Миссия:Уничтожить черное сердце

Раннее утро, около начала шестого. Солнце медленно показывается на горизонте, горя розовыми оттенками. Небо приобретает серо-голубой оттенок с немного розоватым освещением. Птицы изредка чирикают, а потом замолкают. Сзади базы был небольшой лесок, в котором в основном ёлки и один дуб в самом конце леса. В такую глубь никто не решался заходить, еще не хватало заблудиться или быть сожранным диким зверьем. Дул легкий прохладный ветерок, был слышен тихий шелест позеленевшей травы. Все было так умиротворенно и прекрасно. Пулеметчик проснулся довольно-таки рано. Немного привстав, он начал оглядываться по сторонам. — Черт, который час? — он взглянул на настенные часы, которые показывали пять минут пятого. — Даже семи нет, — он пробормотал что-то еще и протер глаза. В комнате было немного холодновато из-за того, что Миша оставил окна открытыми, чтобы проветрить комнату. Он всегда так делал, чтобы наутро не просыпаться в дикой духоте. Он встал и, аккуратно заправив кровать, направился к окну. Некоторые птицы уже проснулись и щебетали, пахло приятной сыростью после ночного дождя, с крыши летели маленькие капли дождя и тут же разбивались о землю. У Миши было превосходное настроение, он надел красную футболку и карго защитного цвета. Открыв дверь своей комнаты, он тихо пробирался по коридорам и из любопытства порой заглядывал в комнаты своих напарников. Солдат как всегда спал на спине, сложа руки за головой и храпя как лесной зверь. На его столе лежали бумаги, канцелярия и какой-то другой хлам. Настольная лампа как всегда была включена, каска лежала на тумбочке рядом с ним, рядом с кроватью во всю стену висел Американский флаг. Солдат был диким патриотом Америки, своей родной страны. Вояка был немного сумасшедшим и отбитым на голову, но зато отличным командиром и в то же время товарищем. Дальше была комната самого молодого наемника — Скаута. Мальчишке с горем пополам было лет 17, так что он казался совсем еще сопляком. Манн ко совсем не интересовал возраст, главное, чтобы умел убивать и владеть оружием. Они подбирают кровожадных самоубийц, которые будут подставлять свои шкуры под пули врага и рисковать своими жизнями. Хотя, есть же респаун, так что можно не переживать за свою жизнь. Он спал в странной позе, да так, что одеяло валялось на полу, а подушка просто была перекручена. На ковре валялись банки из-под какого-то энергетика, одежда скомкана в углу, ну и изюминкой на торте становился бардак в комнате мальчишки. Шпион пытался научить его порядку, но безысходно. Пройдя дальше, Пулеметчик заметил Подрывника, который как всегда лежал на столе среди кучи бутылок с ромом. В комнате Демо пахло порохом и алкоголем. Тавиш умел делать самодельные взрывчатки, за что не раз получал от солдата, ведь его поделки могли разнести мало того, что его комнату, так и кого-нибудь еще зацепить по соседству. Они хоть и были с Солдатом лучшими друзьями, но за такое командир мог дать и по башке, ну, или выговор сделать. К сожалению, в остальные комнаты Мише было либо лень заглядывать, либо двери были заперты. Можно было бы и догадаться, как у кого проходит утро. Инженер, скорее всего, опять спит на своих чертежах. Шпион, укутавшись в теплое одеяло, спит в прокуренной комнатке. Снайпер вообще уместился в своем отдельном трейлере. А вот Пиро, он, скорее всего, тоже спит в своем защитном костюме, обнимая единорога. Единственный, про кого Миша не хотел вспоминать, так это Медик. Их Доктор был хорошим специалистом, но ужасным и противным человеком. Один взгляд его голубых, пронзающих ненавистью глаз приводил в неровное состояние даже самого Демо. Врач относился к команде так, будто бы они испоганили ему всю жизнь, а теперь ему ПРИДЕТСЯ с ними работать. Пулеметчик никогда не понимал, за что Медик их всех так ненавидит. Неужели ему просто противен сам факт их существования? Каждый раз, когда врач просто проходил мимо и смотрел на кого-то, то у его жертвы начинался дискомфорт и желание поскорее уйти. Но только не у Миши. Он ощущал дискомфорт, но оставался спокоен даже тогда, когда взгляд немца был полон ярости, гнева и горел желанием разнести все в округе. Живот Пулеметчика отвлек его от собственных мыслей, издавая жалобные и урчащие звуки. — Ох, я совсем забыл про завтрак. Как насчет сэндвичей и кофе, дружок? — Миша, немного посмеявшись, похлопал себя по животу и пошел в столовую. В столовой не было дверей, был широкий проход, а сама столовая была довольно-таки большой. Пулеметчик спокойно шел к дверному проему и был в прекрасном настроении. Зайдя внутрь, он тут же наткнулся на худощавую фигуру в белой рубахе, жилетом на трех пуговицах светло-коричневого цвета, коричневых брюках и черных ботинках. Конечно же, то был тот, от чьего силуэта у Миши невольно сузились зрачки, и он остановился на месте. Немец тут же обернулся, и здоровяка окатил ненавистный взгляд, будто бы он зашел на его территорию. — А, это вы, Herr Михаил, — он нахмурился и отвернулся обратно затылком к Мише. У Медика был уставший вид, мешки под глазами и красные глаза подтверждали это. Также его черные волосы были растрепаны, а прядь волос была на лбу. — Доктор, что вы здесь делаете в такую рань? Подъем только через час, — Миша смотрел на затылок врача. Тот заваривал себе кофе, видимо, не в первый раз, раз у него такой вид. — Это не суть важно, Михаил, занимайтесь тем, для чего пришли. Я не намерен заводить с вами беседу, — Медик перевел на него сухой взгляд. Миша, немного нахмурив брови, подошел к холодильнику и открыл его. Он решил сделать все по стандарту. Сыр, ветчина, огурцы, помидоры, салат и немного лука. Достав все нужные продукты из холодильника, Пулеметчик достал хлеб и, взяв нож, отрезал два куска. За это время он чувствовал, как немец пронзает его затылок своим взглядом, полным отвращения и желания выкинуть Пулеметчика из столовой. Здоровяк задумался и почувствовал резкую боль в районе большого пальца на руке. Он отдернул ее и увидел порез. Из раны медленно текла кровь и капала на белый стол. Миша, открыв кран, промыл рану. Вода была холодной и неприятной, кровь смывалась и переставала течь, а рука понемногу немела от холодной воды. Через минуту он убрал руку и выключил воду. Осмотревшись по сторонам, Миша понял, что немец уже давно ускользнул с кофе в свой лазарет. Он тяжело вздохнул и, достав аптечку из шкафчика, вынул из нее бинты. С трудом перемотав руку, Пулеметчик продолжил готовить завтрак, к этому времени некоторые члены команды уже встали с кроватей и лениво шли в столовую на запах еды. Сегодня по расписанию готовили Шпион и Снайпер. Ох, эти двое ненавидели друг друга и грызлись меж собой как кошка с собакой. Однажды после обеда Шпион отказался мыть посуду, говоря, что уже и так много работал, готовя обед. Снайпер открыто заявлял ему, что тот не прав, и дело уже переходило в драку. Закончилось это тем, что большая часть посуды была разбита, кухня разгромлена, а Солдат взбешен. После этого случая Солдат поставил их вместе и сказал: «Пока ВЫ, истеричные девчонки, не начнете вести себя как настоящие мужчины, вы всегда будете работать на кухне вместе!». Они даже возразить не успели.Так как Миша уже был сыт и было дико скучно, он решил немного поспать. Выйдя из столовой, он медленно направлялся в свою комнату, слыша только свои шаги, раздающиеся эхом по базе. Такая гробовая тишина порой умиротворяла здоровяка, и он даже улыбнулся. В общем он всегда был спокойный, рассудительный и очень добрый. Он никогда не любил конфликты, споры, разборки и старался всех помирить, но если же стрелки переводили на него, то дело могло дойти и до мордобоя, и счет был явно не в пользу тех, кто с ним поспорил. В детстве его часто дразнили жирдяем и толстяком, но его мама всегда была рядом и говорила, что все хорошо. Со временем Миша понял, что он просто в меру упитанный и у него скорее больше мышц, чем жира. Семья у него кстати была хорошая. Три младших сестры и добрая мама, про отца он так ничего и не знал. Мама говорила, что тот просто ушел служить и больше не вернулся, пропал без вести. Пулеметчик был хорошим спортсменом и мог поднять трех одноклассниц, даже намного больше. Да что там, он своих одноклассников носил на плечах ради веселья, катал их, носился по всей школе. Правда, потом сильно получал от учителей за такие выходки, но зато весело было. Учился он в школе так себе, но не был совсем уж двоечником.Он очень любил физ-ру и литературу. Миша считал эти предметы интересными и всегда присутствовал на уроках. Семью он свою очень любил. С сестрами у него были прекрасные отношения. Жанна, Яна и Бронислава. Три имени, которые дарили Мише счастье и тепло. Он вспоминал, как эти маленькие симпотяжки укрывали его ночью одеялком, как он распивал с ними воображаемые чаи и играл в «Принца и Принцесс». Сейчас они стали такие большие, взрослые и самостоятельные, но все равно скучают по своему старшему брату. Шлют письма, отправляют посылки и теплые «приветы» от мамы с ее домашней выпечкой. Когда им, наконец, дадут хоть небольшой выходной, Миша обязательно приедет в Сибирь, чтобы побыть с семьей. Ему дико жаль, что он не может обнять своих сестер, обнять маму, поесть ее еды и просто вновь оказаться дома. Но он подписал контракт и теперь готов в любой момент вскочить и броситься к оружию, чтобы дать врагу отпор. Мамы и сестры не раз ругали его за то, что он подписался на такой риск, но Миша просто повторял одно и то же: "Я знаю, что делаю". Это ничуть не успокаивало его сестер, наоборот, злило. Пулеметчик погрузился в теплые воспоминания о родной Сибири и их уютном доме, как тут в его мыслях вскочила физиономия Медика…. Его голубые как небо глаза были так красивы и строги. Огорчало то, что они всегда были на кого-то или что-то злы. Осанка ровная и прямая. Он с гордо поднятой головой ходил по базе, вызывая у наемников желание сорвать со своих губ: «Хамье». Одежда идеально чиста и выглажена. Медик был явно чистоплотен и приучен к порядку. Во время осмотра Миша разглядывал его кабинет, пока тот рылся в бумагах и что-то бормотал себе под нос. Все склянки были подписаны и расставлены по местам, хирургические инструменты были блестящие и чистые. От них веяло напряжением и холодом. Миша неоднократно представлял Медика с хирургической пилой в руках, устрашающей улыбкой, звериным взглядом и в окровавленной униформе. Врач всякими способами хотел показать Пулеметчику, что его стоит бояться, но Миша же просто игнорировал тот факт, что Медик может быть опасным. Он уверял, что это всего лишь слова и Доктор не тот, за кого себя выдает. Это лишь оболочка, чтобы его боялись, уважали и подчинялись. Миша много раз думал о разговоре с Медиком. Как бы он проходил, какие слова он бы использовал. Но он осознавал то, что у него не было бы того, чем можно заинтересовать врача. Какие бы темы он в голове не перебирал, все напрасно. Пулеметчик ничего не смыслил в немецкой культуре, а немецкий просто был для него набором букв, и каждое слово он представлял как ругательство. Он посмеивался у себя в голове, когда Медик ругался на немецком, это выглядело так забавно. Мишу чем-то интересовал врач, его притягивало холодное и интригующее поведение. Его характер был предсказуем, а реакция нет. Однажды, когда Миша просто подошел к нему сзади и тронул за плечи. Пулеметчик ожидал ядовитой ненависти и какого-нибудь обзывательства на немецком, но у него это вызвало бурю эмоций. Он был таким всполошенным и злым, что аж покраснел слегка. Как понял здоровяк, врач любил умиротворение и тишину, чтобы его не дергали, не донимали, чтобы он просто расслабился и начал наконец улыбаться… Мысли Пулеметчика резко прервали звуки музыки. Миша начал оглядываться по сторонам и вслушиваться, откуда шла эта мелодия. Звуки доносились снизу, из лазарета… Миша тихо и осторожно спустился вниз к холодному помещению. Музыка становилась все громче, это была скрипка. Он подошел к тяжелым дверям лазарета и слегка приоткрыл дверь, на него тут же повеял холодный воздух. Медик стоял посередине комнаты и играл на скрипке. Мелодия была такой плавной, мягкой и звучной, что хотелось слушать и слушать эту чудесную музыку. Пулеметчик и представить не мог, что врач играет на скрипке, причем очень хорошо. Вдруг он заметил на его лице улыбку…. Это была искренняя и чистая улыбка, которая показывала счастье и спокойствие. Игра на скрипке приносила ему удовольствие. Он плавно водил смычком по струнам, одновременно зажимая пальцами другие струны. Это было так прекрасно, что Миша просто забыл про все, что когда-то помнил. Веки Доктора были прикрыты,а глаза смотрели куда-то на инструмент. Голуби мирно сидели в клетках. Кто посапывал, кто чистил перышки, кто с удивлением и урканьем смотрел на своего хозяина. Один голубь, с кровавым пятном на груди, был на свободе. Он подлетел к врачу и в наглую сел на конец скрипки. Доктор же улыбнулся, и в его глазах сверкало счастье, такое детское. Пулеметчик умилился, но тут все эмоции резко пропали, когда Медик посмотрел на дверь и перестал играть. По вискам Миши пробежал пот, а сердце забилось в быстром темпе. Черт, неужели он его заметил?! Немец резко нахмурил брови и, отложив скрипку, быстрым шагом пошел к дверям. У Пулеметчика началась небольшая паника, но он выпрямился и вдохнул, а потом выдохнул...