Everything will be alright

— Но ты не можешь отправиться в Йотунхейм, не ослушавшись отца. Тор посмотрел на Локи так, что тот понял, что лучше бы он молчал. — Нет. Нет-нет-нет, Тор. Но было уже поздно. Тор, уже вбивший себе в голову идею преподать йотунам урок, был неостановим, неоспорим и безрассуден. Как и всегда. Локи устало скрыл лицо под своей ладонью, так как осознал, что теперь его братец точно отправится в мир льда… На верную погибель. Придется идти с ним, раз остановить и отговорить самоуверенного наследника трона невозможно. Прибыв к вратам, открывающим Биврёст, Локи потерпел неудачу в переговорах с Хеймдаллем. Чему друзья Тора были несказанно рады, не упуская возможности бросить колкую издевку младшему сыну Одина. Они всегда недолюбливали Локи, пусть и не проявляли этого в открытую и, вероятно, не осознавали того полностью. Но Локи всегда это чувствовал. Чувствовал и не понимал. И вот они здесь. В Йотунхейме. Локи, Огун, Вольштагг, Сиф и Фандрал медленно шли за Тором, который уверенно направлялся вперед, выискивая Лафея. — Прячутся. Все трусы так поступают, — сказал Тор, даже не волнуясь и не нервничая. Он шел уверенно и посмеивался, оглядывая бывшее когда-то великим царство. Локи шел чуть позади Тора, как и остальные. Он был далеко не так уверен в их операции, как его старший брат. Более того, он чувствовал, что эта авантюра не закончится ничем хорошим ни для них, ни для всего Асгарда, поэтому успел предупредить Хеймдалля до их отбытия, сказав тому сразу отправляться к Одину, как только они уйдут. Так где же Один? Неужели Хеймдаллю требуется так много времени, чтобы рассказать всё Всеотцу? Они шли все дальше, проходя в обрушенный замок, если его еще можно было так назвать. Снег зловеще поскрипывал под ногами. Этот звук был слышен каждому в радиусе мили, как казалось Локи. Ведь по сравнению с такой мертвой тишиной, что царила здесь, их шаги были очень и очень заметны любому, кто не был глух. Холод щипал кожу, пар вырывался изо рта при каждом выдохе. Атмосфера была такая давящая, что хотелось уже увидеть хоть что-то живое и теплое в этом царстве холода и льдов, лишь бы прекратить ждать засады из каждого угла. — Вы зря пришли сюда, посланники Асгарда. Локи чуть вздрогнул, услышав этот голос, так как был погружен в раздумья все это время. Тор, остановившись, угрожающе воззрился в сторону, из которой слышался голос. Фандрал и Сиф пытались вглядеться во тьму, чтобы опознать говорившего. Огун и Вольштагг лишь замерли в напряжении, готовые отразить возможную атаку. — Я — Тор. Сын Одина. И я пришел, чтобы требовать у тебя ответа. Как твои воины смогли пробраться в Асгард?! — голос Тора становился громче и более угрожающим с каждым последующим словом. Локи взглянул на Тора, продолжая недвижимо стоять чуть позади него, готовый остановить любую речь и действие брата, если тот начнет перегибать палку. — Я знаю, кто ты, асгардец, — сказал Лафей, выходя на более светлый участок. Его красные глаза словно впились в Тора. Правитель Йотунхейма едва заметно скалился. — И ты не получишь здесь ничего, кроме смерти, если не покинешь мое царство сейчас же. Локи буквально кожей чувствовал, что ледяной великан не шутит, а словно только и ждет мельчайшего воинственного действия со стороны асгардцев, чтобы приказать своим воинам, скрывающимся в тенях, напасть. — Уходи, пока я отпускаю тебя, — добавил Лафей. Плечи Тора напряглись, он выпрямил спину и пытался сдерживать гнев, нарастающий с каждой минутой, проведенной здесь. Локи заметил возросшее напряжение Тора и то, как он уже приготовился сказать что-то, что определенно приведет к войне, поэтому, шагнув вперед и оказываясь за плечом брата, мгновенно перехватил инициативу, прерывая практически начавшего говорить Тора и произнес: — Мы принимаем твое великодушное предложение. Тор повернул голову в сторону брата, гневно смотря Локи прямо в глаза. Его выражение лица без слов выражало возмущение и недовольство Тора таким, казалось бы, унизительным предложением. Локи лишь спокойно, но напряженно взглянул брату в глаза, незаметно касаясь пальцами руки ладони Тора, пытаясь успокоить. Огун, Сиф, Вольштагг и Фандрал все это время лишь неподвижно стояли в паре шагов за спинами братьев, готовые подхватить любую инициативу наследного принца. Тор, ощутив прикосновение холодных пальцев к своей руке, немного успокоился, едва заметно кивая и разворачиваясь. Он вместе с Локи и остальными уже успел пройти пару шагов, как вдруг Лафей, сверкая красными глазами, громко произнес: — Беги-беги, принцесса. Все замерли. Локи шумно вздохнул и прошептал: — Зря… Тор, не разворачиваясь, замер. Он вдруг усмехнулся, но глаза его практически метали молнии. Он за доли секунды взмахнул мьёльниром и, резко разворачиваясь, впечатал его в грудь правителя Йотунхейма, отбрасывая его назад так, что тот врезался в колонну позади себя и пробил ее насквозь. Ответная реакция последовала незамедлительно. Ледяные гиганты, до этого момента прятавшиеся в углах, скрываемые тенями, воинственно крича, бросились со всех углов на асов в центре зала. Асгардцы среагировали мгновенно и даже так, словно только этого и ждали все время их нахождения здесь. Огун, выхватив булаву, принялся расшвыривать врагов направо и налево; Фандрал с нескрываемым удовольствием бросился в бой; Вольштагг ринулся вперед, пробивая ряды ледяных великанов с воинственным кличем; Сиф ловко уворачивалась от большинства ударов, но даже если и не успевала, то ловко подпрыгивала, словно могла оттолкнуться от воздуха, и отбрасывала врага в ответ. Только Локи не разделял всеобщего воодушевления. Он лишь тяжело вздохнул, как только началась битва, и надеялся, что их всех не перебьют до того, как прибудет Всеотец. Он прикрывал Тора и его друзей, когда те, слишком увлеченные сражением в ближнем бою, не замечали коварной засады. Он отвлекал воинов Лафея ложными проекциями; пронзал великанов, подкрадывающихся сзади, кинжалами, стараясь подстраховывать каждого по возможности и успевать обороняться самому. Пока Тор расшвыривал ледяных великанов, будто не замечал ничего, что происходит дальше его вытянутой руки, Локи услышал внезапный крик Вольштагга: — Не давайте себя касаться! Младший принц лишь на секунду обернулся, чтобы проверить состояние Вольштагга, но этого времени хватило великану, с которым он сражался, чтобы схватить Локи за руку. Он сразу повернулся назад, почувствовав сильную хватку на своем предплечье, ожидая увидеть, как его рука обмерзнет до ужасного состояния, но… Осыпавшийся рукав его одеяния лишь открыл неповрежденную конечность Локи, кожа на которой вдруг приняла синий цвет, совсем как у ледяного великана, что все еще держал его руку. Гигант с удивлением воззрился на Локи, но последний, отойдя от шока, не теряя времени, быстрым движением кисти вонзил кинжал, созданный из воздуха, прямо в сердце великана. Как только тот упал замертво, Локи перевел неверящий взгляд на свою все еще синюю руку, которая медленно возвращалась в нормальное состояние. «Что я такое?..» — эта мысль заняла все пространство в сознании Бога Озорства, отвлекая от битвы. Так же внезапно, как волна шока овладела Локи, так же она и отступила, оставив за собой лишь огромное количество вопросов и страха самого себя. Он воровато оглянулся, чтобы понять, не видел ли кто только что произошедшего кошмара, но все были слишком увлечены дракой, чтобы обратить внимание на замявшегося младшего принца. Чем не преминули воспользоваться враги. Локи уже обернулся в сторону Тора, которого почти окружили ледяные великаны, и бросился вперед, чтобы помочь брату, но он все еще не отошел от шока, из-за которого его интуиция притупилась. Ринувшись на выручку почти взятому в кольцо брату, Локи не заметил, как из-за глыбы льда за его спиной внезапно выпрыгнул один из воинов Лафея. Ледяной великан, не теряя ни секунды, хищно улыбнулся и, взмахнув ладонями, в мгновение ока заставил ледяные иглы вырасти из-под земли, и пронзить со спины правое плечо Локи. Младший Одинсон, ощутив резкую боль в плече, пронзительно закричал. Он перевел метающийся в панике взор на острую ледяную пику, пробившую его плечо насквозь и на которой он буквально повис. Его дыхание сбилось, а взгляд помутнел. Сиф, первая услышавшая крик, обернулась и увидела Локи, который почти бессознательно повис на ледяном штыре, который пробил его плечо насквозь. — Тор! — изо всех сил закричала Сиф, пытаясь докричаться до старшего Одинсона сквозь шум и звон идущей битвы, и, яростно пробивая отделявшие ее от Локи ряды ледяных великанов, бросилась на помощь. Фандрал и Огун, услышав крик Сиф, также быстро нашли ее взглядом, бегущую к пронзенному ледяной пикой Локи. Они, мигом оценив ситуацию, слаженно отбросив десяток воинов, добрались до Локи практически одновременно с Сиф. Тор и Вольштагг находились дальше всех и не слышали ни душераздирающего крика Локи, ни громкого зова Леди Сиф. Локи судорожно дышал и нервно касался кончиками дрожащих пальцев пронзенного плеча, когда увидел три направляющиеся прямо к нему фигуры. Ему понадобились несколько секунд, чтобы распознать в них Сиф, Огуна и Фандрала. — Локи! Локи, держись, мы здесь, — быстро проговорила Сиф. — Давай, помогите мне! — обратилась Сиф к стоящему ближе Фандралу. Локи изо всех сил старался не стонать и не вскрикивать. Он настойчиво пытался оставаться в сознании, но пылающее болью плечо этому не способствовало. Когда он вернул себе хоть какой-то контроль, то почувствовал, как кто-то подхватывает его и в ужасе ухватился за держащие его руки. — Локи, Локи, это мы. Сиф, Огун и Фандрал, успокойся, — услышал Бог Обмана и чуть ослабил хватку. Посчитав это немым согласием, они разом сняли Локи с ледяной пики, от чего тот снова вскрикнул, и подхватили под руки. Как на них за этот, пусть и короткий, промежуток времени никто не напал, казалось загадкой ровно до того момента, как они, вместе с почти повисшим на руках Сиф и Фандрала Локи, обернулись для того, чтобы увидеть, как все ледяные великаны окружили Тора, а тот все продолжал отбиваться от них молотом с такой яростью, что не замечал ничего вокруг себя. — Его надолго не хватит, — с нескрываемым волнением произнес Огун. Локи, до этого боровшийся хотя бы за то, чтобы устоять на ногах, услышав Огуна, принялся выискивать помутненным от боли взглядом фигуру брата. Его взор блуждал от одного ледяного великана к другому, пока не нашел силуэт в красном плаще в самом центре битвы. Тор был один против всех оставшихся воинов Лафея. — Брат… — хрипло произнес Локи на выдохе. Сиф, поддерживающая Локи под раненую руку, услышала голос младшего Одинсона. Его голос заставил ее вздрогнуть и очнуться, чтобы прекратить в ужасе смотреть на Тора, окруженного со всех сторон огромной армией ледяных великанов. — А где Вольштагг запропастился? — внезапно произнес тоже отошедший от ступора Фандрал. Тут, словно по команде, из правого ответвления темного зала внезапно вылетает бессознательный ледяной великан, чье бесчувственное тело приземляется с глухим стуком в нескольких метрах от ног Огуна и Локи, слабо держащегося за плечи Сиф и Фандрала. Через мгновение в поле зрения асгардцев попадает и выбежавший оттуда же с воинственным кличем Вольштагг. — Ты чем там занимался, во имя Одина?! — выкрикнула Сиф, привлекая к себе внимание Вольштагга. — Ни до тебя, ни до Тора не докричаться! Нам срочно нужно уходить! Локи поморщился от крика Сиф, раздавшегося рядом с его ухом. — О, боги!.. — произнес Вольштагг, посмотрев на раненного младшего принца и переводя суровый взгляд в сторону Тора, забывшего обо всем в пылу битвы и отбивающегося, пусть и пока довольно успешно, от целого войска Лафея. — Нам нужно… — начал говорить Локи слабым, но уверенным голосом. — Нужно уходить отсюда. Все друзья Тора обратили взор на становящегося все более бледным Бога Озорства, явно потерявшего уже приличное количество крови. — Да, и как можно быстрее, — сказала Сиф. — Нам нужно как-то вытащить Тора оттуда. Локи лишь злорадно усмехнулся в ответ на эту реплику. — Да уж… — Одинсон снова закашлялся. И его не порадовал появившийся вкус крови на собственных губах. — Братец с детства… Не отличался способностью… Сдерживать гнев, — Локи устало улыбнулся одним кончиком рта. Огун, Вольштагг, Сиф и Фандрал раздраженно взглянули на Одинсона, явно будучи задетыми такими заявлениями в адрес могучего Тора. — Как и ты не отличался боевыми подвигами! — язвительно выдал Вольштагг. — Не время спорить, нам нужно убираться отсюда, — сказал Фандрал. — Кто-то должен пробиться к Тору, и… — Нет… — перебил Локи. — Да что ты себе… — яростно начал было свою тираду Вольштагг, но Локи снова перебил. — Вам не пробиться к… Тору... — Локи дышал все тяжелее с каждой минутой. — Бежим туда… Где мы сошли с Бивреста… Я привлеку внимание брата… — Локи становился все бледнее на глазах. — Но каким образом ты… — продолжил было говорить Вольштагг, но снова был прерван младшим принцем. — Я смогу. Если вы не… Будете оспаривать… Каждое мое слово… Теряя здесь время! — властно и ядовито произнес Локи, смотря прямо в глаза Вольштаггу. — Он мой брат, и я… Люблю его сильнее, чем… Вы все… Вместе взятые! — с каждым словом Локи говорил все громче, неизвестно откуда черпая силы. — Так что… Идем… Если не хотите… Чтобы мы все тут… Умерли... — запал Локи практически иссяк. Он буквально чувствовал, как чье-то холодное дыхание приближается к его затылку. Друзья Тора, помедлив еще пару секунд после тирады Локи, молча и недовольно сцепив зубы, повернулись в сторону, из которой они и пришли в этот злосчастный остаток замка. Локи почувствовал, что после его высказывания, Сиф и Фандрал сжимают его талию и руки сильнее, чем нужно, чтобы поддерживать его в стоячем положении. «Я опять вам не угодил. Хоть что-то в этом бренном мире вечно…» — подумал Локи. Пока его почти несли, а Огун и Вольштагг отбивали редкие атаки ледяных великанов, которые решали напасть на асгардцев, Локи концентрировал всю свою магию на нити ментальной связи между ним и братом, чтобы обратиться к тому мысленно. «Тор… Брат мой… Если ты меня слышишь, прошу тебя… Остановись и возвращайся… К месту нашего прибытия…» Локи чувствовал нарастающую боль в висках от столь сильной ментальной связи, что он только что создал. Подобная магия требовала сосредоточения и холодного спокойствия, а сейчас младший Одинсон был ранен, измотан и на грани потери сознания. Но иного выбора не было. Либо он достучится до брата, либо они останутся тут и все вместе погибнут. Где носит Одина в такой миг, Локи понять не мог. «Прошу тебя, брат… — отчаяние чувствовалось в последующих его словах. — Отбрось свою ярость… Она никогда… Не приводит ни к чему… Хорошему…» Локи уже не знал, слышит ли Тор его в данный момент, или он слишком обессилел от кровоточащей раны в плече и не может дотянуться до сознания брата. Но он отбросил эти мысли, направляя всю свою магию, даже ту, что помогала ему все это время окончательно не истечь кровью, на связь с Тором. Ведь если его брат не услышит его, то бесчисленное войско Лафея рано или поздно вымотает Громовержца до изнеможения и с наслаждением растерзает Бога Грома. А этому он не мог позволить случиться. «Брат, возвращайся назад… Иначе мы все… Погибнем здесь… Их слишком много… Слишком…» — Локи начал терять связующую его с братом ментальную нить, так как почти лишился сознания, ведь он пустил всю магию, даже лечебную, на то, чтобы связаться с братом, а значит ничто не мешало его крови с высокой скоростью вытекать из раны на его плече. Но он из последних сил почти прошептал в сознание Тора:  «Брат, помоги мне.»

***

В это время Тор от души наслаждался битвой, не замечая, что он окружен. Громовержец отбрасывал ледяных великанов мьёльниром, выбивал из них дух, подкидывая в воздух, а потом припечатывая к земле. Он был так охвачен пылом битвы, что не сразу осознал, что слышит в голове не свой голос. «Остановись и возвращайся…» «Что? Возвращаться? С чего бы мне…» Тор отвлекся от своих мыслей на мгновение, чтобы размозжить ледяному великану спереди череп. «Отбрось свою ярость…» «Локи?» Тор только сейчас понял, чей голос слышит в голове и лишь хмыкнул, продолжая сражаться с воинами Лафея. «Брат, возвращайся назад…» Тор нахмурился, так как внезапно ощутил ужасную усталость и сильную боль в висках, явно не принадлежащую ему. Из-за этого резкого наплыва весьма неприятных ощущений, Тор пропустил удар со спины. В ответ на это он лишь мотнул головой, сосредотачиваясь, чтобы подпрыгнуть и со всей силы ударить молотом по земле, отбрасывая ближайших к нему врагов. «Брат, помоги мне.» Этот болезненный и тихий, на грани шепота, голос заставил Тора очнуться от состояния аффекта и оглянуться, пользуясь той минутой, что он выбил себе, отбросив пару мгновений назад ледяных великанов на приличное от себя расстояние. Громовержец словно очнулся от транса. «Я окружен. А где же…» Бог грома застыл, увидев вдалеке силуэты своих друзей, бегущих к тому месту, где они сошли с радужного моста на ледяную поверхность Йотунхейма. «Огун, Вольштагг… А это… — глаза Тора в ужасе распахнулись, когда он понял, что Сиф и Фандрал практически несут кого-то на руках. А этот кто-то…» — Локи… — едва слышно вслух выдохнул Тор. Локи безвольно висел на руках его друзей. От этого зрелища у Тора мурашки побежали по спине и молнии заискрили в глазах. Тор несколько раз взмахнул над головой молотом и взлетел, направляясь прямиком к друзьям и брату. Злость буквально кипела в жилах. Злость на Йотунхейм, на Лафея, на ледяных великанов… И на себя. «Это моя вина. Я не должен был бросать его.» Тор, летя к своим друзьям, обернулся назад, чтобы увидеть, что йотуны также бросились за громовержцем в погоню. Но они были слишком далеко, чтобы о них волноваться. Он успеет добраться до брата и убраться из этого мира. У Тора не заняло много времени на то, чтобы долететь до своих друзей, практически добежавших до места их прибытия. Он с глухим стуком приземлился и сразу же бросился к бессознательному брату на руках Сиф и Фандрала. — Локи! — крикнул Тор, кладя обе ладони на скулы брата. — Локи, я здесь… — Тор едва заметно погладил большими пальцами бледное лицо Локи, не выпуская его из своих ладоней. Не получив никакой реакции, Тор мгновенно стал осматривать брата. Громовержец резко втянул воздух, увидев пробитое плечо и то, как много крови потерял Локи. Всё его плечо было в алой жидкости, которая все еще медленно вытекала из раны. Холод Йотунхейма сыграл здесь на руку, замедляя кровотечение, но Локи все равно был страшно бледен. Его кожа итак всегда отличалась почти неестественной белизной, но сейчас это выглядело страшно. Локи словно поцеловала сама смерть. Размышления Тора были прерваны хлопком по плечу. Тор резко вынырнул из омута своих мыслей, приходя в себя, и оглядываясь на стоящего рядом Огуна. — Тор, скорее, уходим. Громовержец лишь судорожно кивнул и произнес: — Отдайте… — голос Бога Грома надломился. Тор продел руку в петлю Мьельнира, оставляя его висеть на сгибе локтя, положил левую руку на бок Трикстера и взглянул поочередно в глаза Сиф и Фандрала. Те поняли своего принца, не нуждаясь в дальнейших пояснениях. Тор быстро, но аккуратно и бережно ухватил брата левой рукой под лопатки, в то же время другую занося под колени Локи. Громовержец в мгновение ока подхватил брата на руки, стараясь не потревожить раненое плечо Трикстера. Тор снова бросил панический взгляд на бледное лицо бессознательного брата на своих руках, но тут же, сглотнув ком вины, перевел взгляд на небо и крикнул: — Хеймдалль! В то же мгновение шестерых асгардцев осветил столб света, заставив практически добежавших до них йотунов отшатнуться и лишь злобно сверкать красными глазами. Вдруг послышалось конское ржание, и Тор, как и его друзья, резко обратил свой взор наверх, чтобы увидеть Одина, облаченного в доспехи, верхом на восьминогом коне. Он не сказал ни слова, лишь взглянул вниз, на своего старшего сына, держащего на руках младшего Одинсона и полный боли стон был услышан всеми асгардцами перед тем, как Биврест перенес их во вспышке света обратно в Асгард.

***

Как только Тор ощутил, что прибыл в Асгард, он, пребывая в слепой панике, бросился вперед по радужному мосту, а затем взлетел, направляясь прямиком во дворец, с раненым и бессознательным Локи на руках. Тор едва успел остановиться перед вратами, ведущими в лекарское крыло, чтобы не врезаться в них. Как только оторопевшие стражники поспешно открыли двери, Тор вбежал и перед тем, как упасть на колени с драгоценной ношей на руках, крикнул: «Помогите!». Девушки-целители, помедлив лишь секунду и отойдя от шока, изящно взмахнули руками, чтобы преобразовать и направить целительную энергию к младшему принцу Асгарда на руках у Громовержца, поднимая его. Ленты теплого света окутали Трикстера поперек груди, поясницы, коленей и лодыжек, подхватывая его и перемещая бессознательное тело принца на каменный стол для исцеления. Как только Локи был перемещен, целительницы сразу обступили его, начиная нелегкий процесс восстановления. Тор лишь тяжело поднялся с колен, медленно подходя к столу, на котором лежал Локи, окруженный лекарями. Младший Одинсон был ужасно бледен, практически как мрамор, на котором безвольно лежал, медленно и поверхностно дыша. Кровотечение из ужасной раны на правом плече было остановлено, а целители уже занимались восстановлением тканей. Это должно было обнадеживать Тора, но никакого облегчения он не испытывал. Ледяной комок вины все еще находился где-то в груди, грозя выморозить грудную клетку изнутри и оставить лежать на полу ледяной статуей. Громовержец пребывал в глубокой прострации. «Это все я… Я виноват в этом, — думал про себя престолонаследник. — Прости меня, Локи…» Тор не заметил, как кристально чистая слеза пробежала по его правой щеке. Внезапно Тор почувствовал легкое прикосновение к своему левому плечу. Громовержец поднял голову, чтобы увидеть Фриггу, мягко и печально улыбавшуюся ему. — Мама, я так виноват, так виноват… — дрожащим голосом произнес Тор, все еще стоя на коленях. — Все хорошо, мой мальчик, — тепло произнесла Фригга. — Поднимись, Тор. Старший Одинсон тяжело поднялся на ноги, опустив взгляд вниз. — Взгляни на меня. Тор поднял взор на мать, все так же осторожно улыбавшуюся ему. — Я виноват. Локи ранен из-за меня, я… — и без того тихий голос Громовержца начал прерываться тяжелыми и частыми вдохами. — Тише, Тор, тише, — сказала Фригга, осторожно касаясь правой щеки сына и стирая след от слезы, оставившей мокрую дорожку на прекрасном лице. — Твой отец… Не успела Фригга договорить, как глаза Тора безмерно расширились в ужасе. — О Норны… Отец, должно быть, в ярости. Он изгонит меня… — еле слышно проговорил Громовержец. Но его мать услышала слова сына и поспешила успокоить его. — Это не так, Тор, — старший Одинсон поднял встревоженный взгляд на мать. — Твой отец видел, что произошло. — Но… Но почему тогда… — Он знает, — успокаивающе произнесла Фригга. — Знает, что ты не хотел этого. Он видел, что ты предпринял все что было в твоих силах для возвращения Локи домой, — она слегка обернулась, взглянув на целительниц, что уже почти завершили процесс лечения Локи. Тор тоже взглянул на брата, окруженного лечебным светом. От этого зрелища его сердце екнуло. — Хоть он и не предвидел ранения Локи, — Фригга снова повернулась к Тору. — он бросил все дела, как только почувствовал неладное. Тор снова опустил взгляд в пол, не смея больше свободно смотреть на бессознательного брата. — Но когда он явился, ты уже вытащил брата из пекла. Это самое главное, — Фригга, помедлив секунду, приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать сына в лоб. — Не вини себя понапрасну, лучше иди к брату. Тор поднял взгляд на свою мать, благодарно слегка улыбнулся ей и кивнул. Фригга еще раз бросила взгляд на него, затем перевела взор на Локи. Она тепло улыбнулась и осторожно направилась к нему, легко обхватив запястье Тора своей ладонью. Целители почти закончили лечить Локи, остались лишь двое из них, что проверяли, все ли было теперь в порядке. Фригга вместе с Тором подошла к все еще спящему Локи. На минуту отпустив руку старшего сына, она наклонилась над Локи, бережно поправила выбившуюся из-за уха прядь цвета воронова крыла и нежно провела ладонью по скуле своего младшего сына. Не отнимая теплой руки, она склонилась над ним и поцеловала младшего в лоб. «Просыпайся скорее, милый принц» — едва слышно прошептала она и осторожно отняла руку от скулы Локи, поднимаясь. Перед тем, как уйти, Фригга слегка сжала пальцами ладони обоих принцев и, повернувшись к Тору, сказала: «Будьте осторожнее, берегите друг друга». Фригга словно обращалась не только к Тору, но и к Локи, что все еще был без сознания. Тепло улыбнувшись напоследок, она развернулась и направилась к выходу из лекарского крыла. Через минуту оставшиеся лекари, заключительно взмахнув кистями рук, убрали лечебный свет и безмолвно направились к выходу, оставляя братьев наедине. *** «Боли нет…» Это было первое, о чем подумал Локи, когда пришел в себя. Он еще не открыл глаза, это казалось непосильной задачей, словно его веки весили тонны… «Я мертв?» Вторая мысль промелькнула в пробуждающемся сознании Локи. Эта мысль ему не понравилась. «Если я мертв, то почему я чувствую… Ощущаю своё тело.?» Локи вдруг осознал, что чувствует, как лежит на чем-то. «Я, кажется, не скован. Значит, я не в плену. Но что тогда…» Воспоминания резко вторглись в сознание Локи. Последнее, что он помнил, было то, как он пытался пробиться в мысли брата, чтобы спасти его от ледяных великанов. Стоп. Тор окружен! Внезапно фантомная боль от воспоминаний накрыла Локи. Дикая боль в висках, пульсирующая боль в разорванном плече… Он должен вытащить всех… Должен помочь… Брату… — Тор!.. — Локи резко, панически вдохнул и открыл глаза на мгновение, чтобы снова их зажмурить, схватившись за раненое плечо. Он попытался вскочить со стола, на котором лежал, но чьи-то сильные руки вдруг аккуратно схватили его за плечи, удерживая в лежачем положении. — Локи. Локи выбросил вперед правую руку, упершись в чужую грудь, скрытую доспехами, левой продолжая придерживать раненое правое плечо. Но почему оно не болит?.. Он же помнил, что… — Локи, открой глаза! Локи, брат, это я! «Что? Тор?..» Локи осторожно открыл глаза, не веря своим ушам. — Тор?.. — болезненный шепот вырвался из уст младшего принца. Он медленно поднимал взор, осматривая фигуру, удерживающую его. Вот кованые доспехи, в которые он все еще упирался правой рукой, светлые волосы до плеч и… Голубые глаза брата, что обеспокоенно, на грани паники смотрели на самого Локи. — Ты в порядке… — выдохнул Локи, отнимая руку от доспехов на груди брата. Вдруг он резко опустил взгляд на свое плечо, которое… — Не кровоточит, — вслух произнес Локи. — Нет. Ты полностью восстановился благодаря нашим лекарям, — произнес Тор с четко уловимой виной в голосе. Локи расслабился, отнимая руку от недавно пострадавшего, но уже полностью восстановившегося плеча, перемещая взор своих изумрудных глаз на брата, все еще стоявшего рядом со столом для исцеления, на котором лежал Локи. — Что с тобой, Тор? Жалеешь, что я выжил? — с ядовитой усмешкой произнес Локи, пристально глядя на брата. Тор содрогнулся после фразы брата и взглянул на него, словно раненый зверь. Локи передернуло от этого взгляда. Он чуть приподнялся на локтях и увидел сильную боль в глазах и на лице брата. Это привело его в ступор, ведь раньше подобных эмоций у брата Локи не замечал вовсе. Замешательство, появившееся на лице Локи, ударило Тора под дых. — Локи, я… — голос Тора сорвался. Громовержец отвел взгляд в сторону, лишь бы не смотреть на младшего брата, который не мог поверить, что старший брат волновался за него. Тор почувствовал еще большую вину, ведь Локи, его младший брат Локи, чуть не погиб, спасая его из передряги, в которую сам Громовержец так яростно рвался. Он отдал все силы, чтобы достучаться до него там, в Йотунхейме, а сейчас даже не ожидал, что он, Тор, осознает свою вину. — Тор… — Локи уже было начал волноваться из-за продолжительного молчания Тора. — Прости я… Не хотел тебя задеть… Ну то есть хотел… — Локи слегка улыбнулся. — Но я не думал… — Нет, Локи. — прервал брата Тор. Улыбка мгновенно покинула лицо Трикстера. Локи уже был готов услышать что угодно, но только не… — Это ты прости меня. Локи так и застыл, не отрывая слегка ошарашенного взгляда от лица брата, на котором все еще виднелась вина, но также и решимость. — Я виноват перед тобой, — начал Тор, глубоко вздохнув. — Я пренебрегал тобой, унижал, насмехался... — Тор зажмурился, потом снова открыл глаза, но избегал взгляда Локи. На то, чтобы его увидеть, у него просто не хватало сил. — Я твой старший брат. Я должен о тебе заботиться, а не наоборот. Я должен был беречь тебя и вытаскивать из передряг, а не создавать ситуации опасные для твоей жизни. Локи слушал брата, не перебивая, затаив дыхание. — Я был самоуверен, высокомерен и нетерпелив. Я пренебрегал тобой, хотя ты, наверное, единственный человек помимо матери и отца, которому я могу доверять, — Тор перевел дыхание и продолжил. — И я должен был быть человеком, которому всецело можешь доверять ты… Вместо этого же… Даже сейчас, когда ты был ранен по моей вине, из-за моего безрассудства, ты не мог поверить, что мне правда жаль… — Тор, я… — хотел было прервать Тора Локи, но Громовержец остановил брата мановением руки. — Локи, это полностью моя вина, я это понимаю. Я был идиотом, я не замечал тебя, игнорировал и предоставлял самому себе так долго, а ты все равно… Бросился меня спасать, даже будучи раненым и истекающим кровью, — Тор мельком взглянул Локи в глаза, чтобы увидеть, что тот слушает его, даже не шевелясь и словно не дыша. — Я хотел сказать тебе то, что, наверное, не говорил никогда… — Тор тяжело вздохнул, собрался с силами и, посмотрев Локи прямо в глаза, сказал: — Спасибо тебе. Локи даже не заметил, что почти не дышал все время, пока его брат говорил. Он осторожно вдохнул и, не говоря ни слова, отвел взор от лица Тора и начал подниматься. Тор все еще находился в некотором оцепенении после своей речи, поэтому не знал, как реагировать на молчание Локи. Когда же Трикстер начал вставать, Тор подскочил к нему и, не зная, как лучше следует поступить, просто осторожно держал брата за предплечье, помогая ему медленно встать на ноги. Тор смотрел, как Локи аккуратно поднялся, и уже подумал, что брат сейчас развернется в сторону выхода и уйдет, оставив Громовержца одного. Тор даже понял бы такой поступок Локи, ведь он заслужил это за все, что сделал с братом, даже не задумываясь о последствиях своих слов и действий на протяжении стольких лет. Но Локи поступил в точности… до наоборот. Едва встав на ноги и почувствовав руку старшего брата на предплечье, Локи порывисто обнял Тора. Громовержец в первые мгновения не мог в это поверить, стоя неподвижно, из-за чего Локи подумал, что сделал что-то не так. Младший принц уже начал было размыкать руки на спине Громовержца, когда Тор, опомнившись, изо всех сил обхватил Трикстера, смыкая руки на его спине. — Прости меня, Локи, за все, прости меня… — дрожащим голосом говорил Тор. Локи в ответ еще сильнее сжал Тора в объятиях. — Все хорошо, Тор, — произнес Локи, улыбаясь и пряча лицо между шеей и плечом брата. — Все будет хорошо…