***
Количество подконтрольных мурлоков превысило полторы тысячи. Но самое главное – это шаманы. Хотя назвать их шаманами в прямом смысле нельзя, тем более после того, как я связал их со своим «Морем Душ». Четыре десятка с небольшим не подконтрольных тюремщикам одарённых — это сила. Оставив по одному магу на три племени, я сумел высвободить два десятка самых сильных магов. Треть из них с поддержкой полутора сотен воинов дальше несёт мою волю, а остальных я собрал в одном месте, решив воплотить в жизнь откладываемые за недостатком времени и ресурсов проекты. Найдя в скалистом берегу грот, соединённый с разветвлённой сетью пещер, основал там свою ставку. Выбор места основывался на нескольких предпосылках. Во-первых, мне нужна была глушь, и её я нашёл на границе Лордерона. Люди тут не появляются, даже корабли ходят только эльфийские, и никаких поселений, что ушастых, что хуманов, на протяжении двух дней пути просто нет. Во-вторых, место по-своему должно быть уже обустроенным, чтобы не тратить лишние силы и ресурсы на возведение построек. В-третьих, закладка базы должна происходить как можно ближе к морю, чтобы не тратить время на доставку в него «продукции». Начал с укрепления сводов: — скалы стояли тут тысячелетиями, но раз вода сумела проточить ходы, то нет гарантии, что потолок не рухнет на моих миньонов. Работать с камнем было непривычно, но сила тринадцати одарённых с непосредственной напиткой стен маной и добавлением костяного порошка отлично спрессовывала рыхлые породы. Кое-где приходилось стёсывать ненужные выступы, придавая тоннелям полукруглую форму, выводя их наружу с обратной от моря стороны. От середины горы до самого грота расширил тоннели, слив их в единую гигантскую полость. Кроме непосредственного упрочения поверхностей, вмуровываемая костяная пыль послужит основой для нанесения сложных ритуальных рисунков. Для этого я «ограбил» всех своих подручных водоплавающих. Проверка акватории портов и затонувших кораблей на предмет драгоценностей принесла свои плоды, сейчас у меня есть несколько килограммов драгоценных камней и золота. Предметов магического обихода не попадалось, но и это будет отличным подспорьем в создании алтарей и прочих магических инструментов. Надоело лепить приспособления из «подножного материала». Спору нет, это отличная тренировка для магов, но куда легче и эффективней колдовать с нормальной оснасткой. Накопители маны, фокусировщики, проводники — для всего этого пригодятся и драгоценные камни, и золото. Последнее использовалось не из-за своей цены, а потому что не портится. Железо годилось для этих целей чуть хуже, но ржавчина со временем грозила разрушить ритуальный контур, приведя к неконтролируемому выплеску или даже магическому взрыву. Вероятно, его можно было зачаровать от коррозии, но весь мой опыт говорил о том, что чем меньше чар наложено на предмет, тем меньше вероятность их конфликта.***
Спустя три недели подгорное пространство было обжито. Пусть большинство рыболюдов были нежитью, но из тринадцати магов было только два лича. Кроме отряда немёртвых здесь были и самки с самцами — негоже магам простаивать, не принося потомства, среди которого могут появиться новые одарённые. Главная пещера преобразилась, обзаведясь источниками света в виде кристаллов. Идея частично была заимствована у нерубов, за исключением некоторых моментов. Первое, оно же главное — сделали их быстрее, чем привыкли гигантские насекомые. Это для них «прорастить» кристалл за три года — нормальный темп, я же так долго ждать не могу. Во-вторых, были они не такими качественными, и месяца через три их придётся менять. А пока они заливали мягким светом гигантскую искусственную полость. Были здесь и пруды-лужи, по спинной плавник мурлоку, в которых уже зрела икра, и множество нор-колодцев, уходящих сразу в море. Самая большая располагалась возле круглого каменного постамента. На его обустройство ушло всё золото и почти все драгоценные камни. Богатство — дело наживное, зато теперь мурлокам не приходится каждый раз чертить новый ритуал. Сейчас на нём возвышалась куча стройматериалов. Здесь были и стволы деревьев, выкопанные рыболюдами с корнями, и залежи водорослей, и россыпь камней, от мелкой гальки до больших валунов. Едва не касаясь неблизкого потолка, венчал всю эту композицию костяной сросток, над которым поработали некропластикой. Сотни рыбьих скелетов, слитых воедино, послужат «точкой роста» всей конструкции. Плетения для этого ритуала разрабатывались совместно с «нелегальными» личами-нерубами. Их способность творить большие и сложные плетения сослужила отличную службу, сокращая время проверки новых ритуалов и исследований. Я даже не пожалел отвлечь их от разбора всей той мешанины магии, что сотворили демоны вокруг моей ледяной тюрьмы. Ледяной трон от меня никуда не денется, а время уходит. Лучше сейчас, пока внимание демонов не столь сильно в землях людей, использовать свободных одарённых для более срочных задач.***
Выстроившись вокруг постамента, мурлоки-маги начали издавать ритмичные квакающие звуки, раскачиваясь из стороны в сторону. Стиснутые лапами посохи лежали на земле, но это не мешало им начинать плести общее заклинание. Над кучей стройматериалов то и дело мелькали короткие вспышки, поток маны усилился, проявляя висящие в воздухе символы, светящиеся светло-синим цветом. Пульсируя и изменяясь в размерах, они начали медленно двигаться по кругу. Чем-то их бег напоминал несомые водой листья. Кружа, стали сближаться, всё убыстряя ход, поднимаясь всё выше. Скорость перемещения почти слила их в светящиеся полосы, поравнявшись с костяным сростком, они ринулись на него, «потонув» в белых бугристых стенках. Не переставая качаться, мурлоки издали полубульк-полуклёкот, наполняя Великой Водой костяной артефакт. Он начал тонуть в дереве и камнях, как будто они состояли из грязи. По мере его погружения, куча оплывала, смешиваясь в единую массу. Компоненты, из которых она состояла, всё время перемешивались, разламываясь на всё более мелкие кусочки, становясь настолько мелкими, что между ними пропадало различие. Светло-серая масса возвышалась на каменном постаменте идеальным полушарием.***
Некоторое время спустя. Первый этап закончился, маги отдохнули, вновь напитавшись Великой Водой. Что примечательно, личи сделали это не в пример быстрее. Ещё один повод их исследовать, на предмет восполнения магического резерва. Но это не к спеху. Перекусив, мурлоки вновь выстроились вокруг каменного алтаря, начиная входить в медитативный транс. В этот раз проявления магии не были столь выраженными, незримые потоки маны (или Великой Воды, как величали её мурлоки) впитывались в заготовку, как в губку. Магических сил у моих подчинённых ещё много, но и доводка материала ещё в самом начале. Полушарие дрогнуло и стало меняться, приобретая каплевидную форму. Воспарив над постаментом, гигантская капля медленно и величественно поплыла к самому большому тоннелю, выведенному в открытое море. Погрузившись без всплеска, скрылась под водой, а маги последовали за ней. Отплыв от пещеры с «каплей» на приличное расстояние, мурлоки обступили её, вновь творя магию. Заготовка стала вытягиваться и раздаваться в стороны, в ней появлялись полости, сама конструкция приобрела вид вытянутого черепа неведомого червя с множеством пастей. Задняя часть вытягивалась в рёбра, изборождённые глубокими кольцевидными полосами. На них стали появляться поперечные отростки, соединяя их между собой. Пришло время нарастить на этот «скелет» «мясо». Стаи рыб, привлечённые ментальным зовом, заплывали внутрь и облепляли конструкцию со всех сторон трепещущей серебристой массой. Волна смерти заставила их замереть, и в дело вступила некропластика. Вода помутнела, окрашиваясь рыбьей кровью, чешуйки, посвёркивая, опускались на дно, а «скелет» стал обрастать тёмно-серой субстанцией. Получившаяся конструкция напоминала отчасти кальмара: — по бокам были два плавника, с торца — четыре сильфона для движения, нашлось место и коротким щупальцам. На «голове» располагалось несколько круглых «глаз»-иллюминаторов, прикрытых частой сеткой, один мощный «клюв» и ещё четыре «рта». Остался последний штрих — обтянуть всю эту красоту акульей кожей. Еще с Земли я помнил, что она сильно уменьшает сопротивление при движении в воде благодаря структуре поверхности. Акулы хватит и одной, остальной «кожаный» покров будет сформирован по её образцу.