пидарок или пидарунок

Мукуро не убирал свою ладонь с затылка Хибари вот уже минут десять. Не то чтобы Кёя был совсем не против, просто за последние несколько минут ему надоело отбивать проворные лапищи иллюзиониста, и стало как-то наплевать. К тому же в помещении было прохладно. Их собрал Савада, чтобы пораскинуть мозгами, которых, к слову, у большинства собравшихся не было, и решить, наконец, что дарить Занзасу на день рождения. В конце концов, этот день уже настал, а решения до сих пор не было. Ко всему прочему, присутствовал Скуало. Он морщил нос, ходил из угла в угол, время от времени бил себя по лбу. Возможно, пытался придумать что-то новое, но, очевидно, тщетно. Мало того, что Савада опоздал, так буквально сразу же после того, как появился, жалобно запросился в уборную и выскользнул обратно за дверь. Ямамото ёрзал, Гокудера послал всё нахер, спустя минуту ожидания, побежал искать босса, решив, вероятно, что того смыло в унитазе. Хибари молчал, рука на затылке так ласково перебирала волосы, что он даже забыл, кому она принадлежит. Так что даже почти вздрогнул, когда её хозяин подал голос. – А давайте подарим ему кактус? – Кактус? Ты сбрендил? – Скуало даже перестал бить себя по лбу. Кёя переглянулся с Мукуро, тот выразительно поднял бровь и улыбнулся, кивая. – Кактус. С иголочками. Подберём максимально похожего. Скуало умолк. Ямамото открыл рот, собираясь что-то сказать, но почему-то так и не проронил ни звука. Хибари пошевелился, замеревшая ладонь снова погладила затылок. Мукуро куфуфукнул. – Надо прощупать почву, – кивнув самому себе, Скуало достал мобильник и, прижав его к уху, через несколько секунд поинтересовался: – Эй, чёртов босс, любишь кактусы? Хибари обречённо прикрыл глаза, в его плечо въехал лоб тихо смеющегося Мукуро. – Я тебя, блять, спрашиваю, глухопердливый босс, кактусы любишь?! – заорал во всё горло Скуало. Ямамото заёрзал ещё активнее и зачесал затылок. Заметив этот жест, Кёя дёрнул плечом, надеясь напомнить Мукуро о его негласной обязанности, тот оторвался от него, но отвлёкся. – Сам жри жопой кактус, – рявкнул в трубку Скуало и отшвырнул телефон. Потом ещё догнал и затоптал. – Вот и поговорили, – обескуражено заключил Ямамото. Мукуро громко рассмеялся, заваливаясь на бок, затылок Хибари окончательно почувствовал себя одиноким, зато все остальные части тела были неожиданно атакованы. Он закрыл глаза, пытаясь сосчитать до десяти, чтобы не начать камикоросить наглого травоядного. Голос Скуало сбил его на единице, и Хибари глянул на него, как на идиота. – Да, он охуел мне такое предлагать, чёртов сука в жопу ебаный босс. – Так ты его уже нагнул? – Мукуро захохотал в голос, сжимая плечо Хибари, пряча свою бесстыжую рожу в складках его пиджака. – Ещё нет, но нагну, – после секундного замешательства ответил Скуало, а потом снова взревел. – Нагну, сука, и в жопу кактус вставлю. Дарим чёртов кактус! – Так тебя ж потом иголками тоже покалечит, – задумчиво вынес Ямамото и тут же покраснел. – Ну, если ты его… это… Мукуро взвыл и затрясся сильнее, обхватывая Хибари руками, он уже почти завалился ему на спину, упираясь в неё лбом. – Так я иголки выдерну и воткну ему кактус в задницу без них! – нашёлся Скуало. – Так может, просто забьёшь его кактусом до смерти? – без особой надежды предложил Хибари, его поясница начала уже согреваться от прерывистого дыхания, ржущего Мукуро. – Забью! – рявкнул Скуало. – Под завязку забью! Мукуро вжался лицом в него ещё сильнее: смеяться он походу уже не мог, только изредка подвывал, отбивая пятками пол. Кёя накрыл ладонями его колени и сжал, останавливая неуместную чечётку. Обкурился тот, что ли. – Тогда будет правильнее сказать — нафарширую, нет? – поинтересовался Ямамото, снова почесывая затылок. – Что вы хотите нафаршировать? – в комнату зашёл Савада с запыхавшимся Гокудерой. – Чёртову жопу чёртового босса, – яростно пропыхтел Скуало. – Каааактуусом, – проныл Мукуро, поднимаясь из-за спины Хибари, и вцепился в его плечи покрепче, обессиленно куфуфукая. – Так там же иголки… зачем?! – Тсуна растерянно огляделся, Хибари закрыл глаза ладонью. Мукуро вжался в него всем корпусом, обхватывая его руками, сотрясаясь уже почти беззвучно. В заскучавший затылок уткнулся его нос. – Действительно, зачем… – озадаченно нахмурился Скуало. – Я ж его и так нафаршировать могу тем, чем природа наградила! – А она тебя чем-то наградила? – удивился Савада. – Пока что отсутствием мозгов, – Хибари не отнимал ладони от глаз и зажмурился для большего эффекта, когда Скуало снова разорался. – Да я вам ща покажу! – отчётливый звук усердного пыхтения и вжикающих замков разлетелся по комнате. А потом всё стихло. Кёя открыл один глаз, с удовольствием поймав застывшую на морде Скуало гримасу нечеловеческой боли. Савада вскрикнул, Гокудера закашлялся, Мукуро застонал, не открываясь от Хибари. Скуало наконец-то отмер и заорал не своим голосом. – Сука, нахуй прищемило!!! – Так как ты его теперь нафаршируешь? – сквозь крик поинтересовался Ямамото и задумчиво почесал свой несчастный затылок. – А может… может, мы ему подарим поваренную книгу, и пусть сам фарширует? – неуверенно предложил Савада. Хибари тихо вздохнул в кольце рук трясущегося от хохота Мукуро. Скуало с грохотом рухнул на пол. *** Кёя пытался думать, получалось так себе, мозг отказывался в этом участвовать. Так что понять, чего хотелось больше: приложить липнущего Мукуро об стол или приложиться об него самому — было сложно. Он неуверенно покосился на столешницу, потом на Мукуро, его влюблённо-пьяные глаза явно намеревались пропечь в нём внутренности и не только. Хибари отвернулся и уставился на именинника. Казалось, у Занзаса дёргался глаз. Нет, дёргались оба глаза и брови в придачу, да и верхняя губа периодически вздрагивала так заметно, что Мукуро, успевший протянуть руку к его затылку, даже решил озвучить это. – Какая милая лошадка, не находишь, Кёя? Хибари вздохнул, ноги Рокудо протягивать так и не собирался. Вообще-то он готовился прописать этому болвану между глаз за очередное распускание рук, но ладошка на затылке опять была тёплой, а дёргающаяся верхняя губа Занзаса действительно порождала весьма странные ассоциации. Но если разобраться, то всё началось именно с Мукуро, чёрт бы его побрал. Сначала кучка дебилов под руководством Савады пыталась привести в чувство Скуало с его прищемлённым достоинством. Тот требовал алкоголя, периодически воя, матерясь и хватаясь за свои пострадавшие ценности. Мукуро стискивал свои конечности вокруг Хибари, так что попытки свалить подальше от сгруппировавшихся травоядных то и дело проваливались. А потом Скуало начал усердно делиться выпивкой. Над ухом заканючил иллюзионист, периодически прихватывая его краешек, каким-то чудом уворачиваясь от кулака Хибари. И, в конце концов, тот психанул и опрокинул в себя стакан, которым так назойливо покачивал перед его носом Рокудо. Чтоб ему тоже что-нибудь прищемило. Каким образом попойка в честь поминок яиц Скуало перешла к празднованию дня рождения босса Варии, он не помнил. В голове частично болталось то, как Занзас пытался пристрелить своего капитана, умостившись на углу стола рыдал Савада, рядом покачиваясь, стоял Гокудера, используя крышку от унитаза в качестве опахала. Был ли в ролях сего действа кактус, Хибари не знал, зато порезанный на мелкие кусочки ананас на тарелочке поднимал настроение. – А он хотел тебе кактус подарить, – хлюпнув носом, протянул Садава и поелозил щекой по столу. Занзас опрокинул в себя ещё порцию выпивки и сморщился, верхняя губа дёрнулась два раза. Хибари поджал собственные, косясь на надоедливую тушу Мукуро рядом, тот растянул губы в ласковой улыбке. Очевидно, захотел, чтобы Кёя пересчитал ему зубы. На стол с грохотом опустилась бутылка текилы. Хибари так же громко поставил свой пустой стакан рядом с ней. Занзас перевёл на него свои дёргающиеся глаза, сощурился и от чего-то кивнул, наполняя его. – Он сам, как кактус в моей заднице, хренов мусор, – неестественным для себя тоном, пожаловался босс Варии. Хибари сочувственно прикрыл глаза, шлёпая по цепкой лапище Мукуро, пробирающейся к его бедру под столом. – Вечно тянет свои лапы, – пробулькал он, покрепче перехватив чужую руку, пресекая дальнейшие поползновения, и сосредоточился на содержимом своего стакана. Мукуро скатился под стол, мямля что-то о его бессердечности. – Понимаешь, да? Вот ты меня понимаешь, – воодушевился Занзас, подлил Хибари ещё, и тот неожиданно покивал. – Чёртов как-тус в зад-ни-це! Это как… это как… – Ананас в заднице, пх…понимаю, – поперхнулся Хибари и сделал ещё несколько глотков. Из-под стола показался хохолок Мукуро, затем и его моська, скосившая взгляд на пустой стакан. – Не…не-е надо… я ещё не был, я овзьму втответ..венось. Хош… чешь свадьбу сыхраем? – промямлил он, оперевшись подбородком в стол, и умоляюще уставился на Хибари. Тот обречённо вздохнул, пододвинул к нему свой стакан и задумался. Мозг всё ещё не принимал в этом участие. – Детей я не хочу, понял, травожорное? – Дети — это зло, – поддакнул Занзас, он уже засыпал одним глазом, второй дёргался менее интенсивно. – Это как мелкие кактусы, и все в одну жопу норовят залезть… без смазки. – Как без смазки? – вскинулся Мукуро, стукаясь о столешницу и тут же сползая от боли под стол, вещая уже оттуда. – Я буду нежным, ик… Кёя. Хибари покачнулся и хмуро уставился уже на пустую бутылку около Занзаса. Необходимо было продолжить. Он швырнул стакан в Саваду, тот встрепенулся, громко икнул и вытаращился на пустую тару, соображая быстрее, чем обычно. – Ща, ван момэнт, под столом было… ек-ик-ук… ещё, как бы так не обоссаться… – продолжая икать, пробормотал он, укладываясь на стул, чтобы было удобнее рыскать под столом. Хибари тоже запустил под него руку в поисках заветной бутылки и, нащупав что-то отдалённо напоминающее горлышко, восторженно вздохнул и потянул. Вопль Мукуро разбудил даже Скуало, тот заорал ещё громче. – Сука, кактус, чёртов босс!!! Занзас моргнул и закашлялся. Хибари уставился на свою руку, сжавшую некоторые ценности Мукуро, частично оставшегося под столом и тихо подвывающего. – Ты схватил его за член, – подсказал тоже разбуженный дикими воплями Гокудера. – Там демон? Надо обряднуть экзр… эксзоцири… – он умолк на секунду, набрал в рот воздуха и попробовал снова. – Эхкзорцизмовать надо! – Не… не надо, – в ужасе пискнул из-под стола Мукуро. – Время для претваре…предварительной ласки? – попытался понять Занзас, швыряя пустую бутылку из-под текилы в голову невменяемого Скуало. – Эй, хренов мусор. – Мне нужна была бутылка, – оправдался Кёя, не ослабляя хватки. – Ты всё ещё держишь его за член, – Савада начинал трезветь. – Оторвать хочу, – придумал Кёя, глядя на свою руку и умилительно болезненное выражение лица иллюзиониста. Таким он ему даже нравился. – А как же наш первый раз? – провыл Мукуро, и Хибари, икнув, разжал пальцы. – Но детей я хочу. – Эй, чёртов мусор, я к кому обращаюсь, хуйло яйцеущемлённое, – Занзас нетерпеливо поёрзал на месте, поглядывая на стол в поисках очередного снаряда. – А ты как к детям относишься? Эй, бля, дерьмо на кактусе, я с кем разговариваю?! Скуало всхрапнул и повозюкал мордой по столешнице, скашивая в его сторону один глаз. – Похуй, чёртов босс, я тебя нафарширую, – пообещав, он закинул на Занзаса левую ногу. Тот предусмотрительно за неё схватился и потянул храпуна к себе. – Я гтов омнис имундустурить! – взвыл напоследок Гокудера, заваливаясь корпусом на стол вместе с унитазной крышкой. Мукуро протянул ноги из-под стола, всё ещё отходя от боли и прикрывая ладошками пах. Савада потёр ладонью лоб, оценивая ситуацию, и просиял. Взгляд наткнулся на затаренный ящик виски. От радости ему снова захотелось по нужде. – Хибари, я думаю тебе надо под стол, – не придумав ничего лучше, пробормотал Савада, слишком красноречиво хватаясь за собственный пах, чтоб не уссаться раньше времени. Кёя с сомнением уставился на его руку, потом перевёл взгляд под стол, сталкиваясь с влюбленными глазами иллюзиониста, вздохнул. – Ладно, но если что … следующими будем поминать твои яйца, – обратился он к Мукуро, скатываясь к нему под стол. Вернувшийся из уборной Савада густо покраснел и стащил со стола Гокудеру вместе с унитазной крышкой, с трудом выволакиваясь со своей ношей за дверь. Завтра будет новый день и, вероятно, новые жертвы.