Крошка джедай

«Чего боятся мужчины?» — именно так назывался новый фильм, вышедший на экраны кинотеатров Республики. И именно так, в связи в его просмотром, звучала тема разговора четырёх подруг, только, что вышедших с вечернего сеанса. Их дорогие мужчины сегодня решили немного погулять в своей, так сказать, сугубо мужской компании, устроив себе весёлый мальчишник перед долгой и бесспорно счастливой семейной жизнью. К слову сказать, она начнётся уже накануне и все четыре пары буквально через неделю обретут законный статус. Это ли не повод отметить? Ещё какой, в связи с чем и их любимые вторые половины решили — а чем мы хуже? И отправились на весь день в центральный сектор Верхнего уровня Корусанта. Такие разные в обыденной жизни и не очень близкие до момента отношений, теперь все четверо превратились в самых настоящих подруг, горой стоявших одна за другую. Действительно, что же общего может в обычной жизни быть у серьёзной и даже слегка суровой Магистра Шаак Ти — тогруты средних лет, молодой тви’лечки Эйлы Секуры, так же имеющей сие высокое звание, утонченной герцогини Сатин, правительницы славного Мандалора и Асоки Тано, совсем ещё юной девушки, буквально несколько дней назад получившей звание Рыцаря. Удивитесь, но общее было, даже не одно — предложение руки и сердца, сделанное их любимыми мужчинами почти в один день и похожее мнение о только, что просмотренном фильме. Впрочем, чуть позже выяснился и третий аспект, объединявший этих таких разных женщин, это произошло в момент, когда, выйдя из кинозала, все четверо зашли в одно из летних кафе. Они заказали пирожные и прохладные напитки и затем принялись обсуждать фильм. Начала, как всегда, Асока: — И как вам такая теория? Что мужчины боятся серьёзных семейных отношений? Я вот думаю, что это не так. Скорее они бояться конкуренции. Тогрута высказалась и подняв глаза вверх, окинула подруг вопросительным взглядом. Это не помешало ей откусить изрядный кусок пирожного из вишневого суфле и запить его колой. — Не знаю, Асока, я думаю, что гораздо больше сильный пол опасается заболеть — задумчиво ответила Эйла, прожевав кусок безе, запитого лимонадом — слышала такой стишок? Недавно в голонете вычитала — И выдержав торжественную паузу, Секура продекламировала: — С лицом измученным и серым, на белой смятой простыне, как жертва бешеной холеры, лежит коленками к стене. Протяжно стонет, как при родах, трясётся градусник в руках. Вся скорбь еврейского народа застыла в суженных зрачках. По волевому подбородку струится пенная слюна. Он шепчет жалобно и робко: "Как ты с детьми теперь одна??.." В квартире стихли разговоры, ночник горит едва-едва. Темно...опущены все шторы.. У мужа тридцать семь и два. — Эйла, ну ты и загнула, конечно — осадила подругу серьёзная Шаак Ти — И вовсе мужчины не бояться вирусных инфекций, за то очень подвержены комплексам неполноценности. — Это ты имеешь ввиду отсутствие волос твоего благоверного, да простит меня Сила за мой язык — включилась в беседу Сатин — Вот только не у всех это бывает, а вот чужое превосходство и дальность от образа кумира мужчины просто не переносят. — Кстати, обо всем этом говориться и в фильме — подвела итог спору Асока — Но помимо этого там ещё упоминают, что есть некий общий страх, объединявший мужчин на пороге семейной жизни. Никто не понял какой? Шаак Ти ненадолго замолкла, доедая бисквитное пирожное со спрайтом, очевидно, припоминая что-то из их прошлого и настоящего с дорогим Мейсом и похоже нашла: — Наверное, вступая в отношения, он боится, что невеста забеременеет до свадьбы. — Точно! — так и подпрыгнула над стулом Эйла — Того, что ребёнок не оправдает его надежд. Открытие вызвало такие эмоции, что крошки песочного пирожного, съеденного Сатин взлетели вверх, заставив её чихнуть и глотнуть из бокала швепс. — А так же того, что ребёнок будет не от него — заявила Асока, припомнив что-то из фильма. — В общем, все страхи связаны с детьми — подвела в этот раз итог Сатин — Слушайте, а может быть они просто детей не хотят? А? Боятся самого факта появления на свет наследника? — Правда, дамы, ведь Энакин часто говорит на мои слова о ребёнке, что вряд ли сможет быть хорошим отцом, якобы он сам рос без папы и потому не знает каким он должен для ребёнка — установила Асока несложную параллель между словами других женщин. — На самом деле — согласилась с ней Эйла — Кит постоянно откладывает появление нашего ребёнка, мотивируя это неблагоприятной обстановкой в Ордене, хотя, подумайте сами, какая же она неблагоприятная? Война закончилась, Ситхов уничтожили. Плодись — не хочу, а он откладывает! — В точку! — согласилась тут же и Сатин — Оби-Ван тоже с наследником тянет, я хоть сейчас готова, да он всё не хочет, говорит: «Ну как ты сейчас в декрет уйдёшь? На кого правление кинешь, на племянника?» Будто я и с ребёнком править не смогу. — Вы ещё Мейса не слышали — откликнулась Шаак Ти — Чуть только я заговорю о детях, как сразу начинается: нам рано, мы не готовы, давай подождём. Дудуду, зузузу и так на полночи. Интересно, с какой это стороны нам рано? Мои родители в этом возрасте уже вторым ребёнком обзавелись. — В общем, милые дамы, могу нас поздравить — заключила за всех Эйла — Мы разгадали секрет мужского страха: они бояться заводить детей. — Это да, а как можно это решить? — спросила Асока, предвкушая новый спор и самые разнообразные теории — Не будет же мы и в самом деле потакать их комплексам. — Слушайте, а давайте заключим пари, что к концу этой недели наши мужчины больше не будут бояться отвественности за продолжение рода? — быстро предложила Асока, любившая споры больше чего-то другого. — Давайте! Начинаем операцию под кодовым названием: «Бэби-бум» — согласилась с ней Эйла. — Вот бы сделать так, чтобы они сами на себя со стороны посмотрели, увидели, что бояться следует не этого — предположила Шаак Ти, понимая, что Мейс скорее свой меч в окно выкинет, чем согласится вспомнить как он сам агукал в кроватке и гонял на механической кааду. — Ну не менять же их телами с какими-то детьми — рассмеялась Сатин, прикинув себе такую картинку — Они же просто не вынесут такого позора. — Телами может и нельзя, но вот вернуться на время в детство им бы не повредило — высказала своё мнение Асока — Представите какие горизонты это откроет нашим мужчинам. — Короче, давайте сейчас сделаем как главная героиня фильма — предложила им всем Шаак Ти — Это скрепит наше решение. Все трое согласились и отправились на площадь, где стояла статуя, изображавшая высокую фигуру мужчины с русалочьим хвостом, на шее которого висели ожерелья из водорослей, а в длинных волосах, как заколкам, виднелись маленькие осьминоги. Фигура была высечена из зеленого мрамора и являла собой Бога плодородия, почитаемого каким-то древним племенем, названия которого никто сейчас и не вспомнил. Да и не важно это было, ведь милые дамы пришли сюда вовсе не за тем, чтобы повторить историю древних миров, которую и так-то толком не знали, часто прогуливая это скучный и не особо нужный предмет. Цель их заключалась в особом поверии, что якобы, если произнести на ухо божеству своё желание, то твоя вторая половина его исполнит. И сейчас, по две наклонившись к каждому уху мраморного тритона, женщины хором шепнули: — Пусть наши мужья станут детьми...ой, вернее, пусть они станут отцами. После чего, ударив по рукам, все четыре подруги вернулись в храм, ждать своих мужчин, а вслед им всем задумчиво глядели мраморные глаза тритона, казалось, выражавшие ехидство. Верно, ведь данные милые республиканки не знали вторую часть поверия — того, что оно срабатывает лишь в определённый день, строгий час и при одной условии. Об этом не говориться в широко освещённых источниках, а единственный носитель этих сведений тщательно зашифрованный, мирно спал на дне одного из морей Гли-Ансельма, которых на этой планете великое множество. И потому не было ни одного случая, когда это поверие сбылось. Ни одного, кроме сегодняшнего...