выбившуюся синюю прядь, за что удостоился нечитаемого взгляда. — Ты, наверное, думаешь, что я странный. Иногда я думаю, что ты глупый. — Это место тебе не подходит, — его слова я проигнорировал. — Оно подходит не мне. Я вообще первый раз оказался здесь случайно, — он обхватил себя руками, как будто старался спрятаться от холода. Я уселся на край площадки и похлопал рядом с собой. Как только Аелис опустился, я развернулся и лег, положив голову ему на колени. Судя по писку, таких действий от меня не ожидали. Я довольно зажмурился и устроился поудобнее. — Расскажи, — вот теперь я готов слушать. Какое-то время царило молчание. Я с любопытством приоткрыл один глаз, потом второй, чтобы встретиться взглядом с голубыми глазами. Местное тусклое небо явно проигрывало им по красоте цвета. Аелис не шевелился, я чувствовал его напряжение. Но мне было слишком хорошо и спокойно. Даже если он сейчас попросит встать, то я скажу, что так отдыхаю и не сдвинусь с места. — Удобно? — наконец спросил он. — Да, — я усмехнулся, почувствовав, как в мои волосы зарылись прохладные пальцы. — Я не против, — ответил на так и не высказанный вопрос, который отчетливо читался на его лице. — А теперь рассказывай. Аелис поднял голову. В таком положении я видел только соблазнительную белую шею с небольшим выступающим бугорком. Я вспомнил, как не так давно ласкал нежную кожу. Пришлось закрыть глаза, иначе еще немного, и я бы потянулся за поцелуем. И определенно лишился его истории. — Когда я только достиг тридцать пятого уровня, то ужасно ориентировался. Особенно в окрестностях города Драконов, они казались слишком огромными и запутанными. Денег на телепорт у меня никогда не было. А задание оракула отправляло убить духа закоренелого пирата где-то на севере Яшмовой отмели. Летел я до него наверное пол дня и еле смог найти, — Аелис сделал паузу, вспоминая. — Но дух оказался сорок четвертого уровня, а для меня это было непреодолимой разницей. Расстроился, конечно, но решил попросить помощи. Клана не было, рупоров для мировых сообщений тоже, поэтому попробовал поискать кого-нибудь поблизости. — Нашел? — Нашел, — прозвучало немного грустно. — Он меня убил. Я, честно говоря, до сих пор не знаю, за что. Я просто пролетал мимо, увидел его и немного приблизился. А потом умер. Аелиса захотелось обнять и защитить, столько времени прошло, а он так из-за этого переживает. — Никогда не одобрял такое. Он звонко рассмеялся, как будто я сказал что-то смешное, и продолжил: — Когда я воскрес, то понял, что знаю его имя, спасибо Системе. Но я не стал требовать извинений или чего-то такого, а попросил помощи. Я ждал, что меня пошлют, и ни на что не надеялся. Просто вокруг больше никого не было, я был в отчаянии. Но он ответил и помог. Снес с одного удара духа пирата, как до этого меня, и сказал проваливать. Даже направление показал, вот только я был слишком взволнован и полетел не в ту сторону. Так и оказался здесь, когда понял, что окончательно заблудился. Сидел на этой площадке, ждал отката городского портала. И размышлял о своей первой смерти от рук другого бессмертного. — О чем тут думать? Всего лишь смерть, — я плавно провел алой розой по его шее, и он, наконец, опустил голову, чтобы я мог видеть его глаза. — Мы же не простые жители, не чувствуем боли и сразу воскресаем. — Я до сих пор никого не убивал, — прошептал он. — А ты считал тех, кого не успел похилить? — не удержался я от сарказма. По растерянному виду Аелиса стало понятно: нет, не считал. Мне захотелось рассмеятся, настолько забавным и очаровательным он выглядел. Я спрятал улыбку за розой и решил сменить тему. — И что дальше? Тебе помогли… — Больше нечего рассказывать, — теперь Аелис завороженно следил за алыми лепестками у моих губ. Заметив это, я игриво прикусил один и с удовлетворением отметил, как расширились его зрачки. — Но вы же еще встречались? — Да. Он появлялся всегда в тот момент, когда я уже прекращал верить в чудо, — прошептал он. — И где он сейчас? — честно, мне все равно. Ведь сейчас на этой башне Аелис именно со мной. — Какая разница, — он будто прочитал мои мысли. — Я для него всегда был пустым местом. Какая ирония. Кто-то для тебя луч света, а ты для него ничто. Какой жестокий демиург назвал мир, где существует подобная несправедливость, Идеальным? — Я не считаю тебя пустым местом, — протянул я и приподнялся на локтях. Я видел, как глаза Аелиса вспыхивают безумной надеждой, как загораются искристые огоньки восхищения. Я тонул в этой невероятной небесной синеве и не мог оторваться от пьянящего коктейля чувств. Слишком близко. Слишком желанно. Отбросив все мысли, я все-таки поцеловал его. Я ждал, когда меня оттолкнут, но этого почему-то не происходило. Аелис не отвечал, потрясенно замерев и широко распахнув и без того огромные глаза. Я пользовался драгоценными моментами его шока, легко прикасаясь к мягким губам. Нежно и невесомо, со всей лаской, на которую только был способен. Я никого прежде не целовал так. Но все-таки он отстранился. — Зачем? — на грани слышимости произнес Аелис. Я смотрел на него снизу вверх и не хотел ничего объяснять. Меня тянуло к нему, мне было хорошо с ним, мне нравилось спать в ворохе наших крыльев. Не любовь, нет. Я желал им обладать. И он это прекрасно понимал, поэтому и спросил. Всегда проще принять чистые светлые чувства, любовь до последнего вздоха. Но я никогда не смогу этого дать. Я смотрел в его яркие голубые глаза и видел отражение своих красных, как угольки. — Я вижу небо, — я сказал это вслух? — Значит, дело в моей внешности, — потерянно уточнил Аелис, но сразу переполошился. — Я не это имел в виду. Точнее, я не против, я… Я не дослушал и прервал его очередным поцелуем. На этот раз он пытался отстраниться, но я не позволил. Положил руку на затылок и схватил мягкие пряди. Наверное, он хотел возразить, приоткрыл рот, и я этим воспользовался, скользнув языком. И он наконец ответил. Неумело, беспорядочно, но с отчаенным желанием. И меня в очередной раз переполнила щемящая нежность. Аелис словно не знал куда деть руки, нервно перемещал их по моей груди и рукам, пока не стиснул мои плечи. Я чувствовал, как он расслабляется, тает и прижимается ближе. Гладил по спине, перебирал мягкие перья, не отрываясь от сладких манящих губ. С каждой секундой я все больше ощущал нарастающие волны жара. Мне казалось это место холодным? Я ошибался. С трудом прервался, чтобы перевести дыхание. Аелис, смущенный и невероятно прекрасный, продолжал сидеть с закрытыми глазами, будто скидывал все решения на меня. Меня это устраивало. Ведь я определился уже давно, когда еще первый раз оставил его ночевать у себя. Толкнул Аелиса, и он послушно лег на спину. Меня заводила подобная покорность. Смотрелось странно. На сером мрачном камне ангел в чисто белых одеждах. Полюбовавшись, я начал медленно расстегивать мелкие топазовые застежки на его куртке. Он сдавленно втянул воздух и открыл глаза. — Не надо, — жалобно попросил он. Я собрал чудом уцелевшие остатки воли и разума и отодвинулся подальше. — Хорошо, — просто ответил. — Только не ври, что тебе не понравилось. Он спрятал пылающее лицо в ладонях. Я усмехнулся: такая реакция говорила сама за себя. После моих действий обстановка стала неловкой, а молчание тяготило. Я отошел на край площадки и отвернулся. Поторопился, но ни капли не жалел об этом. Ведь он не сбежал. Вот только до двенадцати еще много времени, и раз нельзя его провести приятно, то займусь чем-нибудь полезным. Как раз Вирлвинд сегодня прислал список неоплаченных штрафов. — Ты уходишь? — в голосе Аелиса слышалась паника. — Нет, — удивился я. Похоже, он не ожидал такого ответа и теперь не знал, что сказать. Теребил в руках чакрам и смотрел куда-то в сторону. Я занялся своими делами, не желая смущать его еще сильнее. Через некоторое время Аелис взял себя в руки и подобрал нейтральную, как ему казалось, тему. — А что ты делаешь? — Разбираю почту, — а я сразу напрягся, поэтому ответил полуправду. Клановая политика и мои обязанности — единственное, что я не готов обсуждать с Аелисом. Я не достаточно доверяю ему. Но это не мешает мне пытаться его соблазнить. — Я могу тебе помочь? — участливо спросил он, невинно хлопая голубыми глазами. — Нет, — я никого не собирался посвещать во внутренние дела клана, не зависимо от того, насколько незначительной была информация. — Лучше сделай свою куклу. — Я не умею. И как это нелепое создание собиралось мне помочь, если не может такой элементарной вещи? — Хорошо, сделаем ее вместе. Не уходи утром, — я вспомнил планы на завтра. Целый день можно считать свободным, если сейчас закончу со списком. Отложить его на потом я не мог, каждое воскресенье Диллан проводил чистку клана. Я вздохнул и принялся внимательно изучать имена, попутно сверяя со списком посещения ПВЕ ивентов от Джины. Всего одиннадцать лет назад, когда мы создали Катаклизм, никто не думал, что все так изменится. За грубое нарушение Устава, такое как неоплата штрафа, исключали без разговоров. Ведь нарушитель и так серьезно провинился, и это воспринимали как нежелание исправить свой проступок и неуважение к клану. Семь лет назад мы оценили результаты: идеальная дисциплина, которая тяготила многих членов. Имея шесть варкланов и обширный кос лист, у нас не оставалось выбора, кроме как пойти на уступки, чтобы удержать народ. Иначе бы клан распался. Танрисс этого не понимал или не хотел признавать, проявив во всей красе гордый и несдержанный характер. А потом он ушел навсегда, и все наши споры потеряли значение. С тех пор я пообещал себе заботиться о клане. Ведь если он все-таки распадется, уход Танрисса станет бессмысленным. Я оторвался от списка и уставился невидящем взглядом в тусклое небо, затянутое бесконечной серой пеленой. Башня Сюанминя не самое подходящее место для работы. — Не могу сосредоточиться, — объяснил Аелису. Прошло столько времени, а я так и не отпустил моего мага. Аелис старался слиться с местностью, думая, что причина в нем, но все равно выделялся. Слишком яркий в своем белом стиле на фоне мрачной башни. — Мы можем пойти в другое место, — предложил он. Я с сомнением посмотрел на жреца. Он же до этого просил не уходить. Или он боялся, что я оставлю его одного после случившегося? — Например? — сам я не знал ни одного примечательного места поблизости. Снежные равнины на севере, чуть дальше Башня Мертвецов, изредка попадающиеся мобы двадцатого уровня, не вызывающие ничего кроме раздражения. В противоположной стороне была речка со сломанным мостом и вечно пустая Крепость-компас. Абсолютно ничего интересного. Я бы предпочел водопады около города Перьев, пышные леса Древних, либо цветущий пейзаж Аркадии. — Деревня Рыбаков? — неуверенно произнес Аелис. — Здесь недалеко. С другой стороны, какая разница, Идеальный мир уже ничем не сможет меня удивить. Может, для него это место тоже особенное, как Башня Сюаньмина. Я спрыгнул с площадки, распахивая огромные крылья. Летал я не часто, обычно используя порталы и руны переноса. Я забыл, когда последний раз просто наслаждался полетом. Порывы ветра приятно трепали волосы, Дух зла плавно скользил по воздуху. Аелис не отставал. Чем ближе мы подлетали к деревне, тем сильнее становился дождь. Противными каплями он просачивался по перьям, посылая дрожь вдоль позвоночника. В таких местах меня особенно радовало, что бессмертные не чувствуют холод. Мы опустились на пустой берег. — Это тоже какое-то особое для тебя место? — мне стало любопытно. Тянет же его ко всяким унылым пейзажам. Бедные хижины простых жителей, старые деревянные лодки и редкие рыбацкие сети трудно было назвать чем-то красивым. Из-за непрекращающегося дождя все покрывал туман. Я прошел по пирсу и заглянул в темные воды моря Беспечности. Пусто. Всех мобов около берега давно выловили. — Можно и так сказать. Аелис направился ко мне, но подскользнулся на мокрых досках. Я чудом успел его подхватить. Иногда мне казалось, что он специально попадает в такие неловкие ситуации. — Аккуратнее, — я пользовался моментом и не торопился выпускать его из объятий. Красивый. Мокрые синие пряди прилипли ко лбу и казались неправильно темными. На щеках проступал предательский румянец, лучистые глаза не отрывались от моего подбородка. — Извини, — Аелис уткнулся мне в плечо и обнял в ответ. Я чувствовал, как быстро колотилось его сердце. Странная у него реакция, конечно. Видимо, сомневается и сам не может понять, чего хочет.