Решение дилеммы

В доме два запаха слились в противостоянии, оба сильные, оба терпкие, не способные до конца уступить друг другу. Но один из запахов всё равно сильнее, агрессивнее, настойчивей. Слишком долгое воздержание одного партнёра, настойчивость второго.Стоны боли и удовольствия, скрип кровати. Звуки страсти. Протяжное: — Хэ-энк. В ответ бессвязное рычание, очередной укус, попытка поставить метку. Помутнённое от гона сознание требовало оставить метку, овладеть, присвоить, утолить голод. И иметь, пока есть силы. Партнёр страстно отдавался, но всё равно старался и сам укусить посильнее, перехватить инициативу, оставить свои следы. Чужой запах тревожил нос, но сквозь гон ощущалось — это кто-то знакомый, близкий, не вызывающий агрессии. Поэтому стоило инстинктам чуть притихнуть, как неистовство страсти уступило место нежности. То, что даже на уровне подсознания хотелось подарить. Вечер плавно перетёк в ночь, и лишь ближе к утру звуки стихли.

* * *

Первое, что Хэнк ощутил при пробуждении, — это блаженное отсутствие гона. Он прошёлся языком по дёснам, переставшим зудеть у клыков. Пока положительные моменты на этом заканчивались. В голове стояла муть, в памяти не всплывало ничего конкретного, сильно хотелось есть, Хэнк не имел ни малейшего понятия о дате и сколько на этот раз длился гон, и… Всё его тело покрывали засосы вперемешку со следами укусов. «Охренеть», — пронеслось в голове. Хэнк, превозмогая усталость, провёл рукой по шее и поморщился: партнёр старался на славу. Эмоции ещё не до конца проснулись, поэтому он лишь недоумевал. Ещё несколько раз тронул себя за шею: нет, если в других местах он мог сам себя укусить, то тут явно чужие следы. Память послала Хэнка на хрен при попытках выцепить что-то конкретное. И кто имел столько наглости, уверенности или безумия, чтобы прокрасться к альфе, у которого сильнейший гон? Теоретически, Хэнк знал такого индивида, но… Коннор же умный, он после чётко озвученного предупреждения не стал бы к нему ломиться. Верно? — О, вы уже проснулись? Здорово, не пришлось вас будить. Неверно. Хэнк повернул голову: в дверях нарисовался Коннор, взъерошенный, в своей домашней одежде, которую в рамках тактики «проникновение в дом Хэнка Андерсона» забыл, а у того руки не доходили (да и желания не было) её отдать. — Хотя я бы, конечно, был бы не против и разбудить, у меня в этом есть опыт, не так ли? — хитрое подмигивание. При воспоминании об одном из прошлых проникновений Коннора в дом Хэнку захотелось ответить в стиле: «Стекло-то цело?», но эта мысль вылетела из головы, когда он посмотрел на него. Коннор был весь в засосах и укусах, а также к его терпкому запаху добавился второй, более стойкий и принадлежащий Хэнку, прокрадывающийся сквозь аромат геля для душа. Память, сдаваясь, выкатила пару воспоминаний прошлого дня. А также о том, что, вообще-то, Коннора тут быть не должно. Хэнк начал закипать, но сумел, не переходя на крик, произнести: — Коннор, какого чёрта ты ко мне полез, если я сказал, что этого делать не стоит? Тот улыбнулся одним уголком губ и пробежался глазами по комнате, явно выискивая возможности увести разговор в другую сторону. — М-м, может, сначала завтрак? Это ни в какие рамки уже! — Какой, к чёрту, завтрак?! — Очень полезный и восстанавливающий, — проговорил Коннор и быстро скрылся за дверью, в которую прилетела подушка. Судя по звукам, он резво убежал на кухню. Хэнк вдохнул, выдохнул. Вслух выругался, припоминая, что этого засранца он знает уже два года (из которых около полугода у их отношений вырисовалась романтическая составляющая) и всё это время Коннор не являлся образцом послушания. Вот никак. Вернее, он становился послушным только тогда, когда ему это было выгодно. Выговорился. Ещё некоторое время позалипал на потолок, про себя думая, как он дошёл до такой жизни, и отправился в ванную, прежде чем присоединиться к Коннору. В душ залезать не пришлось: перед тем, как заснуть, они явно успели помыться после секса. Однозначно, Коннор был инициатором: тогда Хэнк ничего не соображал. Неловко. Очень (но от такой заботы всё равно было приятно на душе). Хотя, подумаешь, ты взрослый мужик, тебя помыл другой взрослый мужик… Хэнк стал агрессивно чистить зубы. И только после этого пошёл на запах еды. Коннор уже разложил на столе завтрак, состоящий из яичницы, тостов с сыром, бекона. Голод был зверским, поэтому они сначала поели, молча договорившись отложить выяснение отношений на потом. — Ну, — Хэнк отставил тарелку в сторону и испытывающе посмотрел на Коннора. — Жги. Тот потянулся убрать, но Хэнк не позволил. Невольно его запах усилился, и Коннор, наверное, решил не нагнетать. — Помните, мы договорились, что вы будете всегда на связи на случай, если потребуется медицинская помощь, — Хэнк кивнул, и Коннор продолжил: — Вы не отвечали на звонки в течение нескольких часов, — на это Хэнк усмехнулся. Коннор поймал скептичный взгляд Хэнка и поправился: — В течение двух часов. — Из которых ты минут сорок или меньше ехал до меня, верно? — Допустим, — Коннор развёл руки в стороны. — И вот я здесь! — Ты как в дом проник-то? Коннор состроил умилительное выражение лица и, сверкая бесстыжими карими глазёнками, сказал: — Не скажу. Молчаливое противостояние взглядов, и Хэнк со вздохом отступил. Как-нибудь позже разберётся. Ну, или поменяет замки. Коннор продолжил: — У вас было всё очень серьёзно, поэтому не мог уйти… Лекарство вам не помогло, и между нами случился секс с проникновением, — не меняясь в лице, Хэнк внутренне охренел от интонации Коннора и выбранных слов. Ладно, это была та деталь, которая ему в нём нравилась всегда. — К вашей чести, вы давали мне возможность передумать. — Но ты упрямо хотел довести дело до конца, да? — Коннор кивнул. Хэнк вздохнул. — Я хоть тебя не порвал? Он, конечно, понимал, что в ином случае Коннор в принципе не мог бы спокойно сидеть и улыбаться, но мало ли что: хотелось убедиться. — Нет, я подготовился. Хэнк поперхнулся от неожиданности. Вот сколько он его знает, Коннор не перестаёт его удивлять. Вспомнился один из их прошлых разговоров, в начале этого гона. — Ты ж не верил в то, что во время гона я плохо отличаю альфу от омеги?! — Да, мне, как альфе, было трудно в это поверить… Но на всякий случай подготовился… Так что теперь я верю. Он невыносим. Хэнк откинулся на стуле и закопался одной рукой в волосы. Зашибись, вот до чего он докатился. Коннор ему нравился, понравился ещё в первый месяц общения, но всё равно происходящее было до жути неловким. Слова с трудом подбирались. Хэнк прям наперёд ощущал, как начнёт оправдываться и ещё больше усугубит ситуацию, как бывало не раз. Но что-то сказать надо было! Нет, они, конечно, раньше занимались сексом без проникновения и не во время гона, однако сейчас иная ситуация. Даже в голове это звучало странно и неловко. А, ладно! — Слушай, Коннор… — Я ни о чём не жалею, — прервал его Коннор, в миг становясь сосредоточенным и серьёзным, а в воздухе повис его запах. Хэнк сделал глубокий вдох и тепло усмехнулся: за эти годы этот запах стал настолько привычным, что уже не вызывал типичной для альф агрессии. Коннор моргнул и расплылся в улыбке. С хитринкой в голосе добавил: — Если не считать, что сидеть мне сейчас очень неудобно. Это был волнительный опыт, — и подмигнул. Хэнк поперхнулся. Флиртующий Коннор его сбивал с толку, но он не мог не согласиться: это волнительный опыт. Как и всё, связанное с Коннором. — Знаешь, Коннор, когда я говорил, что ты мастер находить проблемы на пятую точку, я ж не буквально имел в виду! — Зато мы с вами проверили её стойкость и в этом ключе! И если она смогла пережить ваш большой… потенциал, то всегда можно будет повторить. — Отвалится, вот точно. А ведь тебе на ней ещё сидеть… На что ещё ты будешь находить приключения, а, Коннор? Неловкость ушла полностью. Хэнк вздохнул спокойнее, глядя на Коннора и слушая его голос. Уже было совершенно неважно, какая сегодня дата, если они могут позволить себе вот так посидеть и пообщаться. И тут Хэнк вспомнил про младших братьев Коннора… — А Карсон тебя не потерял? Вроде он у вас строгий. Коннор приподнял брови, и улыбка стала шире. Он не спешил с ответом, отчётливо смакуя его у себя в голове. Хэнк не торопил, прекрасно осознавая, как сильно тот любит тему своих младших братьев. Еле сдерживая смех, Коннор произнёс: — Меня умиляет, что из нас троих контрол-фриком считают именно его. Хэнк вспомнил серые глаза Карсона, строго взирающие на всех в участке, когда он там появлялся. Всегда спокойный и собранный, прямая спина: Коннор в отличие от него мог и на стол сесть, и плечи держал расслабленно. А как Карсон тенью следовал за старшим братом, особенно в первые дни работы! Со стороны создавалось впечатление, что он следит за каждым шагом Коннора. Хэнк сложил руки на груди и приподнял одну бровь. — А разве не так? Улыбка Коннора стала ещё шире, как у Чеширского кота: он даже показал зубы. Хэнк невольно зацепился глазами за клыки и вспомнил, как эти самые клыки вонзались в него прошлой ночью. По телу пробежалась волна возбуждения, и тело, ещё не забывшее гона, стало намекать на продолжение. И судя по расширившимся зрачкам Коннора и глубокому вдоху, он почувствовал изменение. Но, как и Хэнк, решил на этом не заострять внимания, продолжая тему: — Не-а, Карсон только выглядит грозным, так он тот ещё пушистик. А главный контрол-фрик семьи, — Коннор подался вперёд над столом, поманив пальцем. А когда Хэнк наклонился, то Коннор прошептал на ухо: — Это я! Хэнк фыркнул и отстранился. «Ага, как же». Пробежался по совместным воспоминаниям и понял, что это могло бы быть правдой: Коннор страстно любил совать свой нос туда, куда не надо, и вообще где нос могли откусить. А вот насчёт Карсона оставались вопросы. — Эм… А чего тогда он так сурово на меня смотрит, когда мы вместе? И тут Коннора прорвало на смех. Пока он заходился хохотом, Хэнк с одной стороны напрягся: он ничего смешного не сказал. С другой стороны залип на то, как от смеха у Коннора собрались милые морщинки возле глаз. — Это не суровый взгляд, — Коннор смахнул слезинку с уголка глаз, — это он так тебя проверяет на предмет, насколько я на тебя насел. — Ты? На меня? — Он меня хорошо знает, — Коннор наклонил голову и приподнял брови. — Помнишь тот случай, в начале нашего знакомства, когда я тебя доставал, а ты меня к стене прижал? — Помню, — буркнул Хэнк. У него был острый период, когда в участок перевели двух молодых альф. И ладно бы это, но то, с какой настойчивостью Коннор стал лезть к Хэнку, его взорвало. И всё это на глазах у коллег и Карсона, который окинул Хэнка холодным взглядом и за руку утащил куда-то Коннора. Не самое лучшее поведение со стороны лейтенанта, Хэнк признавал уже тогда, когда остыл и даже думал извиниться, но… Коннора стало много. Словно специально провоцировал, не давая расслабиться, и, в конце концов, его нехило так растолкал (страшно представить, что было бы, если Коннор сдался сразу). — Так вот, Карсон, когда отвёл меня в сторону, сверкая голубыми глазами, умолял не наседать так сильно на тебя. И вообще оставить в покое, видно же, что «человек уставший и измотанный». — Да ладно? — Угу. Чуткая душа! Правда, все видят в нём кого-то грозного. Мне кажется, это из-за меня с Адрианом: на нашем фоне Карсон кажется менее эмоциональным.В общем, он заметил, что ты меня привлёк — таких альф я не встречал — и разжёг во мне интерес, поэтому он периодически меня от тебя отвлекал. Но я оказал сопротивление его чарам и вот теперь здесь. — Ага, и сидеть тебе неудобно. Вообще, не понимаю, на кой ляд тебе это было нужно. Я про твою настойчивость в начале, до того, как я высунул голову из задницы и трезво посмотрел на тебя. И приготовился к ответам: Коннор всегда знал, чего желает душа, и если он уверен, что ему что-то нужно, его не переубедить. Но расставить все точки по своим местам хотелось. — Ну, вы интересный мужчина в самом рассвете сил. — Два года назад меня все считали пропащим. — Не все. Притом, не знаю, как у вас складывалось до меня, но я поставил цель и добился её! И спасибо за сотрудничество. — Я альфа, — Хэнк не успел добавить, как Коннор воскликнул: — Я тоже, вот, есть общее. — Тебя мой запах не смущал? Ко мне многие приблизиться не могли, а тебя не оттолкнуло. Напротив, Коннор лез, как примагниченный. — Лейтенант, я почти всю жизнь прожил с альфой и бетой. — Ну, это семья… — У меня ваш запах не вызывал отвращения, — задумчиво протянул Коннор, глядя в потолок, вспоминая. — Сильный запах, захватывающий всё помещение, стоило вам только зайти. Находиться было трудно в первое время, но мы же люди взрослые, должны уметь преодолевать, тем более, если это не требует много усилий. А так, ваш запах альфы вызывал небольшую агрессию, ибо кусаетесь вы сильно… Во всех смыслах. — Но тебя это не остановило? — Не-а. Не остановит и сейчас. И в ближайшем будущем я точно не поменяю своего мнения касательно вас. — И тебе всё равно, что я не омега? Или это такой вызов нашему дурацкому обществу? — Не совсем так, вы меня привлекаете независимо от вашего вида, но не могу не отметить, что как альфа вы шикарны! — Коннор… — Положительная сторона вопроса, мы начали и продолжаем импонировать друг другу не из-за феромонов, а вопреки ним! — И ты был так уверен, что с моей стороны тоже появится симпатия? — Вы доверяете мне свою собаку — к слову, Сумо перестал играть, поскольку очень скучает по хозяину и явно ждёт вас, хоть мы пытаемся его расшевелить. Вы слушаете мои лекции насчёт всего и даже иногда им следуете. Вы позволили мне оставить свою одежду у вас. Вчера вы, когда гон ослаб, стали нежнее, а не постарались сбежать. И сейчас вы слушаете этот список, краснеете, но не пытаетесь меня выгнать из дома! Так что вы меня тоже обожаете. Коннор прямо-таки светился довольствием. Хэнк рассмеялся. Умный мужчина этот Коннор, правильно истолковал отношение к себе. Но как это преподнёс, словно улики по делу собрал! — Вот ты нахал. И хватит официоза, просто Хэнк… Тем более после вчерашнего. Давно, на самом деле, пора, но ты что-то выделяешься: почти все в участке меня по имени зовут. — О, я думал, ты не предложишь, — Хэнку хотелось вставить: «То есть, чтобы вломиться в чужой дом, тебе предложения не нужны, а для обращения — да?», но тут Коннор явно решил его добить: — Как скоро мы перейдём на этап, когда в этом доме появится моя зубная щётка? — Придержи коней, у тебя дома два дитёнка ждут не дождутся, наверное. — К слову, да, надо отзвониться, мои оболтусы были без надзора двенадцать часов. Момент. Коннор отыскал свой телефон и ушёл в комнату, а пока он говорил, Хэнк занялся посудой. Старательно не прислушивался к голосу Коннора, но всё равно уловил его искреннее возмущение. А потом услышал, как Коннор начал быстро собираться. Хэнк заглянул в комнату, проследил за сборами и уточнил: — Что-то случилось? — Мой брат-близнец позволил нашему младшему ночевать не дома. Так ещё, зараза, пытался имитировать голос Карсона! И наотрез отказался говорить, где он, когда я спалил обман. Ну я ему… Хэнк вспомнил Адриана и молча ему посочувствовал, а Коннор тем временем лихо собирался. Хэнк оценил разорванную рубашку и протянул свою. Её оценили, сравнили с разорванной, и показалось, что выбор будет сделан в пользу последней. Но всё же Коннор натянул на себя полосатую. В процессе Коннор ругался. Лишь когда был на пороге, он бросил напоследок: — Зайду ещё вечером, приведу Сумо и, если надо будет, закрепим результат. — Иди уже, а то Адриан догадается сбежать. Хэнк проводил его взглядом до такси, и лишь затем пошёл приводить дом в порядок: последние три дня гона он плохо соображал, и всё вокруг превратилось в хаос. Хэнк ещё раз глубоко вдохнул, с удовольствием ощущая запах другого альфы. «Вот дожил-то, запах другого альфы считаю приятным», — пронеслось в голове, однако на губах расцвела улыбка. Наверное, так даже правильно.